Веди меня, Кукловод.

В доме заколочены окна. Мальчик бродит во тьме прихожей, Мальчик не видит света — память зияет тьмой. Дом пустотой встречает на холод могил похожей. Мальчик смеётся глухо над кровавой в полу дырой. Мальчик не может плакать — ему ведь совсем не больно, его ведь давно растоптали, и бросили, бросили гнить. Здесь что-то случилось раньше — он позже об этом вспомнит. Мальчик вскрывает двери, чтобы заново их закрыть. Свобода — смешное слово. Мальчик уже не верит. Она ускользнула однажды в самый нужный и важный час. Ловушки за каждой дверью. Мальчик неистово бредит: "Вы не ценили свободу — позвольте учить мне вас". Цена за учение — кровью. Ломаются хрупкие куклы. Учитель их сам хоронит в полночь без лишних глаз. Спектакль идёт по плану, смерть падает прямо в руки. Так происходит первые неизбежные сорок семь раз. Мальчик устал от крови, месть утолив досыта. Мальчик меняет правила — отныне не сметь умирать. Мальчик играет в театр. Акт — дверь на выход закрыта. Дождитесь антракта, куклы, иначе вам не сбежать. Дом наполняется жизнью, тепло согревает стены. Мальчик почти доволен, но что-то идёт не так. Память сжигает душу. Холод бежит по венам. Боль разрывает сердце, и нити дрожат в руках. Мальчик в кошмаре тонет, и не за что удержаться. В тихой глубокой ночи ему слышится выстрелов звук. Мальчик себя вспоминает и хочет безумно смеяться, пока истерия не сменится хваткой надёжных рук. Призраки дома бесплотны — холодный и зябкий иней. Этот совсем другой. В усмешке кривит свой рот. Мальчик наивно верит — он его не покинет. — Я всё ещё рядом, Джон. — Веди меня, Кукловод.