Только начало

      Вилл 16. У нее Сердце Кондракара в руках и огонь жизни в янтарных глазах. За ней Стражницы, за ней бывшие повстанцы, за ней жители спасенных миров и Совет Кондракара. Она дышит легко, звонко смеется и крепко спит по ночам. У нее замечательная, пусть и немного строгая, мама, прекрасные подруги и волшебные силы. Она чувствует себя особенной, и люди признают ее как спасительницу. Вилл умеет летать в костюме Стражницы, но словно парит над землей, даже идя по улице в обычной одежде, и с улыбкой смотрит в новый день.       Гарри 17. У нее волшебная палочка в руках и пустота смерти в зеленых глазах. Она бежит от спасенного ею мира, бежит от оставшихся на свободе Пожирателей. Она каждую ночь просыпается с криком, за ее спиной тени мертвых друзей и убитых ею врагов. У нее прекрасные друзья, сломленные войной, она бежит от них так же, как и бежит от себя. После победы она задерживается в Англии совсем ненадолго. Поддерживает выживших, поминает павших, смотрит в глаза родителям умерших за нее детей. Через две недели она расплачивается с гоблинами за ущерб, снимает последние деньги с оставленного родителями счета и вылетает в Америку. Покупает в аэропорте карту, и закрыв глаза, надеется на свою удачу, наугад водя карандашом по карте. Гарри открывает глаза и смотрит на название города, такое же незнакомое, как и почти все остальные. Хитерфилд.       Гарри не чувствует ничего, когда пользуется магией, чтобы снять небольшую, но уютную квартиру неподалеку от школы. После всего, что ей пришлось делать во время войны, всего лишь немного магии для убеждения - ее совесть даже не шевельнулась. Сжимая в руке ключи, она чувствует лишь усталость и, может, лишь капельку надежды. Вскочив посреди ночи с кровати с палочкой в руке и активированным щитом перед собой, ей кажется, что она слышит грохот, с которым эта надежда рушится. Гарри встряхивает головой, умывается и идет проветриться на улицу. Она думает, что новую жизнь и нельзя так просто начать, что нужно просто жить, и тогда новые воспоминания закроют под собой старые. По дороге в круглосуточную пиццерию неподалеку она никак не ожидает увидеть вылетающую из окна девушку в костюме феи.       Вилл никогда не задумывалась, что будет делать, если ее кто-нибудь увидит, когда она сбегает из дома. Поэтому, столкнувшись взглядом с очень удивленными зелеными глазами незнакомой девушки, она теряется. Это ведь не Хэллоуин, здесь не оговоришься представлением, поэтому Вилл просто сбегает. Это большой город, они друг друга не знают, и эта девушка наверняка забудет обо всем через пару дней. Потому что ну правда, кто в здравом уме подумает, что действительно видел, как она вылетает из окна? Скорее спишет все на сон или богатое воображение. Однако жизнь сводит их снова и снова - в продуктовом магазине, в кафе, в парке, даже просто на улице она каждый день видит те самые зеленые глаза. Спустя неделю, увидев на лавочке в парке знакомую черную шевелюру, она садится рядом. "Я Вилл," - представляется она. "Гарри." - И легкая улыбка в ответ.       Гарри не хочет знать, что она видела. Гарри страшно, она бежит от войны, бежит от магии, бежит от ненормального. Она не хочет знать, она не хочет верить, она хочет стать простой девочкой-подростком, ходить в школу и гулять с друзьями. Она понимает, что стоит ей узнать, и она не сможет остаться в стороне. Гарри думает, что и не узнает, что если ей не попытались стереть память, скорее всего, решат, что ей просто показалось. Она бы и сама себя в этом убедила, но кровавые в свете фонаря волосы преследуют ее повсюду, днем оказавшись огненно-красными. Гарри не может удержаться. Она не хочет знать, но проклятое любопытство, ставшее причиной большинства ее проблем, снова толкает ее вперед. Она хочет узнать эту девушку-фею, хочет услышать ее рассказы, хочет говорить с ней. Гарри представляется в ответ и улыбается. Это кажется правильным, лишь что-то сжимается внутри, тревожно и предвкушающе. Гарри не может жить без приключений, они давно стали самой ее сутью.       Они гуляют почти каждый день, если только Вилл не приходится срываться в другие миры. Говорят обо всем и ни о чем, Вилл, краснея, рассказывает о своих силах. Гарри врет, что не шокирована лишь потому, что уже встречалась в жизни с необъяснимыми явлениями. Она не хочет врать, но не может рассказать правду. Она слишком горькая, и Вилл... Она не поймет. Ее победы сплошь бескровные, она не осознает, что сказка, в которую она попала, может оказаться страшной, а не отредактированной для детей. Что жуткие монстры бывают сильнее бесстрашных героев. Они стоят на мосту, когда неподалеку открывается портал, из которого лезут твари. Вилл бежит искать других Стражниц, когда Гарри догоняет ее и целует. "Будь осторожней." - шепчут ее губы. "Тебе не сбежать от войны." - шепчет сердце.       Когда Вилл знакомит ее со своими друзьями, Гарри неловко. Она не знает как вести себя, чтобы не показаться странной, как отвечать на многочисленные вопросы, не запутавшись в собственной лжи. Она старается отмалчиваться, лишь с грустной улыбкой смотрит, как беззаботно они веселятся, и думает, что когда-то и у нее это было. Думает, что она когда-то так же не осознавала реальность опасности и смертей на этом пути. И отчаянно надеется, что Вилл продолжит так дико благоволить удача, что ей не придется хоронить своих. Гарри делает глоток сока, чтобы запить горечь на языке, и сталкивается взглядом с Калебом. Она видит - он понимает. Его веселье напускное, он старается для друзей, старается для Корнелии. Калеб видит - за ней шли в бой и побеждали. Гарри видит - за него умирали друзья.       Тем же вечером она рассказывает ему все. Они сидят в ее квартире и распивают вторую бутылку купленного в ближайшем магазине с помощью Конфундуса виски. Калеб не успокаивает, не бросается бездушными словами о важности победы и добре и зле. Он понимает ее боль и разделяет с ней воспоминания, свои и ее. Гарри засыпает у него на плече. Впервые за месяцы после войны ей ничего не снится.       Гарри ходит в школу, заводит приятельские отношения с одноклассниками, ходит в кино и гуляет с Вилл, учащейся на класс ниже. Учиться тяжело, она слишком многое пропустила, но памяти, натренированной самостоятельным изучением заклинаний, все равно, что запоминать: законы трансфигурации или физики, взаимодействие ингредиентов или химических реактивов. Гарри улыбается про себя, рассказывая о непреложных законах, зная, что может нарушить их одним движением палочки. Лишь на уроках литературы ей тяжело, где надо рассуждать о героизме героев, зная, чего им это стоило, что оставлено за кадром, да и историю она в последний раз учила в младшей школе. Жизнь становилась простой, понятной... обычной. Слишком обычной для Гарри.       С каждым днем ей все больше хотелось рассказать Вилл о своих силах. Не столько чтобы открыться ей, хотя и не без этого, ведь недосказанность...она чувствовалась. Вилл не давила, говорила, что дождется, когда Гарри будет готова рассказать, но недоверие ранило ее, Гарри понимала. Но в первую очередь ей хотелось, чтобы Вилл знала, что она может постоять за себя. Что ей не нужно защищать ее, открываясь для удара врагов, или оставлять других без защиты. Что она сама может защищать. Но Гарри страшно. Ей страшно говорить о себе, страшно открываться, страшно вступать в битву, зная, что выйти из нее она сможет лишь с победой или смертью. Гарри хочет просто жить как все другие школьники, но палочка всегда прикреплена к ее предплечью, а Мантия лежит в кармане куртки. Когда в Стражниц летит стена огня, и Гарри видит, что Ирма не успеет, она не колеблется, даже не думает. Переливающийся щит возникает перед друзьями, огонь огибает его, не в силах пробиться. Гарри стоит прямо перед ними, ее волосы треплет ветер, а глаза сияют ярче софитов. Гарри чувствует себя по-настоящему живой.       Вилл смотрит и не верит, не хочет верить, лишь очень надеется проснуться. Только не она, только не Гарри. Предательство горчит на языке, обрывается пустотой в груди, разбивается осколками под ногами. На Земле нет магии, но Гарри никогда не удивлялась, зная, что они могут. На Земле ненормально, когда школьницы сражаются со злом, но Гарри принимала это как должное. На Земле нет магии. Обычной девочки Гарри никогда не существовало. "Уходи" - шепчут непослушные губы, - "Не возвращайся." "Ты наш враг" - тухнут родные зеленые глаза, застывая бутылочным стеклом. "Почему?" - разбивается в тишине, когда девушка с хлопком исчезает. Вилл падает на колени, тишину разрезает девичий крик. Вилл содрогается, ей больно, она кричит "ненавижу", но даже сама знает, что это неправда. Она не может думать, не хочет чувствовать, она хочет проснуться.       Гарри чувствует себя как никогда живой, когда снова использует магию. Она дышит полной грудью и улыбается, чувствуя силу, покорную, словно искрящуюся радостью, что снова может защищать. Гарри чувствует себя разбитой, когда Вилл смотрит на нее с отчаянием и шепчет "Уходи". Она улыбается, грустно, немного натянуто, и трансгрессирует домой. "Не возвращайся" догоняет ее. Гарри падает на колени, задыхается, расцарапывает ногтями ключицы. Она знала, что так будет, знала, что нужно было рассказать раньше. Гарри подрывается и собирает вещи, она бежит снова, она знает, что всю жизнь будет бежать от себя. Стакан с силой разбивается о стену, волшебница бессильно садится у стены. Она не может сбежать, не может оставить их, не может оставить всех. Кто будет защищать Вилл, пока она защищает других? Когда среди ночи раздается стук в дверь, Гарри готова атаковать пришедших, но на пороге оказывается Калеб. Парень молча достает бутылку какого-то меридианского пойла и слегка улыбается. Гарри отступает в сторону, отчаяние понемногу отпускает девушку. Она не одна.       Гарри продолжает ходить в школу и старательно учиться. Ей тяжело концентрироваться на предметах, но скоро начнутся контрольные, поэтому она продолжает просиживать часы за учебниками, вчитываясь в расплывающийся перед глазами текст. Калеб приходит почти каждый день, несмотря на то, что Корнелии это не нравится, что все отговаривают его. Гарри не может выразить, как благодарна ему, как страшно ей оставаться одной, когда бывшие подруги подходят к ней, чтобы выплюнуть в лицо слова, чтобы она оставила его в покое. Волшебница улыбается, когда они угрожают ей, так смешно и по-детски серьезно, она знает, что они не смогут ее победить. Она так же бросалась за своих друзей на превосходящих по силе врагов. Она плачет внутри от того, что они считают ее врагом. Стражницы говорят ей уходить, но она не может уйти, снова и снова возникая в битве, защищая простых людей, защищая друзей, защищая Вилл. Она исчезает до того, как к ней смогут подойти, в школе старается держаться в компании одноклассников. Вилл не пытается подойти к ней.       Она не исчезла. Вилл все так же видит ее в школе, в их любимом парке, в кафе. Она видит ее в осеннем ветре и своих снах, разрываясь между грустью и злостью. Она не понимает, почему волшебница еще здесь, почему помогает им, ведь план втереться в доверие уже провалился, почему Калеб общается с ней и не слушает, что она враг. Так много вопросов "Почему?" вертятся в ее голове, Вилл не может перестать думать о Гарри. О том, что она всегда где-то рядом, что она предала их, что это не правда и силы не делают ее плохой. Вилл не может подойти, но не может и перестать смотреть. Гарри дарит ей подарок на День Рождения, молча, но с теплотой во взгляде. Вилл плачет всю ночь.       Вилл подходит к ней в парке, садится на ту самую лавочку, где они познакомились и молчит. Они сидят молча, чувствуя рядом присутствие друг-друга, и Гарри начинает рассказывать. Без эмоций, как будто историю из книги, пересказывает основные события своей жизни. Всех, кто сражался за нее, кто против, всех, кто погиб, кто искалечен, все счастливые моменты, и все потери. Она рассказывает сжато и усмехается, что на все ее истории не хватит и семи книг. Говорит о том, как страшно быть тем, на кого полагаются люди, и как ей страшно, что Вилл повторит ее судьбу. "Я ненавижу себя", - говорит Гарри. "Я люблю тебя", - отвечает Вилл.       Вилл 17, у нее Сердце Кондракара, чудесные силы, ответственность за множество миров и девушка с волшебной палочкой в руках. Ее жизнь полна приключений и битв со злом, но ей не страшно, ведь она сражается вместе с верными друзьями, ведь она сражается за добро. Вилл 17, когда ее мир рушится, она рыдает, кричит, что с нее хватит, задыхается и мечтает, чтобы ничего этого не было, чтобы она была простой школьницей. Гарри молча сидит рядом, гладит Вилл по волосам и знает, что все только начинается, знает - Вилл никогда не покинуть войну. Гарри знает, смерть Хай Лин - только начало ее потерь.