И в грозы, и в бури В житейскую стынь, При тяжёлых утратах И когда тебе грустно, Казаться улыбчивым и простым — самое высшее в мире искусство
Учиха раздражённо цокнул языком, когда в класс ввалились (именно ввалились) Наруто с Кибой. За ними вошли весело болтающие Сакура, Ино и Темари. Сзади лениво шёл Шикамару, а возле него семенил Чоджи, с очередной пачкой чипсов. Хоть Саске никому и не позволял видеть свои эмоции, всегда их пряча, многие могли сказать, что эти двое, мягко говоря, не ладят. Они были полными противоположностями: У Наруто были короткие светлые волосы, отливающие золотом на солнце. У Саске они были средней длины, чёрные, цвета вороньего крыла, хоть и отливали иссиня-чёрным на солнце. У Наруто были светлые, яркие глаза, напоминающие спокойное море или безоблачное дневное небо. У Саске же были они тёмные и холодные, будто обсидиановые или ночное небо. У Узумаки была загорелая кожа, будто он не в Токио живёт, а в Окинаве, и двадцать четыре часа в сутки проводит у пляжа. У Учихи кожа была бледная и гладкая, как у вампира. Наруто всегда одевался ярко и обожал внимание. Саске предпочитал тёмные цвета и нелюдимые места. У Наруто было шесть шрамов на лице, в то время как у Учихи шрамов не было нигде, как и царапин, которые всегда есть у Наруто. У Узумаки много друзей, и он всегда находится в чьём-то обществе. Саске предпочитал одиночество, хотя и у него были друзья. Тот же самый Суйгецу или Джуго. Карин, в конце концов. Несмотря на изобилие друзей, Наруто был изгоем везде. Его часто избивали, и учителя всегда кидали косые взгляды: блондин был круглым двоечником и вечно срывал уроки. Саске везде уважали и боготворили. Парень всегда был любимчиком учителей, учился прекрасно и вёл себя прилежно. Как и подобает Учиха. И, главное отличие, о котором никто не знает: в то время как Учиха прячет все свои чувства под маской, изображая бесчувственного ублюдка, Наруто прячет пустоту под маской жизнерадостного яркого парня. Так можно продолжать до бесконечности, но все мы знаем, что противоположности притягиваются, не так ли?***
— Ну же, Саске, пойдём! Хотя бы один раз ты можешь сходить с нами? — Карин ещё не теряла надежды, упрашивая друга пойти с ними на вечеринку Сакуры. Учиха отказывался по двум причинам: во-первых, он ненавидел людные места, во-вторых, там будет Харуно. Конечно, ведь это её вечеринка и это её День рождения. Розоволосая особа его, мягко говоря, очень сильно раздражала, и Саске сам не понимал, почему. — Да ладно тебе, Учиха, один разок! Шестое чувство Джуго говорит, что должно что-то произойти! Мы не должны это пропустить! — к Карин присоединился Суйгецу, пытаясь отлепить брюнета от дивана. — Ну же! Будет весело! Бесплатное бухло! Там даже балкон есть — запрёшься. Просто пойдём с нами! Слова «бухло» и «запереться» подействовало на мозг, и Учиха, фыркнув, встал. Суйгецу упал на Карин, которая тут же покраснела и начала его мутузить. Усмехнувшись, он пошёл в свою комнату. Не идти ведь в таком виде.***
— С-саске-кун? — зелёные глаза, полные удивления, тут же начали радостно блестеть, и уже через секунду удивление сменилось радостью. Девушка тут же бросилась на него с объятьями. Учиха удивился сам себе: раздражительности, как обычно, не было. Что же делает с нами алкоголь, что даже мысли о нём снимают плохое настроение? — С Днём рождения, — сухо бросил парень, заходя следом за друзьями. Вечеринка была в самом разгаре, и в глаза бросилась Ино, что сейчас присосалась, словно пиявка, к какому-то парню, подозрительно похожего на него самого. — Акаши Сай, — заметив куда он смотрит, представила парня Карин. — Я тоже удивилась, когда увидела его впервые! Странный парень, как и его шутки, но он очень даже неплохо общается с Наруто. — Есть вообще люди, которые не в курсе, кто такой Узумаки Наруто? — раздражённо фыркнул парень. Взгляд наткнулся на несколько коробок с алкоголем, куда и направился Учиха. Рука застыла возле ручки, когда до него донёсся знакомый голос. Интерес взял своё. — Как думаешь, у него маленький? — Акаши Сай, как представила его Карин, сейчас сидел на тумбочке, весело мотая ногами. Напротив него, на столе, сидел блондин. — Ксо, мне хватает Сакуры и Ино! Что вы все находите в этом… — Наруто прокашлялся, и, сделав писклявый голос, протянул «Саске-ку~ун». Кухня наполнилась смехом, Сай спрыгнул с тумбочки, и в этот же момент Учиха зашёл на кухню. Лицо Акаши выражало ничего, кроме удивления с нервозностью. Наруто тихо прыснул: — Вспомни говно, вот и оно, — Саске угрожающе глянул на него, и блондин сразу поднял руки в примирительном жесте: — Да ладно тебе, Саске-теме, я же шучу. — Добе, — хмыкнув, брюнет потянулся к стеклянной бутылке из-под пива, соприкасаясь с загорелой рукой. — Отпусти, — голубоглазый дёрнул на себя, но Учиха и не думал отпускать. В итоге отпустили оба. Одновременно. — Твою мать! Ты что творишь? — Идиот. Сам виноват — сам и убирай, — хмыкнул парень, тем не менее, оставаясь на кухне. Тут никого не было. Ну, почти. Он опять недовольно посмотрел на Узумаки, на этот раз оглядывая парня. Бледно-розовая толстовка, закатанная до локтей, с блюющим радугой единорогом, снизу белым шрифтом написано «FUCK YOU»; на правом запястье две фенечки: одна ярко оранжевая с жёлтым и ещё одна кислотная; на левом запястье только одна чёрная с тёмно-синим узором креста; чёрные облегающие джинсы. Неожиданно Учиха понял, что не такой уж Наруто и страшный. Нет. Его страшным вообще назвать было нельзя. Если он будет одеваться нормально, к примеру, как сейчас, то может даже составить конкуренцию Саске. Последний задумался. Откуда эти шрамы? Вечные побои… За что его бьют? Брюнет опять глянул на перебинтованные костяшки пальцев. Замотаны они были неаккуратно, значит, перебинтовывал он их сам. Почему не попросить родителей? Нос сморщился. Хотя сам Саске бы тоже вряд ли попросил бы у кого-нибудь помощи, даже если это родители. Но ведь это Наруто. Он всегда был общительным. Черноглазый вздохнул. Слишком сложно. И это было интересно. — Что тут произошло? — на кухню зашла Харуно, хмуро оглядывая кухню. Девушка была пьяная и злая. Очень злая. Разъярённый взгляд зелёных глаз раздражённо скользнул по Узумаки, обожающе — по Учихе. — Наруто! Идиот! Саске-кун, ты не поранился? Прости его! Он вечно такой неуклюжий! От чёрных глаз не скрылось, как желваки блондина заработали, а руки сильнее сжали стекло, из-за чего оное впилось в кожу, раня. Парень игнорировал кровь, продолжая убирать, слишком сильно сжимая стекло и причиняя себе боль. — Ты лучше не у меня это спрашивай, — он выразительно посмотрел на голубоглазого. Последний резко встал, опять улыбаясь и пряча руки за спиной: — Всё хорошо, Сакура-чан. Я не хотел, просто Саске-теме — упёртый козёл. Я могу принести тряпку и убрать всё! В конце концов, у тебя День рождения и я… — Хватит, — хмыкнула девушка, лениво глядя на, вроде как, друга. — Иди уже. — Да… — парень выдохнул, не прекращая улыбаться. — Ещё раз с Днём рождения. Пока! Учиха хмуро переводил взгляд то на Наруто, то на Сакуру. Как только Узумаки удалился, девушка мило улыбнулась, краснея под взглядом чёрных глаз: — Саске-кун, — она опустила взгляд, набираясь решительности. — Ты мне давно нравишься! Очень сильно. И я… — Мне плевать, Харуно. Ты меня раздражаешь, и пришёл я только из-за друзей, — Саске ушёл, не дожидаясь рыданий. Предупредив о своём уходе друзей, парень направился к выходу. Он даже не совсем понял, что его взбесило: поведение Сакуры к Наруто или сама Сакура. Первый вариант он сразу отбросил, хотя он тоже раздражал. И разве это дружба? Такие люди раздражали, и хотелось сломать что-нибудь таким уродам, но Харуно — девушка, а девушек бить нельзя. «Очень жаль», — мысленно усмехнулся брюнет.***
Учиха, гуляя недалеко от дома, удивлённо замер, прислушиваясь. Звуки драки были слишком громкие, чтобы их не замечать. «В нашем-то районе?», — промелькнула мысль, и Саске, ещё не совсем осознавая, быстрыми шагами направился именно на звук. Когда он увидел знакомую блондинистую макушку, черноглазый подумал, что показалось, тем не менее ускоряя шаг. Всё же это был Наруто, и ситуация была не такая уж и плачевная. Учиха даже удивился: врагов трое, он один, да ещё и с незажившей раной. Драться определённо было больно. Бинты уже были красными, и алая жидкость капала на асфальт. «Что за день такой? Куда не глянь, везде этот идиот». — Либо вы убираетесь сами, либо я звоню в полицию, — всё тем же холодным тоном, и теми же тёмными глазами, что выражают лишь мировую лень. Все трое обернулись на голос, осматривая смельчака. Но даже то, что они узнали в нём Учиху не помогло, и теперь рыжий толстяк направлялся на него, в то время как двое близнецов не прекращали бить блондина, мерзко ухмыляясь. — Ну же, Узумаки, давай! Я ведь знаю, что ты способен на большее, — смеялся один из близнецов, но потом резко заткнулся, чувствуя, как кровь наполняет рот. Пепельный блондин вместе с кровью сплюнул зуб, и лицо перекосилось от злости: — Ублюдок! Удары стали яростнее, и вскоре оба вжимали парня в стенку, пока второго Наруто не откинул, оставаясь с «беззубым» близнецом. Это могло продолжаться вечно, пока Саске, расправившийся с жирдяем, не вырубил его сзади. Они пытались отдышаться, пока не услышали вой сирен. Видимо, кто-то вызвал полицию. Учиха не понимал, что происходит, пока одноклассник не засмеялся, оседая на пол. — Псих, — тихо кинул брюнет, тоже скатываясь по стене. От долгого бега лёгкие жгло, неимоверно хотелось пить, а ноги ныли. — Спасибо за помощь, — проигнорировав оскорбление, усмехнулся парень, протягивая руку. Хмыкнув, черноглазый резко встал сам, из-за чего голова закружилась. Наплевав на это, Саске сделал ещё два шага, пытаясь не выдать себя. В глазах зарябило, и от падения спасли лишь крепкие руки Узумаки, что сейчас обречённо выдохнул. Он помог дойти до кухни и посадил того на стул, из-за чего Учиха на него зашипел. — Где твои родители? — не замечая никого в доме, поинтересовался брюнет. — Умерли, когда мне было восемь, — пожал плечами Наруто, будто для него это ничего не значит. — Прости, — Саске неловко поджал губы, отвлекаясь на поставленную чашку чая. — Сахар нужен? — опять проигнорировав. Учиха отрицательно кивнул головой, и блондин скривил губы, добавляя две чайные ложки сахара и размешивая: — Без сахара — гадость, — оба молчали, пока Узумаки это не надоело: — Расскажи что-нибудь о себе. — Разве тебе интересно? — черноглазый поднял бровь, тем не менее начиная говорить: — У меня богатая семья. Отец двадцать пять часов* в сутки на работе, брат двадцать семь часов в сутки за учебниками, а мама тридцать часов в сутки убирается по дому и готовит. Что насчёт тебя? — Оу… Ну, я вечно влипаю в неприятности. К примеру взять шрамы на лице. Оставили их какие-то отморозки, когда мне было одиннадцать. Мой опекун — извращенец, пишущий довольно популярные романы, он редко бывает дома, но всегда балует меня, волнуется и всячески заботится, — Узумаки мягко улыбнулся и тёмную макушку озарила мысль, что с настоящей улыбкой Наруто идёт намного больше. — Меня ненавидели из-за острого языка. Да и сейчас ненавидят. Но у меня есть друзья, и с ними мне намного легче. К примеру тот же Киба. Я помню, как злился Ирука-сенсей, когда мы случайно снесли доску… — Сакуру? — против воли вырвалось у Учихи. Парень уже ожидал буйного возмущения, но собеседник лишь рассмеялся, вызывая ответную улыбку. «Всё же ему намного больше идёт искренние улыбки и смех», — опять невольно ворвалось в мысли. — Ну, она пьёт «Пролактин»*, — голубоглазый усмехнулся. — Но, нет, это была не Сакура, — «хотя я не против уронить её», — это Наруто не озвучил, хотя хотелось. Неприятно, когда с тобой обращаются как с мусором. — Эй, гляньте кто идёт! Это ведь наша ходячая груша для битья! — О-о-о, а у тебя друзья появились, да? Такому, как ты, уже ничего не поможет! — Упрости мне жизнь и умри наконец-то! Ненавижу тебя! — Мне жаль твоих родителей. Тяжело с психически неуравновешенным сыном. — Ребят, пойдёмте, а то вдруг и на нас накинется! — Ну же! Кричи, молись, реви! Какого чёрта ты молчишь, ублюдок?! — Не приближайся! Дьявол! — Куда мы идём? — тринадцатилетний Наруто хмуро оглядел Анко, классную руководительницу, что забрала его на перемене и вела сейчас куда-то. Женщина молчала. Они подошли к кабинету школьного психолога. — Вы шутите? Зачем мне психолог? — Успокойся. Я, как классная руководительница, считаю, что тебе это пойдёт на пользу. — Да идите вы все! Я нормальный! — Наруто! Вернись! Узумаки! — Вы слышали? На днях его к психологу повели… — Знаете, что месяц назад он подрался с кем-то из старшеклассников, и сейчас этот старшеклассник в больнице? Мне брат рассказывал! — Да он ненормальный! Только посмотрите на него! — Может, у него родители алкоголики? Или наркоманы? — Откуда он вообще? Больной… — Кто-то кричал что-то вроде «Я добьюсь вашего признания», да, Узумаки? И чего же ты добился? — ехидно спросил кто-то из одноклассников. Наруто посмотрел на говорившего. Им оказался Укон. Как же он ненавидел его и компанию этого придурка! — Исправительных работ! — громко заржал его близнец. Смех подхватили и остальные. Блондин сжал кулаки, пряча глаза за чёлкой и выходя из класса. — Наруто! Боже! — Джирайя с беспокойством посмотрел на крестника. Последний был весь побитый, и казалось, что нету и сантиметра без царапины или синяка. — Старик-извращенец? Ты разве не должен приехать через месяц? — Так не может продолжаться. Я подам бумаги на перевод в другую школу. Учиха потряс выпавшего одноклассника за плечи. Пустые голубые глаза его даже немного напугали. Он уже отошёл на метр, как увидел, что губы блондина изогнулись в кривой болезненной усмешке, прошептав «Бесполезно». Саске еле услышал, да и вообще сомневался, что именно так всё расслышал. Затем парень тряхнул головой, всё с тем же весельем в глазах глядя на брюнета. «Слишком быстро он поменял настроение», — подумал Учиха, нахмурившись. — Уже уходишь? — на секунду во взгляде показалась вина. — Прости, я иногда вылетаю. — Да ничего, — Саске отвёл взгляд, усердно рассматривая тумбу за спиной одноклассника. — Уже поздно, так что я, пожалуй, пойду. — Замечательно. Тогда я провожу, — улыбнулся блондин, поднимаясь. Учихе захотелось ударить одноклассника: опять эти фальшивые улыбки. Они ничем не отличались от искренних, и брюнет не понимал, с чего он вообще решил, что это своеобразная маска, но эту маску хотелось разбить вдребезги. — Не стоит. Я не… — начал возмущаться Саске, но Узумаки его прервал: — Да брось. Вряд ли ты вообще запомнил, где мы, — он весело хмыкнул, глядя, как собеседник поджал губы, хмурясь. — Тем более, мне надо в магазин по дороге зайти, — беспечно пожимая плечами.***
Наруто посмотрел на время, отмечая, что если его заметят, то будет плохо, так как ему нет восемнадцати, а на часах уже двенадцать ночи. По пути он зашёл в ларёк, где ему продавали сигареты без паспорта, и сейчас шёл домой. Но туда не хотелось. Ничего не хотелось. Наруто любил ночь. Ночью все «друзья» забывают о нём,так что можно было снять с лица порядком надоевшую улыбку. Он хотел признания. Но получал в ответ лишь презрение. Сначала из-за выделяющийся внешности, не такой, как у большинства японцев. Затем из-за острого языка. Затем за характер. Затем они начали его бояться из-за «странной силы». Не то чтобы Наруто был каким-то мутантом или так далее, но дети всегда называли его демоном, дьяволом, монстром. Единственное, что он чувствовал после смерти родителей была, лишь пустота, разъедающая внутренности. Холод, ярость, боль или полная апатия. Это было то, что он чувствовал на самом деле. Было одиноко. Так, что хотелось кричать. И он кричал, но почему-то никто не слышал. Или не хотел слышать. Он жил в депрессии. Но им всем было плевать. Его «друзьям», «знакомым» или просто людям. Это не было обидно, нет. Даже не больно. Было никак.Я никого не люблю, мне поэтому плохо. И поэтому снова кто-то умрет, кого-то убьют. Я никого не люблю. Мне не с кем, обнявшись, смотреть на салют и ехать на юг. Мне похуй. Мне не с кем согреться в холоде северных вьюг, ведь я никого не люблю.
Люди все такие, и, понятное дело, никакой любви не существует. Есть лишь сильная привязанность, одержимость, но никак не любовь, вовсе нет. Люди слишком эгоистичны для такого чувства, как любовь. О ней пишут книги, хотя самим давно плевать. О ней поют, хотя не понимают смысла этого слова. О ней читают, мечтая, чтобы было «так же, как у героев книги», хотя усилий не прикладывают и запираются дома. Все они кричат, как им больно и одиноко, не в силах увидеть, что боли то и нет давно, а это одиночество — мнимое. Они сами ограждаются от других людей.Я никого не люблю. Я свободен и счастлив, я самодостаточен. Поколение без цели и смысла потрачено здесь абсолютно. Я никого не люблю. Я не знаю как можно иначе. Не помню значения слов «дом», «семья» и «уют». Но зачем-то об этом пою.
И Наруто такой же. Он тоже притворялся, только чувствовал по-настоящему. Жаль, что чувства были отрицательные. Он уже вряд ли поверит в любовь, веру или надежду. Она была у него. До того самого момента, когда от него впервые отказались, забрав из детского дома. Он доставляет немало проблем, и Узумаки это понимает. Понимает, признаёт и не может унять свою ненависть. Все люди его раздражали. Он ненавидит, когда его жалеют, хотя это было лишь раз. И тоже неискренне. Поэтому он просто начал скрываться. А смысл, если люди не принимают его настоящего? Они видят то, что хотят видеть, не замечая реальности. Они видят в нём улыбчивого жизнерадостного блондина, выливая тонны проблем на него. Наруто всегда был их слушателем, никогда не смея рассказать то, что на душе. Цунаде посоветовала высказываться. И Наруто послушался, заводя дневник на компьютере. Туда он записывал всё, ставя отдельно пароль. После этого и сигаретного дыма обычно приходила апатичность, но и это было всяко лучше жгучей ярости.Я никого не люблю, но зачем-нибудь кто-то заплачет. Будет искать возможности встретиться, поговорить. Как-будто надеясь, что в сотый раз взгляд не зальют. Но я никого не люблю и поэтому я ничего тут не значу. Морская болезнь и тошнит на этаже корабля, в тесной бетонной каюте.
Узумаки курил не потому, что это круто, как считали его сверстники, пародируя паровозы. Сигаретный дым расслаблял. И, опять же, никто из «друзей» не спрашивал, почему от него пахнет этой дрянью. Задавали вопрос «как ты?» только из-за приличия, и Наруто всегда отвечал улыбкой и «всё хорошо, даттебайо!», но хорошо не было. Был лишь поток меланхолии, и он, лишённый мечты. А она существовала и была всегда одна. Добиться признания. Но и она утонула в океане апатии.Я никого не люблю и поэтому мир такой серый. Без цели и смысла. Без веры. Без истины. Вот мой критический реализм. Я никого не люблю. Небо резали крыльями птицы, как режут запястья все одинокие, юные. Модной тенденции, старой как мир — становится на место, где положено быть ночью. А мне хочется броситься в теплое, черное. Но бросит в холодный июль. А я никого не люблю.
***
Блондин смотрел на собственную кровь, специально напрягая кулак, чтобы алая жидкость капала в воду, чудными узорами расплываясь. Красивый цвет. Цвет собственной крови. Он ещё раз сжал руку, наблюдая. Когда Наруто наконец-таки надоело, парень глухо стукнулся головой о кафельную стену. Если бы у него спросили, что такое одиночество, он бы ответил, что это общество людей, которое тебя не понимает. Но в этом и вся шутка. Никто не спросит, потому что не привыкли быть слушателями. «Друзья» жаловались на ужасную жизнь, а Узумаки, потом, в одиночестве, смеялся над их «проблемами». К примеру, та же Сакура. Безответная «любовь». Это не было то чувство. Это было слепое обожание, желание, но никак не любовь. Она вечно говорила, как любит Учиху и крутилась возле него, показывая себя с худшей стороны. Неудивительно, что она раздражает Саске. Наруто прикрыл глаза, улыбаясь уголками губ. Он бы мог сказать, что они с Саске похожи, если бы не видел, что это маска. Это было забавно. Скрываться за маской «Холодного Принца», когда внутри буря эмоций. Хотя сам Наруто не лучше. Во всяком случае, Учиха заинтересовал его как личность. Было сложно понять его эмоции, хоть обычно голубоглазый мог легко читать чувства людей. Но, видимо, Учиха Саске — не тот случай. И Наруто это нравится. Вздохнув, парень вылез из ванны, доставая аптечку. Музыка под стать настроению, которое редко менялось, играла на телефоне. Блондин ненавидел тишину, и надо было хоть как-то заполнить её. Как и пустоту внутри, хотя это уже, скорее всего, нереально. Чисто из-за интереса, Узумаки вбил имя брюнета в социальной сети. Он был самым первым, с огромным количеством подписчиков. Закрытый аккаунт. Неудивительно. Он усмехнулся, глядя на число друзей. Четыре. Учиха Итачи, Карин Узумаки, Суйгецу Хозуки и Джуго Тенпин. С этими ребятами Учиха всегда ошивается в школе. Перевёл взгляд на число подписчиков. Восемь тысяч шестьсот пятьдесят три. Опять усмехнулся, кидая заявку в друзья. Он знал, что Саске вряд ли его добавит, но ради маленького сообщения, прикреплённого к заявке, стоило добавиться в подписчики. Хотя он удалится. Потом. Завтра. Зевнув, блондин направился на кухню, где ждал обожаемый рамен. Рука дрогнула от вибрации телефона, макаронины упали в горячую воду, а капли попали на руку и футболку. Наруто зашипел, проклиная того, кто решил написать ему в час ночи. Проморгался, глядя на отправителя. «Учиха Саске принял Вашу заявку в друзья».У.Наруто: не думал, что у тебя есть друзья, теме У.Саске: разве так благодарят своего спасителя, добе?
Блондин поперхнулся, закашлявшись. В каком это смысле «спасителя»? Фыркнув, он задал этот вопрос, наматывая на палочки лапшу, усерднее набирая ответ. Любимое блюдо было благополучно забыто, а голова коснулась подушки лишь в четыре часа утра.***
Оба встретились у дверей школы, оба помятые и невыспавшиеся. — Хреново выглядишь, теме, — выдавил улыбку Узумаки, еле подавляя зевок. Он оглядел брюнета: волосы более-менее в норме, кожа намного бледнее, полузакрытые сонные глаза, тёмные мешки под оными, помятая белая рубашка, рюкзак, свисающий с одного плеча, джинсы. Всё было не так уж и плохо. — По-моему, ты выглядишь хуже, добе, — Учиха всё же зевнул, прикрывая рот рукой и в ответ осматривая одноклассника. Из-за этого придурка он не спал, размышляя над тем, может ли вырасти грудь у Сакуры. У неё ведь даже имя,как у дерева,так что оба пришли к отрицательному ответу. Взъерошенные светлые волосы, хотя от этого внешний вид не портился, а только придавал какого-то шарма, тёмные мешки под глазами, помятая рубашка, которой удивился Саске, ибо Наруто вообще не знал, что такое «школьная форма», за что получал от директрисы, чёрные джинсы. Конечно, были ещё следы вчерашней потасовки, к примеру царапина на скуле, от кольца одного из нападавших, перебинтованные костяшки пальцев и перебинтованная правая рука, разбитая губа. — Эй, Учиха, — голубые глаза странно блеснули, и брюнет напрягся, понимая, что ничего хорошего в этом блеске нету. — Кто последний до кабинета — тот и исполняет желание победившего! Узумаки рванул с места, и Саске, проматерившись, побежал за ним. Этаж пролетал за этажом, топот ног создавал эхо, и некоторые выглядывали из открытых дверей классов. Черноглазый быстро поравнялся с одноклассником, и в итоге дверь чуть не слетела с петель из-за мощного пинка Наруто. В бедную втиснулись оба одновременно. В классе повисла тишина, прерываемая лишь тяжёлым дыханием бежавших, и тихим — ошарашенных учеников. Учиха и Узумаки пришли вместе. Прибежали вместе! Женская часть чуть не растаяла при виде Учихи, у которого был еле виден румянец от «пробежки». — И… Позвольте узнать, — Какаши еле заставил себя говорить. — Узумаки, Учиха, что это значит? — Э-э… Ну, извините за опоздание? — Наруто неловко улыбнулся. Прозвенел звонок, и он удивлённо посмотрел на такого же удивлённого Учиху. — Эм… Прекрасный урок, Какаши-сенсей! — Ты отсутствовал, — скептически посмотрел на него учитель. — В этом то и дело. До свидания, Какаши-сенсей! — беспечно пожал плечами блондин, выходя и таща за собой застывшего Саске. — Ты не мог сказать, что звонок? Мы могли не идти! — прошипел брюнет, пытаясь вырвать руку из — к его удивлению — крепкого захвата. Наруто скептически посмотрел на него, поднимая запястье, что крепко сжимал. Саске не понял, из-за чего, но смутился, глядя на руки. Взгляд зацепился за собственные часы. — Я не смотрел на время и часы были не у меня, ублюдок, — Узумаки усмехнулся, глядя на поджавшиеся губы собеседника. Кажется, он начинает понимать жесты Учихи. — Идиот, — фыркнул брюнет, выдирая руку из захвата. Одноклассники, прибывая в глубочайшем шоке, смотрели на всё это не прекращая удивляться. Учиха Саске разрешил прикасаться к себе? Удивление. Учиха Саске разрешил прикасаться к себе Узумаки Наруто? Шок. «Узумаки Наруто» и «Учиха Саске» в одном предложении, без слов «драка»? Полный бред.