С широко закрытыми глазами

      Минако сидела на кухне и нервно крутила в руках телефон. С момента как она переехала к Ятену прошло чуть менее недели, но за это время молодые люди заметно сблизились и стали неким подобием единого целого, если так можно было назвать их пусть только начинающиеся, но уже не совсем здоровые отношения.       Каждое утро они просыпались вместе, девушка готовила Ятену завтрак, нежно целовала его в губы, но внутри нее творилось нечто странное, что-то, что сложно было описать простыми, доступными другому человеку словами. С одной стороны, она безумно любила этого высокого, слегка заносчивого блондина и была готова ради него на любые жертвы, но с другой… Разве смысл любви и заключается в этой самой жертвенности? Да, возможно, в какой-то степени, но неужели подобное осознание и возведение Коу в ранг божества должно было наступить всего через месяц после начала их отношений? Вряд ли…       И вот, спустя несколько дней выматывающих размышлений, Минако все же пришла к выводу, что волновало ее абсолютно другое… — С тобой все в порядке? — неожиданно возникнув за спиной блондинки, произнес Ятен. Его длинные платиновые волосы были аккуратно собраны в низкий хвост, придавая его образу излишнюю строгость. — Да, наверное… Уже уходишь?       Коу медленно наклонился к девушке и внимательно посмотрел ей в глаза. На минуту, Мине показалось, что он словно пытается прочесть ее мысли, но наваждение резко исчезло, стоило парню начать говорить: — Мне кажется, ты мне что-то не договариваешь. Что-то случилось? — Нет, ничего. Просто… — Просто что? — Ятен неспеша опустился перед ней на колени и аккуратно накрыл пальцами ее ладонь. — Просто мама просила привезти с работы кое-какие вещи… — И что в этом страшного? — В общем-то ничего, но сегодня весь остаток дня она проведет в доме Усаги.       Блондин молча поднялся с пола и бесцельно уставился в окно. Между тонких пальцев мгновенно материализовалась белая полоска сигарет, а из красиво очерченных губ повалили клубы едкого дыма. — Ятен, если ты хочешь я откажусь! — девушка неожиданно крепко вцепилась в локоть Коу, стараясь привлечь к себе его внимание, но все оказалось тщетным, ведь парень по-прежнему стоял и смотрел куда-то вдаль, видимо, принимая для себя какое-то важное решение. — Зачем? — наконец, невозмутимо спросил он. — Ты же давно хотела поговорить с Кунсайтом, это ведь прекрасная возможность, не так ли? Тогда зачем ее терять? — Ты серьёзно? — Более чем. — Но… — Минако, я долго думал над нашим последним разговором и понял, что ты была права. Мне не стоило так остро реагировать на твое желание все решить. Да, мне не нравится этот сопляк, но, видимо, он так и будет незримо присутствовать в наших отношениях пока ты сама не сможешь отпустить его, а для этого вам необходимо расставить все точки над «и» и поговорить. Так что иди, я не против. — Ятен… — Да? — парень резко обернулся и на его губах застыла нежная улыбка. — Спасибо… — Увидимся вечером, люблю тебя, — тихо прошептав последние слова, Коу скрылся за дверью, оставляя за собой шлейф из дорогого парфюма, почти напрочь растворившегося в клубах сигаретного дыма. — И я люблю тебя, Ятен…

***

      Вот уже полтора часа Кунсайт стоял посреди гостиной и выслушивал мимолётные споры двух женщин о том, какого цвета должен быть его выпускной костюм. Икуко, настаивала на чём-то светлом, что идеально подходило бы к цвету глаз сына, а Каоринайт упрямо твердила, что необходимо играть на контрасте, выбирая темные оттенки чертовски дорогой ткани, пришедшей ей прямиком с итальянских прилавков. — Дорогой, ну а ты что скажешь? — наконец не выдержала Икуко, кажется, только сейчас вспомнив о существовании сына. — Мне все равно. — сухо отрезал Кун, ловко заправляя за ухо выбившуюся из пучка прядь волос. — Не будь таким грубым, сынок! — Простите великодушно, миссис Айно, но не могли бы мы поскорее снять все мерки, а уже с цветом определиться чуть позже, — обреченно бросил парень, не в силах больше сдерживать себя из-за накопившейся усталости и длительного нахождения в душном помещении. — Да, конечно.       Каоринайт быстро закружилась вокруг юноши, производя необходимые ей измерения, и не забывая при этом вставлять пару слов в бесконечную болтовню подруги, от которой, кажется, у нее самой начала кружиться голова. — Ещё пару минут и мы закончим! — Думаешь, после этого Кун и правда пойдет с нами на бал? — подавив едкий смешок, тихо спросила у Нефа Юджил, за что тут же получила злобный взгляд Кунсайта, готового вот-вот пригвоздить ее к креслу. — Всё! Молчу…       Но кажется, было уже поздно, блондин уже открыто злился, нервно отдергивая руку от острых иголок Каоринайт, которые то и дело прокалывали легкую одежду, достигая мягкой поверхности его загорелой кожи и оставляя после себя крохотные бисеринки крови. — Готово! — наконец, возвестила старшая Айно и театрально вплела карандаш в высокую прическу, собранную на самой макушке знаменитого кутюрье. — Слава богу! — выдохнул Кун и бессильно рухнул на объемный диван, раскидывая белоснежные пряди по гладкой кожаной обивке. — Чувствую себя паршиво, как загнанный бык на корриде… — Сам виноват, — игриво подмигнула Каоринайт и вновь уткнулась в свои записи. — Если бы ты не был столь суетлив, мы бы закончили гораздо раньше и… Без кровавых последствий. — Или не закончили бы совсем, — засмеялся Неф, отмахиваясь от запущенной в него подушки. — Эй! Поаккуратнее, тут же дамы… — Если ты сейчас не заткнешься…       В дверь неожиданно позвонили и под звонкий хохот собравшихся Кунсайт скрылся в длинном коридоре, ведущем к главному входу. Казалось, что эти странные людишки, оставшиеся в его гостиной, скооперировались и решили во что бы то ни стало довести его до белого каления своими ухмылками и едкими фразочками. Как же он не любил оказываться в эпицентре событий, особенно под прицелом собственной семьи, коими он давно считал Каоринайт и Нефа, а со временем, к ним примкнула еще и Юджил. — Не злись, красавчик! — крикнула ему вслед Юджил, на что Кун лишь злобно фыркнул и ловко собрал волосы на затылке, намереваясь поскорее встретить нежданного визитёра и наконец-то скрыться в душе, подставляя измученное тело холодным струйкам воды, смывающим накопившуюся за день усталость. Наспех закатав до локтя рукава своей белоснежной рубашки, Кунсайт распахнул дверь. — Добрый… день, — по обыкновению произнес он и тут же отпрянул назад, ведь на пороге застыла та, чей до боли любимый взгляд он пытался забыть уже многие месяцы, несмотря ни на что… — Привет, — едва слышно произнесла Минако и слегка растянула губы в напряжённой улыбке…