***
Вот. Опять! Была позади, он ощущал колебания ее чакры. Затылком чувствовал прожигающий взгляд. Секунда. Одна долбанная секунда. И ее нет. Исчезла, пропала, испарилась. Гаара резко обернулся. Он не чувствовал ее. Лишь остаточный след чакры, который стремительно таял. Наруто не было нигде. По крайней мере в зоне досягаемости его сенсорики. Дьявол! Он точно ее убьет, когда найдёт. Ох, как ему не нравится, когда она вытворяет нечто подобное. И какого, биджу за хвост дери, он испытывает то, что испытывает? Внутри него все резко зарезонировало, завибрировало. Преобладающим чувством была ярость. Но что-то иное, колючее, липкое и холодное, обволакивало нутро, навевая мысли о том, что он ее больше не увидит. Ну почему, почему он ее не убил когда была возможность? Пока не было поздно? Почему эта ненормальная ему сострадала, и он, такой дурак, позволил ей дышать и дальше понимать, разделять с ним его боль? Почему он не скинул ее руку тогда, когда она впервые коснулась его? Почему он не переломал ей все кости, чтобы не повадно было обхватывать его шею руками и прижиматься к нему, обнимая? Почему он сомневался в том, что убив ее, он сделает ошибку? Она не человек, а сплошная головная боль! Гаара ринулся было ее искать, ища признаки ее существования. Броня, надёжно охраняющая его сердце, надломилась — оно дрогнуло. Он ещё раз обвел взглядом лес, пока не увидел золотистую макушку, плохо скрываемую кронами деревьев. И вот он снова чувствует ее чакру отчётливо и ясно. Наруто сидела на траве, спрятав лицо руками. Плечи ее едва подрагивали. Ее только что не было. И вот она, живая и невредимая, внизу. Он сходит с ума? У него приступ паранойи? — Куда ты пропала? — он спрыгнул с дерева, приземляясь рядом с ней. Голос надломился под весом раздражения. Внутреннее напряжение уступало место злости. Но Наруто словно оглохла. Так и продолжала сидеть на траве, пряча лицо руками. Плечи ее так же подрагивают. Только теперь он расслышал сдавленные всхлипы. Между ее исчезновением в никуда и появлением из ниоткуда, прошло всего минута. Минута, за которую она оказалась в разбитом состоянии. — Где. Ты. Была? — и вот опять она вызывает в нем какие-то эмоции. Непонятные, охватывающие его с головы до ног, приводящие в бешенство. Его бесит, что она не обращает на него внимание, до слепой ярости раздражает, что его вопросы остаются без ответов. Наруто так и сидит на месте, игнорируя то, что вокруг нее. Правда, съеживалась сильнее, словно хотела свернуться в комок. Закрыться от него и от всего мира вовсе. Он обхватил кисти ее рук и с силой отдернул ладони от лица. Кажется, что-то даже хрустнуло. Она потерянно и расфокусировано смотрела на него, но толком и не видела. Ей явно было не до него, у нее свои проблемы. Гаара же растерялся. Ее лицо было залито слезами, и глаза полнились болью и каким-то безысходным отчаянием. — Ж-жабы, к-к-контр-р-акт, К-кьюби, — ее горло душила истерика, тихая, болезненная, безжалостная, а душа полнилась страхом. Слова не складывались в предложения. Гаара лишь непонимающе смотрел на нее. Он все не мог взять в толк, что только что было, и почему она в таком состоянии. Он путался в ее чувствах, захлёбывался ими. А потом и тонул под вспышкой ее обжигающе-горячей чакры. Он был окружен ее силой. Перед глазами сияло красное марево. Потом темнота. И снова красное марево, правда, в этот раз не на фоне леса, а среди густой темноты. — Вызывает чувство дежавю, — прогрохотал откуда-то сбоку незнакомый голос. Гаара обернулся на звук и встретился взглядом с парой алых звериных глаз, горящих в темноте. — Опять я тебя прошу спасти эту нерадивую идиотину, — биджу издал нечто похожее на тяжёлый вздох. Гаара понял, что встретился лицом к лицу с тем, кто сидит в Наруто. Вот он, ее демон. И впервые его посетила мысль, что она сильна. Настолько сильна, что спокойно может тягаться с ним. — Опять? — но больше всего его потрясает то, что демон просит ее спасти. Биджу заботится о человеке? Его биджу на протяжении всей жизни пытался его уничтожить, чтобы получить свободу. И Гаара отлично понимал демона. Но тут… Кьюби клацнул зубами и недовольно рыкнул. — Ты же ведь тоже спасаешь ее из раза в раз, потому что она тебе нравится, вот и мне она симпатизирует, — фыркнул Курама, замечая, как лицо у Гаары перекосило, когда он сказал, что Наруто тому нравится. — Он спасает ее потому, что она по итогу может стать отличным противником, — оскорбленно протарахтел Шукаку, материализовавшийся позади Гаары. Было обидно, что Курама подозревает, или же уже уличает его сосуд в мягкосердечности. Шукаку было страшно представить, что все эти восемнадцать лет, потраченных на взращивание и воспитание из Гаары превосходного убийцы, полетели Кураме под хвосты. А все из-за какой-то двуххвостой блондинки. — Он выращивает ее лишь для того, чтобы потом самоутвердиться за ее счёт, — напыщенно раздулся Шукаку. Гаара обернулся, смерив внимательным взглядом Ичиби. Вот уже больше пары месяцев он не видел тануки. И не слышал. И ощутил он то, что ещё бы столько же не встречался с ним. — Заткни свою пасть, псина бешеная, у меня разговор с ним, а не с тобой, — огрызнулся демон-лис, решив для себя, что если Шукаку будет вставлять свою лепту в их разговор, то Курама попросту будет игнорировать этого демона песочницы. — От чего или кого я должен ее спасти? — Гаара выжидающе посмотрел на девятихвостого, выражая снисхождение. — От самой себя, — лис закатил глаза. Шукаку вырастил своего джинчуурики под стать себе. Такой же весь из себя гордый. — Для нас с ней грядут последствия той техники, которая спасла ее жизнь. Через какое время это случится, я не знаю. Год-два, десять лет. Без понятия. Но когда это произойдет, ты должен уговорить ее стать джинчуурики здешнего лиса. А лучше силком в нее затолкать этого Кьюби. — Он ее спасет, если не убьет раньше, — злобно хохотнул Шукаку. — Если он попытается ее убить, я тебя отправлю без всяких зазрений совести на круг перерождения, — рыкнул Курама. Сейчас ему так плевать, что его заклятый враг видит его сильнейшую привязанность к человеку, в котором он к тому же и заключен. Наруто выше его гордости. Если бы Наруто сказала Гааре, что убьет его, он бы рассмеялся ей в лицо. Даже если бы в этот момент у нее за спиной развевалось три хвоста, и от нее разило убийственное ки, он высмеял бы ее угрозу. Громко, показательно-злорадно, унижая ее достоинство этой насмешкой. Он реально считал ее слабее себя. И ее демона тоже. И что с того, что девять хвостов? Не в хвостах сила. Но сейчас, видя ее биджу, он понимал свою глупость. Курама не давил на него своей злобой, не демонстрировал силу, не внушал ему благоговейный трепет, что возникал у него по первости перед лицом Шукаку. Он нутром чувствовал угрозу от обещания лиса. И не подумал даже усомниться в том, что угроза эта может быть лживой, просто для запугивания. И он себя почувствовал таким хиленьким юнцом. Потому что это и его проняло до самого основания. А ведь раньше он считал себя сильнейшим, смертельно опасным, тем, перед кем любое существо, кроме его демона, тряслось от страха. И понял, насколько он заблуждался. Теперь он чувствовал отголоски давно забытого страха. А потом Гаара позавидовал ей. Сильно и по черному. Спустя десять лет он вновь вспомнил это чувство, которое всегда возникало внутри него и болезненно давило в груди. Сначала он испытывал это по отношению к детям, которых с игровой площадки уводили родители, показывая образец семейной идиллии. После переломного момента оно возникало, когда в момент убийства его жертву пытались защитить, но то была редкость, большая. Мало находилось глупцов, таких отчаянных, что не жалели себя, отбросив все ненужное. Как тогда Наруто защитила свою мать, встав у него на пути. Курама защищал ее, забыв о чувстве собственного достоинства, признаваясь, что эта несчастная человечишка ему не безразлична. Он признавался в своей слабости, но у Гаары было стойкое чувство, что он тем самым показывал и свою силу. У Наруто был тот, кто ее любил, защищал и оберегал. Наруто не нуждалась в нем. В Гааре. У нее был ее демон. Демон, который ради нее готов на все. И Сабаку-но более чем уверен, что та сделает даже больше, чем все, для своего хвостатого. А для него? Для Гаары что она сделает? Гаара смотрел сквозь Наруто, не обратив внимание, что декорации вокруг него сменились, а присутствие двух демонов уже не давило ментально на психику. — Мне больно, — просипела Наруто, осмысленно смотря на свои запястья, которые с силой сжимал Гаара. Кожа рук пошла красно-фиолетовыми пятнами. Боль ее немного отрезвила, вернув из глубин отчаяния. Истерика затихла. Песчаный моргнул. — Хотя бы хватку ослабь, — тихо попросила она. Гаара послушался. Ослабил хватку. Он перевел на нее свой взгляд. Лицо ее блестело от ещё не высохших слез, а глаза покраснели и опухли. Неужели в этой слабой, никчёмной девчонке сидит такая сила? И эта хрупкая, наивная и местами глупая Наруто приручила девятихвостого демона-лиса? Кажется, он хочет, чтобы она его ненавидела. Презирала. Хотела его убить. Что угодно, лишь бы перестала считать его человеком, прекратила понимать и сострадать, лишь бы больше не прикасалась к нему! Потому что если и дальше она так к нему будет относиться, то она приручит ещё одного демона, и в этот раз песков. И Гааре эта мысль совершенно не нравилась. — Будь ты проклята, — прорычал он, отбрасывая от себя ее руки, будто бы она была прокаженной. — Что я опять не так сделала? — она во все глаза уставилась на него, выражая полнейшее недоумение. — Все, — он схватился за голову, которая гудела. То, что на него свалилось, было слишком. Слишком много эмоций. Слишком неутешительные выводы. — Что случилось? — да, у нее проблемы, большие. Серьезные. И дурно пахнущие. Но она внезапно поняла, что у нее есть время подумать и придумать что-то. Возможно, не так много, но все же. А этот концерт — лишь слезы злой обиды. Поэтому сейчас все свое внимание можно перенаправить на Гаару. На до ужаса странного Гаару. А она-то себе напредставляла, что он опять будет недоволен ее исчезновением. Гаара молчал. Он выпрямился и попятился от нее, голова продолжала раскалываться на части от боли. — Эй, — она озабоченно посмотрела на него, вставая с земли и направляясь к нему. Ему определенно точно было не хорошо. Протянув к нему руку, она хотела было коснуться его, но Гаара отмахнулся от ее руки, ударив. Обиженно засопев, она тут же притянула к себе руку, прижав к груди, и в полной растерянности посмотрела на него, не зная, что и делать. Гаара таким поведением ее пугал. Она предприняла ещё одну попытку подойти к нему. Но в этот раз выросла стена из песка, наглухо отгородив ее от Гаары. Наруто что-то злобно и нечеленораздельно прорычала, прежде чем заговорить. — Знаешь, тебе пора уяснить, что я не сдаюсь, когда иду к своей цели, а сейчас моя цель — это добиться от тебя внятного ответа, — и Наруто, закатав рукава, стала создавать расенган, чтобы пробить стену из песка. У нее и так жизнь не сложилась от слова совсем, а Гаара еще и усложнять ее вздумал! Да когда же наконец у них будут стабильные точки соприкосновение, а не это непостояннство?***
— И где девчонка? Сейри нервно сглотнула, поспешно отводя взгляд. Ее так и тянуло попятиться, но строгий взор, полный хорошо скрытого гнева, буквально пригвоздил ее к месту. — Она убила Горо, — под его пристальным взглядом таяла и вся ее уверенность в себе. — Но ты же жива, — подметил банальную очевидность мужчина. — Ее защищал демон из Скрытого Песка, — все же собственный голос подвел ее, дрогнув. — Хочешь сказать, что провалила миссию, испугавшись джинчуурики однохвостого? — он знал, что однохвостого из Суны боятся. До дрожи в поджилках. Сабаку-но Гаара вселял страх в людские сердца. Встреча с ним всегда заканчивалась летально. Лоялен он был лишь к своей родне. Но, вопреки его мнению, к своей жене по расчету он относился иначе. Он не считал ту пылью под ногами, не был к ней безразличен. — Н-нет, господин, — и вот опять, голос дрогнул, и она запнулась. Она не боялась Гаары. Просто она хотела увеличить свою роль в плане. — Мне нельзя умирать, моя кровь для вас ценна, — она все же осмелилась поднять голову и посмотреть на него, словно цепной пес, заглядывающий в рот хозяину. — Ты не подходишь, — сказал, как отрезал. — А с этим очень даже подхожу, — обида словно придала ей сил, и теперь она смотрела прямо, в прямом смысле слова доставая козырь из рукава — свитки, украденные из архива Орочимару. Вытаскивая их из печати, она позволила себе самодовольно ухмыльнуться. Эти бумажки были куда интереснее какой-то недотепы-полукровки. Она знала, чем может откупиться за провал в миссии. — Твоя преданность местами впечатляет, — усмехнулся он, вставая со своего места и подходя к замершей на месте подчиненной. Глаза его загорелись в предвкушении. Он в нетерпении схватил один из свитков. Наработки Орочимару всегда потрясали сознание. И, что самое интересное, Сейри добыла весьма нужную и очень полезную информацию. — И кровь твоя пригодилась, — он словно по-отцовски потрепал ее по белесой макушке. — Идем в лабораторию, а Наруто подождет, планы слегка изменились, — и раскрыв первый попавшийся свиток, он жадно вперился в него взглядом, вчитываясь в столбцы текста. За что он и ценил Сейри, это за ее дальновидность и амбициозность. Она знала, что приди она с пустыми руками, ей не поздоровится, и он дал ей это прочувствовать, обволакивая ее своей злобой, подавляя ее морально своим Ки. Но она была коварна и умна. Взамен нужной цели, она принесла кое-что интересное, несомненно достойное его внимания, ставшее поводом для продления ее жизни. Она пожертвовала командой, он знал это. Она специально выпустила против этой смазливой девчонки Горо и Эно, а сама тем временем обзаводилась страховкой. Такая изворотливость ума была похвальна. Но все равно он сомневался, что она жаждала стать ключевым моментом его плана лишь ради их общей цели. Наверняка она жаждала силы, ради могущества и превосходства. Ведь где сила, там и власть. А этого он не мог допустить. И сейчас он сделает ее зависимой от него, а заодно и доработает пару наработок Орочимару. А Наруто… Наруто никуда не денется.