Ты ли сердечко алое?

Снова стучит. Как же нервирует этот звук. Хоть кожу разодри, не заглохнет боль и сотни мук. Сердце, сердце окаянное. Закрой уже свою ты пасть! Дай спокойно кожу драть, дай скорей во тьму упасть. Я вижу, скорлупка твоя алая ходит-бродит трещиной, Но я то знаю, внутри хранишь ты цвет иной. Грешен он. Оно ведь треснет. Разорвётся на осколки. И как тогда ты сможешь прятать от мира сего свои иголки? Зачем же ждать, пока оно фейерверком боли разлетится? К чему все муки, когда ты постоянно злишься? Содри всю скорлупу ты алую хоть голыми руками, Убей свою любовь, надежду своими же словами. Сердце не вечно. И оно точно не камень, Но так манит боль от новой, кровоточащей раны. Давай, дерзай, возьми кувалду, молоток и бей. Прихоть твоя черна. И ты вместе с ней. Ох, поздно. Смотри, скорлупа отпала. Там птенчик? Увы, лишь жижа, тьма, лишь грязь, ножа наконечник. Поздно что-то решать, черноту эту не смоешь. Боишься? Страшно? Привыкнешь. Большего ты не сможешь. Было сердце алое, яркое, красивое. Стало грязью мерзкою, чернотой безжизненной. Обвиняешь всех вокруг? В своих же грехах? Ты сам погряз во тьме, превратив всё в прах. Оно больше не стучит. Внутри спокойствие. Скажите, это рай? Кома? Может, бессоница? Вокруг темно. Может это всё же ад? Нет, твоё деяние, чему ты чертовски рад.