Сангвинем

Обратно было лететь не легче. В основном из-за того что их могли увидеть, но сейчас было как-то всё равно. Ну увидит человек, потрёт глаза и сделает вывод, что всё показалось. Как и в прошлый раз, Глеб управлял ступой с помощью метлы и украдкой поглядывал на Элину. Девушка же что-то усердно шептала и размахивала руками. То высоко поднимет и сожмёт руки в кулак. То наоборот опустит, помельтешит пальцами. То изящно прокрутит ладони, будто связывает свои руки. Но затем произошло нечто: она интенсивно и рассерженно потрясла руками и как бы сжала в кулак, но с открытой ладонью, потом полностью сжала в кулак и в конце раскрыла руки. Из её губ вместе с выдохом вырвалось: — Сдаюсь… — Что случилось, одуванчик? — невинно спросил Глеб. — Это невозможно… Вероятность один к миллиону, наверное. — Элина громко всхлипнула, скрестила на груди руки и обиженно надула губы. — Могу помочь, если всё объяснишь… — Бейбарсов загадочно улыбнулся. — Вот у вас всё просто. Произносишь заклинание, летит искра и всё сработало. Здесь же не всё так просто. А точнее всё сложно. Каждой магической формуле соответствует своё движение. Помнишь то заклинание, которое использовала она, которая я — грустно сказала она и поторопилась продолжить, чтобы эти воспоминания не нахлынули вновь. — ну, так вот, для него есть контрзаклятие. Теперь я его знаю, осталось узнать какое дополнение следует ему. Девушка ещё раз вздохнула. В глазах некромага блеснула искра любопытства. — Обычно это как-то связано со смыслом заклинания. Например, если это защитное, то и руками необходимо изобразить какой-то щит. Мышцы на лице Глеба напряглись. Его глаза побегали туда-сюда, а затем он предложил интересную мысль. «Если это контрозаклятие, — сказал он, — то может и движение должно быть противоположным?» — Только не противоположным, а обратным! — радостно вскрикнула она. Элина прошептала: «Фините Инкантатем» и с таким же положением правой руки как бы потянула что-то на себя, плавно завернула и увела ладонь наискосок вправо и вверх. И завершила всю композицию резким движением влево. Из указательного пальца вырвалась долгожданная ярко-голубая искра. — Наконец-то, теперь я готова. Как только прибудем, сразу в магпункт, нужно помочь им. — Элина заправила пряди волос за уши. Бейбарсов лишь кивнул, улыбаясь. Наверное, был рад, что всё, наконец, закончится, и можно будет жить нормально, не прячась от учеников, боясь их слов и взглядов. Нет, взглядов и слов он не боялся. Глеб боялся, что девушка снова будет грустить и потеряется в этом кошмаре. Следующий час они летели молча. Тишина успокаивала. Давала время подумать, сконцентрироваться и просто отдохнуть. Порой некоторых молчание угнетает, заставляет вздрагивать и потому кажется не по себе, что ты не в своей тарелке. Но только не Глеба и Элину. Им она наоборот создаёт атмосферу, если для других это пустота, то для них фон, на котором витают их мысли. — Кстати, ты же хорошо рисуешь! Да?! — Элина игриво сощурилась, посмотрев на Глеба. Тот лишь коротко пожал плечами: как хочешь, мол. Но потом он вдруг резко вздрогнул и посмотрел на Элину. Девушке показалось, что впервые в его глазах мелькнул страх и… может обречённость. Или стыд. — Ты видела мои рисунки?! — несмотря на взгляд, его голос был всё также непоколебим, спокоен и уверен на все двести процентов. — Нет, — невинно улыбнулась Элина, — но я точно знаю, что у тебя там. Бейбарсов виновато отвёл взгляд и молчал. Видно думал, как лучше ей всё объяснить. — Понимаешь, на самом деле всё не так просто… — Я знаю — перебила Элина, чётко произнеся. — И ты не ревнуешь? — бровь Глеба неумолимо взметнулась ввысь. Он не шутил, а действительно хотел знать. Вдруг она думает, что Глеб любит Таню и из-за этого благородно отступит от него. Девушка же усмехнулась. — К кому? К ней?.. Нет… если бы она хотя бы была жива, то может ещё бы подумала. А так… Нет, что ты. — Я думал, что ты не знаешь об этом. И решишь, что там нарисована Таня. — абсолютно спокойно и решительно произнёс Бейбарсов. Но на душе всё-таки стало спокойнее, и он был очень рад, что та знает про Чуму-Дель-Торт. — Я так и поняла — поспешила девушка заверить его. Следующие пару минут Элина смотрела вниз. Высоты она не боялась, поэтому всецело отдалась этой красоте. Некромаг же задавал направление ступе. Но потом он решительно повернулся к ней и начал: — Послушай, мне кажется, пришло время всё тебе рассказать. Элина настороженно развернулась к нему и приготовилась слушать. Волнения, к счастью или сожалению, не было. Как и всего, что с этим связано: сердце не колотилось, дрожи не было, руки не тряслись. Было лишь любопытство и настороженность в виде блеска в глазах. Но улыбка спала. — Я никогда не испытывал чувства сильнее, чем любовь к тебе, одуванчик… С тобой мир вокруг наполняется красками, вместе с тобой хочется радоваться всему вокруг, даже в те моменты, когда тебе плохо. — некромаг взял её руки в свои. — После нашей первой встречи я думал, что меня в тебе заинтересовала лишь твои способности, но я ошибался. С того момента я не мог думать ни о чем другом, не понимая, что происходит. Меня словно тянуло к тебе. Каждое чьё-либо движение, каждый запах чего-нибудь, каждый звук какой-нибудь — всё напоминало тебя. Я не мог никуда деться. В голове абсолютно всё сравнивалось с тобой и всё что принадлежит тебе. Я не мог без тебя тогда. И не могу без тебя сейчас. Я хочу проводить все свои дни с тобой, хочу дарить тебе только счастливые моменты. Хочу, чтобы ты улыбалась. Только ради одной твоей улыбки я готов сделать всё, что угодно. И я не боюсь признаться в этом сейчас, потому что я точно уверен, что люблю тебя… Это любовь, а не влюблённость. Помнишь, что я тебе сказал, когда мы летели туда? Про твою слабость? — и не останавливаясь, продолжил дальше — Я готов любить тебя, несмотря на все твои недостатки, превращая их в твои достоинства. Понимаешь? И поэтому я хочу, чтобы ты, Элина, стала моей… Девушка стояла, как громом поражённая. Он впервые назвал её по имени. ВПЕРВЫЕ. Она не могла сказать рада этому или нет. И нельзя было не сказать, что её имя, произнесённое его голосом, казалось каким-то другим, совершенно новым и красивым. Ей невольно вновь понравилось своё старое, изношенное, всеми используемое имя. И хотелось слушать постоянно. Но в то же время не услышать больше никогда. Потому что это поистине означало, что это любовь. С одной стороны это очень здорово. Наконец, её любят. Сколько Элина ни жила в своей семье, вся их любовь казалась ненастоящей, фальшивой. Она затуманивала всё вокруг, не позволяя найти что-либо ещё, что-то новое, красивое, настоящее. С другой же, эта любовь могла привести к плачевной ситуации, где придётся заплатить за всё сполна. И это ужасно угнетало. Потому что нельзя держать в руках горящую спичку и не обжечься. Да, не сразу, но всё равно когда-либо этот огонёк дойдёт до твоих пальчиков. Некромагия это всё-таки не шутка. И если Глеб был приспособлен к этой среде, то девушка совсем нет. Это всё равно, что привезти панду на Северный Полюс к белым медведям. К тому же Элине скоро придётся уехать, как же тогда быть. Бейбарсов всё же стоял и ждал хоть каких-нибудь слов, чтобы понять, что у неё в голове, как же она к нему относится. — Давай, пожалуйста, потом поговорим на эту тему. Сейчас у меня все мысли направлены на спасение тех пятерых. И я не смогу тебе ничего сказать по этому поводу… Просто пойми, мне очень тяжело из-за этих проблем, но я обещаю, что мы к этому ещё вернёмся — выкрутилась Элина. — Да… Я понимаю — сказал тот и поцеловал её внешнюю сторону руки. Девушка с замиранием сердца и дыхания смотрела на это и не могла отвести взгляд. Сейчас она чувствовала только горячий поцелуй на своей ладони. И больше ничего… … Элина с Глебом в прямом и переносном смыслах ворвались в магпункт. Пока все учителя и ученики были на обеде, они решила заняться спасением. Но после того вечера девушке никто не доверял, так что времени у них было мало, так как их в любой момент могли остановить. Поэтому, не решаясь возиться с закрытыми дверями, теряя на это время, они просто ворвались в палаты. В самом конце, за ширмой, находились парализованные ребята. Элина подбежала к ним и заглянула за ширму. Возле кровати Ваньки сидела Таня, красная, распухшая, заплаканная. При виде виновницы она сразу вскочила и, заслоняя собой Ваньку, закричала: — Опять ты?! Зачем ты сюда пришла?! Добить их решила?! Так вот я не позволю тебе сделать этого! — Я пришла помочь — Спокойно сказала Элина, пытаясь успокоить Гроттер и уверить её в правдивости своих слов одновременно. — Я знаю, как их расколдовать. Позволь мне помочь им. — Нет! — жёстко сказала та. — Ещё одно движение и Искрис Фронтис Форте убьёт тебя раньше, чем ты успеешь вскрикнуть. Вот здесь Элина разозлилась. Надо же, ей угрожают. Девушка хотела специально попросить, чтобы та попробовала её убить. Она даже приготовилась резко поднять руки и защититься с помощью «Протего». Но вместо этого она ещё спокойнее сказала: — Если ты убьёшь меня, им — она кивнула на лежащих — никто. Никогда. Не сможет помочь. Контрзаклятие знаю только я. И только моя искра сработает… Ты позволишь? — Нет! «Хорошо… — подумала она. — Тогда план «Б»!» — Петрификус Тоталус — чётко, быстро и резко сказала она и своей ладонью нарисовала двойку, но его конец начертила так быстро, что казалось, что она что-то выбрасывала. Так и есть, из её указательного пальца вырвалась голубая искра и стремительно направилась к Глебу. Его взгляд остекленел, и он упал солдатиком. У Тани глаза на лоб полезли. Она знала, что Бейбарсов доверял новенькой, а та взяла и предала его. Да ещё говорит, что собирается помочь ей. — Ты что сделала! — драконболистка бросилась к Бейбарсову и села рядом на колени. — Ты что совсем из ума выжила?! Он же тебе один верил! А ты и его предала, а говорила, что хочешь помочь! — Я помогу ему — спокойно сказала Элина — Фините Инкантатем… Она изобразила ту же двойку, только в обратном порядке, но оставив резкое движение на конец, а в начале медленно, будто манила. Тут же Глеб очнулся, присел, осмотрелся и увидел странное явление: рядом в слезах сидела Таня, а Элина спокойно стояла рядом. — Прости, мне пришлось доказать Тане, что я смогу помочь… и хочу помочь… — оправдалась девушка. — Ничего… спасибо за то, что не оставила так. — усмехнулся Бейбарсов и встал на ноги. — Надеюсь, теперь ты веришь мне. — Улыбнувшись некромагу, сказала Элина, обратившись к Тане. А когда дождалась её согласия, то принялась за лежачих. Ванька, как только ожил, упал с кровати, крикнув: «Таня, беги!». Семь-Пень-Дыр завизжал и мало того, что зажмурился, так ещё и руками закрылся, повторяя: «Не убивайте меня, я ещё так молод». Коля Кирьянов тоже упал с кровати и только громко айкнул. Попугаева тоже завизжала, вскочила с кровати и попыталась спрятаться. Феклищева же закрылась руками, свернулась калачиком и крикнула: «Стой!». Гроттер сразу же бросилась к Валялкину на шею и крепко обняла. Ветеринар не растерялся, и его руки тут же обвились вокруг её талии. Никто ничего не понимал, но Глеб терпеливо всем пояснил, что их спасла Элина. Разумеется, «Спасибо» никто ей не сказал, потому что посчитали, что она была обязана их спасти. «Сама кашу заварила, сама и расхлёбывала» и «Спасибо» не получила. — Простите, но это не я виновата, честно! — раскаянно проговорила девушка.