Ночные тени

/ Stray Kids — 19/       — Ужас! Боже, какой ужас! — Ёнам буквально подпрыгнула на месте, услышав внезапный визг подруги, что, стоя сейчас на весах, суматошно схватилась за голову, часто хлопая длинными ресницами. — Я потолстела на два килограмма… — Джуён подняла опустошённый взгляд куда-то вверх, с каждым словом понижая тон до гробовой тишины. Пялясь пустыми глазами в одну точку — она словно не могла в это поверить. Ёнам мгновенно нахмурилась, прекратив без остановки списывать важные записи с учебника по истории Кореи. Джи уставилась на Синхо, и получив в ответ отрицательный кивок, снова с волнением начала смотреть на Ким. Ну вот. Естественно то, что съела подруга за эту неделю в итоге не улетело в пустую, поменяв цифры на весах и, заставив Джуён сейчас реветь по середине кабинета медпункта. Идея пойти взвеситься перед походом в столовую — не увенчалась успехом или же какой-то радостью. Огорчение, да и только. Девушки отговаривали Ким не делать этого, но разве Джуён когда-то прислушивается к чьим-то предупреждениям?       — Жирная свинья! И кто просил так обжираться?! — ударив ладошкой по своей макушке, Ким ещё раз уставилась на весы, понимая, что это расстроит её сейчас ещё больше, но другого Джуён никак не хотела. — Я убью Хан Джисона, — ещё какое-то время простояв на месте ровно, подруга отшагнула в сторону, пихая ноги по очерёдности в новенькие туфли. — Ах, я, кажется, уже начинаю чувствовать эту тяжесть зажравшейся толстухи…       — Прекрати драматизировать и выдумывать, — Синхо покачала головой, оценив Ким добрым взглядом. — У тебя просто потрясная фигура! Так ведь, Ёнам?       — Да, ты всё такая же худая, — Джи закивала в ответ, приметив, что бёдра Ким стали, пусть и не намного, но очень даже 'сочнее' и больше. Так даже выглядит куда привлекательнее, чем худые, подобно каким-то спичкам ноги, ради которых Ким и худела на всяких разных диетах. Хан Джисону однозначно повезло. Подруга была больше склонна к сексуальности, чем к милашности. Особенно её притягательный взгляд и сладкий голос. Ёнам иногда задумывалась о том, какие Синхо и Джуён у неё всё-таки красивые и, мысленно надеялась на то, что не выглядит рядом с ними, словно лопух среди роз.       — Ким Джуён, — Синхо резко замерла, отложив телефон в сторону, — когда твоя грудь успела стать такой большой? — Ли в мгновение ока оказалась рядом с замеревшей Ким, тут же кладя ладони на декольте подруги. — Нет, ну, правда, буквально неделю назад они у тебя были меньше, — периодически отпуская удивлённые глаза вниз, на свои, затем снова на Джуён: Синхо выглядела слишком серьёзной и задумчивой. Ёнам, с огромным удивлением и любопытством, также посмотрела на пышные формы груди Ким, с каждой пройденной секундой поражаясь всё больше и больше. А ведь правда. Как и сказала Синхо, совсем недавно они были поменьше, не то, что сейчас. Обрести такую форму за какую-то неделю, по сути — невозможно. Или, вместе с пришедшем весом, увеличивается и грудь?       — Если честно, мои бюстгальтеры становятся мне всё меньше и меньше, — с кряхтением и трудом оттянув тугие лямки через, плотно сидящую, белую водолазку, Джуён тяжело выдохнула. — Я, конечно, рада, что они у меня стали хоть на чуть-чуть больше, — уперев руки в бока, Ким опустила голову вниз, яростно сдувая с глаз волосы, — но, это, как-то, странно, не находите?       — Действительно странно, — Синхо хмурилась и качала головой, что-то размышляя у себя в голове и, усердно потирая пальцами подбородок. — Слушай, — Ли резко подняла взгляд вверх, а её тон стал куда серьёзнее и злее, — когда у тебя в последний раз были месячные?       — Чёрт, онни, это сейчас так важно? — на это Ким не сильно смахнула руки Синхо, по усталому закатив глаза. — Я потолстела на два килограмма, всё равно, что на двадцать! Мои ноги теперь как две огромные сосиски, моя грудь куда-то так быстро растёт, а ты у меня про месячные спраш… Заткнувшись на полуслове, Джуён до неузнаваемости расширила глаза. Вскоре, и Ёнам, и Синхо были похожи на испуганных лемуров. Из пальцев Джи даже ручка выскользнула от осознания всего этого. Даже с своего места Ён видела, как у Ким затряслись ладони и задрожала нижняя губа.       — Это же не то, о чём я сейчас думаю? — Ли шумно сглотнула. Волнительный взгляд подруги перешёл на Джи, а Ёнам в это время словно выпала из реальности, глазея на застывшую Джуён. — Это же… — Синхо поднесла ладонь ко рту, такими действиями пытаясь закрыть весь свой шок, отобразившийся на выражении лица.       — Ли Синхо! — Ким мгновенно побледнела, мёртвой хваткой схватившись за кисть старшей. Она отрицательно закачала головой, до невозможности скривив лицо в гримасе. Взгляд Ким стал неузнаваемым и слишком испуганным. — Нет! Только не это! Я прошу, господи, только не это! Умоляю! Дальнейшее происходило, как это обычно бывает в подобных ситуациях: плачущая Джуён на коленях Ёнам, злая и недовольная, но всё такая же добрая и рассудительная Синхо, ничего непонимающая Джи и, накалающаяся атмосфера в небольшом помещении.       — Ладно, не будем торопиться с выводами, — выдохнула Ли. — ещё ничего неизвестно, так что не реви, слышишь? — Синхо наворачивала уже который круг по кабинету, скрестив руки на груди и пялясь куда-то перед собой. Вот так да. Единственное, что могла бы из себя выдать Джи сейчас, но предпочла молчать в тряпочку, тихонько похлопывая Ким по спине, и чувствуя все пролитые ею слёзы на своей юбке. — Ким Джуён, собери сопли! — повышая строгий голос: Синхо переживала не меньше. Как старшая, Ли правда была жутко обеспокоена этим. Какой ребёнок в восемнадцать-то лет? — Может, сбой какой, не знаю… — Ли даже уже не могла подобрать правильных слов для того, чтобы успокоить Ким. Но в то же время понимала, что сказать то нечего. Слов нет.       — Какой тут может быть сбой? — захлёбываясь в собственных слезах, Джуён уже походила на раскрасневшийся помидор, с размазанной тушью под глазами. — Меня недавно…совсем на днях…с-сильно тошнило… — Ким старательно пыталась не дать слезам снова выплеснуться наружу, но все попытки были тщетны, заставляя плечи подруги дрожать и трястись. — Я не обратила на это внимание! Я подумала, что, может, съела не того, — с каждым её словом, Джи становилось всё дурнее и дурнее. Ён сама не поняла, как болезненно нахмурилась, буквально ощущая все чувства Джуён. — Что я скажу родителям? Что я скажу Джисону? Боже мой, что мне де-ела-ать?       — Ты прекратишь наконец? — Синхо застыла на месте, а её брови всё никак не сходили с переносицы, оставляя лицу Ли злой и строгий взгляд. Подруга вновь скрестила руки на груди, нервно поджимая пухлые губы. — Я убью Хан Джисона, — она уверенно кивнула, словно соглашаясь с самой собой. — Поезжай домой. Не думаю я, что ты сможешь отсидеть оставшиеся пары. Мы с Ёнам тебя прикроем. — Ли начала подхватывать в руки вещи Джуён, попутно пихая их в сумку. Расчёску, помаду, телефон и зеркало. Всё это постоянно служило Ким для, как она это называет, «привести себя в порядок». — Я куплю тесты, не плачь. Куплю, и мы с Ёнам приедем к тебе. На это Джуён ничего не ответила, просто зарываясь пальцами в длинные волосы и, с силой сжимая густые локоны в кулак. Джи заметила, как плечи подруги снова затряслись, а дыхание по прежнему стало сбивчивым, неровным. Синхо подливала масло в огонь, смотря на Джуён с расстроенным выражением лица, этим заставляя Ёнам невольно подавлять в себе плохие чувства, которые, даже как-то, делали больно. Ведь от такой новости люди радуются, веселятся и обнимаются. Но, очевидно это только тогда, когда тебе далеко не за восемнадцать. Ким стоило быть чуткой и бдительной. Несмотря на свою вредность и, порой, совсем крохотный пофигизм, Джуён очень даже умная и серьёзная. Как она могла упустить такое из виду? Как могла позволить этому произойти? Чем вообще думала? Это ведь не шутки какие. Это, на данный момент, самая настоящая и большая проблема. Это не то, из-за чего, по сути, нужно радоваться и плакать от счастья… Проблема. Джи уверена что, если бы Ким Джуён не была бы сейчас такой подавленной и расстроенной, а наоборот, весёлой и яркой, Ёнам бы сейчас обязательно расплакалась от счастья. Она была бы безумно рада за подругу. Но, смотря сейчас сверху вниз на голову Ким, у Джи не возникало какое-то желание обнять и поздравить. Её и Джисона. Пожелать здоровья и счастья их, пока что, маленькой семье.       — Если тест окажется положительным… что тогда? Что мне делать тогда? — голос Джуён стал хриплым и, до невозможности неузнаваемым. — Я ведь… Я…       — Попробуй только наделать глупостей, Ким Джуён, — буквально прошипела Синхо, моментально превратившись в ледышку с холодным и злым взглядом. — Я не прощу тебе, если ты вдруг решишь что-то самостоятельно, понятно? — Ли посмотрела на Ёнам и пока подруга не спустила с неё свои недовольные глаза, Джи поспешила поскорее мотнуть головой и еле заметно улыбнуться. Синхо переживала и это было видно. Переживала за Джуён, что по глупости, очень легко сможет сделать непоправимое, если останется наедине с собой. — Всё будет хорошо. Мне кажется, Джисон очень даже обрадуется, когда узнает об этом.       — Нет! — Ким резко подняла красные глаза на Ли, мгновенно замотав головой, подобно умалишённому человеку. — Не говорите об этом Джисону! — Джуён опустила глаза вниз, снова же замерев на месте. Руки подруги беспощадно сжали запястье Ёнам, впиваясь длинными ногтями в мягкую кожу и, заставляя Джи сейчас кусать губы от нехилой боли. Но Ким была расстроена и ошеломлена. И даже не то слово. Она словно ничего вокруг не замечала. Ён, как бы это не прозвучало, но очень даже понимала сейчас Джуён. Её, ничего непонимающее, состояние. Её действия, которые подруга делала, сама того не осознавая.       — Только не говорите ему… — Ким поднесла ладонь к лицу, кажется, пытаясь утолить в себе это желание, вновь зареветь с новой волной. Ёнам взглянула на Синхо. Пустой взгляд. Полный сопереживанию и волнению. Джи даже заметила поблескивающие слёзы в глазах подруги, что, сейчас, стоя в такой твёрдой позиции, готова была упасть рядом с Ким и успокоить. Сказать парочку приободряющих слов, обнять и заставить её прекратить плакать. Ли прекрасно понимала, что здесь виновата сама Джуён. Понимала, и ничего не могла с этим поделать. Синхо безумно хотелось разделить с младшей это разочарование, которое, по сути, должно служить радостью. Также и Ёнам. Джи крепко скрепила руки за спиной Ким, аккуратно покачиваясь с ней в разные стороны. Однако, довольно давненько Ким Джуён не находилась перед ними в таком виде. Такая подавленная, расстроенная и… хрупкая. Незащищённая. Она сильная особа. Самая сильная среди них троих. Но, сейчас, такая уязвимая и слабая.       — Ты боишься его реакции? — голос Синхо прозвучал твёрдо и решительно, в то время когда её добрый взгляд и глаза, говорили совсем об обратном. — Брось, Джуён. Если дело в этом, не стоит переживать. Ты ли Джисона не знаешь? — на лице Ли наконец дрогнула еле видная улыбка. — По-моему, он от счастья до небес прыгать начнёт, — Джи сама не поняла, как счастливое и радостное выражение лица появилось на застывшей физиономии.       — Это точно. Ён попыталась заглянуть Джуён в глаза, максимально нагнувшись до её опущенной головы.       — Эй, всё нормально, — Джи аккуратно убрала руки подруги с заплаканного лица, тут же начиная мягко вытирать слёзы кончиками подушечек своих пальцев. — Не стоит так переживать, лучшее ещё впереди. Ты только представь лицо Джисона, когда он узнает, — Ёнам хотела говорить как можно тише и мягче, боясь взболтнуть лишнего и ненужного. Сделать ситуацию тяжелее и хуже.       — Вы уверены? — Ён завела волосы подруги за спину, открывая весь вид на заплаканное и, довольно-таки, испуганное лицо Ким, что с огромной надеждой в глазах и с большим ожиданием, глядела сейчас на Джи и Синхо, перекидывая взволнованный взгляд туда-сюда. Девушка молча разглядывала белоснежную стенку напротив, внезапно кладя ладонь на верхнюю часть плоского живота. — Охренеть конечно, — шумно шмыгнув носом, подруга также тяжело сглотнула. — это такой капец! — схватившись за обе щёки, Джуён замотала головой в разные стороны, — я, что, правда… т-того?       — Для начала, нужно проверить, того ты, или нет, — Синхо подала Ким её сумку, взяла подругу за руку и потянула на себя, заправив локоны густых волос за уши. — Только пожалуйста, давай сначала проверим, а уж потом, ты можешь смело говорить об этом Джисону, ладно? — Ли наконец одарила всех своей полноценной яркой улыбкой, без капельки осуждения и без какой-либо злости, смотря сейчас на Джуён.       — Обалдеть. Из нас троих, я первее всех стану мамой… — словно смирившись, Ким всё также пялилась в одну точку, медленно покачивая головой в знак согласия со своими же словами. — Ну это же просто обалдеееть, — Джуён готова была снова начать кричать, с каждой пройденной секундой повышая голос до самого визга.       — Эй, Ким Джуён, хорош! Ты ведь Ким Джуён? — Синхо внезапно щёлкнула пальцами перед самым носом подруги, заставив этим ту вздрогнуть от неожиданности и, сразу же, повинно быстро закивать головой. — Соберись! Разве в этой жизни есть что-то, с чем бы ты не справилась? А? — для того, чтобы Ким наконец собралась, Ли даже не сильно и совсем безболезненно, шлёпнула ту по горячим щекам, твёрдо уставившись прямо в глаза. — Вот именно — абсолютно ничего! Так что сейчас же подбери свои сопли, и идём покупать тесты! Ненавижу смотреть на то, как кто-то из вас плачет! Пнув ножку стула, Синхо потащила Ким к выходу, не забыв зыркнуть колючим взглядом в Ёнам. Без слов говоря о том, чтобы она пошевеливалась за ними. Ли взволнованна. Она сейчас переживает, нежели злится. И Джи это прекрасно видела. Словно насквозь. Скорее всего, Синхо сильно волнуется за Джуён и, не меньше боится дальнейшего. Она просто хочет быть правильным примером. Хочет помочь не натворить глупостей кому-то из дорогих ей подруг. Ли безумно об этом печётся. И, если честно, всё время боялась именно этого, всякий раз не упуская такой возможности, как хорошенько отчитать Ким. Ли Синхо. Ёнам молча смотрит вслед уходящим подругам. Знал бы только Феликс, какой она на самом деле хороший и добрый человек — ни за чтобы не оттолкнул и не отказал.

***

      — Главное — не переживай и будь счастлива, какой бы результат там ни был, хорошо? — Джи отворила широкую дверь нараспашку, пропуская обоих подруг вперёд себя.       — Ты точно не поедешь с нами? — грустным взглядом пробежав по лицу Ён, Ким нахмурилась ещё хуже, только понимая, что ей предстоит пройти через какие-то жалкие два часа. — Вы нужны мне обе, — ковыряясь носком своих чёрных туфель в потрёпанном асфальте, Джуён чаще захлопала опухшими от слёз глазами, не решаясь поднять виноватый взор на подруг. — хочу, чтобы в такой момент, мы были все вместе…       — Мне бы очень хотелось поехать, но кому-то ведь нужно вас прикрыть перед преподавателями, — в ответ хриплому голосу Ким, Ёнам старалась говорить максимально мягче. Настолько, насколько это было возможно. — Клянусь! — увидев, как Джуён пуще прежнего помрачнела и приуныла, Джи поспешила разгорячить обстановку, молниеносно засияв широкой улыбкой и резко подняв руку вверх. — Я заставлю старосту отметить вас!       — Мы бы могли попросить об этом у кого-то другого, — Ким было безумно неудобно сейчас. Стыдно и совестно. Но желание находиться в такой важный момент всей её жизни, рядом с близкими ей людьми, было всё же, намного больше. Через считанные часы девушка узнает, беременна она или нет. Это однозначно самый важный момент, за всю её недолгую жизнь. В такие минуты хочется быть рядом с самыми-самыми. А в её случае — с Джи Ёнам и Ли Синхо. Поэтому, причина тому, почему одна из них не сможет поехать, сильно сейчас огорчала.       — Всё хорошо, с тобой будет Синхо, — Джи снова одарила подруг доброй улыбкой и, как умела, игриво подмигнула, лишь бы не видеть на лице Джуён такое кислое выражение. Совсем скоро рядом с воротами колледжа остановилась дорогая машина, которая явно принадлежала работнику отца Ким, откуда, через открытое окно показался довольно знакомый мужчина средних лет и, сейчас, приветливо косился в их сторону, помахивая свободной рукой.       — Аджосси уже здесь, — Синхо крепче сжала в руках лямку своей сумки, чувствуя как неприятно вспотели ладони. То ли от нервов, то ли от жары. Скорее всего, склонность ближе в первому варианту. — Мы пойдём.       — Да, поспешите, — не стерпев, Джи довольно крепко схватилась руками за плечи девушек, одновременно обнимая двоих. — И, всё же, я безумно рада, Джуён, — Ёнам искренне улыбнулась, изо всех сил стараясь не показать Ким свою, до невозможности радостную улыбку.       — Попробуй только не приехать ко мне сегодня вечером, — промычала подруга, еле шевеля при этом губами. — Если, конечно, мама с папой меня не прибьют к тому моменту…       — Ох, идём уже, — Синхо закатила глаза, но продолжала улыбаться.       — Позвоните сразу же! Джуён и Синхо отдалялись всё дальше и дальше, оставляя Ён лишь слышать совсем малую часть их разговора. Наверное, обсуждают в каком именно месте будет лучше прикупить верные тесты. Джи наблюдает за тем, как подруги машут ей напоследок и садятся в салон, всё ещё бурно что-то обсуждая. Ён врать не будет. Ей безумно хотелось поехать с ними. Хотелось увидеть те самые эмоции на лице Джуён, когда она наконец осознает и примет тот факт, что ей теперь никуда не деться от Хан Джисона. Как и самому парню, в принципе. Вот это даа. Сложно поверить, но ведь реальность всё-таки. А ведь подруги просто решили взвеситься. Кто бы мог подумать, что всё завернёт совершенно не в то русло. И вообще, очень хорошо, что Джуён уехала. Если бы подруга осталась здесь, в колледже, она бы точно не сдержалась и непременно ляпнула обо всём Джисону. Чего, совсем не нужно. Хан, наверное, просто в обморок упадёт, узнав о такой новости. Узнав, что Ким Джуён, девушка его мечты и, с самого начала их отношений, девушка его жизни, носит под сердцем его ребёнка. Милота. И кто вообще мог подумать? Совсем недавно, Джисон имел звание самого заядлого бабника и главного тусовщика. Сейчас же, этот парень мирный и спокойный. Сказать честно, Хан словно повзрослел, находясь рядом с Джуён. Ну, что сказать. Эти двое слишком подходят и дополняют друг друга. Они словно были рождены для того, чтобы одним вечером поцеловаться в клубе и, потом, начать свою историю. Совсем как в сказке. Слишком. И это здорово. Они будут счастливы. И Ёнам, почему-то, кажется, что всё будет именно так. Она рада. Рада, наблюдать за чужими отношениями и радоваться вместе с ними. Девушка слегка поёжилась, почувствовав довольно холодный порыв ветра, что заставил кожу Джи мгновенно покрыться неприятными мурашками. Осень приближается. Ещё чуть-чуть, и всё здесь будет разноцветным. А потом уже и сухим. Совсем как Ёнам. Сказать, что девушка запуталась в собственной жизни — ничего не сказать. Хотелось кричать. Вместе с криком, выпустить эту, откуда-то взявшуюся злость, наружу. Взобраться на ближайший высокий холм, расправить руки и закричать, что есть мочи. Позволить себе сделать хоть это. Время идёт, но, такое ощущение, что Джи застряла где-то в середине, не желая двигаться дальше. Боится дальнейшего. Мучает этим себя, и остальных. И почему сейчас она чувствует себя так по-дурацки? В чём дело? В ней самой? В окружающих? А может… А может, в Хван Хёнджине? Джи сказала себе не думать о брюнете, но разве против своего сердца попрёшь? Девушка и думать не хочет, не то, что знать. Можно притвориться глупой? Можно сделать вид, что недавно произошедшего и не было? Можно ли ей это? Она запуталась. Заблудилась. Ёнам не сможет выпутаться из всего этого в одиночку. Девушка, обняв двумя руками себя за плечи, молча шла вперёд по коридору, уперев пустые глаза в пол. Бесит. Раздражает. Подобные мысли, не описать словами, как утомляют.       — Ёнам! Джи Ёнам! — Джи, кажется, услышала своё имя. Не то, что оборачиваться не было сил. Скорее всего, просто тело не было подвластно ей в такой момент. — Ёнам, ты чего? Перед девушкой вырос никто иной, как сам Хан Джисон. На лице яркая улыбка, добрые глаза устремлены прямо на Ён. Парень выглядел слегка уставшим и потным. Судя по его тяжёлому дыханию: Джисон идёт прямиком из спортзала. На шее висит полотенце, а в руках бутылка воды.       — Эй, спишь на ходу чтоли? — проведя пару раз ладонью перед глазами Джи, Хан был как обычно весел и позитивен. — Слушай, — вытирая одним концом полотенца висок, Джисон продолжал отрывисто дышать. — Ким Джуён где? Я везде её обыскался. Серьёзно, словно сквозь землю провалилась.       — Она, — Ёнам так и застыла, понятия не имея, что говорить дальше. Лицо приобрело глупое выражение, а глаза смешно потупились. — Онаа…       — Она, — терпеливо дожидаясь ответа на свой вопрос, Хан ожидающе хлопал глазами, застыв на месте ровно, словно боясь пропустить и единое слово.       — Она, — Джи казалось, что они могут простоять так вечность.       — Ёнам, ты прикалываешься? — в конец не вытерпел Хан, огорчённо опустив застывшую в воздухе руку, которую неподвижно держал всё это время. — Онаа, ну и, что дальше? Беременна от тебя. Вот что!       — Она плохо себя чувствует, — Джи сжала кулаки, теперь же впиваясь в мягкую кожу уже своими ногтями, которые пусть и были не длинными, но всё же больно делали.       — Правда? — Джисон в подозрении сощурился. — Всё ведь нормально?       — Всё шикарно! — Ёнам резко хлопнула в ладони и широко заулыбалась, заставив парням напротив недоверчиво на неё покоситься. Со стороны Джи выглядела безумно глупо и странно. Но, у девушки создавалось такое ощущение, что Хан уже обо всем знает и, сейчас, проверяет насколько же Ён далеко зайдёт, пытаясь огородить подругу перед ним.       — Прям шикарно? — изогнув бровь, Джисон никак не мог не уловить эти искры какого-то беспокойства в глазах девушки. Странно всё это. — Мне точно не стоит переживать?       — Зачем? Всё ведь отлично, — пожав плечами. Ёнам старалась не смотреть Хану в ответ, лишь бы только не забегать от волнения глазами, после чего, Джисон её сразу же раскусит.       — Знаешь, лучше я ей позвоню и сам в этом удостоверюсь, — отходя на шаг дальше, парень не забыл по дружески хлопнуть Джи по плечу и закивать головой. Нет, этого как раз-таки не хватало. Джуён сейчас слишком некогда.       — Да нет же! Не надо ей звонить! — повысив голос, Ёнам пуще прежнего нахмурилась. На это Хан выпучился, и застыл на месте. Ему в первый раз приходится видеть эту девушку в таком злом и раздражительном расположении духа. — С ней всё в порядке, просто, резко заболела голова, а если ты сейчас ей позвонишь — сделаешь ещё хуже! — Джи попыталась сделать вид, будто это вовсе не она сейчас громко верещала на весь длинный коридор, придав своему взгляду побольше спокойствия. — Х-хорошо? Она правда…       — Да понял я, понял, — Джисон почесал затылок, неловко бегая глазами по чистому полу. — просто ты напугала меня, — Хан пожал плечами, сканируя стоящую перед ним девушку и, по актёрски схватился за сердце. — не болеешь случаем?       — Нет, я здорова как… огурчик! — Ёнам глупо заулыбалась, понимая, как она, наверное, по идиотски сейчас выглядит со стороны. Улыбаясь, словно в последний раз, Джи больше походила на сумасшедшую, нежели на здоровую. Огурчик? Что, вообще? Девушка походу никогда не научиться вести себя естественно, когда скрывает что-то очень важное от окружающих. Например, новость о беременности подруги перед её же парнем.       — Огурчик Джи Ёнам, — Хан снова оглядел Ён с ног до головы, почти что забив на то, что сегодня подруга его любимой девушки ведёт себя как-то странно. Но, мысленно свалив всё это на «женские примочки», Джисон уже совсем не переживал. — смешно, — паренёк наконец улыбнулся, кажется, уже правда ни о чём не волнуясь. — ну, я пошёл тогда, спасибо!       — Ага, до встречи! Хан задорно шмыгнул носом, развернулся и потопал в ту сторону, откуда и пришёл. Наконец, время с облегчением выдохнуть, пришло. Ну и приспичило же Джисону начать искать Ким по всему колледжу. Ёнам казалось так, что ещё чуть-чуть и парень точно поймает её на вранье. Этого никак не нужно. Джи очень бы хотелось, чтобы Джуён сама ему обо всём рассказала, чем Хан узнает такую классную новость от окружающих. Девушка смотрит в спину уходящего парня. Вот это да. Идёт, и совсем не подозревает какой сюрприз для него предназначен. Интересно будет посмотреть на его реакцию. В который уже раз за этот день, Ёнам прокрутила в голове фразу «вот это да»? Сегодня действительно такой день, который очень отличался от остальных. Сплошные неожиданности и, наверное, единственное, похожее на предыдущие дни это… Сплошное разочарование. Джи так и не увидела Феликса. Сколько бы девушка не надеялась на его долгожданный приход, а парня как не было, так и не было. Сплошная головная боль. Ёнам во всём виновата. Виновата в том, что Ли сейчас бог знает где. Виновата, что он, возможно, сейчас чертовски хреново себя чувствует. И в конце-концов, неописуемо виновата в том, что разрушила дружбу двоих очень близких друзей. Это не даёт ей покоя и, буквально заставляет ощущать себя последним дерьмом в этой жизни. Из-за неё разрушилась чья-то дружба. Именно. Из-за неё. Такие мысли убивали, истязали изнутри и причиняли невозможную боль. Ёнам, кажется, уже начинает к этому привыкать.       — Кстати, — девушка подняла голову на голос, увидев Хана в десяти метрах от себя. — Хёнджин тоже тебя везде ищет, и он охренеть как зол, — Джисон игриво подмигнул, внезапно поднимая руку к своей шее и, демонстративно на неё указывая, ехидно выдал: — смотря на твою шею — вы не хило так вчера повеселились. Сердце Ёнам привычно сжалось, только услышав слово «зол». Ён даже не обратила внимание на замечание Хана, по поводу её шеи. Всё это время, Джи старательно закрывала волосами багровые следы на изгибе своей кожи. И мысли напялить сегодня в колледж кофту с длинным воротником — были очень даже неплохие, но только вспомнив, что, за несоблюдение единой формы её могут отчитать и снизить баллы, девушка выкинула эту затею куда подальше. Конечно, прикрыв красные следы волосами, просто-напросто их распустив — не дало никакого толку. Джисон ведь как-то заметил. И, чёрт, непременно будет подкалывать её по этому поводу. Девушка готова была застонать от страха и неловкости. Только не Хван. Только не он. Нет. Не сейчас. Не сегодня. Не в этом году. Не в жизни. После вчерашнего, Ёнам планирует не видеться с ним ещё целый месяц, лишь бы только не вспоминать его безумные глаза и, свои неподвижные действия на тот момент. Почему просто стояла? Почему не оттолкнула? Почему позволяла делать всё, что только в голову его взбредёт? Дура! Джи наконец обработала ему руку, взяла трубку его телефона, на котором ярко высвечивалось имя «Чан-хён». И хорошо, что сделала это. Ведь если бы Бан не позвонил Хвану в тот момент… девушка даже и знать не хочет, что было бы дальше. Ён всё также его боится. Даже несмотря на его вчерашнее поведение, Джи страшно, как никогда раньше. Желание удрать куда подальше, только увидев перед собой парня, всё ещё возникало при каждом с ним столкновении. Хван настолько сильно загнал её в угол, отчего у девушки невольно начинают подрагивать пальцы, только упоминая его имя. И даже сейчас, ошеломлённо смотря вслед уходящего Джисона, Ёнам так хотелось его окликнуть. Спросить, где он в последний раз видел Хёнджина, чтобы ненароком с ним сейчас не столкнуться. Не дай бог. Зачем Хван её ищет? Что ему нужно? Джи в глаза ему смотреть страшно, нежели разговор вести. Только вспоминая его холодные, сильные руки на своей талии, девушке хотелось поднять ближайший тяжёлый предмет и, хорошенько долбануть по своей глупой голове. Для того, чтобы очнулась. Чтобы взяла наконец себя в руки. Она — Джи Ёнам. Обычная, ничем не отличавшаяся от других, девушка, со своими тараканами в голове. Он — Хван Хёнджин. Красавчик номер один, отличник, бабник и придурок. Что, спрашивается, их вообще смогло притянуть друг к другу? Джи поспешно закрывает волосами шею, чувствуя как щёки заливаются краской. Честно, девушка чуть в обморок не упала, разглядывая сегодня утром верхнюю часть своего тела. Засосы, больше похожие на синяки, вовсю красовались на бледной коже. Ён даже казалось, что с каждым часом они становятся виднее всё больше и больше. Как хорошо, что родителей дома нет. Ведь если бы мама с папой увидели эту «красоту» — серьёзного разговора и скандала было бы не избежать. Было бы стыдно. Очень. Девушке и сейчас безумно стыдно. Джи пялится в одну точку, на пятках разворачивается и хочет двинуть куда-нибудь вперёд. Куда-нибудь, где Хван Хёнджин её не достанет. Где он не сможет её найти. Ёнам поднимает голову вверх. Будет, что будет. Если и найдёт, в любом случае не убьёт ведь. Да и почему он должен вдруг это делать? Даже в такой ситуации, она считает себя виноватой. Ён так это ненавидит. Всё ещё держа руки поверх волос, которые сейчас почти что закрывали красное лицо, Джи рассмотрела пустой коридор. Вот за что она любит это место. Здесь фактически всегда безлюдно. Студенты не так часто торчат здесь, как это бывает в других местах их учебного заведения. Так пусто и, спокойно. Умиротворённо. Девушка даже, как-то, успокаивалась, находясь здесь совсем одна. Хёнджин стоял в конце коридора, терпеливо дожидаясь того момента, когда она поднимет глаза на него. Заметит. Хвану безумно хотелось подойти самому, но он ждал. Хотел проверить. Если Джи его заметит, убежит ли? Захочет в очередной раз от него убежать? Что будет делать? Руки парня находятся в карманах спортивных штанов, в одном из которых брюнет сейчас нервно перебирал длинными пальцами зажигалку, чувствуя, что терпение его не резиновое, вот-вот готовое лопнуть. Тёмноволосый, сам того не замечая, сильно дёргал зажигалкой туда-сюда, порой даже ощущая горячий огонь на своих пальцах. Но, при этом, даже не шевелился. Хвану казалось, что он словно во сне. Этой ночью он проспал от силы часа два, и то они прошли не так гладко. Парень ворочался, несколько раз поднимался, чтобы выпить стакан воды. Он усердно пытался утолить в себе это дикое, сильное желание, снова заявиться к Джи домой. Хотелось. Безумно хотелось её увидеть. Но Хван знал, что если он это сделает, то снова покажется в глазах Ён каким-то придурком. Его в первый раз волнует то, что кто-то правда считает его таковым. И не «кто-то», а именно она. В самый, чёртов, первый раз. Обалдеть конечно. Пусть Хёнджин и не помнит половины того, что он вообще вчера вытворял, находясь в доме у Джи, у брюнета никак не выскальзывали из головы мысли о том, что, он, походу, действительно что-то натворил. Что-то очень плохое и необдуманное. Ну, плохое это во всяком случае. Ведь Хван был до чёртиков пьян. Парню только и оставалось надеяться на то, что он не применял к этому силу. Пожалуйста. Что угодно, но не это. Она сейчас нахуй меня пошлёт. Думал парень, без остановки пялясь на Ён. Буквально убеждал себя сейчас стоять на месте ровно. А лучше, присесть куда-нибудь и крепко завязать верёвкой, лишь бы только не дать себе сорваться с места и не позволить наделать глупостей. Не позволить себе, причинить ей боль. Не заставить плакать. Хёнджин больше не хочет видеть её слёзы. Тем более те, которые могут произойти по его вине. Именно из-за него. Из всего вчерашнего вечера, Хван только помнит лицо Джи, которое было слишком близко даже для него. Как её руки касались его лица и как её холодный и безразличный голос раздражал. Её сладкий и мягкий голос, который становился грубым и холодным. Хёнджин чувствовал себя куда хуже, понимая, что всё это начало происходить только по его заслугам. Молодец. Чёртов псих ты, Хван Хёнджин. Она, наверное, теперь ненавидит его ещё больше. За то, что подрался с Феликсом. А ведь в тот день брюнет действительно походил на сорвавшегося с цепи, бешеного зверя. Молодец! Чувствует ли Хван сейчас вину? Конечно. Но, маловероятно, что когда-то скажет ей об этом. Хван еле заметно вздрагивает. Ёнам, наконец, на него смотрит. Как обычно. Ошеломлённо и… боязливо. Прошу, не смотри так. Не бойся меня. Джи облизывает пересохшие губы. Все признаки того, что она начинает не на шутку волноваться. Как? Как он, чёрт возьми, её так быстро нашёл?! Ён начинает тихонько пятиться назад, всё ещё держа руки около шеи.       — Так и знал, — прошептал брюнет, отталкиваясь от холодной стенки. Хван этого не хочет, но лучше бы она сейчас убежала. Не дразнила, и просто смылась с глаз подальше. Хёнджин долго искал. И он нашёл. Он… не понимает, чего именно хочет. Уходи. Быстро. Нет, прошу, стой на месте. Уходи, мать твою! Смотри на меня. Только на меня. Не бойся. Минут пять бездействия со стороны двоих. Тогда, чёрт, я сам это сделаю! Брюнет широкими шагами сокращает между ними расстояние, не отрывая взгляда с её напуганного лица. Ёнам начинает бегать по полу глазами, не зная, куда себя девать от такой безвыходности. Ноги онемели. Буквально. Дыхание участилось, коленки задрожали. Все признаки того, что она действительно сейчас видит перед собой Хвана. Девушка теребит пальцами, дрожит, но не сдвигается с места. Словно приросла к этому чёртову полу. Какие-то жалкие несколько секунд, и Хёнджин стоит уже совсем рядом. Он резко останавливается, хотя Джи казалось так, что он просто-напросто снесёт её с места. Тот самый приятный запах мяты — однозначно дурманит и сносит крышу. Тот самый Хван Хёнджин стоит сейчас так близко. Уставшее выражение лица, глаза, не выражающие сейчас абсолютно ничего, но достаточно уверенный и настырный взгляд. Его белоснежная футболка, от которой слишком приятно пахнет, совсем как от той самой кофты, что уже который день висит в шкафу девушки.       — Избегать меня решила? — брюнет становится ещё ближе, когда Ён отходит на шаг. Брюнет стоит настолько близко, отчего Джи даже может почувствовать, как её кеды, кончиками прикасаются к носкам кроссовок парня. Дышать стало намного тяжелее. — А? Джи Ёнам, — Хван шумно сглатывает, а девушка непрерывно смотрит ему прямо в грудь, так и не решаясь поднять взволнованный взгляд вверх. Недолго думая, Хёнджин резко поднимает руки вверх, такими действиями, заставив стоящую перед ним Ён, пугливо вздрогнуть и отшатнуться. Брюнет с силой закусил губу. Кажется, она правда, серьёзно его боится. Ещё раз выдохнув, тёмноволосый старался двигаться медленнее, без резких движений и громких слов. Не давить на неё лишний раз. Они ещё успеют поорать друг на друга, а сейчас… можно побыть с ней мягким хотя бы сейчас? Хотя бы в этот раз. Хёнджин аккуратно касается тёмных волос, обеими руками заводя густые локоны за спину девушки, тем самым, открывая весь вид на молочную кожу. Ну да. Как и ожидалось увидеть. Он определённо хорошо постарался прошлой ночью. Багровые отметины, особо походившие на обычные синяки. Засосы, с которыми Джи придётся походить ещё какое-то время, были усыпаны по всей тонкой женской шее, дальше, скрываясь за её белоснежным воротничком блузки. А там — ещё хуже. Дебил. Это так он просил прощения? Парню только и остаётся надеяться на то, что он не делал ей больно, в процессе всего этого.       — Нет, — совсем как вчера: в ответ лишь угрюмо смотрит, грубо отталкивая широкие мужские ладони. Ёнам злится. И правильно делает. Даже по мнению Хвана, она сейчас всё делает правильно. — Даже если и так, что ты мне сделаешь? — Джи поднимает во всём уверенные глаза, отходя ещё на один шаг.       — Ничего не сделаю. Больше не посмею.       — Что тебе нужно?       — Хотелось бы мне знать, — Хёнджин до побеления сжал кулаки. — что мне нужно, — брюнет еле сдержался, чтобы не начать крушить здесь всё, как это бывает обычно. Как это бывает тогда, когда он воспылает в полном бешенстве. Как это бывает, когда он находится именно рядом с ней.       — Хватит, Хёнджин, — голос Ёнам стал намного мягче. Именно такой у неё голос, когда она разговаривает с кем-то другим, помимо парня. Сладкий, мягкий и до невозможности добрый. Брюнет даже замер, услышав из её уст своё имя. — Ты… Ты просто устал от меня. Ты даже сам не знаешь, чего хочешь. — она словно пыталась ему что-то доказать. — Давай, забудем обо всём и…       — Заткнись, — Хван потихоньку начал понимать, что снова начинает злиться. Вот почему он не хотел подходить, потому что прекрасно знал, что, не разозлиться, у него просто-напросто не получится. Кажется, теперь парень понимает чувства Джи. Когда она говорила, что его слова, словно ножом режут, принося неописуемую боль. Она делала ему больно, предлагая сейчас забыть обо всём. Говоря ему, что он устал от неё. Да откуда ей вообще знать, устал он или нет?!       — Я буду говорить, — Джи мысленно наступала всё ближе и ближе, но самом деле, упорно стояла на одном месте. — и я повторюсь. Хван Хёнджин, давай вместе забудем обо всём. Вместе. Ключевое слово — вместе. Хёнджин очень хотел бы быть вместе. Но, не в этом, мать вашу, смысле. Вместе по-настоящему.       — Ты расстроена во мне? Я оплошал, так? — Джи смотрит на Хвана, совсем его не узнавая. Никогда ещё этот парень не говорил с ней в таком тоне. С нотками волнения и с, даже, какой-то грустью, в вечно холодном и грубом голосе. Ты оплошал ещё с самого начала, Хван Хёнджин.       — Ответь, — брюнет подошёл ближе, а она отступила ещё дальше. Ещё один шаг в её сторону, и Ёнам точно разучится нормально дышать. — Ответь! — сцепив руки на хрупких плечах, тёмноволосый боролся с собой до последнего. — Да! Да, я подрался с Феликсом! Да, я его избил на твоих глазах, а ты… — его прерывистое, тяжелое и такое горячее дыхание, сейчас опаляло кожу на лице испуганной Ён. — А ты любишь его… — грустная усмешка. Хёнджин сейчас по-настоящему чувствовал. Ему больно. Он виноват, и он это признаёт. Он заслужил. Это гадкое и неприятное ощущение. Как? Как??? Как она может так с ним поступать? Также, как и ты с ней когда-то, Хван Хёнджин.       — Любишь ведь, так? — опустив голову до её уровня, тёмноволосый старательно пытался заглянуть в глаза, лишь бы она видела его сейчас. И всегда смотрела в ответ. — Скажи мне это в лицо, и я отстану! Я… — парень тяжелее задышал, нервно скрипя зубами и сжимая в руках худые предплечья. Он хотел сказать, что отпустит. Но в то же время понимал, что никак не сможет этого сделать. Хёнджин сказал ей об этом. Но, только в своих мыслях.       — Отпусти, — снова жалкие попытки высвободиться из цепких рук. Снова наворачивающиеся слёзы на глаза. Снова тот самый страх в её привычном взгляде. Придурок. Такого ещё поискать надо.       — Я не смогу отпустить тебя к нему, Ёнам, — отрицательно покачав головой, Хёнджин расположил холодные ладони на щеках девушки, смотря прямо в глаза. В самую душу. — как бы ты его не любила, — ещё сильнее поджимает губы. Злится на самого себя. — Ты можешь считать меня эгоистом, ублюдком, идиотом, — Хван застыл на месте, бегая суматошным взглядом по лицу напротив. Боясь сделать что-то ещё, что сможет в очередной раз её спугнуть. — просто, не смогу.       — Ты…       — Можешь меня ударить, — голос Хёнджина был груб и холоден, но в то же время так сильно походил на жалостливый вой. Однозначно просящий о пощаде. Брюнет ненавидел её. Готов был схватить, связать и увезти куда подальше, лишь бы только она никогда больше не пересекалась с Феликсом и, не посмела влюбиться в друга ещё больше. Да, Хван боялся. Новые чувства пугали его. Это дурацкое желание, постоянно находиться рядом с девушкой, заставляло парня думать о том, что он просто с ума сошёл. Джи Ёнам конкретно не повезло. А причина такому выводу, очень даже весомая. Не повезло потому, что она является именно той единственной девушкой, которой, каким-то волшебным образом, удалось влюбить в себя Хёнджина. Странно, ведь для этого Ён ничего не делала. Абсолютно. Ёнам просто была собой.       — Извинись перед Феликсом, — девушка сжала руки в кулаки, постепенно ощущая, как широкие ладони парня на её лице заметно ослабевали. Брюнет еле сдержался, чтобы не закатить глаза от бешенства. Чёрт, его безумно выносит с этого. Хёнджину хватило и секунды понять, что ему однозначно не нравится слышать имя Ли, когда его произносит она.       — Ты заставляешь меня злиться, — попытался не прошипеть парень, но, как и ожидалось, гневно прошипел. — Хочешь, чтобы мы снова подрались? — облизнув пересохшие губы, брюнет шумно выдохнул накопившийся воздух, подобно какому-то свирепому зверю. — Тебе нравится злить меня, не так ли? Нравится, когда я делаю больно? — внезапно Хван переместил одну ладонь на шею Джи, мягко дотрагиваясь до тёплой кожи. — Мне не нравится, Джи Ёнам… Я не хочу, чтобы ты плакала.       — Вы друзья, Хёнджин, — девушка отвела разочарованный взгляд в сторону, пока тот продолжал без остановки на неё смотреть. Ён почти что невесомо коснулась пальцами запястья Хвана, желая поскорее отстранить его руку от своей шеи, которой парень и без того, хорошо распорядился вчера. Джи вздрагивает и в очередной раз выдыхает, когда брюнет оставляет абсолютно все жалкие попытки безуспешными, молча переплетая их пальцы в едино, и крепко сжимая. Спустя какое-то время, парень прижимает Джи к себе, утыкаясь носом в макушку и, чувствуя её равномерное дыхание. Одна рука находится на затылке, слишком крепко удерживая рядом с собой, а вторая расположилась на пояснице. Словно, Ёнам могла легко куда-то от него деться. Хван был спокоен внешне, но, отчего-то, буквально горел внутри. И почти сгорал.       — Давай… сходим на свидание, — Хёнджину доставляло безумную радость то, что Джи сейчас не пытается от него отстраниться. Не бьёт кулачками по рёбрам, не ёрзает плечами, не сопротивляется. Давай сделаем это, Ёнам. Свидание. Подобное Хван прежде ещё никому не говорил. Он, даже, почти что, не знает значения этого слова.       — Считай это как за просьбу, — по другому ведь не согласится. Хёнджин заставит Джи полюбить его. Как и обещал, станет в её жизни единственным. Он не тот тип людей, что сдаются без боя. И отдать Ён Феликсу без боя, Хван тоже не собирается. Кто-то правда может сказать, что он — парень единоличник. Двуличный, эгоистичный и жуткий собственник. Возможно, в какой-то степени, это и так. Но, Хёнджин всегда брал победу честным и правильным путём. Он никогда не шёл против правил и не хитрил. В этом случае, всё будет точно также. Чувства Джи Ёнам к нему, в конечном итоге, будут самыми настоящими и большими. Это он себе обещает.