Месть — блюдо, которое подают холодным (с кусочком яблочного пирога)

Мелоди сделала шаг назад и восхитилась одним из многочисленных плакатов, которые она и Валери разместили вокруг Старшей школы Нортсайда. Жирный черный текст выделялся на бледно-желтом леопардовом фоне. Сделать эти плакаты было просто, но обе кошечки надеялись, что их сообщение было ясным и эффективным. Группа переживает процесс ребрендинга и еще раз ребрендинга, и группе срочно нужен был новый участник. Барабанщица посмотрела вниз на кучу плакатов, которые она держала, и прогуливалась по малонаселенному коридору, чтобы присоединиться к Валери. Они обе прибыли в школу рано, и подавляющее большинство студентов еще даже не явились на уроки. Когда Мелоди приблизилась, ее уши словили милые звуки, потому что Вэл напевала себе под нос, когда она вешала плакаты рядом с кабинетами, твердо нажав вниз по углам, чтобы убедиться, что гвоздь застрял в стене. — Ты думаешь, что мы должны были написать что-то о том, девушек какого типажа мы ищем конкретно? — спросила Мел. Она слегка рассмеялась, когда на ум пришла навязчивая и странная мысль: «Можете ли вы себе представить, если кто-то вроде Шерил Блоссом в конечном итоге будет выступать с кошечками?». Вэл усмехнулась и подарила ее фирменный взгляд, который переводится как: Да никогда! Улыбка Мелоди сохранилась, и она пошутила: «Музыкальная индустрия грубая и непредсказуемая. Никогда не говори никогда!». Девушки встали в ногу друг с другом и прошли по остальной части коридора. Вэл театрально вздрогнула. Она, вероятно, вспомнила, как Арчи постоянно пренебрегал ею, когда они встречались, ради того, чтобы пообщаться с Шерил и ее семьей. Барабанщица тихо покачала головой и захихикала. Саркастичные шутки не были частью ее повседневных манер, но она тоже прекратила общаться с Арчи в течение недели после того, как они расстались с Вэл. Никто не мог так обращаться с ее сестрой! — Единственная причина, по которой я ничего не написала про типаж, заключается в том, что я знаю, что кто-то будет в ярости и позже Уэтерби подойдет к нам, чтобы обвинить в расизме, — Валери поднесла стопку бумаг одной рукой, чтобы она смогла сделать кавычки пальцами, — Будем надеяться, что люди будут достаточно умны, чтобы помнить критерии для вступления в нашу группу. Группе, имеющую нашу популярность непростительно терять свой имидж, и я не позволю никому вторгаться в это. Мелоди кивнула в знак согласия, заметив страсть, с которой говорил Вэл. Она поделилась точно такой же преданностью праву кошечек рассказывать свои собственные истории — они все это сделали, — просто она не была такой откровенной, как Джози. Это была тихая интенсивность, которую разделяли две девушки, настолько тихая, что им не нужно было часто об этом говорить; они просто обе это знали. — Вероника так занята в последнее время, что я скучаю по возможности петь с ней, — прокомментировала ситуацию барабанщица, подняв пальцы, чтобы отсчитать количество песен в расписании другого участника группы, — Семейные дела. Приветственный Комитет. Разгадывать сумасшедшие и опасные тайны… В конце концов Арчи! Так что она оставляет нас двоих, и нам придется выбрать нового члена. Два горошка в уютной капсуле. Мел игриво ударилась плечом о плечо Вэл. Валери гудела в мыслях, глядя на свою подругу дразняще: — Хм! Кстати о горошке. Есть парень по имени Свит Пи, который ходил в музыкальной комнате, и я помню, как он осматривал тебя. Они повернули за угол, и резкий шипящий звук прервал ее слова. Это было шипени распыления аэрозольной краски. Два футболиста, которых можно было опознать по их курткам бульдогов, стояли на коленях на полу и усердно портили его. Граффити, которое они сделали, являлось ярко зеленой змеей, которая покрыла кафель средней школы Ривердейла, и она была свернута в отчетливую форму S и насмешливо оголена языком. Очевидно, это была копия, и только предвзятый северянин предположил бы, что это работа южных Змеев. Третий бульдог, который стоял над своими товарищами по команде, наблюдая за ними авторитетным взглядом со скрещенными руками, медленно обернулся, услышав голос Валери. Реджи Мантла расстрелял кошечек улыбкой, которая была слишком высокомерна, и даже излучала сексуальную привлекательность, прежде чем подшутить над ними, как будто он сейчас не размалевывал пол. Он положил руки в карманы своей куртки: — Мелоди, Валери! Как поживает моя третья любимая кошечка? Мелоди и Валери посмотрели друг на друга, обменявшись знатным взглядом. Его очаровательный тон сделал его приветствие похожим на величайший комплимент в мире, но они оба точно знали, чего он пытался достичь. Реджи был не совсем галантным, когда дело дошло до его чувств к Джози — они практически «съели» лица друг друга несколько недель назад, на вечеринке Вероники, когда все были под кайфом. Вэл сузила глаза, глядя на него в подозрении. «Ох уж этот Реджинальд». — Что… Вы, ребята, делаете? — челюсть Мел немного упала, когда она уставилась на «художественное произведение», созданное головорезами Реджи. Было очевидно, что они делают, но она не могла придумать ничего другого, чтобы сказать им.  — О, это? Это ничего, что могло бы помешать беспокоиться вам о своем великолепии, — рассмеялся Реджи, — Смотрите, ибо отношения между Кошечками и Бульдогами хорошо задокументированы. Я буду думать, что вы двое ничего не скажете об этом. — Я бы не стала использовать отношения с бывшим членом Кошечек как доказательство «крепкого Союза», — Валери недоверчиво склонила свою голову. Капитан футбольной команды нахмурился, казавшись по-настоящему сконфуженным. — Ты бы не стала. А я стал.