Запахи жизни.

Вчера в его спальне снова пахло жимолостью. Этот аромат мог значить только одно – Шерлок заскучал и рвется в бой. Я нечасто захожу в его спальню, но иногда, влекомый несусветными полиароматами моего несколько ажурного воображения, я натыкаюсь на разные вещи, вызывающие во мне волны суизстенциального умиления и фантомериальных позывов. Нет, я нисколько не преувеличиваю, Шерлок просто удивительный мужчина в самом цвету лет, который мне очень нравится. Когда-то не столько давно, чтобы забыть, но и не столько недавно, чтобы помнить, мы с ним случайно отправились в магазин. Я говорил о настенных шторах травестинного цвета, а он, как обычно, меня не слушал. Делая равнодушный вид, но в глубине своего внутреннего концентрационного «Я» просто наслаждался моментом, поглаживая меня мизинцем по большому пальцу, едва касаясь, создавая ощущения выборочного полета. В тот день, купив шторки не только в гостиную, но и в ванную комнату, мы забрели в магазин комиксов, где Шерлок, не скупясь на денежные средства, приобрел несколько выпусков комиксов о Торе и Человеке-Пауке. Я ничего не сказал. Но все же наулыбал с три короба продавщице, отчего та покрылась мелкой пупырчатой известкой смущения на своем бледнокаменном лице. Что же, мы с довольным Шерлоком вышли, оставив в магазине кучу денег и приятный шлейф счастливого аромата – тогда запахло нежной ванильной булочкой, только что вынутой из прихожей печи в деревенском стиле. Я задумался и чуть не угодил под асфальтоукладочный каток, а Шерлок меня спас. Он был доволен, а я рад. Так мы решили пойти домой и попить чайку из маленьких хрустальных чайников, которые Майкрофт нам подарил на прошлое Рождество, с набором вязаных сизых ангелочков в плюшевых плащах. Так-то вот. Мне нравится с Шерлоком жить. Нравится слушать о дедукции, о всякой-всякой всячине, которую он иногда извергает, подобно Везувию в дни, перед которыми следовало мучительное и напряженное молчание. Я люблю его волшебно-зачаровывающий голос, наполненный нотками мяты и черного чая. И просто обожаю, когда он с придыханием, особо чувственно произносит мое имя: «Джон». Вот мы сидим на веранде у Майкрофта на куличиках. Тут, когда Лондон со своей коричной суетой остался на много миль позади, было так хорошо, отрешенно поэтично и свежо. Свежо не как после ливня или с утра, но как после сна в бане, как после контакта с айсбергом, или как после дальнего перелета с дикими гусями в миграцию на север с пляжного и мутного, переполненного птицами во фраках людьми города Юга. Закат клонился в пряную белизну томящихся ожиданием ночи гор. Туман, отстояв утреннюю службу в молении солнцу, теперь снова спускался к подножиям гор, чтобы объять необъятное и воспеть хвалебные сонеты господину Вечеру в шелестящих сумерках. Легкий летний ветерок кружил вокруг нас, отгоняя липкую мошкару плохих воспоминаний. Мы в шезлонгах на деревянной прогретой за день веранде. Она пахнет смолой и сухим деревом, и это тоже счастье! Шерлок берет меня за руку, ничего не говоря, просто держит меня, нежно перебирая мои пальцы. Ветру явно по нраву его шелковистые кудри. Они словно бы танцуют загадочный прощальный танец, прежде чем уйти вместе с солнцем на закат. Ночью их нет – я проверял. Просто исчезают, но утром вот они – неизменно кудрявы, вьющи и завитущи. Я отвечаю Шерлоку поглаживаниями в районе точки игрек. Он приятно мурлычет по-своему, прикрывая глаза от удовольствия. Я продолжаю гладить его, слегка пощипывая складки на коже живота. Он начинает расстегивать рубашку, хрустя пуговицами по гладкой ткани. Ему хочется, чтобы я прошелся по его телу своей легкой медицинской рукой. Я нащупал его позвоночник. Он такой крупный, и позвонки пробиваются сквозь тонкую худую кожу. Я был бы рад и дальше ласкать его, но внезапно вошел Майкрофт на веранду. Я опешил сначала, но, увидев его неблагосклонную улыбку, пал на колени. Мои колени засохли, я был смущенный и мягкий. И что-то важное между нами вдруг промелькнуло. Это было понимание. Он погладил меня по голове, поднял с колен и усадил на колени Шерлока. Мы таким образом оба поняли, что Майкрофт не против наших отношений. Он ушел в закат, а мы с детективом остались на веранде. В тепле мужской любви. Тогда сильно запахло китайским пан-улуном и морской свежестью. Мы поцеловались и по обоюдному желанию перешли в дом. Теперь мы редко заезжаем в домик Майкрофта, но все ж, когда это случается, я вспоминаю запах нашей с Шерлоком любви.