Лабиринт

— Не подходи! К человеку в тёмной униформе и полумаской на лице медленно подходило серокожее худощавое чудовище с пустыми заросшими глазницами в ржаво-красных обрывках одеяния.  — Чёрт, чёрт, чёрт! Вспышки огня вырывались из сопла огнемёта в руках человека. Чудовище чуть отскакивало назад, не желая попадать под пламя, пригибалось, когда не успевало сделать этого, бросалось из стороны в стороны, но пятящийся человек пребывал в шаткой безопасности, держа чудище на дистанции. До тех пор пока не споткнулся, почти дойдя до лестницы, и неуклюже упал. Чудовище воспользовалось этим — напрягшись всем телом, отчего на изуродованном тощем теле чётко проступили тугие канаты мышц, оно настигло человека одним прыжком и вцепилось в него, рвя податливую плоть; человек огласил всё это безумными воплями. Серая огрубевшая изукрасилась алыми брызгами, а чудище пригнулось и сомкнуло клыки на шее воющего человека, чтобы затем выдрать его и жадно проглотить под затихающие хрипы. Нагнувшись ещё больше оно вонзило руки в грудную клетку своей добычи и поднатужившись раскрыло её, хрустя рёбрами и прыская себе в лицо кровью. К счастью, на этом моменте призраки исчезли и мы оказались там, где были минуту назад. Слыша позади себя шумное дыхание, я бросил взгляд через плечо. Джонатан выглядел, откровенно говоря, хреново — казалось, ещё чуть-чуть и его вывернет наизнанку. Он явно хорошо знал или представлял, что было после, когда чудище без особого труда вскрыло грудь того человека.  — Ужасно, отвратительно, — прошептал он, опустив взгляд и едва ковыляя за мной, не покидая кружка освещения от факела. Я же в произошедшей сцене не видел ничего необычного. Не раз и не два я сам становился пищей монстров, и некоторые из них не были столь любезны, чтобы убить меня сразу. Единицы, кажется, вообще наслаждались моими страданиями, всеми силами продлевая мою агонию.  — Эй, Джонатан.  — Чего? — он поднял на меня взгляд.  — Возьми огнемёт, — я кивнул на потерянного, на спине которого висит ранец с баллоном наполненным горючей смесью. — Мне он будет стеснять движение, а тебе пригодится. С тихим ворчанием он приступил к приватизации огнемёта пока я стоял рядом с ним и оглядывался, тщётно силясь разглядеть что-то через дымок. Тьма вокруг нас бесилась, пытаясь скользнуть к нам, но дрожащий свет огня с успехом отгонял её. Пока что — факел не вечен, рано или поздно он прогорит. На этих мыслях я проклинал себя — почему я не ношу с собой фонарь из солнечного кристалла? Да, это демаскирует и он стоит деньги, которые я раньше бы потратил на обслуживание своего снаряжение, но сейчас он был просто необходим.  — Я готов, — Джонатан поднялся, стараясь не зацеплять взглядом потерянного возле себя. Мы продолжили путь. Когда мы вышли из лестничной клетки на нас сразу совершили нападение. Высоких тональностей визги ударили по нашим ушам, заставив разумы помутнеть, а в следующую секунду меня сбили с ног; щёку обожгло, а факел выпал из руки и отлетел в угол. Перекатившись я обнажил мечи и совершил рывок в сторону, едва избежав новой атаки, и ударил сам, ориентируясь на слух. Чудище взвизгнуло и тогда, когда я только начал смещаться вправо меня смело к стенке мощным ударом, выбив весь воздух из лёгких, а в следующую секунду радостно бурлящая вокруг меня тьма испуганно оттекла от струи огня, осветившей Джонатана и оборачивающегося к нему ядовитого тонкого и одного обычного подкрадывающегося к нему сбоку. Ощущая на своих губах сильный привкус ржавчины я поднялся и метнулся к монстру, пронзая его и тут же извлекая клинок, перекатом влево уходя от удара наотмашь и рассекая ржаво-красную плоть монстра. Взвизгнув чудовище стремительно развернулось и прыгнуло, снова повалив на меня. Удар — я ослеп на один глаз и теперь вся половина лица горит от боли. Ещё один удар — он проходит мимо. Третьего я не допускаю, опрокинув монстра (всё же он был легче меня килограмм на двадцать с половиной), и, выхватив нож, с размаха разрубив тому глотку.  — Искатель, ты как? Я оборачиваюсь и Джонатан, подхвативший факел и подходивший ко мне, отшатывается. Краем единственного глаза я вижу, как дёргается в агонии обычно тонкий будучи охваченный огнём.  — Твою мать, — прошептал он. — У тебя глаз висит на нервах, а часть лица сплошной кровоточащий фарш. Я притронулся к лицу и по пальцу потекла кровь, затекая в рукав. Чёрт. Я оторвал глаз до конца, достал из подсумка лечебный напиток и выплеснул всё на лицо. Лекарство сразу же начало действовать и болезненные ощущения поутихли.  — Идём, — приказал я, поднимая мечи.  — А…  — Нет времени. Процесс воскрешения в разных случаях занимает от получаса до нескольких часов. В данный момент это не требуется — ранения не критичны, я и с одним глазом вполне боеспособен. Просто буду больше полагаться на слух. ***  — Здесь. Мы стоим перед искорежёнными металлическими вратами. Если внимательнее посмотреть на характер их повреждений, то создаётся впечатление, что их сорвали с креплений мощными колющими ударами изнутри.  — Именно в этом месте проводили инициацию Алисы, — сказал Джонатан, прищурившись читая текст на металлической табличке рядом с выломанными вратами. Я шагнул вперёд и именно в этот момент факел затух. Джонатан тут же выдал вспышку огня и мы замерли. Всего на миг огонь осветил очертания аморфного неописуемого существа с десятком тусклых жёлтых глаз. Я узнал его — теневой демон, существо родившееся из скопления теней и не обладающей никакой конкретной формой. Обычно оно предстаёт в виде многоглазого тумана, но может принимать и иные облики.  — В рассыпную! Я не узнал своего голоса, когда бросился в сторону, чувствуя как воздух позади меня колыхнулся. Взрыв шипов — одна из излюбленных способностей теневого демона. Он формирует из части себя шипы и выстреливает ими, а затем втягивает их в себя с жертвами наколовшимися на них. Джонатан всё же внял моему крику и отшатнулся вбок, выдав струю огня, отвлекая демона на себя. Пять стрел за две секунды втыкаются в глаз чудовища и тот лопается. Демон взбурлил, меняя форму на титанического безногого гуманоида, и попытался взять меня в захват. Вовремя перекатившись я успеваю выпустить одну стрелу прежде чем мне приходится вновь проявлять чудеса акробатики, уклоняясь от взрыва шипов.  — Жги глаза! Джонатан кивает и смещает огонь, заставляя лопнуть сразу два глаза. Я же пытаюсь натянуть тетиву снова — без специальных перчаток это сложно сделать, так как от силы натяжения тетива буквально режет пальцы. Мне удаётся это сделать ещё пару раз, но на этом всё. Человеческие кости могут выдержать и не такое, но на очередном выстреле пальцы ломаются и остаются висеть на лоскутке кожи. Бросив лук я выхватываю меч и бросаюсь к демону, с разбега пронзая один из оставшихся глаз. Демон моргает остальными и меня пронзают десятки шипов, которые тут же начинают втягиваться. Мир гаснет и последнее, что я ощущаю — это холод внутри него… ***  — Искатель!!! — дикий крик сотряс подземелье. Пронзённое в более чем пятидесяти местах, с закатившимися глазами тело Искателя втянуло в монстра. Тот, моргнув, развернулся к нему и потёк, превращаясь в огромного трёхглазого волка.  — Ну, иди сюда, тварь! Чудовище молча срывается с места, и он нажимает на гашетку. Струя огня обжигает морду твари и он отскакивает в сторону, продолжая поливать чудище огнём. Совладав с инерцией оно резко разворачивается и молниеносно бросается на него, сбивая его с ног.  — Чёрт! — мысли лихорадочно заметались в его голове. Он выронил брандспойт огнемёта, что ему теперь, нахрен, делать?! "Нож," — вспыхивает мысль. Он без раздумий тянет руку вниз, удерживая остальной рукой тварь от попытки закусить им. Нащупав шершавую рукоятку он выхватывает нож и торопливо бьёт им по оставшимся трём глазам. Бьёт и бьёт, бьёт и бьёт… Он прекратил только тогда, когда чудовище перестало вгрызаться в его отданную на пожертвование руку и стало рассеиваться. Он со стоном поднимается, баюкая обгрызённую руку, и находит взглядом тело Искателя. И если бы не характерное снаряжение он бы не узнал его — плоть с видимых участков тела пропала, оставив после себя идеально белые кости. Да и если присмотреться, то можно заметить, что его плащ приобрёл дыры, подсумки обветшали, а меч покрылся трещинами. И глядя на скелет рядом с собой он издаёт тихие смешки, всё-таки не сдерживавшись и в конце концов расхохотавшись во весь голос. *** Его звали Ли. Он был одним из солдат умерших в бою при Пикине — пулемётная очередь перечеркнула его жизнь также, как и жизни многих других. Но погиб он не сразу — перед приходом смерти у него оставалась пара минут полных страданий. "Не хочу умирать…" Грудь жгло болью. Такую рану не излечить, и всё же он надеялся на спасение. "Надо продержаться… чуть-чуть…" На что он надеялся? Он — умирал и ничто не могло спасти его. Понимая это где-то внутри себя он отрицал это — как же, он ведь столького не видел, столького не попробовал. Захлёбываясь в своей крови он до последнего не желал упускать глупую надежду на спасение. "Не… хочу… умирать…" С этими мыслями тело пятнадцатилетнего подростка замерло. Его глаза остались смотреть в пасмурное грязно-серое небо. *** Я открыл глаза, равнодушно уперевшись взглядом в стену. В голове звенела пустота. Воспоминания о прошлом внесли сильную неразбериху в привычный уклад вещей. Думать не хотелось.  — Искатель, ты как? Моё пробуждение заметил Джонатан. Подскочив ко мне он помог мне привстать и прислониться к стенке.  — Ты главное не волнуйся, та тварь точно не была Алисой. Пока ты был без сознания я взял твою снарягу и прошвырнулся по всему этажу и смог узнать кое-что об этой инициации. Она точно не могла дать такого эффекта — технология отлаженная, проверена множеством подопытных… Точно. Алиса. В голове появились намёки на мысли, и я встал на ноги, чуть пошатнувшись. Мышцы болели — знакомый эффект. Такое бывает, когда мышечный каркас восстанавливается полностью.  — Остался последний этаж, — тусклым голосом сказал я, двинувшись к выходу из каморки, в которой он заперся от монстров. — Пойдём, по пути расскажешь.