Приглашение

Мне все равно, в каком квадрате находится Луна в твоем гороскопе и какие планеты ей сопутствуют. Я хочу знать, прикоснулся ли ты к самой сердцевине своей печали, сумел ли ты вынести коварство жизни и стать более открытым миру или скорчился и замкнулся в себе от страха перед новой болью

      Тусклый свет фонаря проникал в комнату между портьерами, освещая длинный прямоугольник на темном ковре. Краешек полоски света серебрил безвольно опущенную ладонь девушки, уснувшей в глубоком кресле. Огонь в камине давно погас, лишь редко вспыхивающие угольки бросали красные блики на фигурку, казавшейся такой хрупкой среди старинной громоздкой мебели. Гермиона уснула, так и не дочитав первую главу в толстенном фолианте «Пески времени: Эксперименты прошлого». Высокие напольные часы показывали половину третьего ночи, а за окном выпал долгожданный первый снег, превративший унылые лондонские улочки в сказочные тропы.       — Гермиона, вставай! — Джинни распахнула тяжёлые бархатные шторы, позволив свету наполнить комнату. — Ты только посмотри, какая красота на улице! Яркий свет и громкий голос вырвали девушку из царства Морфея. Аккуратно переложив книгу на столик, Гермиона осторожно потянулась, разминая затекшие мышцы, чувствуя как тело отозвалось лёгкой болью. Медленно опустив ноги на пол и найдя тапочки, обулась и подошла к окну, где облокотившись на подоконник, счастливо улыбалась Джинни:       — Как здорово, правда? За одну ночь неприглядная серая площадь превратилась в белоснежное покрывало. Волшебство, не иначе, — и она звонко засмеявшись, поспешила к лестнице в коридоре. — Гарри, вставай уже! На улице выпал снег, так красиво, ты же всё проспишь!       Гермиона смотрела в спину поднимающейся подруги и разделяла её прекрасное настроение. Раз в месяц им разрешали на выходные покидать пределы Хогвартса, они аппарировали на площадь Гриммо 12, где к ним из Норы присоединялись Гарри и Рон, решившие, что обучение можно продолжить сразу в Школе Авроров, и ребята проводили уик-энд вместе.       Сегодня утром Рон заменял Джорджа в лавке — тот иногда просил подменить его на пару часов, поэтому сейчас в доме их было трое. Джинни отправилась на кухню готовить завтрак, хотя если быть точными, они с Кричером воевали за возможность накормить Гарри. А сам герой кухонных баталий спустился вниз и, пожелав доброго утра, шепнул: «Мне нужно кое-что с тобой обсудить наедине. Давай вечером, когда все лягут спать, поговорим здесь в гостиной?» На что девушка согласна кивнула и отправилась в душ, чтобы спустя двадцать минут присоединиться ко всем на завтрак.       День прошёл замечательно. К полудню вернулся Рон. Снег, как и положено первому в году, растаял, оставив после себя унылые лужицы, так что ребята прогулкам по слякоти предпочли провести субботу в гостиной у согревающего пламени камина, делились новостями за прошедший месяц, ведь в письмах всего не расскажешь, сыграли в парочку настольных игр, а вечером пили вино под аккомпанемент колдорадио и болтали о пустяках. За час до полуночи, пожелав друг другу спокойной ночи, все разбрелись по своим комнатам, только Гермиона устроилась удобнее в кресле, пообещав «почитать совсем немного и сразу идти спать». Минут через пятнадцать рядом бесшумно материализовался Гарри — на правах хозяина дома он мог перемещаться по нему без аппарации, просто сконцентрировавшись на нужном месте. В старинных родовых гнёздах такое было распространенно, но Гермиону всё равно удивляла подобная магия — она чем-то напоминала Хогвартс с его особенным волшебством, корни которого уходили в историю, во времена магов гораздо более сильных и талантливых, способных к строительству школ и шокирующим экспериментам. В современном мире всё было проще и стабильнее, открытия происходили, но их величие сложно было сопоставить с теми, что составляли историю магического общества. Тихо вздохнув, девушка отложила в сторону книгу и спросила:       — Ну, Гарри, выкладывай? Я же вижу, ты с сентября явно что-то затеял. Периодически выпадал из реальности. Я даже пару раз застала тебя в библиотеке Блэков.       — Это было так заметно? — Гарри хмыкнул и растрепал волосы привычным жестом. — Хотя от твоей наблюдательности ничего не скрыть. — Гермиона вернула ему улыбку и приготовилась слушать. — Тебе скорее всего это покажется глупостью, ты начнёшь говорить, что это невозможно, процесс необратим, последствия могут быть катастрофическими… Но я уже думал об этом. И поверь мне, даже продумал весомые аргументы в пользу своей идеи. Я попрошу тебя просто послушать, всё, от начала до конца, и только потом попытаться сказать «это невозможно, потому что»…       — Помнишь конец июля? Когда основные завалы в Хогвартсе были разобраны, список погибших и раненых прописан и надо было составить план восстановления, с чего начинать и чему отдать приоритет? Я тогда пришёл в кабинет директора, чтобы обсудить с портретами последующие действия, спросить совета и вообще…       И он стал рассказывать, удивляя Гермиону тем объёмом работы, который он проделал, вдохновившись своей идеей. Что восстановление Хогвартса, оплакивание погибших, поступление в Школу Авроров и отношения с Джинни не были единственным, что занимало ум Гарри Поттера тем летом. «Помнишь, как Кингсли сказал, что Визжащая Хижина сгорела дотла и там только кучка обгоревших обломков? Что тела Снейпа нет, и нам пришлось хоронить лишь горстку пепла?» Выяснилось, что и портрета бывшего директора в кабинете тоже нет. По словам МакГонагалл тот оставил свой пост, и школа посчитала необязательным его портрету пополнить ряды её хранителей.       — Но мы же знаем правду полностью. Он покинул здание в школы, чтобы не вступать в бой с преподавателями, не наносить им урон. На Хогвартс нападение он не вёл, он искал меня, чтобы передать нужную информацию. Да и на посту директора он старался минимизировать вред, наносимый присланными Кэрроу, контролировал учеников и преподавателей, стремясь избежать открытого конфликта. И если вспомнить Амбридж и её директорство, то в случае со Снейпом школа приняла его, пускала в кабинет, доверяла свои тайны. Многие предыдущие директора «покидали» пост, не все же умерли на службе, — Гарри горько усмехнулся, запустив пятерню в волосы. — Но их портреты появлялись, всегда, это традиция Хогвартса. После смерти всегда появлялись. Уход Снейпа с поста директора в тот день был лишь фикцией, он не бросал её, не пошёл против.       Как выяснилось сейчас, что-то в этом зацепило Гарри. Он прочитал «Историю Хогвартса», познакомился с магическими традициями, кстати, так и узнал о перемещениях в доме, даже побывал в маггловских библиотеках, изучив материалы о пожарах и их последствиях. Посещал Мунго и много беседовал с очевидцами и участниками Битвы за Хогвартс. Да, в Хижину отрикошетило заклинание и она просто сгорела. Обычный пожар, не магический, как у магглов, где всегда остаются идентифицируемые обломки и останки. Вывод напрашивался один и Гарри его озвучил.       — Гермиона, понимаешь, у меня только одно объяснение — Снейп жив, только не объявляется. Кто-то его спас, едва мы покинули Визжащую хижину.       — Я понимаю, почему ты сделал такие выводы. Хорошо, я даже готова с ними согласиться. Но ты говорил с Дамблдором, точнее с его портретом, спрашивал, почему не появилось изображение Снейпа? Может, там и правда есть какое-то логичное объяснение?       — Говорил, конечно же. Но ты знаешь, он полностью копирует его привычки, — Гарри тепло улыбнулся, вспоминая разговор с Дамблдором. — Если он не хочет открыть тебе правду, он будет лишь давать туманные намёки и ловко уворачиваться от прямых ответов. В общем, директор лишь пожимал плечами, разводил руками, горестно охал, что не все тайны школы ему известны, что традиции Хогвартса сильны, но малоизучены, а также сокрушался, что предлагать лимонные дольки теперь совершенно бесполезно, будучи портретом.       — Да, это похоже на него, — девушка задумчиво потянула непослушную прядь волос, наматывая её на палец. — Но если он уходит от ответов, то твоя теория становится интереснее. Нет, конечно, стопроцентной уверенности у меня нет, потому что я не располагаю фактами, от тебя мне известен лишь пересказ, но… Мне так даже будет лучше, чем вспоминать, что мы были там, и я могла бы что-то сделать — остановить кровь, залечить раны, дать противоядие. Думаешь, я не прокручивала мысленно тот вечер? Их много погибших, но одного мы точно могли тогда спасти, и это гложет меня гораздо сильнее, чем обычно мои ошибки это любят делать, — она горько усмехнулась, откинув голову на спинку кресла. — И даже простая мысль, что кто-то смог спастись, кто-то выжил ещё, сократив списки погибших, внушает мне оптимизма верить в эту теорию. Но я так понимаю, это преамбула. Ты бы не стал мне просто так рассказывать к каким выводам ты пришёл относительно целостности профессора Снейпа. Что же ты задумал, Гарри? — от её тона и пронзительности взгляда щёки Гарри предательски заалели, и он на одном дыхании выпалил то, что так долго планировал объяснять аккуратно и по пунктам:       — Гермионамненужновернутьсявпрошлое!