Наперекор судьбе 2: Новая жизнь с персонажами, ставшими родными

Прибыв в особняк, Лаура тут же поднялась к себе. Ей ничего не хотелось, кроме одного, избавится от этой одежды, пропитавшейся кровью, его кровью. И этот запах, в отличие от первых минут наслаждения и азарта, жутко раздражал. А ещё воспоминания о мерзких прикосновениях этой твари, мерзкой падали, что заслужила смерть пострашнее, нежели ему досталась. Ненависть и презрение переполнили душу, как яд переполняет сосуд. Зайдя в комнату в сопровождении слуги, который беспокоился за состояние госпожи и не решился пока что оставлять её одну, девушка первым делом избавилась от сапожек, пальто, сбросив всё это у двери и стала отстёгивать ремень с клинком. — Как думаешь, Генри, этот демон, умрёт или выживет? — мрачно спросила Лаура. — Не знаю, миледи. Быть может выкарабкается. У него много сил и энергии. Хотя если судить по характеру ран, то это будет очень сложно. Но наверняка утверждать я ничего не могу. — Понятно. Но было бы хорошо, если бы эта тварь сдохла. Уж слишком сильно я возненавидела его. Служить такой мерзости и поглощать тут же души изнасилованных девушек, которых сам заманил в ловушку, это верх подлости и отвратительных деяний. Хотя может быть есть и хуже. Но мне и этого достаточно для лютой ненависти. Хочу, чтоб издох как собака. — Она с силой задвинула ящик, в который убрала клинок. — Думаю, что Ваше желание исполнится. В любом случае, если он не явится в ближайшие сутки или три дня, то мстить он не будет. Но это лишь моё предположение. — Знаю. — Устало выдохнула девушка. — Значит, ты должен опять быть подле меня, чтобы не потерять, если эта тварь явится за местью?! — Да, миледи. — Клод! — Почти проныла устало и обречённо Лаура. — Прошу, ну хватит этих миледи, леди, господа! Хоть сейчас называй меня по имени! Я ведь просила! — Простите, Лаура. — С поклоном ответил мужчина. Лаура лишь покачала головой, и устало и тяжело выдохнула. Он не исправим. Но ей сейчас не до этого. — Можешь ванну поскорее набрать?! Больше не могу терпеть! И сними пиджак. Он теперь только на тряпки годится. — Поморщилась девушка. — Конечно, Лаура. Я всё выполню. Пока мужчина отправился в ванную, Лаура быстро распустила волосы, избавилась от перчаток и чулок, которые швырнула в угол, с гримасой отвращения и презрения. Воспоминания душили как удавка. Будто её действительно изнасиловали. Бёдра горели от ощущения чужих рук. Хотелось смыть, стереть с себя это, даже если понадобиться содрать кожу. Чувство омерзения выворачивало наизнанку. Расстегнуть платье с такими нервами не получилось. Лишь ещё больше разозлило и выбесило. А тут Клод доложил, что ванна готова. Девушка яростной поступью прошла в комнату, знаком приказав мужчине последовать за ней. — Разорви платье! — почти прорычала девушка, взбешённая непослушными пуговицами. — Не могу больше! — Вы уверенны? — чуть удивлённо спросил мужчина. — Да! Всё равно не смогу носить его! Да и испорченно оно двумя пулями! Так что давай! Быстрее! — раздражённо отчеканила девушка. Не смея противиться желанию девушки, которая уже убрала волосы и повернулась спиной, мужчина осторожно подцепил плотную ткань и с лёгкостью разорвал, будто это не прочная ткань, а лист бумаги. Остатки платья полетели вниз, к ногам облегчённо выдохнувшей девушки. — Нижнее платье тоже! Да побыстрее! Меня сейчас наизнанку вывернет от омерзительных ощущений от воспоминаний! — нетерпеливо приказала Лаура. Мужчине ничего не оставалось, как подчиниться воле девушки. И нижнее платье лохмотьями полетело вниз, оставляя Лауру в одном нижнем белье. Она обернулась к мужчине и с лёгким облегчением сказала: — Спасибо. И тут взгляд упал на рубашку, залитую кровью. Из белой она превратилась в ало-багровую. Сердце Лауры кольнуло, она закусила губу. По её вине и неосторожности он получил столько ран и потерял столько крови. И пусть он демон и почти не чувствовал боли и раны быстро затянулись, всё равно она чувствовала вину, видя эту окровавленную изрезанную ткань. — Сними её немедленно! — почти глухим шёпотом сказала Лаура. И не выдержав размеренных движений и расстегивания пуговиц, схватила ткань и разорвала её, сбрасывая испорченную вещь на пол. И снова закусила губу. Его грудь была в крови. Конечно, не было и намёка на полученные травмы. Но её воображение достаточно хорошо обрисовало то, что он пережил. Она задрожала, сжав кулаки и закусив губу до крови. Алая капля скатилась по подбородку. Мужчина видел весь спектр её чувств, но не понимал — почему? Почему она так жалеет его? Такая необычная и удивительная. Такая сильная и хрупкая. Стойкая и ранимая. Огонь и лёд. Такая разная и неповторимая. И ему захотелось помочь ей справиться со всеми этими чувствами, переполнявшими и душившими. Он взял её за плечи и прошептал: — Всё хорошо. Не беспокойтесь обо мне. Я в полном порядке. А Вы одержали очередную победу и повергли очередного опасного врага. Не перестаю восхищаться Вами, Лаура. — Да. — Тихо ответила Лаура. — Вот только цена с каждым разом всё выше. И это пугает. Не за себя боюсь. А за тех, кто рядом, кто дорог. — Всё будет хорошо. Я защищу Вас в любой ситуации. — Надеюсь на это. — Прошептала девушка и вспомнила о тех мерзких прикосновениях. По телу пробежала дрожь отвращения. Она начала теперь шею руками, царапая кожу ноготками. — Лаура. Перестаньте. Вы делаете только хуже себе. Его больше нет, и он больше не тронет Вас. Никто больше не прикоснётся к Вам без Вашего позволения. — С нотками гнева сказал Клод. — Нет… Больше нет… — задумчиво ответила Лаура, держа руку на шее. А Клод хмуро смотрел на тело девушки. Кровь на боку и ноге была свидетельством того, что он не справился должным образом, допустил такую непростительную оплошность, позволив ранить свою госпожу, позволить мерзкой твари прикасаться к её великолепному телу. Это бесило. Чтобы справиться со своим гневом и помочь девушке, он подхватил её на руки и опустил в тёплую воду. Лаура моргнула, приходя в себя, и с благодарностью посмотрела на мужчину. Намокшее нижнее бельё более не скрывало самых тайных и сокровенных женских прелестей, поэтому Клод отвернул голову, уводя взгляд от прекрасного тела, но не достойного, чтобы слуга смотрел на него. — Я оставлю Вас. — Поднявшись, тихо сказал мужчина. — Не уходи. — Тихо попросила девушка. — Боюсь, что без твоего вмешательства я сдеру с себя кожу. Если можно, побудь рядом. — Конечно, Лаура. — Тихо ответил мужчина, отойдя к двери и оставаясь спиной к девушке. Лаура принялась быстро омывать тело. Намылив мочалку, она начала усердно омывать кожу. Но вскоре это усердие перешло в остервенение. Она яростно разорвала мокрую ткань лифчика и трусиков, швырнув испорченные вещи к остальной куче тряпья. И тут же продолжила растирать своё тело. Кожа покраснела под яростными прикосновениями, появлялись красные полосы, она царапала себя до крови. Шею, грудь, руки, ноги. Всё! Память играла с ней злую шутку. Она по-прежнему всё это видела, чувствовала и пыталась смыть, стереть эти ощущения, его запах с себя. Клод почувствовал и услышал это. Он понимал, что вмешательство недопустимо с точки зрения приличия и морали, но не вмешаться не мог. Ведь она сама дала понять, что он может пойти против правил и остановить её, коль в ярости своей она зайдёт слишком далеко. Поэтому он быстро обернулся и подошёл к Лауре, которая остервенело тёрла шею, оставляя алые полосы и неглубокие царапины, которые быстро заживали, оставляя лишь маленькие капельки крови. Он схватил её руку, которая яростно сжимала мочалку. — Лаура, остановитесь. — Тихо и спокойно попросил мужчина, смотря в ярко-голубые глаза, полные презрения, отвращения и смятения. — Не могу! — в отчаянии прошептала Лаура, чуть не плача. — Его больше нет. Вы смыли все следы со своего тела. Он уже мёртв и больше не коснётся Вас. — Я знаю это. Но эти воспоминания, эти ощущения… они так реалистичны. Они просто засели у меня в мозгу. Я до сих пор чувствую эти мерзкие руки на своём теле, эти губы и отвратительные ядовитые поцелуи, которые больше похожи на укусы мерзкого хищника. Это невыносимо! Я могу вспомнить и заменить одни воспоминания другими, но не получается! Я помню, как меня касался Кевин. Но воспоминания о нём всё ещё причиняют боль. Я могу вспомнить страсть Себастьяна, но не хочу. Не хочу вспоминать о нём! Я помню твои прикосновения. Но я постоянно ощущаю, как этот мерзкий ублюдок касался меня! Это невыносимо! Я понимаю, что может это глупо и лишь игра больной фантазии, но я не могу по-другому. Мне тяжело! Я будто в замкнутом кругу. Может, я схожу с ума?! — в отчаянии и смятении быстро шептала девушка, дрожа всем телом. Мужчина, нахмурившись, слушал её беспокойный шёпот. Он предполагал, как можно ей помочь. Но вот не сделает ли это хуже? Задумавшись ненадолго, он поднял руку и провёл по шее девушки, которую она так остервенело тёрла ещё несколько минут назад. Лаура вздрогнула и замерла. Это было неожиданно, но приятно, нежно. В золотистых глазах читалась нежность и забота. Может игра, обман, но он сработал, подействовал на взвинченный мозг. Мужчина прошёлся ладонью до щеки. Девушка чуть наклонила голову, подставляя щёку под ласку, прикрыв глаза. Терзающие воспоминания отступили, оттесненные новыми приятными ощущениями. Дрожь прошла, позволяя спокойствию растекаться по телу. Мужчина воспользовался тем, что девушка отклонила голову, открывая шею, и коснулся губами влажной кожи. Девушка тут же распахнула глаза и чуть не задохнулась от волнения и неожиданности. Мужчина отстранился и посмотрел в глаза девушки, желая прочитать в них её реакцию, хотя он уже знал, что поступил правильно и вытащил её из плена воспоминаний. Она заворожено смотрела на мужчину. И тут её бровки сдвинулись к переносице. Она лишь сейчас обратила внимание на его неопрятный внешний вид. В крови, пыли, грязи. Она закусила губу, осуждая себя за невнимательность к мужчине. А он удивлённо смотрел на девушку, не понимая, что заставило её нахмуриться. Она поманила его жестом. И тут он совсем опешил. — Иди сюда. — Тихо, но требовательно попросила Лаура. — Лаура, но это совсем неуместно по отношению к Вам! — Ты меня не понял. Ты весь в крови. Я не могу видеть тебя таким. Но и отпустить тоже не могу… Я боюсь, что эти видения снова вернуться… — Моя одежда может запачкать воду. — С сомнением ответил Клод. — И это вся проблема? — вскинула бровь девушка. — Так избавься от неё. Всё равно брюки безвозвратно испорченны! А я отвернусь. Мужчина удивлённо приподнял брови, но тут же вернул лицу спокойствие и стал раздеваться. А девушка, как и обещала, и не только по этой причине, отвернула голову. Лишь когда мужчина погрузился в ванну напротив неё, она повернула голову и с болью посмотрела на него. Ничего не говоря, она взяла губку и, смочив водой, прошлась по щеке мужчины, стирая кровь и пыль. Затем по другой щеке. Мужчина хотел возразить, что он и сам в состоянии сделать такие элементарные вещи, но девушка шикнула и приложила палец к его губам. Слова были для неё излишними. Она и так знала, что это неправильно и её поведение перешло все границы и рамки. Но так надоело противостоять себе, своим чувствам, своему телу. Надоели эти границы и рамки, которыми она лишь ухудшает своё состояние, ввергая в пучину отчаяния, страданий и мучений от пылающего огня страсти. Всё надоело. Захотелось свободы. Позволить себе сегодня всё, что только пожелает душа. Хотя бы только сейчас. Только на короткий миг. Сладкий, с горьким привкусом. И мужчина не посмел противиться её действиям, позволяя сделать всё, что она пожелает. Пусть это и не правильно, но чертовски приятно. Каждое её прикосновение приносило наслаждение, отдававшееся в каждой клетке. А Лаура продолжала омывать его плечи, грудь, руки. Она не думала о своей наготе, не думала о его наготе. Она видела лишь кровь и грязь, которые нужно смыть, избавиться от любого напоминания о том, что случилось сегодня. Остальное отошло на второй план. Она взяла кувшин с чистой водой и омыла волосы мужчины. Капли стекали по волосам, унося всю пыль, грязь и приводя его в надлежащий вид, очень красивый, соблазнительный вид. Лёгкий румянец проступил на щеках девушки, и она, закусив губу, вернула кувшин на место. Но не смогла утерпеть и снова посмотрела на мужчину. Несколько прядей соскользнули к глазам. Она легким, почти невесомым движением убрала их на место. Не в силах больше бороться с собой и не имея для этого никакого желания, она поддалась вперёд и накрыла его губы нежным поцелуем. По телу обоих тут же пробежала дрожь и электрический ток. Девушка отстранилась, стыдливо опустив взгляд. Было стыдно за своё поведение, которое, наконец, осозналось в полной мере. Вот только как же не хотелось прекращать начатого, только идти дальше, намного дальше. Но мысль, что уже второй раз она провоцирует мужчину на подобные нежности, вынудила закусить губу и сжать кулаки. Она тут же сложила руки на груди, пытаясь скрыть наготу, хотя какой уже смысл в этой жесте? Мужчина понял её противоречивые мысли и чувства и решил показать, что она не принуждает его. Он желает этого не меньше, чем она. А может и больше. Поэтому он поддался к ней и поцеловал, нежно и жадно одновременно. Девушка чуть не задохнулась от этого поцелуя. Разорвав поцелуй, он посмотрел в её чуть ошеломленные и опьяневшие глаза. И тут она резко и порывисто впилась в его губы, жадно, ненасытно, требовательно. А когда он обнял её за талию, притягивая ближе, она тихо и соблазнительно простонала в поцелуй, сходя с ума от каждого прикосновения, такого долгожданного и вожделенного. Мужчине тоже было трудно сдерживать себя, растягивать удовольствие и не накинутся на неё прямо тут, в ванной. Но он не мог этого допустить. Поэтому он отстранил девушку, которая с удивлением и непониманием посмотрела на него. А Клод лишь спокойно улыбнулся и поднялся, протянув руку и Лауре, чтобы она последовала за ним. Девушка с удивлением и непониманием поднялась. Он взял кувшин с чистой водой и смыл с неё воду с кровью, мылом и грязью. Потом проделал тоже самое с собой. Лаура с улыбкой смотрела на него. Он не теряет головы, в отличие от неё. Омыв их тела чистой водой, мужчина подхватил девушку на руки и вышел из ванной. Она с улыбкой и нежностью смотрела на него. Видеть его таким было непривычно, но безумно приятно. А Клод взял большое полотенце и накинул на плечи девушки, укутав её, и обнял, поглаживая по спине то нежно, то жадно, порывисто, страстно. Но Лауру было мало этого. И такое положение не отвечало её желаниям в ощущениях. Поэтому она чуть отстранилась, раскрыла полотенце и обняла мужчину, укутывая их обоих и прижимаясь к его горячему телу. Порывистый вздох сорвался с губ, когда она прижалась к нему вплотную. Она уткнулась лицом ему в грудь, наслаждаясь каждым прикосновением и ласками мужчины. Стала покрывать нежную горячую кожу лёгкими, почти невесомыми поцелуями, чем сводила мужчину с ума. Ему становилось всё труднее держать себя в руках. Одной рукой он проскользнул к шее девушки и потянул легонько её за подбородок, наклоняясь и накрывая её губы своими в страстном поцелуе. Девушка наслаждалась каждым мгновением, отдаваясь чувствам без остатка. Но холодные капли, стекающие с волос, неприятно контрастировали с горячей страстью. Поэтому она чуть отстранилась и стала вытирать волосы мужчины, нежно и бережно. Он решил сделать тоже самое с её волосами. Она с нежной улыбкой и вожделением в глазах смотрела на мужчину. А он сгорал от желания и страсти к ней. Не выдержав, он жадно впился в её губы, придав к себе вплотную. Ответная страсть стала ему наградой. Отшвырнув полотенце в сторону, он подхватил её на руки и понёс в комнату, жадно смотря в нежные глаза, в которых плескались страсть, нежность, желание и немножко похоть. Это невероятно будоражило чувства демона. Уже давно он не испытывал подобных ощущений. И это было великолепно, и тем желаннее становилась близость с этой великолепной девушкой. Он уложил её на постель и тут же навис сверху. Больше сдерживаться было невозможно, и он стал жадно и ненасытно ласкать её тело, взяв инициативу в свои руки и просто даря ей невероятное наслаждение, услаждая слух демона сладостными порывистыми вздохами и тихими стонами. В ней крылась невероятная страсть. Он лишь начал, а она стала такой горячей и невыносимо соблазнительной. Хотелось завладеть ею прямо сейчас. Но нужно растягивать такое наслаждение, смакуя каждый момент и сантиметр её тела. А она извивалась от его ласк, сгорая от желания и страсти. Приятная агония нарастала с каждым мгновением, с каждым прикосновением горячих сильных рук, с каждым поцелуем страстных губ. Она извилась под ним, поддавалась вперёд, навстречу ласкам и наслаждениям, падала на простыни, не в силах совладать с собой, испытывая дикое наслаждение и желание большего. Намного большего. А он продолжал жадно ласкать её тело, даря палитру различных ощущений. И не позволял взять инициативу в свои руки. Хотелось в этот долгожданный час полностью насладиться её телом, без остатка. Чтобы она была удовлетворена каждой клеточкой изящного, горячего, страстного тела, чтобы не жалела о случившемся. Он не знал, повториться ли это снова, поэтому хотел сполна испить её, полностью. А она становилась всё несдержаннее, страстнее, горячее. Вместо крови по венам текла раскалённая лава. Она сгорала в этой агонии, желая большего, желая его, слиться воедино, ощутить его внутри себя. Она металась, стонала, царапала его ноготками, сжимала пальцы на его спине или зарылась в густые чёрные волосы. Эта агония становилась непосильной для неё. Она вновь жадно и ненасытно желала мужчину. Такое было только с Себастьяном. Но о нём вспоминать сейчас не хотелось. Клод другой. Не такой как тот демон. Всё же у них различное поведение и в общении и в постели. Не выдержав, она простонала: — Хочу!.. Ах… Хочу тебя! Сейчас же!.. И мужчина не смог воспротивиться желанию девушки, т.к. сам желал этого не меньше. Сладостные громкие стоны порочного наслаждения заволокли комнату. Они потеряли связь с миром, стоило лишь слиться воедино. Безудержные стоны, вздохи, ритмичные движения, слияния двух тел воедино. Вот что сейчас господствовало в этой комнате. А все переживания, страхи, да и просто мысли улетучились как по дуновению горячего ветра. Лаура была ненасытна в эту ночь. Стоило ей немного отойти от невероятного оргазма, а Клоду начать нежно поглаживать или ласкать её тело, как она вновь разгоралась страстью и бросалась в объятия мужчины, желая повторения потрясающих невероятных наслаждений. Она не знала усталости, не желала думать о чём бы то ни было. Она просто плыла по течению страсти, желая удовлетворить этот ненасытный огонь внутри, что терзал её столько недель. На какие-то мгновения, приходя в себя, она даже удивлялась своему поведению. Ведь даже с Себастьяном она не была такой. Скорее это он разжигал в ней страсть, манипулировал её чувствами. А тут она сама сгорает в огне, сама страстно ласкает мужчину, дабы утолить жажду плоти, безудержную и порочную. Но заниматься самокритикой и философией не хотелось. Да и зачем, когда рядом такой горячий красивый страстный мужчина, который доводит до исступления, до вершин блаженства. Пусть весь мир подождёт, коль она решилась унять огонь внутри себя. Иначе она просто сгорит. И мужчина забывал обо всём на свете рядом с ней. Лишь она, лишь это прекрасное во всех отношениях тело, лишь неудержимая всепоглощающая страсть и ничего больше. Эту ночь он не забудет никогда. Самая долгая и прекрасная ночь за очень долгие годы. Какое же это наслаждение, слышать её стоны, порывистое горячее дыхание, прикасаться к нежной горячей коже губами, руками, обладать всем телом без остатка. Дарить наслаждение и получать обратно в полной мере.