- Вот как…
«Этот голос… Не может быть!»
Хокори резко поднимает глаза, и они упираются в прищуренные черные омуты Окабуки. Ямамото быстро оценивала ситуацию.
Перед ней в оборонительной, твердой стойке стоит Касай. Рукоять боккена, по задумке приема должная поразить живот Курамочи, упиралась в раскрытую ладонь левой руки старшей Кабуки, а ее правая рука перехватила запястье Хокори, погашая большую часть силы выпада атаки. Удивительно, что именно сейчас Саяка заметила и почувствовала эту важную деталь. Кокабуки же нашлась в паре метрах от них, сидящая у стенки, а ее ошарашенный взгляд был прикован к Окабуки.
Не смотря на всю напряженность ситуации, Хокори еле сдержала нервный смешок. Старшая сестренка спасла непутевую младшую. Вот только какой ценной. В глазах, смотрящих на нее отчетливо проступали красные нити вен. Чтобы совершить такой стремительный рывок и в лоб остановить четвертый танец, Касай испытала сильную перегрузку. Красное обрамление прожигающих тебя ненавистью черных глаз. Сочетание, заставляющее пробегать по спине мурашки.
- Вот как… – глухо повторила Томоми, – Практически идеальная ближняя атака… Учитывая, что с момента нашей последней встречи, когда ты была напуганным, слабеньким котенок и до сего дня прошло не так много времени, твои успехи действительно достойны дочери госпожи Шизуки.
- Не смей. Сравнивать. Меня! – Хокори сжав зубы и напрягшись, сделала силовой выпад, словно продолжая остановленную ранее атаку, – С ней!
Саяка и Томоми отскочили друг от друга.
- Я – наследница Сакико Ямамото, своей бабушки! – Хокори перехватила меч, готовясь к новой атаке, – А не этой предательницы рода!
- Неблагодарная тварь… Как ты смеешь так говорить о Шизуки-саме?!.. – прошипела Окабуки, доставая свой веер и всем напружиненным телом готовясь к хищному броску, – Аска, в сторону! Я сама раздавлю это ничтожество!
Курамочи только и успела, что кивнуть и отскочить, когда две взбешенные фурии вновь столкнулись в центре коридора в ненавидящем друг друга танце.
Аска была новичком, и только начала обучение у Шизуки Ямамото. Но основы она знала четко. Пять танцев: первый танец – рубящие атаки; второй – колющие атаки; третий – защитные приемы; четвертый – контактный бой; пятый… О пятом она ничего не знала. По крайней ей Шизука о нем не рассказывала. Пятый танец включал в себя самые опасные и секретные приемы клана Ямамото.
«А рассказала ли Шизука-сама о нем сестре?..»
Хокори и Кабуки отскочили друг от друга, но лишь на долю секунды. Мощный толчок ног, и они вновь сталкиваются, поднимая столб пыли и распространяя по коридору стук деревянных оружий и урывистые всхрипы напряженного дыхания. Это действо повторяется раз заразам, и девушки словно два магнита, меняющие постоянно полярность, сталкиваются и отталкиваются, что бы затем вновь столкнуться. Но вот, замашисто орудуя своим бокэном, Хокори начинается постепенно теснить свою соперницу.
Мечники Ямамото, как и все войны холодного оружия, - всегда были контактниками, но длина их мечей позволяла держать противника на определенном расстоянии. Первый, второй и третий танцы позволяли одолеть врага, не дав ему даже коснуться себя. Будь то стрелок, копейщик или другой мечник. Замашисто рубить, вертясь юлой; стремительно насаживать, выстреливая стрелой; скользить змеей, уходя от ударов. В этом было их родовое мастерство – Танец Клинка.
Да Касай теснили, но Курамочи, напряженно наблюдающая за схваткой, внутренне была почти спокойна и уверена в сестре. Она знала и то, что Хокори обучали с детства, причем обучала ее мастер этого искусства, а следовательно наследница имела больший опыт; и то, что Касай была обучена лишь основам первых танцев, учителем, которая сама не завершила и бросила свое обучение, и опыта в этих танцах сестре как раз таки и не хватало. Но это было не важно…
В любом противнике есть свои слабые места. И слабостью мечников Ямамото стал рукопашный бой. Как только противнику удавалось преодолеть заслон меча и подойти максимально близко, мечник становился очень уязвим. Поэтому был создан четвертый танец. Танец, превративший меч в продолжение руки и введший в искусство Ямамото еще одну дополнительную «руку» – тэссен, боевой веер.
В чем Кабуки проявилась в полной мер во время обучения с Шизукой, засверкала всеми гранями в лучах искусства Мечей Ямамото, так это в четвертом танце. Маленькой девочке, нищей наследнице рода Касай, оставшейся сиротой, в наследство достал лишь одно – записи с описанием приемов стиля «Кабуки-до». Пусть без должного обучения, урывисто и не полно, но она смогла самостоятельно постичь основы. Все же она – наследнице своей семьи и готова заявить об этом гордо подняв голов.
Хокори делает еще одну низкую подсечку, а затем на выходе – резкий укол, целясь в голову. Уходящей в прыжке от прошлой атаки, у Кабуки не было возможности уйти в сторону, поэтому она предприняла обманный маневр. Веер распахивается скрывая полностью лицо и не давая прицелится, а голова полностью откидывается назад. Заостренный кончик боккэна с характерным треском разрываемой ткани проходит сквозь сердцевину веера как сквозь масло, но в следующее мгновение попадает в прочный захват захлопнувшихся краевых фиксаторов поврежденного веера. Кабуки делает резкое движение кистью, вырывая боккэн из рук взятой врасплох Хокори, но одновременно с этим практически ломает веер пополам. Два орудия боя, лишь мгновение назад участвующих в ожесточенном противостоянии друг с другом, теперь, лишившись своих хозяек, по-сиротски все так же сцепленные между собой полетели к ногам стоящей на расстоянии от соперниц Курамочи.
Тем временем это был шанс для Кабуки, и она им не замедлила воспользоваться. Согнув руки в локтях и расправив ладони, она молниеносно скользнула в плотную к Хокори и выстрелила ладонями в корпус, практически не целясь. Прежде чем сила удара отбросила от нее соперницу, Касай почувствовала, как плоскость ладони наткнулась на что-то твердое.
Выпрямившись, Кабуки взглянула на Хокори. Та, несмотря на несколько метровый полет, осталась стоять. Обеими руками девушка держала перед собой тот предмет, завернутый в красный чехол. Именно в него и пришелся весь удар. Удивительно, с какой мгновенной скорость Хокори удалось достать его, что бы защититься.
- Похвальная сноровка, Ямамото. – холодно кинула Кабуки, взглядом изучая пущенный в ход предмет.
- Иди к черту, Касай. – чуть сморщившись, плюнула Хокори, тем временем глядя на откинутый в сторону свой родной боккэн, – Ксо… Придется использовать его.
Девушка резким движением распустила схватывающую ткань шнуровку и отдернула края. Сползшая на пол красная материя, обнажила зажатый в руке Хокори боккэн. У Кабуки пересохло в горле, а зрачки жадно расширились. Она узнала его. По двум кисточкам, свисающим кровавыми слезами с рукояти. По ветвистому, еле заметному от сюда резьбовому узору тянущемуся вдоль древка. Она видела его лишь единожды, мельком выхватив образ из детской фотографии своей учительницы, побывав когда-то в ее комнате. Но в данный момент она почему-то была уверена – это
он! Боккэн Шизуки Ямамото.
Опустив взгляд, Касай глубоко вздохнула. Рука медленно потянулась к складкам кимоно, и наружу был извлечен хранящийся там все это время тессэн. То, что так желала заполучить гордость Ямамото. Пальцы Кабуки, побелев от напряжения, сжались на рукояти веера с такой силой, словно пытались раскрошить оружие. Ее взгляд несколько раз метнулся в сторону Хокори и обратно к тессэну.
- Так боишься потерять его? – Саяка рассудила по своему явное волнение Томоми и злобно сощурилась, готовясь к атаке, – Он не твой! Тварь, ты хоть знаешь, что он значит для меня? Для моей семьи?!
- Что значит… – тихим эхом пробормотала Касай, кинув очередной взгляд на боккэн в руке соперницы, – Могу представить…
- Подними его. Ему негоже быть так позорно опущенным! Готовься Касай, ибо я вырву его из твоих рук.
Глаза Касай гневно сверкнули. Чуть вздернув подбородок, она выпрямилась. Легким движением кисти тессэн раскрывается, звякнув металлическим обрамлением и одновременно расправляя на своих вершинах оперения острых лезвий. Словно радуясь своему освобождению, зеркальная сталь радужно заиграла бликами в лучах солнца, пробивающегося сквозь большие коридорные окна. Еще одно, круговое, движение кисти и пушистые кисточки, словно змеи, оплели предплечье девушки и звякнув чем-то металлическим сквозь мягкие волокна. Кабуки повернувшись к Хокори полубоком, встала в боевую стойку – колени чуть согнуты, веер в правой руке направлен на соперника, левая рука с раскрытой ладонью вытянута в противоположную сторону. Вид Королевы был воинственен и излучал силу, заставляя пробежать по спине Хокори предательскую дрожь. И не только ее…
«Черт… Это слишком далеко заходит…»
- Что ж, попробуй его отнять, глупая девочка, идущая против тессэна деревянным мечом. – холодно проговорила Кабуки.
«Это неправильно… Почему, почему я не могу «это» признать?»
Курамочи Аска с замиранием сердца следила, как эти две девушки готовы сорваться в атаке. Атаке, выходящей за рамки простой школьно драки.
«Я слишком боюсь потерять сестру, но ведь такого не должно происходить между
ними, ведь так, Шизука-сама…»
***
- Видимо я что-то делаю не так…
- Сенсей? – Аска удивлено взглянула на Шизуку, отвлекаясь от тренировки.
В зале были лишь они вдвоем. Касай сославшись на свои дела, отлучилась на весь вечер.
- А?.. – Ямамото, словно очнувшись, подняла глаза на девушку, а потом неопределенно махнула рукой, – А нет, ничего, ты отлично справляешься и быстро учишься, Аска. Я довольна тобой…
- Вас что-то тревожит, Шизука-сама? – Курамочи опустила боккэн и уселась на татами, показывая учительнице, что готова ее выслушать, если потребуется.
Шизука некоторое время внимательно разглядывала свою ученицу, словно решаясь на что-то, а потом тихо и мягко заговорила:
- Вы ведь очень близки с ней. С Томоми.
- Д..Да, Шизука-сама. Пусть мы не кровные, но я считаю ее истиной сестрой себе.
- Сестрой… – повторила Ямамото, кивнув, – Я рада, что ты у нее была все это время… Знаешь, давая поручение Томоми приглядеть за моей дочерью, Саякой, у меня была надежда, что они смогут сойтись. Но видимо я ошиблась… Ты ведь слышала о прошлом?
- Да, в общих чертах. – кивнула Аска, – Сестра рассказала мне.
- Томма. Я уже рассказывала Томоми о ее отце. Мы были близки с ним с детства, не смотря на все запреты родителей, продолжая сбегать из дома для игр в наших «секретных» местах. – Шизука прикрыла глаза, погружаясь в далекие воспоминания, – Его переезд – мое первое зерно ненависти к собственной семье…. Но по прошествую стольких лет он вернулся. С дочерью, но одинок. Стыдно признаться, но мысль о том, что он одинок, грела меня. Я была так счастлива, когда он предложил встретиться. Словно маленькая девочка из детства, вновь украдкой побежала к нему. А потом еще. И еще… Наша тайная дружба переросла в тайную любовь. Я была слепа и опьянена и не увидела приближающегося рока, нависшего над ним…
Шизука опустила голову, а сцепленные пальцы побелели от напряжения.
- Я ненавидела свою семью. Ненавидела мать! Ненавидела все, что связано с фамилией Ямамото. Не сменила ее, лишь потому, что считала и себя виноватой в его смерти. Носила ее как свое грязное клеймо, проклиная каждый день! Я была ослеплена своей ненавистью и желала отомстить всему миру, и не заметила, как это сказалось на Саяке. Когда моя мать потребовала Саяку к себе на воспитание, должно быть я слишком легко от нее отказалась. В те времена я была слишком поглощена подъемом бизнеса и поиском скрывшейся из виду Томоми. Тетка ее переезжала слишком часто за те годы. Найти ее – была моя идея фикс. Для чего? Сама бы не ответила. Просто чувствовала, что должна. Должно быть, что бы попросить прощения. Убедится, что с ней все хорошо…
- А теперь что? – вздохнула Шизука, закуривая, – Теперь моя родная дочь практически ненавидит меня, и полностью предана моей матери, а я сижу тут, погрязшая в своей корпорации, и больше всего боюсь ненависти к себе от Томоми, за все, что случилось с ее семьей. Она – единственная моя связь с ним. Я бы многое отдала, что бы быть ей родной матерью.
- Она не испытывает к вам ненависти. – поспешила возразить Аска, – Поверьте. Вы для нее так же дороги, Шизука-сама. Вы для нее – такая же связь с отцом.
- Спасибо Аска, я рада это слышать от самого близкого человека Томоми. – улыбнулась Ямамото,
Потушив только что зажженную сигарету, она открыла лежащую рядом сумочку, доставая оттуда какую-то маленькую залламенированную фотокарточку. Сидящая напротив Аска не мгла видеть, кто на ней изображен, но по сияющим теплотой и грустью глазам Шизуки догадывалась.
Весь этот разговор, вся та исповедь их казавшейся до этого сильной и непреклонной наставницы, Шизуки Ямамото, а сейчас создававшей впечатление уставшей и хотящей выговориться женщины, походил на дежавю того рассказа ее сестры. Но она готова выслушивать их и дальше. Она примет их груз. Она справиться с ним.
- Его дочь так похожа на него… Не подумай, я люблю свою Саяку, очень люблю! Желаю ей добра и счастья, и если моя мать даст ей его, воспитает лучше меня, достойным человеком, то я приму это. Пусть так! Я же позабочусь о Томоми, обделенной любовью с детства. Но… Последние события. Взаимоотношения Томоми и Саяки. Это не правильно. Не должно быть так… Ведь он, мой Томма, хотел бы, что бы
его дочери были близки…
***
Курамочи открывает было рот, что бы выдавить из себя признание, остановить их, но не успевает.
Два размытых силуэта устремляются друг к другу, что бы столкнуться в центре коридора на какие-то доли секунд, а затем пронестись дальше. Доли секунд, но Аска успевает услышать чей-то сдавленный вскрик. Когда они замерли, стоя спиной друг к другу, глаза Курамочи от увиденного удивленно расширились.
Кабуки стояла, сжимая в правой руке рукоять боккэна, парой секунд назад бывшей у Хокори, в то время как сама ее соперница перехватив обеими руками, прижимала к груди тэссен. Ямамото находилась лицом к Курамочи, и та явственно видела, как на лице девушки обращенной к тэссену в ее руках проступила искреннее удивление.
- Сестра! – в голосе Аски звучала паника, когда Томоми опустилась на одно колено, сжимая левой ладонью кровоточащую рану на правом предплечье.
- Своенравное оружие. – прохрипела Кабуки сквозь болезненную улыбку, – Не по нраву, когда от него так грубо отказываются.
Словно не обращая внимания на свое ранения, и даже на подскочившую к ней Аску, которая сейчас мягко поддерживала ее за плечи, Томоми бережно положила перед собой боккэн и медленно, словно проверяя его на мельчайшие повреждения, провела ладонью по его деревянной поверхности.
Следящую за ней со стороны Хокори словно током пронзило озарение, граничащая по своим выводам с абсурдом.
«Она планировала его отобрать с самого начала атаки!»
Словно в замедленной съемке в голове пронеслись все мгновения их столкновения.
Первоначальный удар Хокори был рассчитан на корпус тэссена, в расчете на то, что он все равно останется невредим. Отведя удар, «волнистым выпадом» он рассчитывала поразить корпус Кабуки. Единственный известный ей, но еще не отточенный прием пятого танца, показанный единожды бабушкой.
Но все пошло не так с самого начала. И теперь она это видела. Веер был захлопнут Кабуки за мгновение до столкновения, и она промахнулась. Рассекая воздух, меч ушел в пустоту. А следующее что она почувствовала – удар тыльной стороной ладони в районе основания кисти, заставивший ее разжать пальцы, держащие боккэн.
Касай быстра и точна. Мысль, что Кабуки превосходила ее по этим двум параметрам, решающим практически все в схватке на мечах, жгла ее изнутри.
Момент, когда веер оказался в ее руках она упустила. Но она четко помнила, что когда они расходились, ее пальцы уже крепко сжимали корпус тэссена.
То чувство рывка. Ее взгляд упал на кисточки, свисающие с основания веера. Их пушистое оперение слиплось в нескольких местах. Слиплось каплями крови.
«Своенравное оружие. Не по нраву, когда от него так грубо отказываются…» - гудело в голове фраза Кабуки.
Наследница Ямамото чувствовала себя никчемным, не на что не способным ребенком. Касай снова показала свое превосходство, одолев ее во второй схватке подряд.
Тело Кабуки тем временем сотрясала мелкая, едва заметная дрожь, а ее лицо несколько побледнело. Болезненное ранение давало о себе знать, вытягивая из девушки силы.
Аска, увидевшая нависшую над ними Хокори, рассудила ситуацию по своему и среагировала мгновенно. Раскинув руки, она закрыла Томоми собой, встав на пути у Саяки.
- Нет! Довольно! Ты победила! Вы двое – должны остановиться!
- О чем ты, Аска? – прохрипела Кабуки, взглянув на необычно серьезную сестру.
- Прости, Томоми, – девушка виновато взглянула на Касай, – мне следовало рассказать сразу после того как я узнала это от Шизуки-самы. Но я боялась и… Ревновала.
Ее глаза встретились с глазами Хокори, в которых читалось непонимание происходящего
- Мы с тобой сестры, Томоми. Но сестры не кровные… Нас связывает дружба. А с ней… Тебя связывает общий отец.
- Что… – Саяка дернулась в сторону, нервно бегая взглядом с серьезного лица Аски на окаменевшее лицо Томоми и обратно, – Что за бред?..
- Это правда, Ямамото. Твоя мать, Шизука-сама, рассказала мне о ее давней любви с отцом Томоми, Томой Касай. Незадолго до его смерти, она забеременела от него тобой.
Полуминутное гробовое молчание, повисшее в коридоре, прервалось гулким стуком о деревянный пол подошвы туфель Саяки Ямамото, убегающей прочь. Через мгновение, как она скрылась на лестничной площадке, Курамочи почувствовала, как ее схватили за ногу.
- Отведи меня в медкабинет. – голос Касай был еще более хриплым и глухим, а взгляд не отрывался от поверхности боккэна у ее ног, – Там все расскажешь… Все!
