Шоубо для Доктора Стрэнджа. Поцелуй Лакшми

Уже минут пятнадцать в комнате царила полнейшая тишина. Я лежала и машинально выводила пальчиком узоры на груди Стрэнджа, даже не понимая, что эти движения не блокируются артефактами. Мысли мои были далеко, хотя если спросить, то я бы не смогла ответить, о чем задумалась. Мерное дыхание, тепло горячего тела под боком убаюкивало, наверно впервые в жизни меня накрыло такой волной умиротворения. Едва осознав, что, по сути, лапаю мужской торс, смутилась и попыталась остановиться. Но «добрый» Леви обхватил запястье и не позволил остановиться. Мысленно перекрестившись, плюнула на условности и продолжила медитативные движения. К чему отказывать себе в удовольствии скользить подушечками пальцев по гладкой коже, накладывать невидимыми красками виток за витком? Я настолько увлеклась, что не сразу поняла, как Стивен глубоко вздохнул и задал мне какой-то вопрос. — А? — переспросила я, не отрываясь от процесса. — Что ты рисуешь? — хрипло спросил Стрэндж. — М-м-м, розочку, — без задней мысли ответила я, самозабвенно дорисовывая листочек. — Ой, прости, — снова смутившись, я прекратила движение, и на этот раз мне не помешали. — Да нет, могла бы продолжать, мне приятно было. — Опять издеваешься? — Нисколько, просто есть в этих движениях что-то умиротворяющее, правда я ни как не мог понять полный эскиз, отвлекался периодически, — кажется, несносный маг улыбался. Хорошо, что он не видит, как я в очередной раз краснею. Мне кажется, что за сегодняшний день я перевыполняла норму этого действия на годы вперед. — Укушу, — вяло огрызнулась я, чтобы не палиться. — Кусай, — так же с ленцой откликнулся Стивен. — Даже и не больно, зато тебе полегчает. А завтра на тренировке утром буду с гордостью демонстрировать пострадавшее место. Пусть завидуют темпераменту моей женщины. Кажется, Стрэндж даже не понял, что сказал, но от последних слов меня натурально бросило в жар, а внизу живота неожиданно заныло. По-моему вся эта ситуация перестаёт быть забавной и начинает неотвратимо влиять на психику. Я ведь только разобралась со своими внутренними демонами, разбила в дребезги иллюзии и закопала их осколки. Не бывает в жизни сопливо-сказочных хэппи эндов. Не привлекает состоявшегося во всех планах мужчину ничем не примечательная девушка, она же мисс Серая Мышь. Он ведь действительно Доктор Стивен Стрэндж — Верховный Маг Земли, а я его личная головная боль. Даже сейчас от меня никакой пользы, только проблемы. Ну не бывает чудес, хоть и существует магия… Небеса были ко мне сегодня однозначно не благосклонны, поскольку Верховный Маг Земли решил меня просто морально добить и раздавить. — Мышик, я давно хотел извиниться за срыв в ресторане. Не имел я права так орать, хотя бы потому, что старше и умнее. Повел себя глупо, наговорил много гадостей. Не могу сказать, что не думаю так, я так думал. В общем, что-то я запутался, — мужчина тихо засмеялся. — Прости, что повел себя как Стивен Стрэндж. Меня это не оправдывает, но прости. Мне показалось или мне в грудь вогнали острую палку? Еще и покрутили ею, пошатали. Стало почти физически больно и, похоже, я как-то проявила свои эмоции вовне. — Соня, — позвал Стрэндж. — Что ты…? — Замолчи, пожалуйста! — Я просто хотел извиниться, — Стивен явно злился, не понимая, что происходит. Но как ему объяснить?! — Стивен, зачем ты все это говоришь? Перестань! Я лживая, плохая! Я заноза и мышь в конце концов. Не возвращай к жизни то, чего не хочешь принять и разделить. Не убивай снова, — мне не хотелось говорить ему прямо, это унизительно. Мужчина вздрогнул, когда одинокая слезинка скатилась по моей щеке и коснулась его. Когда же меня обняли, слезы покатились градом. Я старалась плакать молча, но иногда прорывались всхлипы. Стивен гладил по голове, видимо, инстинктивно, и что-то говорил, но я не разбирала слов, просто становилось легче. Как-будто со слезами уходила из души вся недосказанность. — Так себе из меня врач, даже ничем не могу помочь, — пробормотал Стрэндж, когда я начала успокаиваться. — Ну, ты же не психиатр, — улыбнулась я сквозь слезы. — Да и чем ты мне можешь помочь, от глупости не лечат. — Почему это глупости? Вот сейчас опять заставлю говорить мантру. — Какую? — Что Стивен Стрэндж самый…ау…больно. — Это чтобы было чем перед друзьями хвастаться. Фу, теперь надо зубы почистить, а то шерсти набилось в рот, — я сделала вид, что отплевываюсь, вытирая рот о его плечо. — У меня нет волос на груди, и тем более на плечах! И перестань меня слюнявить! — Зато подмышками есть, — парировала я. — Соня! — похоже, маг смутился. А я что, я ничего! — Раз уж ты не сможешь никуда убежать, я давно хотел спросить. Я насторожилась, не ожидая ничего хорошего. Потому что от хорошего не убегают! — Что случилось с твоими родителями и откуда шрамы на теле? Он был прав, мне хотелось убежать. Убежать так далеко, чтобы никто не нашел, и я молчала. *** — Я понимаю, что для тебя это неприятно, но мне хотелось бы помочь тебе с приступами. Я консультировался со многими психиатрами и просто именитыми врачами и выработал кое-какой план лечения, но мне нужно знать истоки. Стивен вновь погладил девушку по голове, приведя в беспорядок короткие волосы. Что-то неприятно кольнуло, когда он вспомнил, какими длинными были эти волосы всего пару недель назад. Зачем она их отрезала? Женщинам не идут короткие стрижки. Стрэндж тяжело вздохнул, не дождавшись от Сони какой-либо реакции на свои слова. Широкая ладонь зарылась в густые волосы, пропуская мягкий шёлк сквозь пальцы. У Кристины они не такие мягкие, скорее даже жесткие, закручивающиеся в спиральки. И пахло от Палмер по другому: горьким кофе и горячим солнцем. Ему всегда нравился этот запах, но сегодня… Сегодня можно признаться самому себе, что у Мышонка волосы мягче, кожа на ощупь гладкая и нежная, а пахнет она… Стивен вновь глубоко вдохнул, пытаясь дать определение сладковатому и даже, кажется, слегка молочному аромату. Словно он открыл баночку свежего йогурта и вот-вот получит по рукам, тронувшим то, что ему не полагается. Стрэндж попытался понять, почему плащ дал освободить руку, и почему он еще не воспользовался этой свободой, чтобы поймать злосчастных хулиганов. Он продолжал мерно поглаживать по голове, лежащую рядом, вновь замкнувшуюся, девушку, и как никогда остро ощущал свою беспомощность. И осознание пришло, он не пытался освободиться, потому что Она вновь убежит, и другого момента поговорить, может и не быть. Глухая и необоснованная злоба на Старка прошла, а вот внезапная мысль, что Железный Человек после сцены сегодня вечером, начнет искать свою протеже, закралась в голову. — Зачем ты копаешь в этом направлении? Стивен так увлекся своими размышлениями, что чуть не пропустил вопроса. — Хотел помочь. — Зачем? — Я врач, а следы на твоем теле не дают мне покоя. «И не только они» — чуть не ляпнул Стивен, но вовремя прикусил язык. Издевался по поводу того, что она впервые с мужчиной в постели, а сам не лучше. — Я… ты ведь будешь издеваться в своей излюбленной манере, а мне действительно больно вспоминать. — Я не буду издеваться. Во тьме недовольством блеснули зеленые глаза. — Обещаю. Девушка замолкла, но видимо решившись, кивнула и, кажется, прикрыла глаза. Стивен замер, боясь спугнуть. — Мне было семь. Мы с родителями были в парке и загулялись до темноты, мне купили красивый шарик с Микки Маусом, помню его… Жили мы не то чтобы за городом, да и район спокойный. В общем, ничто, как говорится, не предвещало беды. Шли от автобуса к дому, на одной из улиц фонарь не работал. Не знаю, откуда появился ОН, но, кажется, просто выпрыгнул из темноты. Одним ударом вспорол живот папе, который шел чуть впереди. Мы, еще только осознавая случившееся, смотрели как падает папа, а ОН уже схватил маму, заткнув ей рот. Я отскочила в сторону, но убежать, бросив родителей, не смогла. Просто стояла и смотрела, как мама, с ужасом в глазах и перерезанным горлом, падает рядом с папой, — Соня нервно втянула воздух. Стивен обнял девушку сильнее, почти причиняя боль, пытаясь унять ее нервную дрожь. — Как понимаешь, меня он поймал быстро. Я от увиденного впала в такой ступор, что даже кричать не могла. В себя пришла, когда почувствовала первое касание ножа. К тому времени он уже привязал меня чем-то к фонарному столбу, срезал верх одежды и замотал рот. Очень четко помню его слова. Он говорил, что, мол плохо, так много материала пропало, но пришлось быстро их кончить, чтобы не заорали. Это был маньяк или псих, или и то и другое. Он вырезал на мне, как столяры режут по дереву. Я рыдала, мычала и смотрела на мертвых родителей, не желая видеть мучителя. Когда он закончил с верхней частью тела и хотел перейти на ноги, цокая языком от удовольствия и восхищения, я уже не осознавала себя от боли. Тогда и впала впервые в состояние бешенства. Что было дальше, не знаю, но позже, мне рассказали, что выворачивая себе суставы, я ногами выбила нож, попала по маньяку и он взвыл. Этот звук привлек группу парней, проходящих мимо. Они не прошли, психа поймали, полицию вызвали и скорую, и даже хорошо отмесили этого подонка. Меня касаться они боялись потому, как на человека я тогда мало походила. Скорая отвезла в больницу. Во время транспортировки пострадал фельдшер, пытавшийся привести меня в чувство. Помогли только сильнодействующие транквилизаторы, да и те чуть не погрузили в кому. Но я выбралась. Швы наложили, ублюдка посадили пожизненно, после реабилитации меня отдали бабушке. Соня замолчала, вновь выводя пальцем на его груди узоры. Ее руки то скользили, то замирали, то отстукивали лишь ей слышный ритм. Стивен не двигался, ожидая продолжения. *** — Я отходила…даже говорить начала через год, меня признали здоровой. И в десять лет бабушка отдала на ушу к Михаилу Николаевичу. Тут-то и вылезли последствия. Во время спарринга с мальчиком из группы я впала в бешенство. Партнера покалечить очень сильно не успела, тренер меня вырубил. А дальше начался мой личный ад, меня таскали куда только можно, кололи, поили, заговаривали. Лечили как могли. Мозгоправов я ненавидела особенно сильно. Меня пытались признать недееспособной, поскольку родители того мальчика подали в суд. Все изменил, как ни странно Михаил Николаевич Трифонов. Он пришел к нам домой и поговорил с моей бабушкой. Не знаю, о чем они говорили, но на следующий день я снова начала ходить в секцию, а заявление из полиции отозвали. Тренер и бабушка стали моим миром, опорой и жизнью. Рискуя лицензией, Михаил Николаевич учил бесконтактному бою, который не провоцировал состояние боевого безумия, и учил убивать в одно касание. Это было его личной разработкой, и он полагал, что если мне будет грозить опасность я должна без колебаний убить за пару ударов сердца, чтобы не успеть сойти с ума. Об этом никто не знал, для остальных мы занимались бесконтактным. Когда я была в состоянии заниматься в группе, он меня туда перевёл, не ставя, однако, больше в пару с кем-то. Все было замечательно, пока мы не стали чуть старше и один из новеньких не полез меня задирать. Это был единственный срыв за многие годы, тогда все и узнали, зачем Трифонов носит с собой постоянно мешочек на поясе. Там были шприц с транквилизатором, которым он успел меня поймать и отключить. Вот, в общем-то и все. В школе слухи разошлись быстро, а дальше по накатанной: гнобили, избегали, пытались исключить и тд и тп. Все, можешь глумиться. Ответом мне стала тишина. Я боялась поднять голову и увидеть на лице Стивена отвращение или брезгливость, поэтому очень удивилась, когда рука на моей макушке вновь пришла в движение. — Спи, Соня. Завтра поговорим. Когда артефакты смоются, я разбужу и открою портал в твою комнату. А пока спи. — Ты не брезгуешь? — удивилась я спокойной интонации. — Брезгую? — казалось его удивил мой вопрос. — Глупость какая, я же не брезгую вытаскивать пулю из мозга человека, я просто спасаю ему жизнь. Почему я должен испытывать отвращение к тебе? — Ну…я же чудовище, — неуверенно протянула я. Стрэндж фыркнул: — Чудовище я пару лет назад затроллил и оставил чахнуть в его паршивом измерении, а ты всего лишь девушка, попавшая в ужасные обстоятельства. Твой организм попытался под них подстроиться. Я подумаю, что с этим сделать, а ты спи. Вроде поздно уже. — Спасибо, — прошептала я, потеревшись щекой о его плечо. — Спасибо, Стивен. — Пока не за что, спи. Веки буквально налились свинцом, измотанный эмоциональной встряской мозг решил перезагрузиться. *** Когда дыхание Сони выровнялось, Стивен угрожающе посмотрел на свой артефакт. Леви задергался: — Чтобы через минуту вас здесь обоих не было и, неделю чтобы мне на глаза не попадались. Живо! Желтый пояс, поколебавшись, размотался и шмыгнул из комнаты, плащ Стивен успел перехватить. — Одеяло верни. Испуганный артефакт вырвался из схватившей его руки хозяина и, притащив от двери одеяло, мигом рванул за дружком. — Какой я грозный, — усмехнулся Стивен, аккуратно переложив спящую девушку со своего плеча на кровать. Все тело основательно затекло от лежания в одной позе и Стрэндж, сев, немного размял мышцы, задумчиво поглядывая на Соню. Когда противное покалывание ушло, он с улыбкой заметил, как девушка перевернулась на другой бок, видимо тоже себе все отлежала. Маг вновь улегся и не смог отказать в удовольствии, подгрести Соню себе под бок. Она ведь все-равно спит. Уткнувшись носом девушке в макушку, он быстро провалился в сон, проигнорировав совесть, с ее нравоучениями. Отправит девушку утром к ней. — Спокойной ночи, Мышонок. — Спокойной ночи, Стивен.