Внутри все сжалось от боли и…
Даже Черити наверняка не так страдала с этой несчастной статейки, как он. Черити - жена Барнума. Она в любой момент может подойти, обнять Финеаса, шепнуть, как сильно она его любит. Она может невзначай поцеловать. Она… *Ну что, Филлип, скатываешься в такие сладкие объятия …ревности? Ну, продолжай, друг, продолжай, однажды тебя это убьет* Сейчас он буквально мог чувствовать, как внутри у него все сжимается. Как внутри него что-то растет и раздирает его внутренности. Это что то было аккуратным кустом сирени.В этот раз он выкашлял 31 цветок.
***
В этом периоде болезни приступы происходили каждый день. Горло было разодрано в кровь. Внутренности почти в мясо. Но цветов становилось все больше и больше. Филлип даже купил коробочку для них и стал складывать туда. К концу месяца коробка была заполнена до краев. К концу второго месяца в квартире и гримерке парня было уже по 40-45 таких коробочек.***
На второй день третьего месяца своей болезни Карлайл выкашлял целую кисть нежно-сиреневых цветов. А на следующий день Финеас вернулся.***
Суета с самого утра разбудила Карлайла. Около цирка все громко кричали. На этот раз это были возгласы счастья. Но Филлип не торопился быстрее привести себя в порядок и выбежать на улицу, чтобы посмотреть, что там творится. Он дошел до ванной комнаты и уставился на себя в зеркало. За время болезни он весь сильно осунулся. И как то неестественно побледнел. Он открыл рот. Было видно, что сирень разрослась на весь организм, превращая все органы в одно сплошное залитое бурой кровью мясо. Новая кисть сиреневых цветов подступила к самому горлу. Сильный толчок в грудной клетке парня. Другое соцветие рвалось наружу. - Ну, доброе утро, Филлип, - глухо сказал парень и выкашлял кисть сирени. Он вымыл ее от крови и поставил в первую попавшуюся вазу, коих было уже бессчётное количество, как, собственно, и самих цветов. На самом деле Карлайл думал, что они хотя бы будут приятно пахнуть, делая ситуацию менее плачевной, но эта сирень была только на вид красивая. Цветы были идеальны. Похожи на пластик.Мертвые.
В этот момент в дверь постучали. - Привет, Филлип, это я, Барнум, нам нужно поговорить, – задорный голос мужчины пробивался сквозь стены и заросли цветов. А после тишина. К горлу подступило очередное соцветие. - Вообще Вы не очень вовремя, но… Дверь в гримерку распахнулась и Финеас застыл на пороге. Он окинул комнату взглядом от края до края. Куча разбросанных цветных коробок и везде кисти сирени. Одна коробка упала на пол. Крышка съехала и множество маленьких голубо-сиреневых цветков высыпалось наружу. Филлип стоял к нему спиной. - Филлип, что с тоб… - Не подходите ко мне, - перебивая, прохрипел Карлайл, – не подходите…Тишина.
Филлип повернулся лицом к Барнуму. Из глаз первого слезы бежали в два ручейка. Из уголков рта сочилась кровь. Парень обхватывал руками шею в надежде, что последняя кисть отломится и упадет на пол, но этого не происходило. - Уходите, мистер Барнум! Не видите? Я умираю. Финеас быстрым шагом подошел к Филлипу и схватил его за плечи. - Филлип… - единственное, что мог процедить Барнум. Новый толчок в груди.*Ну же. Еще чуть-чуть! – стонала ветка сирени*
Филлип открыл рот пытаясь захватить хоть каплю воздуха, но все было напрасно. Его безжизненный взгляд остановился на глазах Барнума. Финеас молчал. Финеас ничего не предпринимал. Тишина. - Я… Люблю вас… - еле слышно прохрипел Карлайл. На последнем слове из горла Филлипа вырывается кисть сирени. Она была самой прекрасной и от нее исходил не менее прекрасный запах. Кровь. Для Карлайла фильм снят. Конец. Экран жизни потух, как и взгляд парня.Карлайл умер.
А Финеас даже не думал плакать. Просто кораблик, что плавал по волнам его души, вдруг разбился Через три дня Филлипа похоронили. Барнум на похороны не пришел. Он сидел в гримерке Карлайла и выкидывал эти коробки с цветами. Он выбрасывал все цветы, гадая, сколько же мучился Филлип. А на следующий день из груди Финеаса вырвался голубой лепесток нарцисса.