В маркете

В маркете, куда я заскочил по дороге домой, как обычно играет какой-то клубняк или последние «хиты» попсы, которую вечно крутят по музыкальным каналам для умственно отсталых накачанных силиконом в самых неожиданных местах девочек. Сюда я пришел исключительно по причине того, что завтра день рождения у моей «любимой» тети. На самом деле, я ее и двух раз не видел с тех пор, как отец умер. Общее горе? Не слышали. Теперь сестра тащит меня туда. А все потому, что она имела неосторожность упомянуть меня в разговоре. Ладно, что же, пришлось выбирать подарок, и согласиться на вежливый визит. Отсутствующе проглядываю полки с едой, она меня не интересует, хоть в холодильнике и мышь совершила трагическое самоубийство, съев последний лед на стенках. Больше меня интересуют всякие красивые кастрюльки и наборы тарелок, на которые я смотрю почти с таким же интересом, как на сплэши и хэты. Мои сбережения даже не позволяют мне докупить железо к старой установке, о чем речь. Приходится закупаться всякой ненужной ерундой, чтобы отвлечься от повседневности, в которой я не двадцатичетырехлетний гений рок-музыки, а простой продавец в музыкальном магазине. Там у меня хотя бы есть Starbucks за углом, хорошая музыка и красивые парни, которые чаще всего заказывают или покупают гитары и разные виды усилителей. Еще есть забавная девушка, которая работает в электро отделе, разбирается в микрофонах и микшерах. Ее шутки насчет моей гейской породы быстро испаряются, как только на ее столе оказывается латте из того же Starbucks-а. Что это за жуткий набор звуков? Женский голосок и истории про любовь в тринадцать лет выдают Бибера с головой, если таковая имеется. Я морщусь и заворачиваю в отдел электроники, попутно замечая, как на меня пялится какая-то девица. Я самодовольно улыбаюсь и поворачиваюсь к ней спиной, чтобы увидеть отдел Apple. Отлично. Я что, хуже айфона? Теперь направо. Там стоят невероятных расценок ноутбуки и телевизоры. После того, как по пьянке мои друзья разбили плазму, на которую я так долго копил, я купил себе приличный ноутбук и оказался вполне доволен жизнью. Отдел домашней электротехники встречает меня нормальными ценами, стиральными машинками и Леди Гагой. Ее я хотя бы могу выносить. Мой бывший, в отличие от меня, меломаном не был, слушал только «избранную» музыку, то есть ужасную электронщину, да и вообще он был какой-то странной разновидностью хипстера, все время закупался модными шмотками и скидывал фото в инстаграмм. Признаюсь, я люблю мальчиков-хипстеров. Разве они не милые? Песня про любовь к Иуде заканчивается, и только я расслабляюсь, как по моим ушам наносит сокрушительный удар какой-то непонятный электро-трек. Класс. Мне на глаза попадается целый отдел полок со всяким барахлом, а сбоку висят фены и утюжки. Утюжок мне и самому бы не помешал, с тех пор, как мой сломала Люси, та самая коллега по работе, так любящая латте по утрам. Радостный голос Гаги вещает про то выражение, которое мое лицо принимает каждый день на работе. Я хожу мимо полки с дешевыми фенами, когда вдруг замечаю его. Видимо, шоп-ассистент. Элегантный парень, темные волосы торчат в разные стороны, губы блестят в искусственном свете ламп, потому что в его руке большой круглый леденец. Вдруг, он переводит отсутствующий взгляд на меня, и я смущаюсь, отворачиваясь, чтобы схватить какой-то китайский фен, который сломается после первой же сушки даже с моими волосами. Я пытаюсь отвлечься мысленным подсчетом своих средств. Было бы неплохо приобрести себе новый утюжок, с гарантией и прочим, и дешевый фен для тети, которую я видел всего пару раз в жизни. Думаю, что заверну его так, что сразу она открывать не захочет, да и вообще потом навряд ли сможет с первого раза, а к тому времени я уже буду дома. Она положит этот подарок на полку ненужных вещей, сохраняя о вежливом молодом человеке теплую память, и мы счастливо забудем друг о друге. Желательно, навсегда. Только я поворачиваюсь влево, надеясь, что тому парню есть чем заняться, и едва не нос к носу сталкиваюсь с ним же. - Вам помочь? – как-то игриво спрашивает он, и я едва не задыхаюсь от того, что он стоит так близко, и я могу почувствовать тепло его тела. - Н-нет, нет, я справлюсь. – Боже, как фрик какой-то. Мало красивых парней видишь каждый день, Ховард? Но у него какая-то не такая красота, если ее можно вообще так назвать. Он облизывает леденец гораздо качественнее и красивее, чем иная шлюха, и я не могу не подумать о том, где еще его язык может отлично поработать. Я чувствую, как мои щеки слегка краснеют, но из-за загара это, скорее всего, не заметно. - Знаете, помогать – моя работа, - он подмигнул мне, тщательно облизывая леденец и водя им по губам. Я сглатываю с трудом, не могу отвести взгляд. - Знаете, что еще я умею делать очень хорошо? – неожиданно добавляет он. Я усмехаюсь. – Я умею читать мысли. Немного. Надо же. Пикап сработал. Я слегка отступаю назад, не отводя взгляда от леденца, который теперь оказался у него за щекой. Если у меня сейчас встанет, я сам себя кастрирую. Это всего лишь парень с конфетой во рту… - Можешь попробовать угадать мои. - Не веришь? – он снова водит языком по уже гладкой поверхности леденца, который заметно уменьшился в размерах. – Ну ладно. Ты пришел сюда, чтобы купить что-нибудь не очень важное. Судя по тому взгляду, которым ты смотришь на фен, который сломается после первого же использования, это, скорее всего, презент для какого-то очень дорогого сердцу друга, либо очень, очень, - он сильно выделяет последнее слово с издевкой, - любимому родственнику. А точнее родственнице. Я даже гея такого не видел, которому бы нравился фен с розовыми блестками. Он недолго молчит, а потом, дерзко сверкая глазами, прибавляет: - Но если ты для себя, то извини, конечно. Я смеюсь, теперь точно краснея. - Подскажи мне, пожалуйста, какой из них самый дешевый. Он снова «случайно» подошел слишком близко, из-за спины, и, клянусь, моей заднице стало очень жарко в этот момент. Я мог отчетливо слышать хлюпающий звук, с которым он снова полностью облизал везучую конфету. - Вот этот, я думаю, - он указал на соседний. - Сломается, даже если просто неаккуратно положишь его на твердую поверхность. И он хотя бы не в розовую блестку, а в желтую. Я постарался осторожно отойти, и миссия мне удалась. Зато теперь я мог видеть, как он издевается над леденцом. Наверняка, его губы такие же сладкие и липкие сейчас… и такие аппетитно-покрасневшие на вид. - Что-то еще, сэр? – игриво изгибает бровь. Меня бросает в жар. Да что со мной? Невозможно хотеть незнакомого человека, не выпив даже двух коктейлей. Точнее вообще ничего не выпив! - Какой из утюжков самый нормальный? И по цене, и по функциональности, - он разворачивается и идет к противоположной полке. Его виляющая задница, обтянутая джинсами не хуже, чем моя собственная, и… о, эти ноги. Он выглядит чертовски привлекательно во всем черном. Так… презентабельно. У меня всегда была фантазия насчет того, как какой-нибудь бизнесмен будет иметь меня на своем столе, или в мажорном кожаном кресле… Теперь я могу чувствовать, как мои руки чешутся добраться до застежки на штанах. Я никогда раньше не дрочил в общественных туалетах. Сегодня, думаю, мне доведется попробовать. Тем временем ассистент поворачивается ко мне, показывая правой рукой на утюжки разнообразных форм и размеров, от больших парикмахерских, до маленьких карманных, чуть больше моего указательного пальца по длине. Я бы приобрел маленький, но он розового цвета, посему я не решаюсь. Может, если бы тут была девушка, а не он. Я даже не знаю, как его зовут, но уже хочу, чтобы он пригласил меня выпить. Я идиот. Меня осеняет, и я, вместо того, чтобы осмотреть предложенный ассортимент, вглядываюсь в бэйджик на его груди. Мэттью Беллами. Ему бы пошло быть мафиозным гангстером. Мои фантазии о сексе в офисе набирают новые обороты, и я решаю, что за розовым утюжком вернусь в следующий раз. Я перевожу взгляд на него, но он где-то на своей волне, облизывает все никак не заканчивающуюся конфету. - Мэттью? – он смотрит прямо на меня. Я теряюсь, получив внимание, но продолжаю: - Возьму тот фен, пожалуй. Он усмехается. - Я рад, что ты определился. Пошли, я сниму этикетку, эм… - Доминик, - выпаливаю я. – Ховард. Он снова смеется. - Ладно, Доминик. Ховард, - передразнивает он меня. Потом наклоняется, чтобы достать тот фен с золотыми блетками, и, конечно же, он лежит на самой нижней полке. Я закусываю губу до боли. Не трудно догадаться, на какую часть тела я смотрю. Потом он вдруг хватает меня за рукав и ведет к служебному входу, бормоча что-то про то, что там у него нет ножниц и вообще розетка неисправна, а я лишь чувствую, как колотится сердце в груди. Ничего такого. Он просто упакует гребаный фен и я отправлюсь домой, проводить в одиночестве очередной пятничный вечер. Как только мы проходим через двери с табличкой «Служебное помещение», то он сразу же кидает остаток леденца в мусорное ведро рядом с дверью, ведет меня за эдакую колонну из коробок, и я могу видеть стол, на котором лежат куски ткани и всякие поломанные мелкие вещи. Он отодвигает их в сторону одним жестом, кладет на стол фен и просит меня: - Достань ножницы, они на нижней полке. Я наклоняюсь неприлично низко, чувствуя, как мои зеленые штаны сползают просто таки слишком низко, и наверняка видна резинка боксеров. И тут я чувствую это. Он прижимается ко мне сзади. Я, наконец, нашариваю нужную вещь, и выпрямляюсь, зажмурившись, чувствуя горячее дыхание на своей шее. Пожалуйста, пускай это будет не сон. - Вам нравится сладкое, мистер Ховард? – выдыхает он мне на ухо. - Да, мистер Беллами, - я не тороплюсь открывать глаза. Он водит носом по моей шее, и я могу чувствовать, как он возбужден, своей задницей. Он осторожно берет меня за плечи и разворачивает меня к себе лицом. Мой взгляд падает на его губы, которые он покусывает, отчего они алеют еще больше. В следующую секунду наши носы соприкасаются, и я больше не могу сдерживаться, обнимаю его руками за шею и жадно целую, пробуя на вкус. Он, не ожидая видимо такого напора, отвечает не сразу, но когда прорывается языком в мой рот, мне начинает казаться, что я схожу с ума. Меня усаживают на стол, отодвигая ножницы перед этим. Я расстегиваю еще две пуговицы на его рубашке в придачу к той, что он сам расстегнул. На мгновение, что мы отстраняемся друг от друга, он все так же дерзко смотрит на меня, обжигая взглядом, что если бы я стоял, то у меня подогнулись бы коленки. Потом мы снова целуемся в этом бешеном темпе, и я все еще могу чувствовать эту сладость на его губах. Он посасывает мои губы, пробираясь пальцами под майку, то и дело заставляя меня дрожать. - Ммм, - только и могу произнести я, когда он опускается на мою шею, покусывая кожу, затем резко отстраняется, оглядывая меня. - Как вы хотите, чтобы я взял вас, мистер Ховард? О. Боже. - Как пожелаете, сэр. Он стаскивает меня со стола, разворачивая к себе спиной, и плотно прижимается сзади, покусывая кожу шеи. Моя рука опускается к замку на моих штанах. Неужели возможно так хотеть того, кого видишь в первый раз? Странно, раньше мне никогда не удавалось. Мэттью помогает мне стянуть штаны, потом убирает руки, чтобы заняться своими штанами. Я не теряю времени даром, начинаю ласкать себя нетерпеливо, откидывая голову назад, на его плечо. Он одобрительно мычит и подносит к моему рту два пальца. - Прости, дорогой. Не каждый день в отдел электроники заходят такие парни, как ты. Я послушно облизываю его пальцы, с удовольствием отмечая, что они сладкие. Он загибает меня над столом, осторожно оглаживая и нажимая между ягодиц. Я стону, сладко, не сдерживаясь, и он запускает свободную руку мне в волосы, оттягивая назад. - Хотите, чтобы нас увидели, мистер Ховард? Его пальцы так глубоко во мне, что я не могу думать ни о чем другом. Меня безумно заводит это чувство, которое я успел подзабыть. - Если бы мне довелось сделать это на постели, мистер Ховард, я бы вылизал вашу прелестную задницу, прежде чем трахнуть. Я задыхаюсь, озвучивая свои мысли со стоном. - Ну же. - Нетерпеливый, - я могу почувствовать, как он улыбается. Я зажмуриваюсь снова, когда он разводит в стороны мои ягодицы, и тянусь назад, чтобы взять его член за основание и направить в себя. Спасибо ему, что позаботился о презервативе. Я в это время был занят, я хотел, чтобы меня трахнули, как последнюю шлюху, поэтому не мог. Так горячо. Это чувство, когда тебя растягивают, заполняют, в самом начале, оно кружит голову и заставляет медленно сходить с ума. Он почти сразу же начинает резко двигаться, не ожидая долго, пока я начну просить его об этом. Мы оба слишком возбуждены и взволнованы, чтобы тратить время на разговоры. Я впиваюсь руками в край стола, пока он придерживает меня горячей рукой за бедро, я подаюсь назад, не попадая в его ритм, и он помогает мне его найти, теперь уже обеими руками притягивая мои бедра к своим, раз за разом. Я не могу думать даже о собственном возбуждении, стону и кусаю губы, подмахиваю, и, кажется, мы обретаем единый темп. «Хорошо» выдыхаю я, потом стону, немного громче, пока он снова задирает мою майку и поглаживает напрягшийся пресс. - Детка, - это, пожалуй, первый его стон за все это время. Меня начинает мелко трясти, когда мы слышим женский голос откуда-то со стороны входа. - Мэтт? Он замедляется, трахая меня с оттяжкой, я изо всех сил пытаюсь не проронить ни звука. Мэтт… - Кейт, знаешь, я сейчас немного занят, - кричит в ответ он, пригибая меня к столу своим телом. Я кусаю свой кулак, морщусь. Молчать очень тяжело, пах зудит, и я пользуюсь моментом, левую руку опускаю под стол, чтобы так же медленно, в темп его движениям, начать ласкать себя. - Ладно. Распакуешь потом сектор В, - удаляющиеся шаги. - О боже, Мэтт… - выдыхаю я. – Быстрее. *** Я прихожу домой, кидаю пакет с феном на диван и сразу же направляюсь в душ. Почему я не попросил у него номер? Идиот. Еще пару ночей страстного секса он бы мне обеспечил. Одни только воспоминания жутко возбуждают. Мы были совсем рядом со входом, нас могли заметить. Зайти и увидеть, как он загибает меня над столом, как трахает глубоко, как жмурится и откидывает голову на особо глубоком толчке, как я подмахиваю ему, наслаждаясь, будто блядь… Я съезжаю по стенке душа. Не будь ты такой тряпкой, Ховард. Нужно пойти, оценить покупку. И завернуть. Когда я достаю из пакета фен, на пол падает бумажка. Я радостно тянусь за ней, но это всего лишь флаер из маркета. Вздыхаю, поражаясь своей наивности, и открываю коробку с феном. Наверху лежит чек. Мне кажется, или… Сбоку, мелким витиеватым почерком написаны цифры. Прямо рядом с именем того, кто пробивал его в кассу. Мэттью Беллами. Я довольно улыбаюсь, вбивая его номер в телефонную книжку.