Маска

«Сделаю ради вас что угодно» — какие соблазнительные, какие опасные слова. За годы работы и наблюдений Вершительница Судеб успела понять: мало что так красноречиво выдаёт истинную суть человека, как власть над другими — и то, как ею распоряжаются. Сколько раз она пыталась, осознанно или нет, вытащить остатки прежнего из своего наставника? Сколько раз стояла на рискованной грани, провоцируя в нём недоумение или гнев, потому что из всех эмоций только эти ещё могли изредка пробиться из-под бесстрастной маски? Теперь Вершительница может приказать ему вовсе снять ту. Но впервые понимает, что не хочет. И никогда по-настоящему не хотела. Простое любопытство не стоит правды, к которой ты не готов. А правда, помимо прочего, в том, что беспрекословно покорный Архонт Правосудия пугает её куда больше, чем грозный и неумолимый. Где-то в глубине её души тлеет злорадное желание отыграться за годы подчинения, утомительных бесполезных поручений, унизительных наказаний за малейшие просчёты, невыносимых многочасовых лекций и всего, всего, всего, к чему порой даже не имел отношения он лично. Но... достойна ли настолько мелочная месть будущей новой Владычицы? И не благодаря ли именно этому долгому пути она оказалась в нужное время в нужном месте и свершила, наконец, собственную судьбу?.. Или — что, если пойти ещё дальше в тех поисках? Настолько, как раньше она не позволяла себе даже представлять? Прекратить исхитряться и проверить границы чужой личности самыми прямолинейными и грубыми способами. Например, дать откровенно самоубийственное задание. Задать все как можно более неудобные вопросы. Ложно обвинить. Соблазнить. Она точно знает, что из этого будет самым жестоким, и не решается. Начинает с наиболее безобидного. Когда кончики пальцев Вершительницы дотрагиваются до гладкой поверхности маски, её не покидает странное чувство: всё не взаправду, ничего из невероятных последних событий не было, она просто замечталась и потеряла голову на одно — слишком долгое — мгновение, и Адъюдикатор сейчас оттолкнёт её в яростном возмущении. Или с холодным равнодушием? Что хуже? Осталось ли ещё хоть что-то человеческое и настоящее под этой маской? И останется ли спустя века в ней самой, тоже принявшей титул и бремя Архонта?.. Но Тунон молчит и терпеливо ждёт приказов. — Спуститесь ниже, — велит она. Тот не только значительно превосходит её ростом, но и возвышается ещё больше, паря над клубящимися тенями. Он повинуется, и Вершительница Судеб касается искусственного лица губами. Она ведь уже летит в один из бездонных провалов под залом суда, не так ли? Или туда же срывается только её сердце? — Позвольте задать вопрос, Владычица? — Я слушаю. — В чём цель этого испытания? Неужели я подал повод усомниться в моей верности? Вот как. Считает всего лишь испытанием. Очередным из тех, которым подвергал его Кайрос на заре служения. Когда нужно было не просто проверить. А выявить слабости. Подчинить. Сломать. Но ей подобное не нужно. Тунон уже не тот, кем был тогда. Пусть и с тех пор, как впервые услышала дрожь в его голосе, она осознала, что эта маска куда более хрупка, чем кажется.