You mean so much to me

— Монстр! — Ты убил моего сына! — Демон, ненавижу тебя! Я убью тебя! — Выходи, тварь! Маленький, беззащитный, жёлтый комочек скрючился на полу у открытого окна, издавая стоны боли и тихие всхлипы. С улицы доносились грязные ругательства пьяных и злых жителей, которые намеревались избить или даже убить виновника всех их бед. Точнее виновницу смертей. Десятое октября прошло ужасно для маленькой девочки, которая толком и не понимала причину злости и ненависти жителей деревни к ней. Маленькое личико с пухлыми щеками было всё в крови, как и золотистые волосы, на которых очень отчётливо виднелся ярко-красный цвет. Очередная за это время пустая стеклянная бутылка от алкоголя залетела в окно и попала прямо в бедную девочку, вызывая ещё больше слёз в голубых глазах и кровавых ран. Не только физических, но и душевных. Пострадавшая дрожала от страха, сжимая свои порезанные маленькие ладошки. С каждым грохотом за окном слёз становилось всё больше. Светловолосая отползла подальше от окна в угол, чтобы не попасть под атаку тяжёлых, острых и стеклянных вещей. Голова кружилась и неприятно пощипывала от удара, а нога вообще была сломана, как и несколько рёбер. А ведь она хотела лишь немного любви в свой День Рождения! Почему? Почему?! Наруко честно не понимала, почему к ней все так относятся. Дети, взрослые и даже старики! Боль стала усиливаться в уровне груди не только из-за сломанных рёбер, но и из-за понимания, что она никогда не получит и частичку любви от жителей. Огонёк мечты стать Хокаге понемногу исчезал из-за натиска жителей на бедного ребёнка. Боль отходила на второй план, остались только вопросы и воспоминания. И ни одного яркого воспоминания в голове, кроме Третьего Хокаге, но из-за работы старик стал редко приглашать Наруко к себе на чай с вкусняшками. Каждый день побои, каждый день оскорбления, каждый день слёзы. Девочке хотелось кричать в голос, швырять всё, что попадётся под руку в разные стороны, ломать себе кости, резать своё тело, лишь бы избавиться от душевной боли, которая уже превратилась в огромный комок слёз по ночам, истерик, недопонимания. А ей всего лишь хотелось радостной улыбки в её сторону или хотя бы похвалы. Только вот… Монстр заслужил всё это? Наруко из-за вечных слов в её сторону уже не различала человек она или же злое чудовище, коим её называют практически все. Так и проходило её День Рождения из года в год, заставляя ребёнка зарываться в себе всё глубже и глубже. Глаза медленно закрывались, а после Наруко всё же уснула крепким сном, встречая очередные кошмары. — Что тут случилось? — грозный и немного испуганный голос Хокаге вмиг разогнал всех жителей с общежития, где и жила девочка. Старик ещё пару секунд стоял на месте, а после с удивительной скоростью запрыгнул в окно, обеспокоенным взглядом рассматривая маленькую комнату, заваленную стеклянными бутылками, камнями и даже кунаями! — Наруко? — тихо спросил Хирузен, подходя к уснувшей девочке. Увидев в каком она состоянии, злость и жалость поглотили его. Он ощущал себя виноватым перед родителями Узумаки. Если бы это увидели её родители, они бы стёрли эти деревню с лица земли, но они уже как шесть лет мертвы. — Кот, отнеси её в больницу и проследи, чтобы о ней хорошо позаботились! — голосом, не терпящим возражения, отдал приказ Хокаге. Если бы он знал, что есть тот, который бы не только деревню, но и весь мир сотрёт в порошок за эту девочку, у него бы точно случился инфаркт. А ведь он просто хотел отдохнуть от работы и немного покурить излюбленную трубку, но к сожалению ему придётся искать тех недо-мстителей, что пару секунд назад пьяной оравой стояли под окном. Много же сегодня у Ибики будет гостей в пыточной…

***

-ГРРРРР! — огромный рыжий лис с чёрными линиями на морде очень быстро метался по клетке в разные стороны, рыча и скалясь. Грохот, ещё один. Девять огромных и мощных хвостов бились об золотые ворота, края которой пропадали в темноте, не давая выбраться заключённому. Девятихвостый Лис в ярости размахивал хвостами, рычал и иногда бил лапой по полу с водой, создавая брызги. Было огромное желание выбраться из этого места, к своей возлюбленной, которая каким-то образом смогла переродиться. Только вот она стала его сосудом, а он — заключённым, но это не волновало Лиса. Её красивые голубые глаза в которых можно было увидеть своё отражение, а ночью они горели ярким огнём. Аки. Милая Аки, что умерла из-за смертельной болезни с немного грустной улыбкой в свои последние секунды смотрела этими великолепными глазами на Лиса. Теперь Аки — Наруко. Год. Год потребовалось Кьюби чтобы хоть как-то изменить печать и смотреть на мир глазами его возлюбленной, только смотреть и ничего большего. Ни чувствовать её эмоции, ни разговаривать с ней, только лишь наблюдать, как эти жалкие людишки поднимают свои поганые руки на его маленькое счастье, чувствуя укол совести. Ведь это из-за него её ненавидят, ведь это из-за него девочка заглушает свою душевную боль физическими ранами. Из-за этого Биджу начинал злиться ещё сильнее, пытаясь достучаться до Наруко. И в этот раз у него вышло. Он выкрикивал её имя, звал к себе, зная, что она сейчас находится в подсознании.

***

Светловолосая продолжала лежать на мокром полу с закрытыми глазами. Внутри неё что-то оборвалось, как тоненькая нить. Может вера и надежда? Мечты и цели? Или всё же стремление жить… Наруко ещё не разобралась, пытаясь придти в себя от сегодняшнего дня. Они пересекли черту. Если до этого лишь жители избивали её и гнали до леса, то в этот раз к ним присоединились и пьяные Шиноби с острым оружием, гонясь за ней до самого общежития, где и обитала девочка. Так Наруко пролежала ещё долго. Не было слёз и истерик, было уже всё равно. Неожиданно пришло осознание всего. Кое-как приподнявшись на локтях, Узумаки через некоторое время поднялась и на ноги, больше не чувствуя боль в голове, ноге и груди. Но она почувствовала кое-что другое. — Наруко! Наруко! — донеслось до неё. Светловолосая удивлённо осмотрелась, ища взглядом того, кто звал её, но так и не нашла в этой темноте. Медленными шажками она шла на крики неизвестного. Неизвестно сколько девочка бродила в этой темноте, но вскоре она наткнулась на ворота. И два красных светящихся в темноте глаза. Огромных глаза… Но любопытство над ребёнком взяло вверх и она подошла ближе. — «Всё равно это сон!» — яро решила Наруко и начала подходить ближе, замечая, что этот «Некто» пристально следит за ней, не отрывая взгляда и даже не моргая. — Кто ты? — Я? Девятихвостый Лис. А ты Аки. — ответил хриплым голосом обладатель красных глаз. Последнее предложение не звучало как вопрос, точнее наоборот, как утверждение. — Нет! — воскликнула Наруко, как-то обиженно топнув ногой. — Я Наруко! — Нет, ты Аки. — уже спокойным голосом продолжил утверждать Лис. — Сам ты Аки! Я — Узумаки Наруко! — голубоглазая разозлилась не на шутку, она продолжала стоять на своём. — Аки. — Наруко! — Аки. -… — Просыпайся, тебя ждёт этот старикан. — Лис сделал несколько шагов, показывая себя во всей красе. Девять пушистых хвостов, огромные клыки и переливающаяся золотом шерсть, но Наруко не испугалась. Дыхание перехватило от этой великолепной красоты, а после невидимый поток воздуха заставил её очнуться и в удивлении рассматривать палату, в которой она находилась впервые. — Наруко, как ты? Названная повернула голову на знакомый голос, встретившись с глазами Хокаге. Сегодня он не курил трубку, как обычно, но всё равно на нём была мантия и шляпа Хокаге. Узумаки без каких-либо усилий села, словно и не ломала кости и не получала деревяшкой по голове. — Старик! — Наруко очень обрадовалась гостю, который стал меньше проводить своё время с ней. — Я в полном порядке, дабтебайо. — Это хорошо. — задумчиво произнёс старик, кивнув своим мыслям. Лис подлатал раны, и Хирузен это отлично знал. — Ты переезжаешь. — протянув шокированной девочке ключи, он встал со стула и направился к выходу из палаты. — Вещи уже доставлены, карта до твоего нового дома на тумбочке. Завтра ты уже выписываешься. — А? Что? Я переезжаю? — глаза Наруко расширились, а рот от шока смешно приоткрылся. Она издавала какие-то непонятные звуки, пытаясь хоть как-то справиться с удивлением и огромным шоком. — Да. Выздоравливай. — Сарутоби улыбнулся своей доброй улыбочкой старика и вышел из палаты, оставив светловолосую одну с мыслями о новом доме и сне, в котором она увидела очень даже красивую и миленькую лисичку. Правда огромного размера, в три или четыре раза больше здания Хокаге.