Шоубо для Доктора Стрэнджа. Поцелуй Лакшми

Не поверите, с момента моего «попаданства» прошло почти два месяца. Хотя если быть точной, месяц и 25 дней. Сама я, конечно, не считала, но за меня это делал Верховный маг Земли, зачеркивающий циферки на календаре черным маркером. Даже и не знаю, за что мне такие честь и внимание, ибо военный нейтралитет у нас с ним. Стычки случаются иногда на границах, но масштабных боевых действий пока не планируется. Меня кстати повысили, я теперь не Мышь, а Заноза, сомнительный шаг, конечно, по карьерной лестнице, но Его выпады меня больше не цепляют, почти. Наверное, я вас совсем запутала, поэтому давайте все по порядку, не вдаваясь, однако в подробности, но акцентируя внимание на особо важных событиях. После памятного столкновения в коридоре на пути к библиотеке, нас расцепил Вонг, когда я, доведенная подначками до белого каления, была готова вцепиться в полуседую шевелюру мерзкого мага. Что интересно, в этот раз на личности он почти не переходил, но завуалированно цеплял так, будто у него не язык, а ядовитое жало. Причина такой корректности открылась мне буквально тем же вечером, когда на вечерней тренировке с найденным в комнате шестом, я излишне энергично нагружала не до конца оправившуюся от перелома ногу, отчего она в определенный момент подогнулась и завершающее движение посохом, сменив траекторию направилось мне прямо в лицо. Зажмурившись от неожиданности, ждала удара, которого так и не последовало. Поочередно открыв сначала один, потом второй глаз, удивленно округлила оба, потому как из-за моих плеч тянулись концы пояса, поймавшие и остановившие замах моего оружия. Немое недоумение продолжалось не долго, поскольку, устранив угрозу, поясок вернулся к прежнему неодушевленному состоянию. Больная нога все-таки не выдержала, я плюхнулась на попу, и, отложив шест, принялась снимать пояс. Не очень быстро справившись с этим делом трясущимися руками, отшвырнула от себя живое галантерейное изделие. Ему это не понравилось, бежевой коброй артефакт поднял один конец над землей и, как показалось, осуждающе уставился на меня. Действительно, он от травмы спас, а я тут вся такая неблагодарная швыряюсь им. Однако меня не проняло, медленно принялась пятиться, как есть сидя на попе. Пояс, следящий за мной, сделал пару скользящих движений, приближаясь в точности, как змея. — Тебе чего надо? — шепотом уточнила я, нервно сглотнув. Плоский кончик пояса, который я считала головой, склонился на бок, будто к словам прислушался, а потом еще сантиметров на тридцать приблизился и ткнул «головой» в мою сторон. — Меня? — уточнила я, на что получила кивок. — Я не вкусная! Пояс отрицательно помотал мордочкой. — Вкусная? — в ужасе спросила я, на что мне вновь кивнули. — Нет, меня нельзя есть! Я костлявая! Змеёныш подумал и снова кивнул. Я впала в ступор, дальше разговор походил на театр абсурда: Я: — Костлявая? Он: *отрицание* Я: — Есть нельзя? Он: *кивок* Я: — А зачем тогда нужна? Он: *укоризненный взор* Я — Прости. Я вкусная, но меня нельзя есть? Он: *энергичное кивание* Я: — Так зачем нужна? Он: *укор* И так минут пятнадцать по кругу, пока раздражённый пояс не взвился и мгновенно не намотался на мою талию, для надежности завернувшись каким-то хитрым узлом. Подскочила я мгновенно, скривившись от боли в ноге, но устояла, хмуро посмотрев на нелегального иммигранта. — Не отстанешь? Мне помотали одним свободным концом, а вторым похлопали по руке. — Офигеть, и чего ко мне все артефакты примотались? Левую руку погладили. — Хорошая? Да? Офигеть еще раз, похоже все остальные тут плохие… Да? Ну не удивлена, рыба так сказать с головы гниёт… Я подняла свой посох и отправилась в комнату, попутно хромая и общаясь с новым товарищем.  — Значит со мной остаёшься? Хорошо, а имя можно дать? Ммм…давай Клык? Нравится? Вот и ладненько. Слушай, а это не на тебя Стрэндж пялился, когда мы с утра поцапались? Один из концов гордо выпятил грудь.  — Ты ж мой защитничек, спасибо, — в этот момент я окончательно с ним смирилась и поняла, что никому не отдам. Спустя еще пару дней мне стало скучно, потому как тренировки это конечно хорошо, но начался информационный голодняк, поэтому я принялась таскаться за группами учеников Камар-Таджа, слушая лекции мастеров и наблюдая за практическими занятиями. Меня никто не гнал, сначала, правда, косились, но вскоре совсем забыли о моём существовании. Позже я выпросила у Вонга большую пружинную тетрадь и ручку, и принялась конспектировать самое интересное, периодически схематично изображая движения с их тренировок. И какие это были занятия! Вау! Просто космос, как в прямом и переносном смысле. Куча магических голограмм, исторических примеров, являющихся визуализацией чьих-то воспоминаний. Просто фантастика! Больше всего мне нравились занятия мастера Хамира по истории магии. Этот пожилой однорукий маг рассказывал и показывал так интересно, что захватывало дух. Я стала молчаливым восторженным призраком Камар-Таджа. Эти стены, ученики, учителя, все манило, кроме того, из-за кого я мечтала попасть в это волшебное место. Мечта стала былью, а умный и сильный волшебник так и остался мечтой. Каждая встреча как глоток яда, каждое слово — удар по самооценке, каждый взгляд — ножевая рана. Единственными во всем храме, с кем я разговаривала были Вонг и Клык. На тренировках я себя не щадила, заглушая боль душевную, поэтому после не было сил ни на какие страдания, а утром я вновь просыпалась счастливой до следующей встречи. Мое волшебное и тихое подобие счастья длилось вплоть до сегодняшнего, двадцать пятого дня второго месяца с момента попаданства. Что самое обидное, день начинался как и всегда: утро-тренировка-завтрак-лекции… а вот в свободное время после обеда случился он — прорыв из темного измерения Дормаму. В саду было тихо, ученики расползлись кто куда, а я сидела на скамейке и пересматривала сегодняшние конспекты, стараясь максимально разобраться в том, что мы прошли. Клык с интересом заглядывал в тетрадь через плечо, периодически потираясь «мордочкой» о мою щеку. Это было настолько привычно… Звук, будто треснувшей по шву ткани, вывел меня из блаженного бытия. Вздрогнув, подняла глаза и напоролось взглядом на черный вертикальный росчерк, являющий собой, по-видимому, портал, из которого выползли три твари, напоминающие огромных, с телёнка пауков, и два огромных, под три метра, разлагающихся…ну допустим мужчины. Жуткие, человекоподобные фигуры, перевитые оголенными серо-зелёными мышцами, которые при выходе из портала начали наливаться бурым и нестерпимо вонять. Крик застыл у меня в горле. Взгляд метался по ряду монстров, а мозг охватило оцепенение. — Не маг-х-х-х, — прошелестел голос из недр глотки одного великана. В ту же минуту они все отвернулись от меня, портал за их спинами захлопнулся, а твари направились в сторону построек Камар-Таджа. За моей спиной тревожно зашелестел Клык, что дало мне толчок к действиям. Подсочив с лавки, я стремглав бросилась за монстрами, на ходу пытаясь уговорить пояс развязаться. — Беги, зови на помощь! Да откуда знаю как, в гонг позвони! Я сама справлюсь, они не тронут, не маг, но хоть задержу! Обогнав неторопливо идущих чудищ, встала прямо перед ними, внутренне содрогаясь от ужаса и отвращения. Клык жалобно дернувшись, сполз с меня и поспешил звать на помощь. Пауки ощерились, великаны перехватили свои дубинки и оскалились. — Не маг! МАГИ, потом еда. Господи, вот почему не напали, кто же перед дракой ест. — Отойди. Но я уже не слушала их, откинула верх своего серого кимоно и ушла вглубь себя, чтобы вызвать то, от чего меня лечили с самого детства. — Человек? Удивленно проскрипел один из паукообразных, пощелкивая жвалами. — Берсерк, — простонала я, теряя связь с реальностью. *** Стивен стоял посреди библиотеки, разглядывая полки с книгами, задумчиво сложив руки за спиной. Два месяца. Почти два месяца он искал вход в мир, из которого в его проникла эта Мышь. Он понимал, почему его так бесила эта девушка, своими знаниями, тем, как она ехидно улыбалась, когда они пересекались, будто говоря: «Пыжься, я все равно все знаю». Стрэнджа это бесило так, что он не мог отказать себе в удовольствии поизмываться при каждой встрече. Он понимал, что поступает недостойно, но справиться с этим не мог. Чувство уязвимости перед какой-то соплюшкой, злило…но и пугало. Она совершенно никому не мешала, более того, все обитатели Камар-Таджа привыкли к ней, здоровались с улыбками, а Вонг так и вообще взялся опекать. Она совершенно никому не мешала, в этом своём странном, только ей понятном счастье, в восхищении, испытываемом ко всему, что ее окружало и которое меркло, стоила встретиться голубым глазам и зелёным. Он с упоением сдирал с её лица наивную детскую улыбку, она колола иглой в его незащищенное самосознание. Она злилась и вспыхивала, он ёрничал и язвил. Противостояние, цель которого уничтожить источник дискомфорта. Игра, на грани болезненного самоистязания. Им нельзя было пересекаться, они медленно ранили друг друга, выпуская на волю весь душевный гной. Шуршание за спиной отвлекло мага от размышлений, он оглянулся, чтобы увидеть Жёлтый Пояс, быстро ползущий по направление к нему. — Что такое? Твоя подружка надоела тебе? — иронично вскинул бровь Доктор. Пояс в пару мгновений оказался рядом, схватил мужчину за лодыжку и потянул в сторону выхода. -Что за дурацкие шутки? Отпусти меня! Клык вторым концом вцепился в руку и стал тянуть еще сильнее, с какой-то обреченностью, что насторожило мага, ведь он как верховный мог чувствовать эмоции одушевленных артефактов. — Что-то случилось? Артефакт отчаянно закивал, освободив руку, но, не переставая тянуть. И тут над Камар-Таджем раздался гул тревожного гонга. Пояс мгновенно выпустил мага и с умопомрачительной скоростью метнулся на выход. Стрэндж уже без понукания кинулся следом, поманив Леви, «стоящего» в углу. В сад Стивен выскочил почти одновременно с Вонгом, выбежавшим из соседнего коридора. — О, Агамотто, — выдохнул библиотекарь. Стрэндж не смог произнести ни слова, у него буквально волосы встали дыбом. Двое безликих, и три ночных паука, стремились прорваться во внутренний двор Камар-Таджа, а сдерживала их всего одна фигура, которая даже магом не являлась. Между чудищами металась Соня, и выглядело это более чем ужасно: безумные, покрытые мутной пеленой, глаза; лицо искорежено звериным оскалом; изо рта стекает пена вперемешку с кровью; правая рука неестественно изогнута; левая нога сверкает открытым переломом; на плече выдран клок мяса, — но это совершенно не мешает девушке с нечеловеческой скоростью наносить точечные и рубящие удары по монстрам, при этом рыча не хуже врагов. — Что это? — Сначала бой, потом разберемся, — откликнулся Стрэндж, врубаясь в битву созданными щитом. — Пояс, унеси её. Появившийся рядом пояс спеленал свою обезумевшую хозяйку и оттащил подальше с поля боя, а из глотки девушки вырывался звериный вой.