Нацу была ужасна

      Грей был крайне раздражен. Вообще-то, он и так чаще всего находился не в самом лучшем расположении духа, но сегодня похоже наступил тот самый день, который в календаре можно окрестить самым ужасным. Ну, во-первых, он снова потерял свою одежду, из-за чего теперь приходится сидеть за барной стойкой сверкая нижним бельем, слушая упреки некоторых согильдийцев, которые, впрочем, делают это для галочки. Игнорировать влюбленную в него Джувию становится с каждым разом все сложнее — девушка слишком настырна и словно помешана на нем, Грей не помнит уже, когда мог спокойно дойти до дома не замечая за очередным фонарным столбом голубые пряди волос и маньячные (?) взгляды. Ну, а во-вторых, неугомонная подруга вновь втянула его в драку, после которой он получил нагоняй от Эльзы.       Нацу была ужасна — слишком шумная, слишком яркая, слишком… огненная, в прямом смысле этого слова. Она притягивала чужие взгляды так просто и легко, что и сама не обращала на это внимания… Хотя, возможно, люди смотрели не на нее, а на оставленные разрушения — горящие здания, поломанные дороги, Драгнил владела такой огромной силой и казалось, иногда совершенно не контролировала ее. Это было страшно и удивительно. Удивительно в те моменты, когда надежда почти покидала их, что казалось сейчас они упадут и проиграют, глаза Нацу светились надеждой и верой, яростью и пламенем, и тогда силы ее возрастали в сотни раз, и своими эмоциями она заражала всех, заставляя идти вперед, напоминая что они — Хвост Феи.       Грей не любил Нацу — он считал ее боевым товарищем и соперником, парнем. Но все-таки ее красоту ему приходилось признавать — высокая, стройная и крепкая, ее кожу покрывало множество шрамов — маленьких и больших, резких и белесых, но они делали ее особенной, были похожи на произведение искусства, небрежные мазки составляющие настоящую историю, написанную на теле. Некоторые Грей знал очень хорошо, сам же и оставил на загорелой коже, во время постоянных драк. У Нацу были розовые волосы, но они не придавали ее облику той девчачьей сопливости, которую терпеть не мог Грей, наоборот, выглядели особенно, придавая свой собственный шарм. Драгнил очень долгое время носила волосы короткие, как у мальчишки, но после прихода в их гильдию Люси Хартфилии, стала меняться. Незаметно и необратимо, Нацу обретало что-то такое, делающее ее… девушкой, не только в глазах Фуллбастера, но и во многих других. Почему-то со временем она стала уделять ему все меньше внимания — драки стали совсем редким явлением и пусть Грей всегда жаловался на ее тупость и привычку махаться с ним, этого жутко не хватало. Ледяному волшебнику казалось что от него что-то отрывают, что-то очень нужное, необходимое как воздух.       Когда Драгнил пришла в гильдию в белом платье с черным поясом и босоножками, Грей думал что захлебнется своим коктейлем. Несмотря на колючие волосы, немного резковатые черты лица и видимые шрамы на ногах, Нацу была очень красива, но после чувство овладевшее им, парень окрестил как смятение. Конечно же, в тот день он тут же высмеял ее облик и она втянула его в драку, благо Эльза прошлым вечером ушла на задание и махаться им никто не мешал, правда от вполне миленького платья остались одни клочья и девушка пошла домой в практически в одном нижнем белье, и не смотря на то, что лицо ее было искаженно от злобы, глубоко в глазах прятались они. Фуллбастер уже и не помнит когда видел слезы Нацу в последний раз, казалось что это было так невероятно давно, что он на первые несколько секунд замирает в ступоре, провожая ее взглядом.       — Дурак ты, Фуллбастер, — фыркает Люси, и идет в след за Нацу, доставая из какой-то сумки плащ.       — Бьет, значит любит, — неожиданно вставляет несколько слов Хеппи и с хитрой улыбкой улетает, ловя непонимающий взгляд.       Грей почему-то начал испытывать рядом с Нацу очень странные чувства, не то злость, не то смущение. Ему совершенно не нравились похотливые мужские взгляды, провожающие фигуру девушки, Грею казалось что он буквально слышит их грязные мыслишки… которые те мигом засовывали себе в одно место, когда он едва ли не замораживал их своими глазам, мучительно так. А Драгнил их казалось и не замечала — улыбалась все так же широко, разговаривала непринужденно и выглядела в принципе довольной жизнью.       Иногда Фуллбастер ловил на себе ее взгляды — быстрые, мимолетные, Нацу, противореча себе, смотрела украдкой, с непонятной парню робостью. А он вдруг понял, что сердце после этого стучит часто-часто, что хочется подойти к ней как можно ближе. Это смешно, но Грей даже ходил к Полюшке, удостоверится что с его здоровьем все в продке. Ведьма хмурилась, ворчала, а после выставила его за дверь, подгоняя метелкой.       — Как же надоели эти подростки с их бушующими гормонами… — услышал Грей до того, как с грохотом захлопнулась дверь.       Брюнет невзлюбил Эвклифа с того самого момента, как тот взглянул на Драгнил. Он не понял что же скрывалось в пронзительных голубых глазах, но это определенно ему не понравилось. Грей не любил Нацу, но она была ЕГО.       — Я не люблю Нацу, я не люблю Нацу, — бормотал Грей, опуская голову под ледяные струи воды.       Грей не любил Нацу. Точнее, он думал что не любил. А когда осознал, было уже слишком поздно — шею девушки украшало багровое пятно, на пальце блестело кольцо, а губы улыбались невероятно широко, даря улыбку теплую, счастливую.       — Знаешь, Грей, — вдруг подсела к нему Эльза, похлопав по плечу. — Ты всегда был тормозом, а Нацу слишком спешила жить.       Ледяной маг нахмурился и мрачная аура полыхнула вокруг его фигуры. Драгонслееры выбирают себе пару на всю жизнь, помечая ее. Плевать.       — Грей! — удивленно вскрикнула Алая, глядя в спину уходящего мага.       Плевать. Сейчас он найдет этого блондина и убьет, а метку Нацу и сама ему как-нибудь поставит. Да, определенно.