833F

      Сейчас грёбаное жаркое лето и плюс все 35 по Цельсию.       В гараже чуть прохладней. И хоть ворота подняты — воздух ни черта не движется.       Парень просто плавится от жары, чуть ли не давится холодным мороженым, сидя на краю лабораторного стола. Извечно желтая футболка вся в сладких каплях, хоть подвёрнута и прикрывает лишь грудь. Пару липких и прохладных капель падают на оголенный, не тронутый загаром, живот.       «Как же ты, блять, выдерживаешь, в сраном медицинском халате», — мелькает в голове Морти, хотя и подмечает, что уже не на водолазку, а на футболку.       Седовласый жадно смотрит на молодое тело, откладывает паяльник и отодвигает незаконченные схемы вправо. Стул на колёсиках двигается влево, и теперь они сидят, как идиоты, глаза в глаза.       «Рик, ты ведь старик, зачем тебе это, почему тебя так тянет к сладкой конфетке по имени Мортимер? Совсем мозги от жары расплавились?» — лишь усмехается на эти мысли старший, кладёт венозные руки на колени юноши, затем вверх, по шортам, и с остановкой на животе, подтянутом, подростковом, но без кубиков пресса.       Мороженое съедено, палочка выкинута в мусорку метко, а руки теплые-теплые, на его зимне-стуженные, как у человека вечно простуженного. И старческий тремор не то что виден, он чувствуется.       «Стар-чес-кий», — растирает словно марку на языке Морти. Время никого не щадит.       Заставить её проглотить и забыться? Легко.       Рик поднимается со скрипучего стула и целует прохладные и липкие после сладости губы, проникая языком в рот, и хозяйничает там с такой страстью, что любой, даже самый опытный мачо лет 25, позавидует.       Близость чужого взрослого тела плавит, заставляет буквально разлечься-растечься по столу, обнять для удобства ногами за бёдра в бежевых штанах, притянуть их ближе к себе, максимально.       Тонкие пальцы, в мозолях от старости и от вечной работы, ползут с живота плавно вверх, пересчитывают рёбра, поднимая футболку до самого горла, и, наконец, касаются розовых бусин сосков, трут их, сжимают и оттягивают, заставляя младшего отрываться и рвано дышать в приоткрытые губы соперника по поцелуям.       Всё стеснение куда-то делось примерно год назад, когда первый секс по-пьяни оказался для Морти самым сногсшибательным, как и для Рика.       Одежда чертовски мешает, тело неимоверно потеет, и после пары бранных слов, футболка летит на холодный гаражный бетон.       Плевать, если увидят прохожие, господи, правда, так насрать. Волнует Рика лишь то, что эта белёсая шея ещё не в красных метках от зубов, это срочно надо исправить.       Он ведёт языком по шее там, где сейчас даже можно языком ощутить участившийся пульс, прямо до покрасневшего ушка. Прихватывает чужую мочку губами, немного мнёт и оттягивает. Отпускает, прислушивается к учащенному дыханию юноши. Рик ведёт пальцами в обратном направлении и останавливается на краю шорт. Слава всем богам, пиздюк додумался надеть те, что на резинке.       Старик оттягивает их с бёдер, гладит по ним большими пальцами , отвлекая тем самым от поцелуев, почти укусов, которые оставляет на фарфоровой шее.       Морти тоже не промах. Сидеть и ждать благословения не собирается. Лезет рукой между тел прямо к паху старшего, расстегивает спешно ширинку и пуговицу затертых штанов, пробирается пальцами под мешающую тесному контакту ткань.       Рик подаётся бедрами вперёд, буквально прося не медлить, толкается в ладошку парня. Морти не дурак, Морти всё понимает и чуть ли не хмыкает недовольно от такой спешки. Самому хочется быстрее, но пока нельзя. Обхватывает член в тесное кольцо из пальцев, двигает рукой быстро, но так, что проходится ладошкой по головке, в дальнейшем размазывая выступающую смазку.       Рик не выдерживает. Буквально дергает шорты, взявшись за край, стягивает их вместе с боксерами с задницы Морти под недовольное ойканье.       Самое ненавистное для них в сексе — снятие одежды.       — Свалим нахуй на планету, где все ходят голые, — шепчет Рик в губы своему партнёру, пока происходит небольшая заминка и он помогает младшему до конца снять одежду.       Морти улыбается уголками губ и наконец поднимает взгляд на Рика. Тяжело дышит, облизывает губы и бесстыже разводит ноги.       Всё самообладание старика летит к чертям. Где-то в полке тумбочки находится смазка, всегда валяющаяся на такой подобный случай. Он слишком любит мальчишку, чтобы видеть как тот кривит лицо от боли, садясь к нему на колени.       Нещадно выливает прохладную жидкость на пальцы, проводит ими между соблазнительных ягодиц. Поглаживает колечко мышц, дожидаясь тихого поскуливания от Морти.       — Да скорее, блять… — закусывает тот нижнюю губу, ёрзает ягодицами по столу, уже нагревшемуся от тела.       Рика просить два раза не нужно. Вводит один палец в тесное нутро, гладит стенки, расслабляя. Пару движений и добавляет второй палец, переходя скорее на трахающие, нежели растягивающие, движения.       Морти не железный. И выдержка у него не ахуеть какая. Пальцы пальцами, но не ради них он здесь так старательно сосал мороженое.       Обхватывает старика за шею, приближается губами к уху и шепчет:       — Может уже выебешь меня, а?       Выебет. Обязательно выебет, Морти. Прямо сейчас. Рик убирает пальцы, прижимается головкой члена к уже разработанной дырке и входит на всю длину.       Первый громкий стон срывается с губ мелкого. Стесняться кого-то? Да нет, нахуя.       Морти скрещивает щиколотки на пояснице Рика, только тот отстраняется, почти полностью выходя и вновь проникая.       Прогибается в спине, стонет от каждого толчка так, что слышно, наверное, в доме напротив.       Рик забывает обо всём и обо всех. Смотрит на парня под собой, что так активно, словно маленькая сучка, подмахивает бедрами, принимает его член в себя полностью и притягивает ногами к себе ближе. Темп быстрый, грубый и резкий, и головка попадает прямо по самой чувствительной точке.       Морти кажется, что он сейчас расплавится. Сойдет с ума, свихнётся окончательно. Тянет руку к седым волосам, зарывается в них пятернёй и тянет к себе для поцелуя. Старик послушный. Наклоняется, проникает языком в чужой рот, ласкает чужой юркий язык. Такая нежность создаёт дикий контраст на фоне почти что животных движений. Продлить бы это всё ещё на подольше, но их выдержка не так велика.       Морти доходит до черты совсем скоро. До финишной прямой. Кончает себе на живот, отчего мышцы сокращаются и сжимают член старшего в себе, заставляя замедлиться.       Рик догоняет его быстро. Изливается внутрь парня и совсем не задумывается о том, что стоило бы совсем не так.       Разрывать такую связь сейчас совсем не хочется. Отстраняется от губ парня, смазано целует во влажный от пота висок.       Морти пытается собраться. Хотя бы с мыслями, потому что тело вовсе не слушается, и выдаёт на выдохе:       — Хочешь мороженое, деда Рик?