Взято из "Звёздных войн"

Тишина на базах мистера Старка поражала своей глубиной. Здесь не было ни единого звука. Ни шума проезжающих машин, ни насекомых и, уж тем более, шагов. Здесь можно затаиться надолго, и никто тебя не потревожит. Никто не посмеет нарушить столь всепоглощающую тишину. Сюда входили тихо, оставляя оружие у входа, передвигались тенью и редко говорили с друг-другом. Здесь наслаждались одиночеством. Но люди привыкли осквернять прекрасное и нерушимое. Любые негласные правила для них — глупость. Нарушили и это. Дверь на базу выбили буквально ногами. Авторство этой работы определить было несложно — Тор и Вижен. Топот ног и звуки каталки смешивались с голосами и криками, превращаясь в непонятную, устрашающую какофонию звуков. Кровь капала с лиц и рук Мстителей, которые собрались здесь почти полным составом, на белый, мраморный пол, оставаясь там жуткими кровавыми разводами, но всем было абсолютно наплевать. Герои бежали лишь за одним из них, за тем, кто лежал на каталке. За Человеком-Пауком. Четверо впереди всех: Доктор Стрэндж и Наталья Романофф, что пытались хоть как-то реанимировать подростка и Стив Роджерс с мистером Старком, что катили каталку. Но Стрэндж выгрузил на плечи Тони еще одно задание, от которого на прямую зависела жизнь Паркера, и гений все никак не отлипал от телефона. — Один миллиграмм адреналина, три раза в каждые три минуты, — скомандовал доктор, нависнув над парнем и понимая, что драгоценные секунды кончаются, а сердечно-легочная реанимация не дает результатов. Питер не дышал. Его сердце останавливалось. Старк был бледен как мрамор, по которому они бежали со всех ног в больничное крыло. Господи, только не Питер. Опять этот мальчишка полез куда не стоит. Как Старк вообще позволил этому случиться? Почему пустил мальца на такое опасное задание? Боже, это все его, Тони, вина. Лишь бы не погиб, лишь бы очухался. Миллиардер не раз слышал, что у Стрэнджа золотые руки и только на них он сейчас уповал. А ему оставалось лишь кричать в телефонную трубку на Хэппи. — Стрендж, не помогает. Сокращений нет. Мы его теряем, — панически констатировала факт Черная Вдова, с надеждой глядя на Стрэнджа — он ведь врач, он знает, что делать, он справится. Сердце Старка после этой фразы ухнуло в пятки и там остановилось. Он совершенно забыл, как дышать, а под кожу пробрался зыбкий холод — ужас, который впитался в каждую клетку кожи. Тони прекратил кричать в телефон и, убрав его от уха, аккуратно вложил руку юноши в свою, словно пытаясь удержать его в этом мире хоть на чуть-чуть дольше. Он умолял Питера остаться с ними, уповая на то, что паучок услышит его, соберет остатки сил и продолжит сражаться, теперь уже со смертью. — Вижу, не слепой, — в свою очередь чеканит Стрэндж, — Попробуем увеличить потенциал действия. Амиодарон — 300 миллилитров на 5 процентов глюкозы и массаж сердца. Остановка сердца — это еще не конец, он это знал всегда. Пока Стивен помнит все приемы сердечно-легочной реанимации пацан будет жить. У него просто нет другого выхода. Они довозят парня до реанимационной и больше половины оставляют за пределами кабинета. В последнюю секунду Тор хватает Стрэнджа за руку и шепчет одними губами: «Удачи». Тот кивает и три человека остаются в пределах реанимационной: Стивен, Наталья и Тони. Старк бережно перекладывает бледного, холодного Питера на кушетку и внезапно пугается своих ассоциаций с охладевшим телом. Но Черная Вдова гонит его от кушетки и тут же заявляет: — Сердцебиение есть. Дефибриллятор? Ужас отпускает Старка из своих объятий хоть на мгновение, но Стивен хмурит брови. Ритм выровнять нужно (и не одному Питеру, у Стивена складывается такое чувство, что Тони сейчас пойдет убивать, настолько грозно звучат его крики в телефон) насколько это возможно, но дефибриллятор…скорее всего так не получится. С такой концентрацией яда в организме сердце просто на просто не выдержит такой нагрузки. — Нет, тогда яд его окончательно добьет. Стимулируем вручную. Бикарбонат натрия 2 грамма на 10 миллилитров физиологического раствора, — Стрэндж утирает пот со лба и косится на бледного Тони, которого потряхивает от переизбытка эмоций, — Старк, успокойся. Но он не слушал. В голову мужчины словно залили воды, и он смутно слышал, как ему что-то говорит Хэппи, но его собственное сердцебиение и дыхание он ощущал и слышал слишком громко, до тошноты. — Мне нужен ее развернутый анализ крови, сейчас же! — Тони ни на секунду не умолкал — Хеппи, пацан умирает буквально на моих руках! Стрэнджа от воплей Старка отвлекло встревоженное, девичье: — Мы его теряем. У него гиперфибринолиз. Нужно переливание крови. Но Старк не затихает, мешая думать. — Что?! Как это ты не можешь просто вломиться в дверь?! Можешь! Хэппи, я сказал немедленно! — кричит он, и Стрэндж вскипает. Доктор понимает, что не может винить мужчину в его нервном состоянии, но в голове рой из знаний и подленького «ты не справишься». Он мотает головой и заглушает все мысли одни единым воплем, больше схожим на рык, высвобождая все эмоции: — Старк, заткнись! — Стивен кричит и все эмоции разлетаются словно мотыльки и голова хладеет. Доктор с удовольствием подмечает, что снова все мысли выстроились в одну идеально ровную линию и он выбегает в коридор, на ходу спрашивая: — Срочно, у кого первая положительная?! — У меня! — вскрикивает Роджерс, подлетая со стула как на пружине. Его глаза бегают, он взволновано облизывает губы. Для Капитана Америки смерть шестнадцатилетнего подростка будет самым большим провалом в его жизни, после которого он вряд ли когда-либо спокойно уснет. И Капитан готов сейчас на все. — Прекрасно, переливаем, — Стрэндж вводит Стива внутрь, захлопывает дверь и сажает на кресло. Жестом отдав команду Нат, тут же подбегает к миллиардеру, — Тони, что там у тебя? — Хэппи с боем увез Мэй в больницу. Скоро придут анализы тебе на телефон. — Прекрасно, — блаженно выдыхает врач, расслабляясь. Парню сделали переливание, он дышит, сердце бьется — это успех на данном этапе. Теперь нужно сделать себе кофе и закурить пока не приехал Хэппи, потом… — Зачем она тебе? — Тони хватает доктора за плечо и тот хмурится, утеряв нить разговора, — Кровь. — Противоядие возможно сделать только из крови родных из-за почти идеальной схожести ДНК, — объясняет Стрэндж в обеспокоенные глаза Старка, — обычно это кто-то близкий — братья или родители, но надеюсь тетушка тоже подойдет. Хотя, она довольно таки далекая родственница...волноваться раньше времени не стоит. Тони выдыхает и обессилено опускается на соседнее кресло возле кушетки, прямо рядом с Роджерсом, который слабеет на глазах — кровь вытекает из его жил миллилитр за миллилитром и он начинает чувствовать тошноту и головокружение. Старк устало берет Питера за холодную руку, обтянутой бледной, словно неживой, кожей и притягивает к своему лбу, тихо шепча: — Держись, паучок, мы тебя достанем, обещаю. Все будет хорошо. Роджерс поджимает губы и хлопает Тони по плечу в попытке поддержать. Если бы у Старка были силы он бы его несомненно подколол — очередная эдакая шутка про предателя — но мужчина лишь кивнул Стиву, оставаясь совершенно обессиленным. Эта ночь запомнится ему надолго. *** Старк бродил по мрачным коридорам своего убежища, которая вернула на место свою прежнюю тишину. Но она словно обиделась и вместо того, чтобы нести облегчения, угнетала. Он чувствовал, как одинок и беспомощен каждой клеткой кожи: это скользкое чувство проникло через кожу в вены, оставаясь гангреной, паразитировало внутри. Тони стало тошно от собственного убежища. Вообще-то Доктор Стрэндж выпроводил его со словами, что Тони выглядит так, будто 24/7 работает грузчиком за гроши, пытаясь прокормить всю семью. Но вот только кое в чем врач был неправ — у Тони работа куда сложнее. Мужчине было неспокойно. Он ощущал опасность и волосы на загривке вставали дыбом от этого мерзкого чувства. Ему казалось, что беда рядом, но он не может ее разглядеть. Старк хмыкнул. Он всегда считал, что то, что он знает и чувствует — одно и то же. Поэтому он пошел к Питеру — единственному объекту его беспокойства. Перед тем, как пройти за дверь лаборатории он взглянул поверх стеклянной двери и замер. Там было его отражение. Бледная кожа, мешки под глазами и глубокие морщины у глаз и губ…да за одну ночь он немало так постарел. Старк аккуратно открыл дверь и увидел Стренджа. И стало ему нехорошо. Что-то было не так. Что-то случилось плохое. Мужчина уперся об стол руками и опустил голову так, чтобы лицо скрыли волосы. По столу были разбросаны колбы, в лаборатории царила гробовая тишина. — Что? — спросил Старк и доктор встрепенулся словно от глубокого сна, во все очи глядя на гения, -Стрэндж? Что там? — Кровь не подходит, — кротко и лаконично ответил тот. У Тони пропал дар речи. Он просто не знал, что сказать. Сумма его знаний обратилась в противоположность, и он просто глотал ртом воздух не в силах нормально дышать. Железный человек закрыл дверь и еле доплелся до дивана, садясь на него. Он пытался полностью осмыслить происходящее, и это без труда получилось. «О, нет». Тони положил тяжелую голову на руки, не в силах принять, что Питер, мальчик шестнадцати лет, который только на ноги-то встал, умрет, потому что толпа здоровенных мужиков и сильнейших женщин не смогли защитить его. А самое главное — Старк не сумел. — Неужели ничего нельзя сделать? — совершенно потухшим голосом просипел Тони, на что Стрэндж подозвал его жестом. На столе лежало множество колб с жидкостями разных цветов и обрывками листов бумаги. Стивен обвел все единым жестом, обобщая и произнес: — Ты видишь тут жидкость фиолетового цвета? Миллиардер посмотрел внимательно на каждую колбу, всматриваясь настолько внимательно, что казалось еще немного и стекло разобьется под его пристальным взглядом. — Нет тут такой, — констатировал факт Железный Человек. — А должна быть, — Стрэндж, потирая переносицу и поднял колбу с зеленой жидкостью на уровне глаз, — в крови не хватало показателей и когда я смешал…вышло вот это. И как бы я не старался восполнить недостающие частицы — все тщетно, — он обвел взглядом разноцветные колбы и хмуро отозвался, — все время выходил не тот результат. Тони понимал, что они не могут ничего сделать, но не желал сдаваться. Он не сможет жить с тем, что не уберег, не сумел отгородить от опасности. Старк ухватил одну из колб с чистой эмульсией, требуя начать сначала и ненароком разбил ее, посильнее сжав в руке, не слабо так поцарапав руку. Тони зашипел, отряхивая конечность от осколков. Вот так вся жизнь — хочешь кому-то помочь, заботишься, а жизнь бьет наотмашь, режет тебе руки и впивается осколками в кожу. Миллиардер поднял глаза на Стива и остолбенел. Тот сложил руки лодочкой у рта и просто ошалелыми глазами глядел на стол, что-то шепча недосягаемое уху. Старк сперва не понял, а потом посмотрел на ту точку куда падал взгляд Стрэнджа. О. Боже. Жидкость от капель крови Тони стала фиолетовой. Оба неоднозначно посмотрели друг на друга. И Стивен, усмехнувшись, внезапно произнес: — Поздравляю, Вы стали отцом. Не хотите смастерить противоядие для Вашего ребенка? *** — А я всегда знал, что вы родственники, — гордо заверил Стрэндж, протирая колбочки, — у него твои глаза. Шторы на кухне легко качались, словно танцуя друг с другом. Из окна дул весенний прохладный ветерок, но он не мог усмирить ту бурю, которая была в душе Железного Человека. Старк просто сидел и тупо смотрел в бумаги. Даже скорее всего, сквозь них. На них был ДНК тест его и Питера. И, о черт, он действительно отец паучка. Старк откинул бумаги от себя, словно помои и уперся головой об собственные руки. О Господи, и что теперь? — Ты не рад? — Стрэндж нахмурился: ему не хотелось, чтобы из-за этого факта мальчишка становился несчастен, — Мне казалось, что ты в хороших с парнем отношениях — Это не то, Стивен, я, — Старк пытался выбрать хоть что-то культурное, и обтерши лицо на одном выдохе произнес, — подохренел. Когда я успел так накуролесить? — Шестнадцать лет назад, — иронично произнес Стивен, хитро ухмыльнувшись, но Старк явно шутку не оценил. Глянув на него из-под лба испепеляющим взглядом, Тони беззвучно просил доктора замолчать. Но тот лишь хмыкнул, неоднозначно повел плечами и продолжил  — Я считаю, ты должен все ему сказать. — И как я должен по-твоему это сказать?! — взвыл Тони, ухватившись за голову. Стрэндж призадумался и внезапно, осененный гениальной идеей, произнес: — Ты ведь смотрел «Звёздные Войны»? *** Питер сидел на кушетке, не выпуская из рук книгу по ядерной физике. Он провалялся без сознания почти неделю, а теперь его единственная компания последние дня три после пробуждения это книги и Стрэндж, который не впускает в его палату никого. Доктор сидел возле юношеской койки и внимательно вглядывался в анализы. — Ты быстро идешь на поправку, Питер, — сухо изрек Стивен, не отводя от бумаг глаз. — Благодарите того радиоактивного паука, что укусил меня, — парень улыбнулся уголками губ и отложил от себя книгу подальше, — а когда мне уже можно будет выйти? Ну или хотя бы увидеть…кого-то кроме Вас? Паркер запнулся на последнем слове и Стрэндж оторвал взгляд от бумаг, хитро прищурился, словно анализируя мальчишку с ног до головы. — Питер, мистер Старк тоже очень хочет тебя видеть, — ухмыльнувшись, изрекает Стивен и паучок багровеет до кончиков ушей, — ты даже не представляешь, насколько. Но я боюсь, что тебе может стать хуже. — Он злится на меня? — внезапно задает вопрос Питер, глядя в белоснежные простыни, на которой был логотип «Старк Интастриз». Господи, конечно злится. Питер же опять облажался, не оправдал надежд. Сколько было потрачено нервов и денег на его лечение? Судя по тому, что он был без сознания неделю с паучьей регенерацией, то просто неимоверно много. К тому же он опозорился не только перед Тони, но и перед всеми Мстителями. Таких промахов не прощают. Стрэндж тоже призадумался над этим вопросом. О да, Старк злится, еще как злится. Только не на парня, он тут совсем не причём. Он злится на себя. За то, что не уберег Питера от опасности и особенно за то, что он его отец. Что этот мальчик оказался его сыном и узнал он об этом только когда Питера собирались возлагать на смертное ложе. Да, Старк неимоверно зол. — Не накручивай себя, — отмахнулся от вопроса Стивен, как от назойливой мухи, но увидев, как парень сник, тяжко вздохнул и продолжил, — слушай… И тут мальчик поднимает глаза, и доктор понимает, что никакой ошибки быть не может. У него чисто старковский взгляд — бездонные карие глаза, в которых разгорается пламя, непостижимое, не загрязнённое временем и жизненными трудностями. Стивен понимает, что готов прямо сейчас приписать к фамилии паучка заветное «Старк». Доктор понимает, что пауза затянулась и, откашлявшись, продолжил, глядя на ребенка полного надежды: — Сегодня мы со Старком собирались посмотреть фильм, но ты идешь вместо меня. Тебе ведь нравятся «Звездные войны»? Сказать, что Питер удивился, это не сказать ничего. Паркер просто охренел. Посмотреть фильм с мистером Старком: да такого и в самых лучших снах не увидишь. Но как это он без приглашения заявится? Ведь Тони будет ожидать там Стрэнджа, наверное, чтобы отблагодарить за спасенную шкуру Паркера, а тут он. Вместо доктора и мастера своего дела, ходячие недоразумение и катастрофа. Но возникнуть Паркеру просто-напросто не дали. Стрэндж заметил, что парень мнется и тут же заговорил ему зубы: — Конечно же, нравится, ты же подросток, — Стивен взял часы и монотонно произнес, — сейчас отправлю сообщение Старку. Так… И тут Питер понял, что пахнет керосином. Если Доктор Стрэндж сейчас отправит сообщение, то ему придётся показаться на глаза к своему кумиру, перед которым он очень крупно обложался. Стыда не оберёшься. И юноша прикрикивает: «Не надо», собирается вскочить с кровати, забрать часы, но Стрэндж слишком шустрый для только пришедшего с того света паука и отправляет заветное сообщение с громогласным: «Готово!» Питеру сперло дыхание. Не успел. Не то, чтобы он не хотел видеть Тони Старка, но он боялся его реакции. Ведь юноша чуть не умер на руках гения. И внутри парня боролись два чувства: увидеть своего кумира, объясниться и посмотреть фильм (к слову, один из его любимейших), и бежать. Бежать позорно, далеко и надолго, лишь бы не смотреть Старку в глаза, не чувствовать его разочарованный взгляд на своей полумертвой фигуре. Стивен заметил это. Юноша совсем притих, несмотря на свои прошлые активные попытки остановить доктора, вновь опустил глаза и поджал губы. «Пацан слишком много на себя берет»: сразу же вынес вердикт доктор, но ничего с этим делать не стал. Все проблемы он оставит на его непутевого отца, который даже не знал про существование сына. — Все, давай, собирайся, — сказал Стивен, вставая, — Тони будет ждать тебя в домашнем кинотеатре. Сердце парня остановилось и не спешило забиться снова. Неужели все наяву? Он будет смотреть фильм с самим Железным Человеком! Только если тот его, конечно, не выгонит, забрав при этом костюм. А ведь жизнь супергероя — это самое дорогое, что было у Питера и, если его этого лишат…он просто не знает, как жить дальше. Поэтому в кинотеатр он шел нарочно медленно, останавливаясь буквально возле каждого мстителя, получая свою дозу поздравлений и объятий. Паркер очень надеялся, что Старк не перестанет ему доверять или полагаться на него. Паучок даже не знал, что хуже — остаться без костюма или навсегда потерять уважение своего кумира. И он замечал, что дышать становится труднее. Тони же уже сидел и ждал. Ждал неизбежного. Старк никогда не считал себя трусом, но теперь все его ожидания развеялись как пепел на ветру. Как он вообще сможет это сказать? Как сказать парню, который всю жизнь был сиротой, который от одиночества, порой, готов был лезть на стену, что ты — его отец? Уму непостижимо. Мысли мужчины перервало тихое: «Мистер Старк», произнесенное у двери. И Старк остолбенел, глядя на бледного, виновато улыбающегося юношу, на которого ушли остатки сил и нервов. Боже мой, он никогда не смотрел на Питера под таким углом. Паркер ведь действительно чертовски похож на него: волнистый каштановый волос, смазливая внешность и карие глаза. Чисто его глаза. Как Тони этого раньше не замечал? Почему никто из команды ни разу не заметил их схожесть? Свое отцовство стало для Старка вещью настолько очевидной, что он удивился как это он раньше не узнал. Но молчание затянулось. Питер переступал с ноги на ногу, нервно теребя часы на руке и Старк заприметил еще одну свою привычку в поведении Паркера. Мягко улыбнувшись, гений поздравил его с выздоровлением и пригласил на просмотр. *** Питер уже знает, что он хочет на день рождения. Книгу: «Как прекратить позориться перед мистером Старком». Ему жизненно необходимо было знать, как не выпрыгивать из штанов от счастья при любом внимании Тони, как прекратить комментировать каждую сцену фильма, несомненно заканчивая фразу заветным «мистер Старк», прекратить ржать невпопад, а также вечно восхищённо смотреть на Старка, как щенок на хозяина. Он же видит, что мистеру Старку от этого не по себе. Кумир весь фильм ерзает, нервно глотает поп-корн и на все вопросы отвечает кратко и лаконично: «Да». Питер понимает, что в сотый раз показывает себя со стороны как глупый ребёнок, но не может остановиться. Пусть он уже взбесит Старка своими комментариями и тот размажет его по стенке, но Питер умрет счастливым. И вот она — заветная сцена фильма, на которой Паркер пообещал себе молчать. Сцена с Дартом Вейдером и Люком Скайуокером. От нее замирает сердце и трепещет душа, ведь только истинный гений мог придумать такой поворот событий. Сцена, где правда переплетается с отчаянием, и вот Дарт Вейдер говорит: — Люк, я твой отец. — Я тоже, — внезапно говорит Старк и щёлкает пальцами. Фильм останавливается. Питер пытается понять, что происходит. Он еще раз переваривает информацию. Но мозг выдает ошибку, и юноша лишь невинно спрашивает: — Что? Тони прерывисто вдыхает. Ему страшно. Что будет дальше? Смогут ли они теперь нормально жить с этим фактом? Но Тони лучше всех знает, что только сделав шаг в неизвестность, можно построить будущее, и он шагает в пустоту: — Я твой отец. Когда нужно было делать противоядие, кровь твоей тети не подошла. Зато подошла моя. Миллиардер протягивает Питеру те самые бумаги, которые вчера с ужасом откинул от себя и убеждает своего ребенка: — Я твой отец, Питер. Лицо Паркера бледнеет с каждой секундой все больше и больше, хотя казалось, что белее быть просто невозможно. Его руки подрагивают, а глаза шокировано бегают по строчкам. Мысли юноши разлетаются, и он начинает забывать смысл слов. Тони Старк: Железный Человек, гений, филантроп, миллиардер и плейбой — его отец? После стольких лет одиночества, издевок в школе, стояние у могил родных внезапно оказывается, что он не сирота и его отец — Тони Старк. — Это какая-то ошибка… — мямлит Питер и чувствует жуткое головокружение — правда бьет набатом по голове, и ему сложнее дышать. — Если ты считаешь ошибкой стопроцентное отцовство, то возможно, — отшучивается Старк, но внезапно понимает, что его сыну информация далась со слишком большим трудом для еще слабого подростка. Питер начинает ослабленно оседать в кресле и задыхаться. Для еще не окрепшего организма такое потрясение — перебор. Парень панически хватает ртом воздух, но он не желает заполнять его легкие. Глаза Паркера слезятся, и от недостатка воздуха парень чуть не падает на пол с кресла, но тут его подхватывает взволнованный Тони. О Боже, а ведь он со своими нервами совершенно забыл, что Питер совсем еще не окрепший, его буквально неделю назад достали с того света. Не хватало еще убить собственного сына. Старк хватает Питера и аккуратно кладет его на пол, приговаривая что он рядом с ним и все будет хорошо, после пулей выбегает в гостиную и кричит что есть силы: — Стрэндж, ему плохо! Доктор отвлекается от увлекательных разговоров с Мстителями и стремглав бежит к теряющему сознание юноше. Парень уже совершенно ничего не соображает, глядя куда-то вверх, сжимая кулаки до побледнения. — Ты сказал? — внезапно спрашивает доктор, стимулируя легкие паучка. — Как видишь! Мстители задавали миллион вопросов на перебой друг-другу, но Старку было абсолютно все равно. Весь его мир сжался до одного задыхающегося подростка, который есть и всегда был его сыном. И он снова чувствует это. Страх. *** В голове Тони совершенно пусто. И это не от того, что Роджерс и Нат промыли ему мозги так добротно, что ни один человек не захочет после этого жить. Он просто пытается принять факт, что всю жизнь у него был сын, которого заклеймили сиротой и теперь они оба не знают, что делать дальше. Старк никогда не считал себя трусом, но теперь он признает это. Он сидит у входа в палату, час, второй, и никак не может набраться смелости войти. Пока не выходит Стивен. — Тони, — монотонно говорит он и Старк успокаивается. Все же, чем хладнокровнее человек говорит, тем спокойнее становится, — он зовет тебя. Миллиардер шумно сглатывает и неуверенно поднимается. Только шагая в пустоту можно построить будущее и Тони готов это сделать сколько угодно. Ради Питера. Ради них обоих. И Тони Старк шагает еще раз наощупь. Он входит в полумрак комнаты, которую освещает лишь блеклый свет торшера. Мужчина видит своего сына, лежащего на кушетке и его сердце сжимается. Он бы отдал все свое состояние, чтобы лежать там вместо него и не позволить пережить Питеру весь тот ужас. Лицо в свете торшера кажется еще более бледным и не выражает совершенно ничего, кроме какого-то аристократического холода. И Старку не по себе от этой картины, мурашки табунами бегут по его спине. Парень опускает глаза в простыни и челка падает на лицо. Он тихо выдавливает из себя: — Мистер Старк. — Да, Питер? — живо спрашивает Тони аккуратно подходя ближе. Словно по минному полю. Один неверный шаг и — бам! — твое сердце разорвало на куски. — Присядьте, пожалуйста, — изрекает юноша, не поднимая головы и показывая жестом на кресло возле кушетки. Старк тут же слушается Паркера. Шагать в пустоту страшно и даже болезненно. Но он сделает все, что требуется. Ради Питера. Тони сидит и ждет дальнейших действий подростка. Он не знает, что творится в его голове, да что там говорить, он не понимает даже то, что в его собственных мозгах. Но он готов к любому повороту событий. Но только не к этому. Питер привстает и мягко обнимает Тони Старка — своего отца за плечи. Неуверенно и очень осторожно, словно боясь отказа. Все происходит словно не наяву и гений затаивает дыхание словно боясь спугнуть. — Мы ведь теперь достаточно близки? — дрожащим голосом спрашивает подросток. Но никакие слова им сейчас не нужны. Слова — это мусор. Нужны действия. И Старк аккуратно сковывает плечи подростка в крепкие объятия. Тони понимает — им будет тяжело. Сначала нужно будет объясниться перед Мэй, потом будут долгие и мучительные попытки быть семьей и не стать копией Говарда. Но сейчас существуют только отец и сын, обнимающиеся в полутемной комнате и Старк понимает, что все будет… Хорошо.