autosuggestion

      В иное время размеренное покачивание и скрип кровати могли бы сойти за недурную колыбельную, но вкупе со скользящими движениями внутри, заставляли, наоборот, проснуться. Мирон был готов поклясться, что чужой член в заднице может и мертвеца поднять. Попытка пошевелиться привела лишь к резкой вспышке головной боли, от которой мужчина только глубже зарылся лицом в подушку.       Перед глазами тут же начали всплывать картины полуночного кошмара: покореженный автомобиль, он — Мирон — смотрящий на это с обочины, окровавленный и не имеющий сил встать. И неестественно бледная рука, в знакомых до миллиметра татуировках, что виднеется из разбитого окна. Вокруг Мирона толпятся врачи скорой помощи, их голоса доносятся до него словно сквозь толстый слой ваты, но мозг сосредотачивается только на обессилено повисших пальцах, с которых медленно, как в фильме, срываются багровые капли. Как бы между прочим, мужчина отмечает, что возле машины не кружат белые халаты, но отказывается понимать, что это может значить.       Острая вспышка наслаждения, когда головка задела простату, отодвинула на задний план головную боль и заставила Мирона вспомнить, что это всего лишь сон. Мужчина попытался повернуться, но на его лопатки легли горячие ладони, несильно нажав, но буквально вдавив в кровать не сопротивляющееся тело. Мирон шумно вздохнул и дернулся, когда руки вернулись к бедрам, приподнимая их, меняя тем самым угол проникновения и делая ощущения острее и насыщенней. Полустон-полувскрик вырвался непроизвольно, и его голова тут же была вжата в жесткую подушку.       — Я рад, что ты проснулся, но давай вести себя потише, — тихий голос завораживал разум и будоражил чувства. Шее досталась порция жарких поцелуев, следы от которых расцветут наутро букетами пионов. Зубы слегка прикусили то самое чувствительное местечко за ухом и Мирон, не выдержав, застонал.       — Дима-а, так хорошо, что ты здесь.       — Опять сон? — мужчина остановился на миг, но продолжил движения, не в силах противостоять искушению.       Алебастровые плечи блестели от пота, капельки которого так и хотелось собрать языком.       — Да-а, снова авария, — Мирон всхлипнул от особо глубокого толчка, — снова снилось, что ты погиб.       — Тише, Миро, тише. Я здесь, с тобой, и никуда не денусь, — рука мужчины скользнула по шее Мирона, погладила подбородок и крепко зажала рот. Вторая же тем временем обхватила член, за минуту доводя до разрядки.       И всё-таки слабость и феерический оргазм сделали свое дело, заставив Мирона лежать не шевелясь, наблюдая только вспышки перед глазами. Он не обратил внимания, что слишком высокий и худой мужчина укрыл его одеялом, поправил свою одежду, молча вышел из аскетично обставленной комнаты и повернул ключ в замке. И уж точно не заметил, как тот только грустно хмыкнул в ответ на сонное Мироновское:       — Спокойной ночи, Дим…

***

      Но Иван, санитар психиатрической лечебницы, в принципе, был человеком не гордым. И для потерявшего в одночасье всё, спрятавшегося в собственной вымышленной реальности, пациента он был готов побыть не то что каким-то Димой, но даже самим дьяволом.