Неадекватные люди

Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженный! А. и Б. Стругацкие «Пикник на обочине» – Если бы мы с тобой были не ты и не я, а адекватные люди, они бы так, конечно, не поступили. – Но мы-то с тобой неадекватные люди. одноименный фильм Hey, little train! Wait for me! I once was blind but now I see Have you left a seat for me? Is that such a stretch of the imagination? Nick Cave & The Bad Seeds «O Children»

      За окнами поезда проносился мирный деревенский пейзаж: маленькие аккуратные домики в окружении небольших лиственных и хвойных рощ, ухоженные сады и поля, пасущиеся стада гарул и анаков, люди, работающие на свежем воздухе. Картина умиротворяла, заставляя воочию удостовериться, что все было не зря. Что война закончилась, и наступил такой долгожданный мир, а жуткая демоническая зараза исчезла – навсегда ли, неизвестно, но хотя бы на время. До пришествия следующего Избранного.       Ноктис не любил думать об этом, не хотелось жить с пониманием, что обрекаешь своих потомков на повторение всего этого кошмара, но что сделано, то сделано, и все окончено, по крайней мере, для него и его близких.       До станции Тенебре оставались считанные километры, мерное постукивание колес навевало дрему, и Ноктис зевнул, прикрывая рукой рот. Как бы он хотел, чтобы для них с Луной все тоже началось с чистого листа, без памяти о прошлом. Он часто жалел, что они познакомились при таких неудачных обстоятельствах, что судьба связала их, как Избранного и Оракула, а не просто двух обычных людей. Тогда бы их отношения сложились иначе, и не было бы этой холодной отчужденности и ощущения, что каждый из них просто играет свою роль, заранее прописанную кем-то в сценарии. Он – Истинного Короля Света, а она – преданной ему королевы и Оракула.       Наверное, то, что у них не получалось завести детей, тоже было знаком – Ноктис мечтал о том, что его дети всецело познают родительскую любовь, которой так не хватало ему самому, но о какой родительской любви может идти речь, когда сами родители друг другу как чужие. Он пытался, изо всех сил пытался исправить предначертанные пророчеством и выбитые в их сознании, как в камне, отношения, но получалось у него плохо. Возможно, всему виной был недостаток опыта, правда, его вполне хватило, чтобы понять, что Луна с ним несчастлива. Скорее всего, поэтому она и сбегала периодически на родину, в Тенебре, где снова могла чувствовать себя самой собой. И сейчас он ехал за ней, ехал, чтобы забрать ее или остаться рядом, ехал, чтобы предложить отказаться от всех предрассудков, которые навязывал им их статус, и просто наконец стать настоящей семьей.       На шумной заполненной людьми станции его никто не узнал, что не могло не радовать. Скорее всего, среднестатистическому обывателю и в голову не пришло бы, что король может путешествовать общественным транспортом. Ноктис не слишком любил многолюдные места, но затеряться в толпе и стать ее частью было для него настоящим блаженством. Хотя бы на миг почувствовать себя не Избранным, а обычным человеком – в последнее время это удавалось все реже и реже.       Он переложил сумку из одной руки в другую и двинулся в сторону дороги, ведущей к вершине холма, где располагалось поместье Фенестала. Он уже мог видеть его изящные башенки, теряющиеся в облаках – с такого расстояния поместье казалось сказочным парящим замком. Как хотелось, чтобы и в жизни все было так просто и легко, как в сказке: «И жили они долго и счастливо». Но, увы, реальность, как всегда, ударяла по голове тяжелой кувалдой, напоминая, что сказка на то и сказка, чтобы не быть правдой.       Ноктис шел по широкой мощеной дорожке, пролегавшей через большой сад, спускавшийся с вершины холма и окружавший поместье на несколько километров. В этом году выдалась поздняя весна, и в Тенебре это ощущалось особенно явно – вместо цветущей зелени повсюду еще проглядывала голая земля, но природа постепенно брала свое – за несколько теплых дней деревья уже успели выпустить первые робкие листочки. Ноктис остановился рядом с невысоким деревцем, названия которого не знал – возможно, это был тенебрийский каштан, Игнис сказал бы точнее – и коснулся еще до конца не распустившихся, слегка липких листьев. В горле вдруг застрял горький ком, когда он вспомнил, как три года назад они проезжали здесь по дороге в Гралею. Тогда не было времени любоваться природой – счет шел на секунды. Счет для жизни Игниса, взявшего на себя бремя пророчества, чтобы уберечь от него своего короля. Ноктис вздохнул, оставил листья в покое и продолжил подъем.       Он заметно устал, добравшись до вершины: наверное, стоило бы больше уделять времени тренировкам, и меньше – бесполезному сидению на троне. Почему-то эта мысль развеселила его, вызывая непроизвольную улыбку. Подойдя к двери, он коснулся тяжелого дверного молотка в форме головы бегемота – странный выбор для дизайна. Несколько раз постучал, ожидая, окажется ли кто-нибудь дома – он не предупреждал о своем приезде, но в поместье в любом случае должны были оставаться слуги.       За дверью раздались торопливые слегка шаркающие шаги, и через мгновение она открылась.       – Ваше… величество?! – ахнула старая служанка Мария, всплеснув руками. – Неужели это вы?       – Как видите, – Ноктис немного смутился. – Простите, что без предупреждения, просто хотел сделать сюрприз для Луны.       Мария почему-то вдруг тоже смутилась и как-то засуетилась, хотя, скорее всего, ее просто взволновал его внезапный приезд. Возможно, идея сделать сюрприз не была такой уж удачной.       – Входите-входите, ваше величество, – пригласила Мария.       Ноктис заметил, что она все время поглядывает в сторону коридора, заканчивавшегося двойными дверями, за которыми, если он правильно помнил расположение комнат в поместье, находилась большая гостиная, где они когда-то познакомились с Луной.       – Луна в гостиной? – спросил он, поймав еще один напряженный взгляд.       – Да-да, леди Лунафрейя и лорд Равус, они… Я сообщу им о вашем прибытии.       – Не стоит, – улыбнулся Ноктис. – Лучше я сделаю это собственнолично.       – Ваше величество, не нужно… – начала Мария, но Ноктис довольно властно отстранил ее, прошел по коридору и толкнул одну из створок дверей, оказавшись в просторной и светлой гостиной. Уже хотел окликнуть Луну, но слова замерли на губах.       Он не смог бы точно сказать, что случилось сначала: услышал он их или увидел, или все произошло одновременно. Войдя, он в несколько шагов оказался в центре комнаты, напротив дивана, и так и застыл, не зная, что делать.       Полностью обнаженная Луна стояла на коленях на сидении дивана, облокотившись на его спинку и выгнувшись, сильно оттопырив зад. Ее белоснежные волосы рассыпались по спине сияющей волной, скользя по плечам при каждом движении. Почему-то Ноктис сразу увидел ее, а не его – случись все наоборот, возможно, он так и остался бы в блаженном неведении.       Равус стоял позади сестры, крепко сжимая ее бедра и трахая ее быстрыми, грубыми толчками, после каждого из которых Луна издавала протяжный стон. Она подавалась ему навстречу, их движения были слаженными и синхронными, как у постоянных партнеров, правда, тогда Ноктис не подумал об этом. Шок от того, что Луна изменяет ему с собственным братом, тут же сменился острой завистью и обидой – с ним она так не стонала.       Их сексуальная жизнь была ничем не лучше личных отношений: поначалу они слишком стеснялись друг друга, поэтому занимались любовью в полной темноте и не стремились экспериментировать. Их первый раз был неуклюжим и неловким: Ноктис слишком боялся сделать ей больно, поэтому перенервничал и кончил раньше времени. Впоследствии он пытался как-то проявлять инициативу, но Луна оставалась холодной и безучастной ко всем его попыткам, поэтому он решил, что ей это просто не нужно. Его собственный темперамент требовал выхода, и со временем он привык справляться своими силами, если становилось совсем невмоготу. Они с Луной занимались сексом несколько раз в месяц лишь по необходимости – Люцису нужен был наследник престола – и для обоих подобная физическая близость в первую очередь была обязанностью, частью той роли, что они играли на публику, нежели выражением любви и привязанности друг к другу.       Судя по тому, что Ноктис видел сейчас, с Равусом у Луны все было по-другому. Это была настоящая животная страсть, та, о которой писали в некоторых романах и снимали определенные фильмы. Ноктису на миг показалось, что он действительно наблюдает какой-то порнографический фильм, сознание не желало мириться с тем, что это происходит в реальности. И что самое ужасное – это его возбуждало. Он смотрел, как человек, присутствие которого он выносил с трудом, трахает его жену, а собственный член с силой упирался в молнию брюк. И тогда Ноктис сделал единственное, что мог сделать в подобной ситуации – он решил сбежать. Но растерянность повлекла за собой неуклюжесть, и стоило ему лишь попятиться к двери, как он неловко зацепил бедром вазу, стоящую на одном из столиков, и та упала на пол и разбилась с громким звоном.       Луна и Равус повернулись как по команде. Подернутые пеленой наслаждения глаза Луны тут же расширились от ужаса, когда она поняла, что их застукали. Ее рука инстинктивно дернулась к лежащей рядом одежде, хватая ее, чтобы прикрыть обнаженную грудь.       Равус выглядел удивленным, но достаточно спокойным. Изумление на его лице быстро сменилось выражением удовлетворения и некоего превосходства, отчего Ноктису очень захотелось ему врезать.       – Ноктис… я… – выдохнула Луна, нервно кусая губы. Она все еще стояла на коленях, и член Равуса по-прежнему находился в ней – тот даже не потрудился выйти.       Ноктис почувствовал себя идиотом – он стоял и смотрел на них, а в голове не было ни одной умной мысли. Даже слова обвинения как-то не складывались, зато возбуждение никуда не пропало.       – Король Ноктис, как всегда, поражает всех природной грацией и тактом, – язвительно произнес Равус, растягивая слова в своей привычной манере. – Ты позволишь нам закончить или предпочитаешь присоединиться?       – Равус! – одернула его Луна, но Ноктис заметил, как после последних слов брата кровь бросилась ей в лицо, а глаза заблестели. У него самого от слов Равуса кровь еще сильнее прилила к определенным местам, хотя он всеми силами противился этому.       – Я… – выдохнул Ноктис, все еще не зная, что хочет сказать. Возбуждение вытесняло из головы все мысли, кроме одной: Равус все еще находился внутри Луны, и он предложил ему присоединиться к ним.       Равус закатил глаза и поманил его пальцем:       – Иди сюда.       Ноктис хотел отказаться, он хотел послать его куда подальше и свою неверную жену вместе с ним, но изо рта так и не вырвалось ни слова, а тело отказывалось подчиняться сознанию, и вместо того, чтобы уйти, он на негнущихся ногах подошел к ним.       Равус подался назад, одним легким скользящим движением извлекая член из влагалища Луны. Раздался характерный хлюпающий звук, заставивший Ноктиса покраснеть. Он опустил глаза и тут же сделал два вывода: во-первых, природа наградила Равуса лучше, чем его самого, а во-вторых, они с Луной не предохранялись. Означало ли это, что Луна не могла иметь детей?       После нескольких неудачных попыток забеременеть Ноктис предложил обратиться к врачам, на что получил от Луны категорический отказ и стандартную фразу о воле судьбы, которую она говорила каждый раз, когда он пытался достучаться до нее. Сам Ноктис прошел полное обследование, показавшее, что его репродуктивная система функционирует как положено. Как обстояло с этим дело у Равуса, он не знал, но, видимо, Луна не боялась забеременеть от него. Или ей было все равно.       Почему-то последняя мысль разозлила Ноктиса, и когда Луна повернулась к нему, он схватил ее за волосы и резко прижался губами к ее губам, грубо раздвигая их языком. Луна застонала ему в рот, охотно отвечая на грязный мокрый поцелуй. Равус за его спиной хмыкнул, и Ноктис почувствовал его руки на своих плечах – тот снимал с него пиджак. Ноктис позволил ему это, чувствуя, как руки Равуса скользят по спине – тонкая ткань рубашки хорошо передавала их температуру: человеческая рука Равуса была горячей, а металлическая – холодной, и этот контраст почему-то заводил еще сильнее.       Ноктис разорвал поцелуй, пытаясь отдышаться; Луна в это время потянулась к его ремню, расстегивая его. Она соскользнула с дивана на пол, и через несколько мгновений Ноктис ощутил, как ее язык ласкает головку его члена.       Он резко выдохнул и распахнул глаза, опуская голову и наблюдая, как она облизывает член, а потом обхватывает губами, вбирая в рот. За три года их семейной жизни Луна ни разу не делала ничего подобного – сама она не выказывала таких желаний, а он не стал бы просить.       У Ноктиса закружилась голова, напряжение в паху усилилось, грозясь вырваться наружу в ближайшее время. Через пелену наслаждения он смутно ощущал руки Равуса на своей груди – кажется, тот расстегивал его рубашку. Когда металл коснулся кожи, Ноктис вздрогнул от непривычного ощущения, а затем прикусил губу, чтобы не застонать, когда металлический палец обвел сосок. Пальцы здоровой руки потеребили второй сосок, и Ноктис непроизвольно выгнулся, кладя голову на грудь Равуса.       – Вижу, тебе это нравится, – прошептал тот ему на ухо.       Металлическая рука скользнула вниз по телу, останавливаясь на животе – кожа Ноктиса вмиг покрылась мурашками от контраста температур. В этот момент Луна взяла его особенно глубоко, и он понял, что больше не выдержит.       – Луна, стой… Я сейчас… – выдохнул он, услышав в ответ ехидный смешок Равуса.       Это слегка отрезвило и вернуло вытесненную удовольствием ярость, поэтому, когда Луна отстранилась, Ноктис грубо схватил ее за предплечье и практически швырнул на пол. Он ожидал, что она возмутится, даже хотел этого, но она вновь застонала и выгнулась, распластываясь на светлом ковре, широко раздвигая ноги и демонстрируя ему блестящие от смазки розовые складочки. Ноктис склонился над ней и припал к ним губами – этого она ему тоже не позволяла, хотя он пару раз пытался доставить ей удовольствие, надеясь, что хотя бы так сможет растопить ледяную стену, образовавшуюся между ними. И сейчас не понимал – почему? Почему она все время отвергала его, если на самом деле хотела этого не меньше, а может, даже больше, чем он?       Он грубо втолкнул в ее влагалище язык, принимаясь трахать ее им, совершенно наплевав на то, что делает это при Равусе. Луна вскрикнула, поддергивая бедра. Она дрожала, похоже, находясь уже на грани. В голове промелькнул очередной вопрос – а кончала ли она когда-нибудь с ним прежде? Он не знал, но сегодня точно заставит ее получить удовольствие. От осознания этого Ноктис испытывал сложную смесь удовлетворения и боли.       Он продолжал вылизывать ее, проходясь языком по чувствительным складочкам, время от времени прихватывая их губами. Луна опустила руку, вплетая пальцы в его волосы, прижимая его голову к своей промежности. Ее тело было напряжено, как сжатая пружина, Ноктис чувствовал, как подрагивают ее пальцы и бедра. И в этот момент ощутил, как что-то мягкое и влажное касается его между ягодиц, усиливая его собственное возбуждение. Ноктис застыл, на что Луна ответила разочарованным стоном. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что именно с ним делают, а самое главное – кто делает это.       Отстранившись от Луны и хрипло вздохнув, он прошептал:       – Не нужно… Я не хочу…       Ответом ему стал очередной ехидный смешок:       – Ну конечно, так я тебе и поверил.       От происходящего буквально шла кругом голова. Ноктис давно не испытывал столько эмоций и ощущений сразу – и то, что делал с ним Равус, с ним тоже не делали уже очень давно. Последний раз он получал подобные ласки от Игниса, и было это задолго до свадьбы с Луной. После того как они поженились, Игнис отказался заниматься с ним сексом, а когда Ноктис попытался объяснить, что у них с Луной не клеится, просто не захотел слушать. Воспоминания были слишком болезненными – Ноктис никогда не думал, что может одновременно испытывать удовольствие и душевную боль. Это казалось странным, неестественным и неправильным, но он ничего не мог сделать, чтобы прекратить. Да и не хотел.       Он вновь принялся вылизывать и сосать клитор Луны, доводя ее до исступления, в то же время ощущая, как язык Равуса проникает в анус, и еле сдержался, чтобы не начать стонать и подмахивать, когда Равус подвигал языком внутри.       – Да, Ноктис! Да! – вскрикнула Луна, сильнее вцепляясь в его волосы. По ее телу прошла сладкая судорога, а потом еще одна, и еще. Ноктис с горькой иронией подумал, что ему повезло – она даже назвала его имя, а не Равуса или кого-нибудь другого.       Он отстранился от нее – Равус тоже прекратил вылизывать его, и Ноктис смог хотя бы немного отдышаться и прийти в себя.       – Ноктис, пожалуйста, – прошептала Луна, протягивая к нему руки, и он понял, чего она хочет. Она впервые просила его заняться с ней любовью, и Ноктис не знал, радоваться ли этому или наоборот, учитывая сложившуюся ситуацию.       Он вновь схватил ее за руку, разворачивая к себе спиной – он будет трахать ее, как Равус, ей ведь так нравится больше всего? – и сразу же входя на всю длину. Луна вновь вскрикнула, но явно не от боли – он тут же почувствовал, как мышцы влагалища сжимаются на его члене – похоже, она снова кончила. Надо же, как долго она скрывала от него свою любвеобильность!       Ноктис принялся трахать ее резкими и быстрыми толчками, понимая, что долго так не выдержит, но и не заморачиваясь по этому поводу. Сейчас ему было наплевать, получит ли она удовольствие, хотя судя по громким стонам, переходящим в крики, Луна его вполне получала. Он вновь почувствовал руки Равуса на своих бедрах, а затем – как тот поглаживает анус, пытаясь ввести туда пальцы. Ноктис качнул головой и сжался, демонстрируя, что категорически против проникновения в собственное тело. Равус вновь провел рукой по его груди, поглаживая соски, а затем поцеловал в шею. По спине Ноктиса пробежали мурашки от полузабытых ощущений – так же его любил целовать и Игнис. В горле вновь появился противный комок, эмоции выступили вразрез с ощущениями – Ноктис вдруг понял, что соскучился по ласке. Доставлять удовольствие тоже было приятно, но хотелось получать его и самому, а он давно не делал ни первого, ни испытывал второго.       Ноктис вздрогнул, чувствуя, как Равус обнимает его за плечи, притягивая к себе, его член скользил по пояснице, касаясь кожи влажной головкой. Ноктис замер – теперь Луна сама насаживалась на него все быстрее и быстрее, практически доводя до разрядки.       Пальцы здоровой руки Равуса вновь скользнули между ягодиц, нажимая на анус, и в этот раз Ноктис позволил ввести их. Равус ощупывал его внутри нежно и осторожно, что опять вызвало неуместную ассоциацию с Игнисом. Металлическая рука, по-прежнему холодная – странно, что она не нагревалась от соприкосновения с кожей – поглаживала грудь и живот Ноктиса, спускаясь к паху. В тот момент, когда она коснулась основания члена, находящиеся внутри заднего прохода пальцы нащупали простату и помассировали ее, а Луна в очередной раз с силой насадилась на член, поэтому неудивительно, что Ноктис тут же кончил, все же негромко застонав и вздрогнув в объятиях Равуса. Луна все еще продолжала двигаться на нем, и он придержал ее за бедра, пытаясь отдышаться.       – Я еще не закончил, – прошептал Равус ему на ухо, и Ноктис ощутил, как внутрь него медленно проникает нечто большое и горячее. Он хотел было вырваться, но сопротивление вдруг показалось бесполезной тратой сил.       Луна повернулась к нему лицом – ее щеки раскраснелись, глаза горели, волосы были в беспорядке – Ноктис никогда раньше не видел ее такой, и даже не представлял, что она может так выглядеть. Равус наклонил его над ней, и Луна вновь прижалась губами к его губам, нежно лаская их. Ноктис прикрыл глаза, чувствуя, как из них выступают слезы – он не испытывал боли, просто, наверное, так выходило эмоциональное перенапряжение. Равус медленно входил в него, плавно покачивая бедрами, и Ноктис сам не заметил, как начал подмахивать, возбуждаясь снова. Он оторвался от губ Луны, принявшись покрывать поцелуями ее шею и ключицы, спускаясь к груди, обхватил губами ее маленький светлый сосок – единственная ласка, которую она позволяла ему прежде. Правда, когда он целовал ее грудь в их спальне в Цитадели, она лежала тихо и спокойно, словно находясь в другом месте, а сейчас изгибалась под ним, вплетая пальцы в его волосы.       Слезы сильнее брызнули из глаз – Ноктис очень надеялся, что ни Луна, ни Равус их не заметят. Он наклонил голову, касаясь губами и языком ее живота, выцеловывая дорожку от пупка ниже, к светлым волосам на лобке, а затем вновь касаясь языком ее клитора.       – Ах, да, Ноктис… – протяжно застонала она, когда он принялся опять вылизывать ее.       Равус задвигался быстрее, и Ноктис возбудился до полной готовности – то ли из-за того, как член Равуса ласкал его внутри, то ли потому что сам целовал Луну.       Луна кончила снова, громко стоная и царапая его плечи. Ноктис мимоходом подумал, что сегодня узнал о ней больше, чем за все пятнадцать лет, прошедших с момента их знакомства. Он хотел снова поцеловать ее, но она вывернулась из-под его рук и скользнула ниже, под него, чтобы взять в рот его член. Ноктис прикрыл глаза от вновь затопившей сознание волны наслаждения – Луна крепко обхватила губами головку, быстро скользя по ней языком.       – Луна… – выдохнул он, понимая, что скоро кончит снова.       Равус обхватил его за талию, усаживая к себе на колени, продолжая трахать – теперь уже быстро и жестко. Голова Луны лежала у Ноктиса на бедре, Луна сосала головку его члена, а Равус обхватил член рукой, дроча его в ее рот. Ноктис всхлипнул, вновь не в силах сдержать эмоции, принимаясь постанывать и самостоятельно насаживаться на член Равуса. Равус покрывал поцелуями его шею и плечи, сильно прихватывая губами кожу. Он резко двинул рукой еще несколько раз, и Ноктис вскрикнул, кончая Луне в рот, и чувствуя, как в его задний проход изливается сперма Равуса. Луна отстранилась от него, вытирая губы. Сейчас она выглядела немного смущенной, но на ее губах все равно расцвела счастливая улыбка. Ноктис мысленно поаплодировал себе – если бы он раньше знал, что доставит Луне столько удовольствия, кончив ей в рот, то делал бы это каждый день. Равус вышел из него, осторожно опуская его на ковер.       Ноктис уткнулся лицом в сгиб локтя, чувствуя, как накатывает истерика – из глаз вновь брызнули слезы, а из горла вырвался полузадушенный смешок.       – Ноктис? – Луна осторожно коснулась его плеча, но он стряхнул ее руку.       – Оставь его, пусть отойдет. Судя по его реакциям, он года три хорошенько не трахался, – послышался голос Равуса, сопровождаемый шуршанием одежды.       – Ты чертовски прав, – глухо произнес Ноктис, все еще не поднимая головы, и хрипло рассмеялся. – Зато вы здесь время точно даром не теряли.       – Только не нужно обвинять Лунафрейю, – в голосе Равуса прозвучала угроза. – Если хочешь на ком-то сорваться – я всегда к твоим услугам.       – Приму это к сведению, – в тон ему ответил Ноктис.       – Штаны только сначала надеть не забудь, – посоветовал Равус.       – Равус, хватит, – в голосе Луны послышались незнакомые металлические нотки. – Думаю, нам с Ноктисом нужно поговорить. Ты не оставишь нас?       – Ты уверена? – спросил Равус, после чего повисла недолгая пауза. Ноктис решил, что брат с сестрой обменялись жестами или взглядами, после чего раздались удаляющиеся шаги, и хлопнула дверь.       – Ноктис, – снова позвала Луна.       Он наконец поднялся, неуклюже натягивая штаны и белье. По внутренней стороне бедра потекла липкая струйка, и Ноктис вздрогнул, слегка покраснев. Быстро моргнул, чтобы Луна не заметила слез, но, судя по сочувствующему выражению ее лица, она их все-таки заметила.       Сама Луна все еще была обнаженной и, казалось, совсем не стеснялась собственной наготы. Надо же, как много он о ней не знал. Например, что у нее есть едва различимая родинка под левой грудью и еще одна – на внутренней стороне бедра. Равус, наверное, любит целовать их. От этих мыслей Ноктис снова завелся.       – Ты хотела говорить – говори, – резко сказал он, взлохмачивая волосы.       – Прости, я не хотела, чтобы все случилось так… – начала она.       Ноктис перебил ее, махнув рукой.       – Давай промотаем стадию извинений и перейдем к сути – и давно это у вас?       Луна встала и медленно потянулась за платьем, лежащим на диване.       – Почти с самого начала.       Ноктис кивнул.       – Отлично. С самого начала чего? Нашего брака?       – Да. – Луна повернулась к нему спиной, натягивая платье через голову. Нижнего белья Ноктис на диване не заметил.       – И когда ты собиралась мне рассказать?       – Ноктис, – она повернулась к нему, придерживая лиф платья рукой.       – Я… я просто не понимаю, – он моргнул и отвернулся, чувствуя, как проклятый комок снова встает в горле. – Чего тебе не хватало? Почему ты… не постаралась рассказать мне, что тебе нужно? Я же хотел… Ты не могла не знать.       Луна легко коснулась его обнаженного плеча, Ноктис поморщился – царапины, оставленные ею во время секса, слегка саднили.       – Это сложно объяснить, – ответила она.       – И, наверное, уже не нужно. Я попрошу Игниса прислать тебе документы для подписи.       – Ты о чем? – в ее голосе послышалось удивление.       Он повернулся и посмотрел на нее.       – О разводе. Ты ведь этого хочешь? Освободиться от меня и от своего долга? Как там в твоем любимом пророчестве: «Оракул и Избранный Король всегда должны быть вместе». Не должны. Ты свободна.       – Ноктис, я не… – она покачала головой. – Ты не понимаешь. Вот поэтому я и не могла рассказать тебе. Потому что ты не поймешь.       – Не пойму чего? Что ты трахаешься с братом? В наше время довольно свободные нравы, а пару веков назад инцест вообще считался нормой. Я не ханжа. Могла бы просто сказать, что ты меня не хочешь, а не делать вид, что тебе это не нужно и неприятно.       – Мне не было неприятно, я просто боялась… еще сильнее привязаться к тебе и разорвать нашу связь с Равусом. Он не сможет без меня.       – Теперь я должен его пожалеть?       – Он спас мне жизнь, – напомнила Луна.       – И теперь ты должна вечно благодарить его за это?!       – Ты не понимаешь! – Луна тоже повысила голос. – Не понимаешь, что вы… нужны мне оба.       Ноктис прикусил губу, задумчиво глядя на нее.       – Как сегодня? – наконец спросил он.       Луна кивнула. Она по-прежнему прижимала лиф платья к груди – застежка была на спине, и Луна не могла застегнуть ее без посторонней помощи.       – Давай я помогу, – предложил Ноктис, кивая на платье.       Луна повернулась к нему спиной, придерживая рукой волосы. Ноктис проследил плавный изгиб ее позвоночника, заканчивающийся ямочкой над ягодицами. Почувствовал головокружение, когда понял, что может сейчас сорвать с нее это платье и овладеть ею, причем она совсем не будет против. Казалось, он попал в совершенно другую реальность. Легко коснувшись пальцами ее кожи, Ноктис потянул собачку молнии вверх.       – Знаешь, что самое смешное? – тихо спросил он. – Я ехал сюда, чтобы предложить тебе начать все сначала, реанимировать наши отношения, так сказать. Что ж, реанимация не удалась, зато вышел неплохой электрошок.       Луна ничего не сказала, лишь глубоко вздохнула.       – И что ты предлагаешь? – снова спросил он.       – Ты не согласишься.       – Хочешь, чтобы мы жили втроем? – усмехнулся Ноктис. Молния скрыла от него ложбинку между ягодицами и поползла выше, к талии.       – Хочу, чтобы мы были все вместе.       – Не получится. Мы с Равусом ненавидим друг друга.       – Но ты ведь можешь хотя бы постараться… Как сегодня.       – Я не знаю, – Ноктис резко дернул рукой, и молния прижала нежную кожу под лопаткой. Луна громко вскрикнула.       – Прости, я не хотел… – Ноктис попытался снова расстегнуть молнию, чтобы освободить кожу, и Луна вскрикнула снова.       Дверь гостиной резко распахнулась, и туда буквально влетел Равус.       – Что ты ей сделал?! – крикнул он. – Он что, ударил тебя?!       – Нет, все в порядке! – Луна раскинула руки в стороны, закрывая собой Ноктиса. – Это просто молния. Наверное, мне нужно купить платье на размер больше.       – Дай я посмотрю, – приказал Равус, отводя Луну к окну. На прищемленном месте оказалась небольшая ранка.       – Луна, я действительно не хотел, – Ноктис чувствовал себя очень глупо.       – Все в порядке, – улыбнулась она.       – Я принесу аптечку, – сказал Равус, бросив на Ноктиса уничтожающий взгляд.       Ноктис сел на диван, закрыв лицо руками. Луна продолжала стоять у окна. Равус вернулся с аптечкой и обработал ранку, заклеив ее пластырем, а потом осторожно застегнул платье.       – Он специально поранил тебя, – заявил он, скрещивая на груди руки.       – Равус, – Луна положила руку ему на плечо. – Прекрати.       Ноктис поднял голову.       – Да, я сделал это специально, – с вызовом произнес он. – И приперся сюда тоже специально, чтобы нарушить вашу райскую идиллию. Ну, и что ты мне сделаешь?       – Тронешь ее еще раз – и я тебя убью, – с расстановкой произнес Равус.       – Могу сказать тебе то же самое, – мстительно отозвался Ноктис.       – Прекратите оба! Сейчас же! – Луна встала между ними. – Почему вы не хотите даже попробовать… не ссориться хотя бы пять минут. Ради меня. Пожалуйста.       Ноктис вздохнул, опуская голову.       – Ты уезжаешь? – спросил Равус у Луны.       – Я бы хотела остаться.       Ноктис горько усмехнулся.       – И хотела бы, чтобы Ноктис тоже остался на несколько дней, – продолжила Луна. – Ты же сможешь? – спросила она у него.       Ноктис взглянул на нее с удивлением – неужели она серьезно?       – Мне не кажется, что это хорошая идея, – ответил он.       – Не хочу соглашаться с его Избранным величеством, но мне тоже, – пробурчал Равус.       – А я думаю, это отличная идея, – твердо сказала Луна. – Вы же можете… нормально общаться, если захотите.       – Если ты имеешь в виду то, что произошло между нами пятнадцать минут назад, то это называется немного по-другому, – усмехнулся Равус. – Да и то я сделал это только ради тебя, Лунафрейя.       – Я знаю, – кивнула Луна. – И я очень благодарна тебе за это. Боги, как же вы не понимаете, что я люблю вас обоих, и то, что вы не можете найти общий язык, убивает меня! Равус, мне пришлось три года скрывать от Ноктиса свои истинные чувства, ради того, чтобы не ранить тебя, и больше я не намерена этого делать!       Равус заметно помрачнел, а затем кивнул.       – Ладно, пусть остается, если хочет.       Луна выжидающе посмотрела на Ноктиса. Тот тоже кивнул.       – Хорошо. Но только на несколько дней. Я не могу все скинуть на Игниса, да еще так внезапно, это несправедливо.       – Думаю, Игнису будет только в радость, что кое-кто не мельтешит у него перед глазами и не мешает работать, – пробормотал Равус.       Ноктис посмотрел на Луну.       – Что и требовалось доказать. Мы же с ним поубиваем друг друга. Я уже хочу его убить.       – Он исправится. Правда, Равус? – Луна с надеждой посмотрела на брата. Тот в ответ наклонился и поцеловал ее – нежно, но в то же время довольно вызывающе. Ноктис отвернулся.       – Мне нужно позвонить, – пробормотал он, направляясь к стеклянным дверям, ведущим из гостиной в сад.       Свежий воздух немного взбодрил его и помог привести в порядок мысли. Ноктис достал из кармана брюк смартфон и набрал номер Игниса. Тот, как всегда, ответил спустя два гудка.       – Слушаю тебя, Нокт.       – Игги, тут такое дело… – Ноктис нервно прошелся взад и вперед по лужайке. – Мне нужно остаться в Тенебре еще на несколько дней. По… семейным обстоятельствам. Ты как там, справишься без меня?       Игнис немного помолчал, а затем ответил в привычной спокойной манере:       – Конечно, оставайся, если нужно. Я буду держать тебя в курсе.       Ноктис вздохнул – он намеренно сказал о семейных обстоятельствах, чтобы Игнис не начал задавать вопросов, хотя все равно был разочарован, что тот не поинтересовался подробностями.       – Нокт? – вдруг позвал Игнис.       – Да?       – Ты в порядке?       – Да, вполне. А почему ты спрашиваешь?       – Твой голос… Наверное, мне показалось. Хорошего вечера, Нокт.       – И тебе, Игги. – Ноктис спрятал телефон в карман и посмотрел вверх. Быстро сгущались сумерки, небо заволокло тучами. Ноктис поежился – вечером становилось прохладно, а на нем были одни брюки.       – Отпросился у мамочки? – послышался за спиной ехидный голос.       Ноктис закатил глаза.       – Иди на хуй, Равус.       – Только после тебя. Ах, прости, я и забыл, что ты там уже был сегодня. Причем на моем.       Ноктис обернулся и посмотрел на него – Равус стоял в дверях, скрестив на груди руки. Его рубашка была расстегнута, обнажив часть мускулистой груди и живота со светлой дорожкой волос, уходящей под пояс брюк; на металлической руке играли блики от заходящего солнца.       Наверное, стоило бы разозлиться, но Ноктис слишком устал даже для этого.       – Где Луна? – спросил он.       – Лунафрейя пошла в дамскую комнату, – чопорно ответил Равус. – Тебе бы тоже не мешало.       Ноктис покачал головой – Равус был просто неисправим.       Подойдя к дверям, которые тот практически полностью загораживал, Ноктис остановился, с неприязнью глядя на него снизу вверх.       – Ты дашь пройти, или мне ночевать на улице?       – Я бы предпочел второй вариант, но думаю, Лунафрейя не обрадуется, – Равус посторонился, освобождая часть прохода. Чтобы протиснуться, Ноктису пришлось прижаться к Равусу почти вплотную. Тот внезапно подался вперед, обхватывая Ноктиса за шею металлической рукой и наклоняясь к его лицу. Разноцветные глаза нехорошо заблестели. Ноктис замер.       – Иногда я жалею, что не убил тебя, когда у меня была такая возможность, – прошептал Равус прямо в приоткрытые губы Ноктиса. – Ты уже однажды отнял у меня все, что я любил, и продолжаешь делать это снова.       Ноктис хрипло рассмеялся, насколько позволяло пережатое горло.       – Ты тоже пытался кое-что у меня отнять, – он положил на руку Равуса свою ладонь, где на безымянном пальце светилось тусклым светом кольцо Люциев. – Дать поносить?       В глазах Равуса на мгновение промелькнул испуг, тут же сменившийся презрением. Он оттолкнул Ноктиса так, что тот практически отлетел к дивану, ударившись спиной о подлокотник.       – Без своей магии – ты никто, – буквально выплюнул Равус. – Я всю жизнь обходился без нее, поэтому, если будет нужно – я убью тебя, несмотря на нее.       – Давай, – Ноктис устало опустился на пол, снял кольцо и положил его рядом. – Ты не прав, Равус, это не я, а ты отнял у меня все, что мне было дорого. Осталось теперь только это, – он кивком указал на кольцо.       Равус нахмурился – похоже, он ожидал какой-то другой реакции.       – Но ты не сделаешь этого, потому что любишь Луну, – продолжил Ноктис. – И мне чертовски жаль.       – Что я люблю ее? – тихо спросил Равус.       – Что ты не можешь убить меня. Я не смог стать ни настоящим Избранным, ни хорошим мужем, да и король из меня, если честно, так себе. Вообще не понимаю, зачем я нужен.       – Я тоже не понимаю, зачем, – согласился Равус, и его слова почему-то ранили Ноктиса сильнее, чем должны были. – Но ты нужен Лунафрейе, и это для меня важнее всего. Так что можешь не бояться, что я придушу тебя во сне.       – А я и не боюсь, – прошептал Ноктис.       – Вы что, опять ссоритесь? – Луна вошла в комнату, вытирая полотенцем волосы. – Даже на пять минут оставить вас нельзя.       – Мы просто разговаривали, – лениво ответил Равус.       Ноктис посмотрел на него с удивлением – странно, что Равус не воспользовался шансом унизить его, рассказав Луне, как он только что жаловался на жизнь. Наверное, посчитал это ниже своего достоинства.       Ноктис быстро поднял с пола кольцо и сунул его в карман. И не стал надевать его после.

****

      За ужином Мария, обслуживавшая их за столом, бросала на Ноктиса странные взгляды, и лишь когда они поели и пожелали ей доброй ночи, до него дошло, что он надел рубашку с открытым воротом, отлично демонстрирующим уже почерневшие синяки, оставшиеся после их «разговора» с Равусом, и яркие засосы, которые тот же ему и наставил во время секса. От Луны тоже вряд ли укрылась затейливая роспись из синяков на шее Ноктиса, но она не стала ее комментировать.       После ужина они расположились в гостиной, Равус принес бутылку бренди, немного выпила и Луна, обычно не употреблявшая алкоголь. Ноктис выпил два стакана, чувствуя, как его начинает клонить в сон. Долгая поездка, стресс и не совсем привычные физические нагрузки в совокупности с сытным ужином и спиртным окончательно умотали его.       – И чем предлагаете заняться? – иронично поинтересовался Равус. – Сыграем в бридж? Посмотрим семейные альбомы? Поговорим о жизни?       – Думаю, нам лучше подняться в спальню и лечь спать, – заметила Луна. – Сегодня был долгий и нервный день.       Ноктис, хотя и практически вырубался, заметил, что она назвала комнату в единственном числе.       – Ты имеешь в виду… – начал он.       – Да, все вместе, – она правильно разгадала его замешательство. – Если никто не возражает.       Ноктис посмотрел на Равуса, и тот пожал плечами. Ноктис медленно кивнул – он так устал, что был готов лечь на коврике у двери, не то что в одной постели с Равусом.       Равус провел их в большую спальню на втором этаже, скорее всего, ранее принадлежавшую их с Луной родителям. В центре комнаты стояла огромная кровать под балдахином в серо-голубых тонах. Ноктис машинально отметил, что на этой кровати спокойно поместятся трое. Пока они раздевались, он успел заметить на туалетном столике расческу и заколки Луны, на кресле небрежно валялись ее трусики рядом с рубашкой Равуса. Похоже, все время, пока Луна гостила в Тенебре, они с Равусом делили эту комнату. Сумка Ноктиса стояла в гостевой спальне, там же он принял душ и переоделся после дневного инцидента, а сюда его пока пригласили только ночевать. И на том спасибо.       Ноктис настолько вымотался, что даже не стал привычно стесняться, раздеваясь при ком-то постороннем. Луна тоже не стеснялась – спокойно сняв платье и оставшись обнаженной, она переоделась в легкую ночную рубашку. Только Равус замешкался, снимая рубашку – Ноктис сначала не понял, почему, но затем догадался, увидев грубые шрамы в том месте, где механическая рука соединялась с телом. Дома Равус не носил броню на руке, поэтому она не казалась такой уж внушительной, хотя все равно выглядела немного сюрреалистично и неестественно в классической обстановке спальни.       Во время секса у Ноктиса не было ни возможности, ни желания рассматривать Равуса, но сейчас он с интересом изучал его тело, правда, не открыто, а тайком, постоянно отводя глаза. У Равуса было много шрамов – на груди, животе и бедрах, но они совсем не уродовали, а лишь добавляли ему мужественности. Ноктис даже пожалел, что из-за королевской магии все его шрамы бесследно исчезали, едва успев появиться. Правда, почему-то магия не распространялась на синяки, которые появлялись у Ноктиса довольно часто, благодаря слишком нежной и тонкой коже, поэтому ходить ему со следами Равусовой руки еще около недели.       – Мне можно уже лечь, или ты еще не насмотрелся? – спросил Равус, когда Ноктис в очередной раз поспешно отвел взгляд от его тела.       Луна негромко рассмеялась, забираясь на кровать и укрываясь одеялом – в комнате было довольно прохладно.       – Это больно? – тихо спросил Ноктис, указывая на шрамы на его плече, интуитивно почувствовав, что может спросить об этом при Луне.       – Уже нет, – бесстрастно ответил Равус. – А поначалу – будто тебя поджаривают на медленном огне до хрустящей корочки.       Ноктис смутился и отвел глаза. Он испытал довольно неприятные ощущения, впервые надев кольцо Люциев, но они не шли ни в какое сравнение с тем, что пришлось пережить Равусу.       – Мне жаль, – тихо сказал он.       – Я абсолютно не нуждаюсь в твоей жалости, – ответил Равус, забираясь в постель по левую сторону от Луны и сразу же прижимая ее к себе.       Ноктис лег с другого края и отвернулся от них. Несмотря на вернувшиеся ревность и злость, он все равно начал медленно проваливаться в сон, когда почувствовал, как мягкие волосы и губы Луны касаются его щеки, и нежный голос шепчет:       – Спокойной ночи, Ноктис.

****

      Полностью обнаженный, он лежал на кровати в незнакомой комнате, уткнувшись лицом в сложенные перед собой руки. Кто-то ласково водил чем-то мягким по его спине и, обернувшись через плечо, он увидел Игниса с кисточкой в руке. Игнис рисовал на его спине странные неизвестные символы красной краской.       Напротив кровати располагалось открытое окно, достаточно низкое, чтобы Ноктис мог смотреть через него со своего места. За окном он видел Цитадель – высокие окна дворца отливали алым в лучах заходящего солнца.       – Скоро начнется гроза? – спросил он у Игниса, глядя на рассекающие небо молнии.       – Никогда нельзя предугадать, – уклончиво ответил тот, продолжая разрисовывать его спину. Мягкие прикосновения убаюкивали, и Ноктис решил вздремнуть. Он снова опустил голову на руки, но какое-то смутное беспокойство не позволяло полностью расслабиться. Вновь обернувшись через плечо, он увидел, что руки Игниса изрезаны по локоть, а рисует он собственной кровью. Ноктис вскочил, в ужасе распахивая глаза. Игнис остался сидеть на постели, весь в крови, улыбаясь ему своей знакомой всепрощающей и немного печальной улыбкой.       Ноктис хотел подойти к нему, но не смог – внезапно из-под земли выросла опутанная колючей проволокой решетка, отгородившая его от Игниса. Комната исчезла, теперь он находился во внутреннем дворе Цитадели, глядя снизу вверх на дворец, окутанный сверкающей дымкой Стены. Но вместо полупрозрачного голубоватого свечения Стена почему-то отливала красным.       Его друзья тоже были здесь – они сражались у порога Цитадели с бесчисленными полчищами демонов, и чем больше они истребляли их, тем больше тех становилось. Ноктис хотел помочь им, попробовал материализовать оружие и телепортироваться, но лишь уперся грудью в колючую сетку. По его рукам стекала кровь, но почему-то он точно знал, что она принадлежит не ему.       Ноктис принялся биться о решетку, раздирая кожу в клочья, пытаясь пробиться к друзьям. Он кричал, звал их, но они не слышали его, поглощенные пылом сражения. Наконец Ноктис обессилено упал на колени, признавая свое поражение.       – Пожалуйста… – взмолился он, обращаясь неизвестно к кому. – Игнис… Гладио… Промпто… Не забирайте их… Не надо… Заберите меня… Я не хочу… так жить.       Слезы потоками струились по лицу, а может, это были капли дождя, все-таки обрушившегося на выжженную демонами Инсомнию, истязая хлесткими струями тех, кому не посчастливилось выжить. Ноктис тянул руки к своим друзьям через толстые прутья решетки и видел, как красные потеки стекают по пальцам, словно с неба льется кровь, а не вода.       Он вновь ударился о решетку, уже не в желании выбраться, а в стремлении прекратить свои мучения. Что может быть ужаснее того, кто знает о происходящем все… и бездействует? Того, кто скрывается за спинами верных друзей, обрекая их на гибель, лишь бы продолжить свое жалкое существование? Ноктис не знал.       – Пожалуйста, я не хочу… – продолжал умолять он, содрогаясь всем телом от рвущихся из груди рыданий. – Заберите меня! Убейте…       Чьи-то крепкие руки обхватили его за плечи, прижимая к теплому телу, утаскивая его из этого несправедливого чудовищного кошмара.       – Тише, успокойся, все хорошо, – тихий голос убаюкивал, заставляя поверить в такие банальные и бессмысленные слова.       Ноктис вцепился в обнимающего его человека, позволяя забрать, увести себя подальше от вымершего города и умирающих друзей. Кажется, в тот момент он как раз проснулся и успел догадаться, что все, что он видел, было лишь сном, одним из очередных кошмаров, преследовавших его после событий в Гралее. Кто-то прижал его к себе, и Ноктис успел удивиться ощущению прохладного металла, коснувшегося плеча, но прежде чем смог проанализировать это ощущение, снова уснул, на этот раз без сновидений.

****

      Возбуждение накатывало жаркими волнами, разливаясь от паха по всему телу, заставляя вздрагивать и выгибаться. Чья-то сильная рука сжимала ствол его члена, медленно сдвигая крайнюю плоть вниз, а потом также медленно скользя вверх и натягивая ее обратно. Затем палец прошелся по головке, погладив ее, потерев уздечку и пощекотав отверстие уретры. Ноктис выгнулся и хрипло застонал, толкаясь бедрами в ласкающую его руку. Твердые губы коснулись основания его шеи, оставляя там легкий поцелуй.       – Игнис… – прошептал Ноктис и улыбнулся. Наверное, это всего лишь сон, но так приятно…       – Значит, Игнис. Хм, довольно неожиданно, хотя… Я так и знал, что тебя уже кто-то имел, это было заметно.       Ноктис вздрогнул и открыл глаза, не понимая, где находится. Равус негромко рассмеялся над его ухом. Они лежали в развороченной постели, Равус устроился позади Ноктиса, крепко прижимая его к себе, умудрившись стянуть с него белье, и ласкал его член здоровой рукой, подложив механическую под голову.       – Где Луна? – хрипло спросил Ноктис, постепенно приходя в себя, правда, Равус совсем не помогал ему в этом, продолжая медленно водить рукой по его члену.       – Уже полдень, ваше сонное величество, Лунафрейя не спит допоздна, она встала еще в восемь. Наверное, отправилась на прогулку, со дня на день должны расцвести силлецветы, она их очень любит, – Равус говорил довольно бодро, что не очень вязалось с тем, что он вытворял, так же как и с его членом, упершимся в зад Ноктиса.       – Равус, ты не мог бы… перестать меня лапать? Ты ведь меня ненавидишь, еще не забыл?       – Одно другому не мешает, – беспечно отозвался Равус, потершись носом о его шею. – Я тебя поранил вчера. Если что, я не хотел. Не думал, что ты такой нежный.       – Ты что, извиняешься? – Ноктис хотел повернуться и посмотреть на него, но Равус прижал его крепче, не позволяя двигаться. – Что с тобой сегодня такое? Тебя покусал демон хорошего настроения? В твоем завтраке оказались галлюциногенные грибы?       Равус хмыкнул, а затем глубоко вздохнул, зарываясь носом в волосы на макушке Ноктиса.       – Я просто рад, что Лунафрейя осталась, – внезапно признался он. – И благодарить за это я должен тебя, хоть мне и жутко не хочется.       – Фух, ну наконец-то! – Ноктис сделал вид, что утирает пот со лба. – А то я почти уже решил, что ты так и не скажешь мне никакой гадости, и придется признать, что пока я спал, меня похитили пришельцы и отправили в параллельный мир, где Равус Нокс Флёре знает, что такое вежливость.       Равус негромко рассмеялся.       – А ты совсем не такой нытик, каким всегда мне казался. Не знал, что у тебя есть чувство юмора.       – Теперь знаешь, – кивнул Ноктис. – Поэтому, если тебе не сложно, отпусти меня и дай мне выбраться отсюда. Взамен можешь сказать мне еще какую-нибудь гадость. Обозвать меня как-нибудь или что-нибудь еще, на что сгодится твоя богатая фантазия.       – Моя богатая фантазия в данный момент хочет кое-чего другого, – Равус красноречиво потерся твердым членом между его ягодиц.       У Ноктиса перехватило дыхание, но он постарался сделать вид, что домогательства Равуса его совершенно не трогают.       – Прости, но у меня немного другие планы, – он попытался убрать руку Равуса с собственного члена, но это было то же самое, что двигать гору.       Равус вновь тихо рассмеялся.       – Ноктис, если ты признаешься хотя бы себе, что хочешь меня, то нового апокалипсиса от этого не случится.       – Равус, ты слышал о таком явлении, как утренний стояк? Должен был, ты ведь вроде только руки лишился, а не члена.       Ноктис ожидал, что после таких слов Равус в лучшем случае пошлет его куда подальше, а в худшем – добавит к узорам на шее новые, но тот среагировал совершенно в противоположность ожиданиям, перевернув Ноктиса на живот и улегшись сверху.       – Значит, хочешь по-плохому? Без проблем, – Равус раздвинул его ягодицы и без подготовки вогнал свой член наполовину.       Ноктис зашипел от резкой боли, из глаз непроизвольно выступили слезы.       – Боги, Равус, как же я тебя ненавижу…       – Это взаимно.       Равус начал двигаться, правда, умерив пыл, и через какое-то время Ноктис даже начал получать удовольствие, хотя изо всех сил старался разубедить себя в этом. Равус вновь уложил его на бок, двигаясь короткими толчками и лаская его член. Ноктис искусал себе все губы, чтобы не стонать, но в конечном итоге не выдержал, особенно когда Равус свел пальцы в кольцо, принявшись быстро пропускать через них головку его члена.       – Черт, я… Ах, да… Пожалуйста… – выдохнул Ноктис, дергая бедрами, и кончил Равусу в ладонь. Тот размазал сперму по его животу и, сделав еще несколько толчков, кончил сам, заполняя спермой задний проход Ноктиса.       Пока Ноктис приходил в себя, Равус поднялся с кровати и куда-то ушел, хлопнула дверь, а спустя несколько минут послышался шум воды. Ноктис лежал, уткнувшись носом в подушку, чувствуя, как из задницы вытекает сперма, и лениво размышлял о том, что к концу этого странного «отпуска» либо они с Равусом поубивают друг друга, либо он просто покончит с собой. Удовлетворение и удовольствие, разлившиеся по телу после утреннего оргазма, лишь убеждали его в разумности последнего варианта.       Луна вернулась, когда он завтракал в гостиной, и пригласила их обоих на ланч на природе. Равус охотно согласился – он все еще пребывал в довольно непривычном для него хорошем настроении, Ноктис же хмуро кивнул, потому что не желал расстраивать Луну. Ее настроение тоже было лучше некуда, и их с Равусом счастливые лица навевали на Ноктиса тоску. Он все время думал о том, что совершил большую глупость, поддавшись на уговоры Луны и оставшись. Нужно было дать ей полную свободу и право проводить время как ей угодно, а самому вернуться в Люцис и решать, как жить дальше. Развод для короля – огромный позор и неслыханное нарушение устоявшихся традиций, но глядя, как Луна сидит на коленях Равуса и кормит его ульваатскими ягодами, Ноктис решил, что позор он как-нибудь переживет. В конце концов, король здесь он. Правда, сейчас он в последнюю очередь чувствовал себя королем.       По дороге на поляну с силлецветами Луна и Равус беспрестанно переговаривались, вспоминая какие-то эпизоды из детства. Ноктис пропустил их вперед, плетясь в арьергарде, да еще и таща тяжеленную корзинку с едой, которую ему нагло всучил Равус. После утреннего инцидента Ноктис не сказал ему и слова, но Равусу на это, похоже, было совершенно наплевать.       Место, где они с Луной любили гулять в детстве, все же вызвало у Ноктиса легкую улыбку. Трава еще была невысокой, и цветы недавно распустились, подставляя солнцу нежные робкие бутоны. Ноктис наклонился и сорвал один из них. Подняв голову, он заметил, что Луна стоит рядом и наблюдает за ним с ласковой улыбкой.       – Ты помнишь? – спросила она.       Ноктис кивнул, протягивая ей цветок. Она приняла его, заправляя себе за ухо. Сочетание ярких синих лепестков и ее светлых волос заставило сердце Ноктиса забиться чаще.       – Давай сюда, – послышался над ухом хрипловатый голос, и рука Равуса накрыла его ладонь, отбирая корзинку. – Не устали, ваше величество? – ехидно осведомился он, склонившись над Ноктисом. Его длинные волосы щекотали шею, и Ноктис отошел на шаг, ничего ему не ответив.       – Вы что, снова поссорились? – спросила Луна, пока Равус стелил плед на землю. – Когда успели?       – У брата своего спроси, – буркнул Ноктис, отворачиваясь.       – Равус?       – Ничего я ему не делал, – отмахнулся тот. – Даже пальцем не трогал.       – Даже пальцем? – Ноктис иронично изогнул бровь.       – За следы на шее я уже извинился, – отрезал Равус, усаживаясь на плед и открывая корзинку. – За то, что случилось днем – не буду, ты сам захотел.       – Я захотел?! – Ноктис широко распахнул глаза от вновь накатившей волны возмущения. – Луна, объясни своему брату, что грязно домогаться кого-то и пользоваться ситуацией не равно согласию.       – Что там у вас уже случилось? – рассмеялась Луна. – Вы развлекались без меня?       – Мы не развлекались, – тут же вставил Ноктис.       – А что, нельзя? – спросил Равус, протягивая ей пирожное.       – Я буду только рада, если вы подружитесь, – улыбнулась она.       – Меня вообще здесь кто-нибудь слушает? – поинтересовался Ноктис.       – Ноктис, садись с нами, – пригласила Луна, похлопав по пледу рядом с собой.       – Я лучше постою, – язвительно ответил Ноктис, демонстративно взглянув на Равуса.       – Он сделал тебе больно? – сочувствующе спросила Луна. – Равус иногда не рассчитывает силу.       Ноктис покраснел. Зря они вообще завели этот разговор, он не собирался рассказывать Луне, что случилось между ним и Равусом, хотя она, конечно, уже догадалась.       – Все нормально, – пробормотал он, садясь рядом с ней и все же непроизвольно поморщившись, – у него давно не было анального секса, и после двух раз подряд, учитывая размеры Равуса, задница все же побаливала.       Равус посмотрел на него и прыснул.       – Король-жопоболь, – выдал он.       – Да пошел ты, – пробормотал Ноктис.       – Куда?       – Тебя провести?       – Прекратите сейчас же! – вмешалась Луна. – Как маленькие, честное слово, а еще короли.       – Он первый начал, – заявил Равус, ложась на плед и кладя голову ей на колени.       Ноктис все-таки лег на живот и отвернулся от них. Солнце ласково грело спину, и он не заметил, как задремал.       Проснулся он от ощущения легкого поглаживания по волосам. Ноктис открыл глаза и увидел рядом Луну. Она заправила за его ухо стебелек силлецвета.       – Подходит к твоим глазам, – тихо сказала она, наклоняясь к нему. Ноктис приподнялся, опираясь на локти, и, прикрыв глаза, поцеловал ее. От ее волос пахло одеколоном Равуса, но он постарался не зацикливаться на этом. Так хотелось представить, что они здесь одни.       Наконец отстранившись от Луны, Ноктис понял, что представлять и не нужно – Равуса рядом не было.       – Твой братец исчерпал запас красноречия и отправился за пополнением? – усмехнувшись, спросил он.       Луна посмотрела на него с укоризной.       – Равусу позвонили насчет нового проекта строительства, нужно проверить что-то в документах, поэтому он вернулся домой, – объяснила она.       – Надо же, он даже иногда работает, – хмыкнул Ноктис.       – На самом деле быстрое восстановление жилых зон вокруг Тенебре – целиком заслуга Равуса, – в голосе Луны послышалась гордость. – Он и его помощники заново отстроили разрушенные и пострадавшие от войны и демонов здания и железнодорожные пути от Картаники до Гороваса. Равус собственноручно занимался строительством, когда не хватало людей. Разве ты не знал? Это должно было быть в отчетах, Игнис направлял сюда рабочих из Люциса.       Ноктис смутился, потому что действительно не знал. Он не солгал Равусу, когда сказал, что король из него получился так себе – всеми основными делами занимался Игнис, а он только подписывал документы, раздавал награды и выступал перед публикой, читая речи, тоже написанные Игнисом. Ноктис честно пытался вникнуть в дела королевства, но ему не хватало ни образования, ни опыта. Игнис помогал ему, как мог, но иногда Ноктис видел, что советнику проще сделать что-то самому, чем объяснить королю. У Игниса было три специальных образования – он изучал курсы по политологии, экономике и тактическому планированию. Сам Ноктис закончил только школу и колледж – на отлично, но знаний ему явно не хватало. Наверное, Луна даже не догадывалась, за кого она на самом деле вышла замуж. Уж точно не за того, о ком мечтала.       Он вдруг ощутил себя полным ничтожеством. Лучше бы Равус вчера его прибил, но не заставлял сравнивать себя с ним, когда сравнение было явно не в пользу Ноктиса.       – Ты устал? – Луна заботливо погладила его по руке.       Ноктис покачал головой.       «Да, я чертовски устал, – мог бы ответить он ей. – Устал не оправдывать чьих-либо ожиданий. Твоих, Игниса, отца… Боги, неужели я действительно годился только для того, чтобы красиво умереть на троне?»       Луна рассказала ему об истинной сути пророчества, когда все закончилось, упомянув, что собиралась погибнуть вместе с ним, если бы не вмешался Равус, успевший вовремя спасти ее. Наверное, эта тщательно скрываемая годами тайна тоже стала одной из причин их неудавшихся отношений – слишком много жертв во имя короля, не исполнившего своего предназначения.       Луна объяснила, чем собирался пожертвовать ради него Игнис, хотя Ноктис и так это понял, когда нашел его полумертвым и слепым рядом с Кристаллом. Кристалл исцелил Игниса, но отверг жертву короля, отсрочив новый апокалипсис на неопределенное время.       Они с Игнисом не говорили о его жертве. Ноктис пытался, но Игнис все время переводил тему. Когда Игнис отказал ему и в сексе, Ноктис решил, что тот жалеет о том, что между ними было, и о том, что сделал ради него. Они сильно отдалились за эти три года, сохраняя больше рабочие, чем дружеские отношения. Также случилось и с Гладио – тот окончательно занял позицию «Щита Истинного короля» и занимался только вопросами безопасности, перестав быть Ноктису другом. В их дружбе, подкрепляемой общей целью, больше не было надобности, когда цель исчерпала себя.       Единственным человеком, с которым Ноктис еще мог поговорить по душам, оставался Промпто, но тот уже два года жил в Нифльхейме, пытаясь собрать всю информацию относительно своего происхождения и помогая наводить порядки в Гралее. Игнис часто шутил, что он станет новым Императором, но Промпто не интересовала власть – он пытался разыскать оставшиеся лаборатории Беситии и спасти еще живых клонов, если таковые там остались. Аранея помогала ему по мере сил, но пока их поиски были безуспешными.       Ноктис горько усмехнулся – даже Промпто, несмотря на своеобразные обстоятельства своего появления на свет, сделал для мира больше, чем он сам. Равус был чертовски прав – зачем вообще он нужен?       – Вернемся в поместье? – спросила Луна, вырывая его из потока самобичевания.       Ноктис пожал плечами. Ему было все равно куда идти, правда, в поместье был Равус, а с ним все же хуже, чем без него.       Луна достала из корзинки пирожное и протянула ему. Ноктис хотел взять его, но Луна покачалась головой.       – Открой рот, – прошептала она.       Ноктис слегка покраснел, но подчинился, откусывая кусочек и жмурясь от удовольствия – все же тенебрийские пирожные нигде не готовили лучше, чем в Тенебре, хотя Игнису под конец путешествия все-таки удалось воссоздать их рецепт. Сладкий крем капнул Ноктису на подбородок; Луна вытерла крем пальцем, а затем слизала его. Ноктис шумно сглотнул и уже потянулся к ней, когда в кармане его брюк зазвонил телефон.       – Я могу не отвечать, – прошептал он, касаясь лбом ее лба.       – Ответь, вдруг это что-то срочное. – В этом была вся Луна – всегда ставила интересы других впереди собственных. Почти всегда.       Ноктис достал телефон – звонил Игнис.       – Да, Игнис? – слегка раздраженно ответил он.       – Здравствуй, Нокт. Надеюсь, у тебя все в порядке.       – У меня все отлично. Что ты хотел?       Луна обняла его за талию и прикоснулась губами к шее. По позвоночнику побежали мурашки.       – Я хотел лишь сообщить, что встреча с послами Аккордо прошла успешно, мы подписали договор… – Игнис еще что-то говорил, но Ноктис уже не слушал его, потому что руки Луны потянулись к ремню, расстегивая его и молнию брюк, а затем забрались в трусы, принимаясь ласково поглаживать член. Ох, черт, если бы он знал, что все дело в Равусе, то сам бы подложил под него Луну еще три года назад. Столько времени не иметь нормальной сексуальной разрядки – и все из-за дурацких предрассудков.       Луна медленно спустила его брюки и белье с бедер, принявшись без стеснения отдрачивать ему, и Ноктис забыл, о чем думал, тихо застонав.       – Нокт? – голос Игниса звучал удивленно.       – А, да, Игги, что-то еще?..       Игнис ответил не сразу.       – Нокт, я тут подумал… Через пару дней мне нужно будет съездить в Гралею, проследить, как продвигается строительство новой электростанции, и Промпто просил выделить еще немного ресурсов на поиски…       Луна наклонилась и взяла его член в рот.       – Игнис, я тебе перезвоню, – быстро сказал Ноктис, сбрасывая вызов. – Ох, черт…       Он лег на спину, чтобы ей было удобнее, и смотрел из-под полуопущенных ресниц, как ее губы медленно движутся по стволу члена, как язык обводит головку, слегка щекоча уздечку, и не мог поверить в то, что видит и чувствует. Сказал бы ему кто-нибудь об этом пару дней назад… да если бы он даже сам себе это сказал, то все равно не поверил бы. Ноктис протянул руку и коснулся ее волос, как обычно заплетенных в замысловатую прическу. Потянул за заколку, вынимая ее, и белоснежные пряди рассыпались по плечам Луны, легко касаясь его бедер. Она быстрее задвигала головой, и Ноктис хрипло застонал, закатывая глаза. Боги, как же хорошо…       Он думал, что она захочет довести его до оргазма, но через несколько минут Луна отстранилась, приподняла платье, под которым вновь не обнаружилось белья – она что, совсем его не носит? – и оседлала его бедра, принимаясь двигаться резко и быстро. Ноктис слегка придержал ее за талию.       – Не спеши, – попросил он.       Она улыбнулась, сбавляя темп. Он принялся двигаться с ней в одном ритме, чувствуя, как наслаждение медленно растекается по телу, кружит голову, очищая ее от всех ненужных мыслей. Надо же, он уже практически забыл, какое удовольствие может доставлять секс. И только сейчас наконец-то начал понимать, как ему не хватало физической близости – нормальной близости, когда не нужно стесняться, куда-то спешить или что-то кому-то доказывать.       Ноктис потянул за лямку летнего платья Луны, стягивая ее с плеча и обнажая небольшую налитую грудь. Потер большими пальцами уже напрягшиеся соски, а потом потянул Луну на себя, заставляя ее наклониться, и взял ее сосок в рот, принимаясь посасывать. Луна застонала, дрожа в его объятьях. Ноктис резче двинул бедрами, ускоряя темп, и Луна застонала громче. Они уже были на грани и не замечали ничего вокруг, когда на них вдруг упала чья-то длинная тень.       – Ах вот чем вы занимаетесь, пока я работаю?       Ноктис чуть не застонал от разочарования, услышав голос Равуса. Он так надеялся, что сможет отдохнуть от его присутствия хотя бы полчаса. Луна выпрямилась на бедрах Ноктиса, потянувшись к Равусу. Тот нагнулся, целуя ее, а затем резким движением сорвал с нее платье, оставляя обнаженной. Луна потянулась к рубашке Ноктиса, быстро расстегивая пуговицы и раздвигая края в стороны. Равус встал на колени позади сестры, обхватывая и сжимая в ладонях ее груди, теребя чувствительные соски.       – Ах, да… Равус… – простонала Луна, выгибаясь и кладя голову ему на грудь. Наверное, сейчас как раз пришел черед для очередного приступа ревности, но почему-то Ноктис был абсолютно спокоен.       Он смотрел, как пальцы металлической руки Равуса осторожно ласкают грудь Луны, пока его здоровая рука спускается по ее телу ниже, чтобы коснуться светлых волос на лобке и потереть клитор. Луна вскрикнула и вновь принялась двигаться на бедрах Ноктиса, заставляя его прикрыть глаза и прикусить губу. Он слышал звон расстегиваемого ремня и визг молнии, а потом Луна легла на него, тесно прижимаясь, и Ноктис почувствовал, как рядом с его членом втискивается еще один пульсирующий орган.       Он широко распахнул глаза – разве так можно? Взглянул в лицо Луны, на ее трепещущие ресницы и приоткрытые губы – не похоже, чтобы ей было больно. Равус толкнулся вперед, втискиваясь в ее влагалище вместе с Ноктисом, и Луна сжала их обоих, постанывая и вздрагивая.       Равус принялся двигаться, задавая ритм им обоим, и Ноктис не мог не признать, что ощущать горячий член, трущийся об его собственный, оказалось более чем приятно. Луна покрывала поцелуями его шею и грудь, Ноктис обнял ее, поглаживая по спине. Внутри нее теперь было так горячо и тесно, что он не смог долго держаться, кончив через несколько минут. Равус привлек Луну к себе, целуя ее шею и быстро лаская рукой ее клитор, пока они не кончили почти одновременно – Ноктис почувствовал, как сжимается влагалище Луны, и сперму Равуса, заливающую его собственный член внутри нее.       На какое-то время они застыли, не двигаясь. Луна тяжело дышала, опираясь спиной на грудь Равуса и руками – на живот Ноктиса.       – Я люблю вас, – прошептала она, целуя сначала Равуса, а затем наклоняясь к Ноктису и прижимаясь губами к его губам. Он ответил на поцелуй, чувствуя себя абсолютно опустошенным.

****

      Солнечные лучи нестерпимо били в глаза, вырывая из сладкой неги сна. Ноктис повернулся на другой бок, уткнувшись носом в подушку, пахнувшую одновременно и одеколоном Равуса, и духами Луны. Глубоко вздохнув, все же перевернулся на спину и взглянул на часы. Двенадцать, надо бы вставать.       Засыпали они, как и в предыдущую ночь, все вместе, но сегодня Ноктис проснулся один. Вчера, вернувшись с прогулки, он обнаружил свои вещи в этой спальне, так что ему не пришлось бежать в гостевую комнату за зубной щеткой. Ночью они снова занимались сексом, так же как и на поляне, только с Луной – Равус больше не выказывал желания овладеть Ноктисом, чему тот был только рад.       Умывшись и одевшись, Ноктис спустился на первый этаж. Встретившая его в холле Мария сообщила, что завтрак накрыт в большой столовой. В поместье было пусто и тихо: Ноктис хотел спросить у Марии, куда подевались Луна и ее брат, но не успел – та уже вышла, оставив его одного. Позавтракав, Ноктис отправился в гостиную и, никого не обнаружив и там, подошел к стеклянным раздвижным дверям, ведущим в сад.       Равус, обнаженный до пояса, тренировался в саду с мечом. Его отточенные изящные движения приковывали взгляд, крепкие мышцы красиво перекатывались под светлой кожей. Он словно не ходил, а скользил по траве, то делая резкие выпады, то плавно отводя руку назад. Ноктис заметил, что он держит меч в правой, здоровой руке – бицепс сильно напрягся, под кожей выступили темные полоски вен. Грудь и правое плечо Равуса покрывали мелкие бисеринки пота, искрящиеся в лучах солнца, как драгоценные камни. Волосы были собраны в небрежный пучок на затылке, несколько выбившихся прядок касались лба и шеи.       Ноктис прикусил губу, наблюдая за ним – ему не хотелось это признавать, но теперь он немного понимал Луну. Мощное красивое тело Равуса казалось в тысячу раз привлекательнее его собственной худощавой и все еще по-мальчишески нескладной фигуры. Ноктис до сих пор стеснялся своего тела, поэтому не любил раздеваться на людях. А вот Равусу точно стесняться было нечего, даже наоборот.       Сделав еще один выпад и взмах с разворотом, Равус остановился и обернулся к двери. Ноктис открыл ее, выходя в сад.       – Доброе утро, спящая красавица! – приветствовал его Равус. – Как спалось? Задница уже не болит?       Ноктис фыркнул и показал ему средний палец. Равус усмехнулся.       – Предвосхищая твой вопрос: Лунафрейя уехала в Картанику на встречу с местными жителями. Они все еще видят в ней Оракула и целителя, поэтому каждый раз, приезжая в Тенебре, она посещает окрестные города и поселки.       – Ты отпустил ее одну? – нахмурился Ноктис.       – Я хотел поехать с ней, но она решила, что твоему несчастному величеству будет слишком одиноко, – съязвил Равус. – С ней отправились Биггс и Ведж.       Ноктис кивнул, пропустив очередную колкость мимо ушей. Сейчас бояться было нечего, демоны исчезли, да и не нападали они днем, но ему все равно стало спокойнее на душе, когда он узнал, что Луна уехала не одна.       – Не желаешь присоединиться? – Равус приглашающе махнул мечом. – Или королю Люциса уже нет нужды быть воином, раз дело сделано?       – С удовольствием, – ответил Ноктис, подходя ближе и взмахивая рукой, в которой тут же материализовался меч.       Равус снова усмехнулся и поднял свой. Ноктис решил, что не будет использовать магию – никаких магических уклонений или телепортаций, и через несколько минут пожалел о своем решении – Равус был очень сильным и ловким противником, более того, Ноктис понимал, что он сражается не в полную силу. Это вновь напомнило ему о собственной слабости и никчемности, что, в свою очередь, вызвало приступ ярости. Он бросился на Равуса, вкладывая в удар всю свою силу, но тот легко уклонился и толкнул Ноктиса плечом. Ноктис повалился на траву, больно ударившись многострадальной пятой точкой.       – Разве твои Щиты не учили тебя, что ярость – не лучшая тактика ведения боя? – Равус приподнял светлую бровь.       – Не твое дело, кто и чему меня учил, – огрызнулся Ноктис, вскакивая и бросаясь на него снова. Равус так же легко уклонился и слегка задел его мечом по щеке – Ноктис почувствовал жжение, а затем жар, когда кровь потекла из раны.       – Черт, – выругался Равус. – Где твоя хваленая магия, король Ноктис? Если я тебя сильно порежу, Лунафрейя с меня шкуру спустит.       – А если я тебя?       – Попробуй, – усмехнулся Равус, делая новый выпад.       Ноктис не выдержал и все-таки использовал магическое уклонение, оказавшись у него за спиной, затем сделал подсечку, повалив Равуса на землю, и, швырнув рядом с его головой меч, телепортировался на него сверху, приставив меч к его горлу.       – Попробовал, – невинно произнес он.       Равус расхохотался.       – Ну как, нравится быть сверху? Так уж и быть, позволю тебе насладиться минутой триумфа.       – Я тебя победил, – гордо заявил Ноктис, заставляя меч исчезнуть.       – Но без своей бесценной магии ты сражаться не умеешь, – тихо произнес Равус и вдруг резко перевернулся, подминая Ноктиса под себя. Тот хотел призвать кинжал и телепортироваться, но Равус крепко прижал его запястья к земле. Кинжалы появились, но бросить их в сторону Ноктис никак не мог.       – Ладно, сдаюсь, – он закатил глаза. – Слезь с меня.       – А если не слезу? – Равус прищурил глаза. От его кожи исходил жар и смешанный запах одеколона и пота, но почему-то это не отталкивало, а наоборот, возбуждало. Ноктис смутился.       – И что потом? – тихо спросил он. – Изнасилуешь меня прямо в собственном саду, как тогда в спальне?       Равус нахмурился и слегка отстранился, но не отпустил его.       – Я тебя не насиловал.       – А как тогда это называется?       – Ты же сам хотел. И сейчас хочешь, я чувствую, – Равус потерся промежностью о его член, и Ноктис рефлекторно выгнулся ему навстречу, прикрывая глаза.       – Что и требовалось доказать, – усмехнулся Равус. – Честно говоря, не думал, что ты такой отзывчивый на ласку.       – Это… непроизвольная реакция, – пробормотал Ноктис, чувствуя, что краснеет.       – Конечно. Только почему-то она появляется каждый раз, когда я тебя касаюсь, – Равус наклонился и прошептал ему на ухо: – Хочешь, поласкаю еще? Я умею быть нежным, Лунафрейя не говорила?       Ноктис вспыхнул – от упоминания Луны он снова разозлился и попытался вырваться, но Равус держал крепко.       – Не дергайся, я пошутил, – Равус выпрямился. – Надо бы обработать твою рану. Зелья есть?       Ноктис покачал головой.       – Тогда воспользуемся привычными средствами для тех, кому не повезло жить в сказочном королевстве.       Ноктис закатил глаза.       – Ты можешь хотя бы пять минут не оскорблять меня или Люцис?       Равус ненадолго задумался, а потом кивнул.       – Ладно, договорились, время пошло.       Он отпустил Ноктиса и поднялся. Ноктис сел, разминая запястья – на одном из них уже наливался багровым цветом синяк от хватки механической руки Равуса.       – Никуда не уходи, – усмехнулся Равус, направляясь в дом.       Ноктис с тоской посмотрел ему вслед, потрогал порез на щеке и поморщился. Ему не хотелось думать об их разговоре, и о том, как Равус прижимался к нему, но мысли все время возвращались к ощущению горячего дыхания Равуса на лице и тяжелого тела на бедрах – от этого буквально голова шла кругом.       – Я ненавижу его, он мне не нравится, – прошептал Ноктис, понимая, как по-детски это звучит.       Равус вернулся с аптечкой и опустился на землю рядом с Ноктисом, открывая ее.       – Сейчас будет немного печь, но ты у нас большой мальчик, и, думаю, потерпишь, – сказал он, прикладывая к щеке Ноктиса ватный тампон с антисептиком.       Ноктис тихо зашипел сквозь зубы – порез оказался глубже, чем он думал. Он искоса рассматривал лицо Равуса, сейчас снова находившееся очень близко, а потом вдруг улыбнулся.       – Что тебя так развеселило? – спросил Равус. – Любишь, когда делают больно?       – Веснушки. Я думал, они пропали, а они все еще есть, только почти незаметные.       Равус покачал головой.       – Если ты сейчас скажешь, что веснушки – это мило, я тебя повешу во-он на том суку, – он указал на стоящее рядом дерево.       – Но это действительно мило, – улыбнулся Ноктис. – У меня вот веснушек нет.       – Ну и радуйся, – пробурчал Равус, продолжая обрабатывать порез на его щеке.       – Они правда красивые, – тихо сказал Ноктис.       Равус отстранился и внимательно посмотрел на него, прищурившись.       – Не работает.       – Что? – Ноктис поднял на него удивленный взгляд.       – На меня твои уловки не действуют, Ноктис. Можешь применять их к Лунафрейе или к своему обожаемому Игнису, но со мной этот номер не пройдет.       – Ты о чем вообще? – нахмурился Ноктис.       – Ну все эти твои закатывания глаз, хлопанье ресницами, смущение, внезапные комплименты… Ты словно девица на выданье. Даже Лунафрейя себя так не ведет.       – Равус, пять минут еще не прошли, – заметил Ноктис.       – Правда? А я думал, что уже. Я просто действительно иногда не пойму – ты меня соблазнить пытаешься или наоборот.       – Наоборот, – буркнул Ноктис.       – Тогда не нужно так на меня смотреть.       – Как?       – Словно хочешь отдаться мне прямо на этой лужайке, – Равус невозмутимо достал из аптечки пластырь.       Ноктис снова вспыхнул.       – Я не… не смотрю так.       – Значит, насчет «отдаться» я не ошибся? – В разноцветных глазах Равуса плясали лукавые огоньки.       – Да пошел ты, – Ноктис отвернулся.       – Детский сад, – Равус покачал головой. – Ты бы определился уже. – Он взял Ноктиса за подбородок, заставив повернуться к себе, и провел пальцем по его нижней губе. Ноктис смотрел на него, как зачарованный.       Равус наклонился, почти касаясь губами его губ, и прошептал:       – Тебе какой пластырь – с силлецветами или муглами?       – Равус, ты мудак, – Ноктис отпихнул его, пытаясь скрыть разочарование. – У тебя есть пластырь с силлецветами?       Равус кивнул.       – Тенебрийский, наша фабрика недавно начала выпускать. Вот его и наклеим, – Равус быстро распечатал упаковку и наклеил на щеку Ноктиса цветной пластырь. – Надеюсь, шрама не останется, а то Лунафрейя меня прибьет, что попортил твою смазливую мордашку.       – У меня не остаются шрамы, – тихо сказал Ноктис.       – Я уже заметил. А вот синяки – очень даже, – Равус посмотрел на шею Ноктиса. – Могу поискать какую-то мазь.       – Не нужно, – отмахнулся Ноктис. – Само пройдет.       – Как скажешь, – Равус хотел встать, но Ноктис придержал его за руку.       – Равус, я…       – Не-а, – покачал головой тот. – Я же говорю, со мной этот номер не пройдет. – Он коснулся торчащей прядки волос Ноктиса, потянув за нее. – Хочешь, чтобы за тобой бегали, добивались тебя, эгоистичный маленький принц. А потом опять скажешь, что я тебя изнасиловал.       – Ладно, ты меня не насиловал, – еле слышно произнес Ноктис.       – Что-что? Повтори, а то я не расслышал, – Равус склонил голову набок.       – Ладно-ладно, я сам захотел, – Ноктис чувствовал, как пылают щеки, и как кровь приливает к губам. – А теперь ты…       – Нет, я передумал, – Равус встал, забирая аптечку. – Хорошего дня, Ноктис.       Ноктис смотрел, как он возвращается в дом, испытывая жгучую смесь ярости, обиды и разочарования.

****

      Луна вернулась лишь под вечер. Весь оставшийся день до ее приезда Ноктис бродил по поместью и окрестностям, не зная, чем себя занять. С Равусом он больше не встречался, они даже пообедали в разное время, чему Ноктис был весьма рад. Он и сам не мог объяснить собственных чувств: с одной стороны он должен был радоваться, что Равус ясно дал понять, что ничего к нему не испытывает, но с другой – Ноктиса мучило уязвленное самолюбие. Он никогда раньше не думал, что для него так важно, чтобы его хотели. Отказ Игниса причинил ему сильную боль, еще больнее оказалось узнать, что Луна три года сторонилась его из-за брата, но отказ Равуса он должен был принять за счастье. Тогда почему же ему так больно, словно отношение Равуса для него что-то значит?       Луна вошла в гостиную, когда Ноктис в сотый раз безуспешно пытался поймать сеть. Он знал о проблемах Тенебре с коммуникациями – они с Луной не зря двенадцать лет переписывались собачьей почтой – но не думал, что все по-прежнему настолько плохо.       – Здравствуй, Ноктис, – улыбнулась она.       Ноктис поднял голову и кивнул. Луна нахмурилась, явно заметив пластырь на его щеке.       – Вы что, снова подрались? – сокрушенно спросила она.       – Нет, это случайность. Мы тренировались, – ответил Ноктис. – Как твоя поездка?       – Просто замечательно. Жители Картаники угостили меня вкуснейшим пирогом и передали гостинцы для тебя и Равуса. Биггс и Ведж отнесли все Марии. Сегодня нас ждет королевский ужин.       – Да уж, – протянул Ноктис, внезапно поняв, что ужасно соскучился по стряпне Игниса. В последнее время тот готовил нечасто, но по-прежнему невероятно вкусно.       – Здравствуй, дорогая, – в гостиную вошел Равус и сразу же обнял Луну за талию, наклоняясь и целуя ее в губы.       Ноктис отвернулся. Его вновь сжигала жгучая ревность, правда, теперь он толком не мог понять, кого и к кому ревнует.       – Надеюсь, вы не скучали без меня, – улыбнулась Луна, отстраняясь от Равуса.       – Я безумно скучал, – с придыханием произнес тот, вновь притягивая ее к себе.       – Равус, не сейчас, мне нужно принять душ и отдохнуть с дороги, – Луна решительно убрала его руки со своей талии и подошла к дивану, где сидел Ноктис. – А ты скучал? – она наклонилась и легко коснулась его губ своими.       Ноктис усадил ее на колени и, мстительно взглянув на Равуса, подарил ей глубокий и чувственный поцелуй. Луна рвано выдохнула, обнимая его за шею. Ноктис обхватил рукой ее грудь, легко сжимая.       – Я вам не мешаю? – немного резко спросил Равус.       – Совершенно, – ответил Ноктис между поцелуями.       Он почти уже уложил Луну на диван, когда она уперлась руками ему в грудь, отстраняя.       – Мне действительно нужно освежиться. Но я тоже скучала, – с этими словами она грациозно поднялась и покинула гостиную.       Ноктис сел прямо и одернул рубашку. Снова потянулся к телефону, но, услышав громкие хлопки, поднял глаза. Равус демонстративно аплодировал ему.       – Браво, Ноктис, в тебе умер талантливый актер. Не желаешь сменить профессию?       – Не понимаю, о чем ты, – холодно отозвался Ноктис.       – Тебя действительно так задело, что я тебе отказал? – с легким смешком спросил Равус.       – Мне абсолютно на это наплевать, – равнодушно ответил Ноктис.       Равус в несколько шагов оказался рядом и склонился над ним, взяв за подбородок.       – Тогда тебе будет абсолютно наплевать и на это, – сказал он, накрывая рот Ноктиса своими губами.       Ноктис хотел оттолкнуть его… и не смог, поддаваясь умелым ласкам его губ и языка. Он понимал, что когда все закончится, Равус снова начнет смеяться и издеваться, но просто не мог не воспользоваться представившейся возможностью получить хотя бы немного его нежности. Он обвил его шею руками, прижимая его к себе, немного напрягаясь в ожидании момента, когда Равусу надоест эта игра, и он снова станет прежним – холодным и язвительным. Но Равус, вместо того чтобы оттолкнуть и посмеяться над его реакцией, тоже обнял его, укладывая на диван и ложась сверху, продолжая ласкать и исследовать его рот языком. Ноктис тихо застонал, чувствуя, как твердый член Равуса прижимается к бедру – неужели Равус все-таки хотел его, или всему виной поцелуй с Луной? Наконец Равус разорвал поцелуй, но не отстранился, легко касаясь губами и языком шеи Ноктиса и поглаживая его бедро. Ноктис гладил его плечи, зарывался пальцами в длинные волосы, продолжая прижимать его к себе.       Они целовались и терлись друг об друга, как влюбленные подростки, пока Равус наконец не прекратил это безумие, перехватив руки Ноктиса и убрав их со своих плеч.       – Нужно оставить что-то и для Лунафрейи, – с улыбкой сказал он. – Вдруг она обидится.       Ноктис тяжело вздохнул, пытаясь прийти в себя. Перед глазами все плыло.       Равус негромко рассмеялся.       – Мне так же тяжело, как и тебе.       Ноктис покраснел, опуская глаза. Равус осторожно коснулся его щеки, украшенной пластырем, погладив ее.       – Я не об этом. Мне тоже сложно признавать, что я хочу тебя. Но я смог смириться с этим еще в первый день.       Ноктис прикусил губу, глядя в его необычные глаза с расширенными от возбуждения зрачками.       – Прости меня, – неожиданно сказал он.       – За что? – Равус приподнял светлую бровь.       – За все.       Равус внимательно посмотрел ему в глаза, и по его взгляду Ноктис догадался, что он все понял правильно.       – Я простил, – Равус взял его руку и легко коснулся губами ладони. – Давно простил.

****

      Ноктис лежал на спине, на огромной кровати, некогда принадлежавшей покойной королеве Сильве. Луна сидела на нем сверху, его твердый член находился внутри нее, и такой же твердый член Равуса находился внутри Ноктиса, наполняя его до предела. Их движения были беспорядочными и рваными, Луна рассеянно ласкала грудь Ноктиса, руки Равуса обхватывали ее груди, теребя напряженные соски. Одна рука Ноктиса касалась ее между ног, лаская клитор, а ее длинные белоснежные волосы щекотали его кожу каждый раз, когда она наклонялась, чтобы поцеловать его. Ритм их движений задавал Равус, им приходилось лишь подстраиваться под его мощные и быстрые толчки.       Луна вновь прижалась к Ноктису, целуя его в шею, и через ее плечо он увидел Равуса, ласкающего ее спину и пространство между ягодиц. Его механическая рука скользнула вниз, обхватывая мошонку Ноктиса и слегка сжимая ее. Сейчас металлическая рука была не такой холодной, как обычно, но все же от ее прикосновения Ноктис содрогнулся и тут же кончил, выплескивая свою сперму внутрь Луны и крепко сжимая Равуса внутри себя. Равус тихо застонал, и Ноктис почувствовал, как теплое семя наполняет и его, и впервые с тех пор, как он приехал в Тенебре, это ощущение не вызывало стыда, лишь приятное чувство завершенности момента. Этой ночью он спал посередине, Луна и Равус обнимали его с обоих боков – голова Луны покоилась на его груди, ее груди мягко прижимались к боку; Равус обнимал его за талию, прижимая к своему сильному и теплому телу. Ноктису казалось, что это не может быть реальностью, засыпая, он думал, что проснется – и все исчезнет, он вновь окажется один наедине со своими страхами и комплексами. Но даже если все происходящее ему только снится – он запомнит этот сон навсегда.       Но ничего не исчезло. Утром его приветствовали теплая, слегка смущенная улыбка Луны и ее мягкий поцелуй, Равус же одарил его весьма красноречивым вожделеющим взглядом, шепотом признавшись, что не против прямо сейчас повторить то, что случилось ночью, но все-таки не хотел бы отказываться от первоначальных планов на день.       Равус решил отвезти их в город. Луна бывала там каждый раз, когда гостила в Тенебре, более того, она здесь выросла, а вот Ноктис посетил город впервые. В детстве, приехав сюда вместе с отцом, он не покидал поместья, поэтому даже не представлял, что Тенебре – это не только Фенестала и несколько расположенных вокруг нее ферм, а и город неподалеку. Не такой большой, как Инсомния или Лесталлум, но вполне себе многолюдный, обладающий собственными достопримечательностями.       Архитектура Тенебре поразила Ноктиса. Раньше он думал, что не видел ничего прекраснее Альтиссии, но теперь был готов изменить свое мнение. Уютные узкие улочки в окружении нарядных, словно вышедших из книги сказок домиков перемежались довольно современными на вид торговыми центрами и офисными многоэтажками. Равус отвез их в старый город, где буквально на каждом шагу попадались небольшие кафе и булочные, из дверей которых исходил изумительный аромат свежей выпечки и кофе. Улицы оказались довольно многолюдными, в кафе и магазинах тоже хватало посетителей, и, конечно же, многие из них узнавали Равуса и Луну, а некоторые даже подходили, чтобы пожелать им хорошего дня и поблагодарить за все, что они сделали для королевства. На Ноктиса никто не обращал внимания, и это даже немного его задело, хотя обычно он радовался возможности отдохнуть инкогнито.       Они заняли столик в одном из уютных небольших кафе с открытой летней площадкой, заставленной плетеной мебелью. Равус выбрал столик на свежем воздухе, откуда можно было любоваться искрящимися на солнце струями большого фонтана, расположенного в центре маленькой площади.       – Этот фонтан построили еще при нашей с Лунафрейей прабабушке, Лилии Вите Флёре*. Говорят, она сама заложила первый камень, – рассказывал Равус, сидя между Ноктисом и Луной и попивая горячий, отдающий карамелью кофе.       – А короли в Тенебре когда-нибудь были? – поинтересовался Ноктис, прожевав кусочек восхитительно тающего во рту пирожного.       – Нет, – покачал головой Равус. – Я первый.       – Времена меняются, – заметила Луна. – Но род Оракулов все равно должен продолжиться… Ноктис, я хотела тебе сказать…       Ее слова потонули в оглушительном реве мотоцикла, пронесшегося по мощеной брусчаткой улице и остановившегося как раз рядом с кафе. Ноктис с интересом взглянул на водителя – стройную девушку в кожаном комбинезоне, и вдруг вскочил, заметив слезающего с сидения мотоцикла пассажира.       – Промпто! – крикнул он.       Промпто удивленно поднял глаза, которые тут же расширились еще больше, когда он увидел Ноктиса. Он замахал рукой и поспешил к их столику чуть ли не бегом. Девушка в коже сняла шлем, и Ноктис без удивления узнал в ней Аранею. Кивнув ему, она тоже направилась вслед за Промпто, правда, без излишней поспешности.       – Чувак, это действительно ты?! – уже кричал Промпто, едва не вешаясь на шею Ноктису. – Не могу поверить! Игги говорил мне, что ты отправился в Тенебре, но я думал, что ты уже уехал. Какая удачная встреча!       Ноктис еле отлепил от себя эмоционального друга, усадив его рядом, и поздоровался с Аранеей. Она ответила ему очередным небрежным кивком.       – Аранея, не знаю, знакома ли ты с моей женой Лунафрейей, – Ноктис привстал, протягивая руку в сторону Луны.       – Встречались пару раз, еще в былые времена, – ответила Аранея. – Рада видеть вас в полном здравии, леди.       – Большое спасибо, – улыбнулась Луна, но Ноктис заметил, что она слегка напряглась.       – Приветствую, главнокомандующий, – бросила Аранея Равусу. – Или мне теперь полагается называть тебя «ваше величество»?       – «Лорд Равус» вполне подойдет, – в тон ей ответил он. – Присаживайся с нами. Здесь отличный черный кофе, думаю, оценишь.       Луна бросила на брата ревнивый взгляд, и, скорее всего, Аранея это заметила.       – Прости, но мне тут нужно прикупить кое-что, – ответила она. – Так что оставляю вам пока Коржика, неловко прерывать встречу старых друзей.       – Коржика? – со смехом переспросил Ноктис.       Промпто густо покраснел, осуждающе взглянув на Аранею. Та отправила ему воздушный поцелуй и, кивнув остальным, покинула кафе, элегантно маневрируя между столиками.       – Она тебя так и в постели называет? – поинтересовался Равус, за что получил шлепок по руке от сестры.       – Эм… я… – Промпто, казалось, сейчас просто сгорит со стыда.       – Не обращай на него внимания, – отмахнулся Ноктис. – Он всегда такой.       Промпто посмотрел на него с удивлением.       – Как продвигаются твои поиски? – поинтересовался Ноктис. – Удалось найти новые зацепки?       Промпто заметно помрачнел.       – Ничего, кроме кучи бесполезной макулатуры. В основном это бухгалтерские книги, отчеты об операциях и всяческие документы, касающиеся оружия. Но мы не отчаиваемся – иногда в этом ворохе бумаг попадается и кое-что полезное, например, зашифрованные координаты расположения тайных баз, о которых не знал практически никто, – он перевел взгляд на Равуса. – Я так и не поблагодарил тебя за предоставление доступа к секретной информации.       – Не стоит благодарности, – отмахнулся тот, передавая булочку Луне.       – Мы узнали, что у Империи было несколько баз на окраине континента, в том числе, и подземных, – продолжил Промпто. – В двух из них точно производили суррогатов. Мы попытаемся найти их.       Ноктис кивнул. Промпто никогда не произносил слово «клон», предпочитая заменять его другими словами, и Ноктис понимал, почему. Нелегко принять, что ты родился не как все нормальные люди, а был создан в пробирке, но Промпто неплохо справлялся.       – Если тебе нужна помощь, обращайся, – Ноктис легко коснулся его руки.       – Спасибо, Нокт, – тепло поблагодарил Промпто. – Я уже связался с Игги, мы должны встретиться через несколько дней в Гралее, чтобы обсудить последние детали.       – А в Тенебре вы надолго? – поинтересовалась Луна.       – Нет, мы здесь всего лишь проездом, – покачал головой Промпто. Ноктис заметил, что сейчас он довольно уверенно держится в ее присутствии, уже не краснея и заикаясь, как раньше. Возможно, причина крылась в появлении в его жизни Аранеи. – Вообще мы едем в Картанику, чтобы забрать специальное снаряжение, которое нам сделали на заказ. Чтобы добраться до тех баз, нам придется и полазать по горам, и спуститься под землю.       Ноктис слушал его с нескрываемым интересом – жизнь Промпто была полна приключений и опасностей и казалась гораздо интереснее скучного сидения на троне и бесконечных церемониальных формальностей.       – Я бы хотел немного пофотографировать, пока я здесь, – добавил Промпто. – В Тенебре очень красиво.       – Можешь начать с фонтана прабабушки Флёре, – усмехнулся Ноктис.       – Отличная идея! – обрадовался Промпто. – Пойдешь со мной?       – Если только ты не будешь снова заставлять меня позировать, – Ноктис закатил глаза.       – С этого момента поподробнее, – вмешался Равус.       – Ты не показывал фотки с нашей поездки? – удивился Промпто. – Я же подарил альбом вам на свадьбу.       – Я его не видел, – с сожалением протянул Равус.       – Потом посмотришь, – буркнул Ноктис. – Когда-нибудь.       – Я покажу тебе, – улыбнулась Луна.       – Не вздумай, – предупредил Ноктис.       – А фото в стиле ню там есть? – как бы между прочим поинтересовался Равус.       Промпто поперхнулся надкушенным пирожным, густо краснея. Ноктис похлопал его по спине, переводя недоуменный взгляд с него на Равуса.       – В каком стиле?       Луна хотела ответить, но Равус приложил палец к губам.       – Я потом объясню его величеству, – усмехнулся он, подмигивая Ноктису. – Наглядно.       Промпто вновь одарил их изумленным взглядом.       – Ну что, пошли? – спросил он, вставая.       Ноктис хотел встать вслед за ним, но Равус придержал его за руку.       – Ты ничего не забыл?       Ноктис нахмурился, не понимая, что он имеет в виду, когда Равус вдруг притянул его к себе, запечатлевая на его губах легкий поцелуй. Промпто ошарашенно застыл, приоткрыв рот. Луна тихонько рассмеялась.       Ноктис вырвался из объятий Равуса, красный, как люцисский помидор, и дернул Промпто за рукав, выводя его из ступора. Они подошли к фонтану, но Промпто будто бы забыл, что собирался делать снимки.       – Что это сейчас было? – спросил он.       Ноктис отвел взгляд, его щеки все еще пылали.       – Не спрашивай, – пробормотал он.       – Ладно, не буду, но… Это ведь он тебя так отделал? – Промпто указал на шею Ноктиса.       Ноктис поправил ворот водолазки, скрыв синяки и засосы.       – Да.       – И что у вас теперь? Любовь втроем?       – А тебе какая разница, Коржик? – резко ответил Ноктис. – Я же не спрашиваю, чем вы с Аранеей занимаетесь в поездках, кроме поисков.       Теперь настала очередь Промпто краснеть.       – Прости, Нокт, это действительно не мое дело, но… я все-таки не король.       – А королю запрещено заниматься сексом втроем? – дерзко спросил Ноктис.       – Нет, просто… будь осторожен.       Они обошли вокруг фонтана, Промпто сделал несколько фото.       – А Игнис знает? – вдруг спросил он.       – О чем?       – Как ты тут развлекаешься.       – Нет. И я буду весьма признателен, если ты не станешь ставить его в известность.       – Я и не собирался, – покачал головой Промпто. – Не думаю, что он обрадуется.       – Мне кажется, ему будет просто все равно, – с нарочитым равнодушием сказал Ноктис.       Промпто посмотрел на него с сомнением, а затем снова навел фотоаппарат на фонтан, ничего не сказав.       Он сделал еще несколько снимков фонтана и площади. Ноктис задумчиво наблюдал за ним. Проходящие мимо люди с интересом оборачивались на них, некоторые показывали пальцем на Ноктиса – телевизионные вышки в Тенебре еще не восстановили, но люцисские газеты продавались и здесь, поэтому неудивительно, что местные знали, как выглядит король победившей в войне страны. Ноктис пожалел, что не надел темные очки и толстовку с капюшоном, скрывшие бы его лицо. А еще он очень надеялся, что никто из прохожих не успел сфотографировать, как Равус целует его, иначе это фото появится во всех утренних газетах и, конечно же, дойдет до Люциса. И до Игниса. Почему-то Ноктису было очень важно, чтобы его советник не узнал, в каком альянсе они теперь состоят с королем Тенебре. Не потому, что Игнис станет ревновать – Ноктис, скорее, боялся его безразличия к этой новости.       Ему показалось, что Промпто немного обижен, но Ноктис не знал, как завязать разговор, поэтому неуверенно протянул:       – Значит, вы с Аранеей…       – Да, – спокойно ответил Промпто, опуская фотоаппарат. – В каком-то смысле.       – Это как? – удивился Ноктис.       Промпто тяжело вздохнул.       – Аранее не нужны серьезные отношения. Она дала мне это понять еще с самого начала, – он слегка покраснел. – Пока мы занимаемся поисками – мы, можно сказать, вместе. Как партнеры, во всех смыслах этого слова. Но когда поиски закончатся… Наверное, наши пути разойдутся.       Ноктис взглянул на него с сочувствием. Он отлично знал на собственном примере, каково это – быть нелюбимым.       – И что ты будешь делать дальше? Если поиски так и не увенчаются успехом? Опять начнешь оббивать пороги «Молота»? – Ноктис хотел пошутить, чтобы разрядить обстановку, но шутка вышла какой-то неудачной.       Промпто грустно улыбнулся.       – Нет, с этим покончено навсегда. Синди никогда не ответит мне взаимностью, она замужем за своей работой. Я понял это уже давно. А насчет остального, поживем – увидим. Ввиду специфики моего теперешнего занятия, я стараюсь не загадывать так далеко.       Ноктис посмотрел на него с восхищением. Промпто очень повзрослел за прошедшее с момента окончания их путешествия время. Ноктис даже немного завидовал ему, потому что не чувствовал в себе особых изменений, хотя они обязаны были произойти.       Они вернулись в кафе и подошли к столику, за которым по-прежнему сидели брат и сестра.       – Угощайся, Промпто, мы заказали тебе кофе и пирожные, – предложила Луна.       – Спасибо, – Промпто снова немного покраснел. – О, у меня есть отличная идея! Давайте я сфотографирую вас всех! На память!       Ноктис покачал головой. Стоило ему только подумать, что Промпто изменился, как тот снова стал вести себя по-старому.       – Я совершенно не против, – кивнул Равус, с легкостью подтаскивая к себе Ноктиса вместе со стулом и обнимая Луну другой рукой.       Промпто сфотографировал их, широко улыбаясь.       – Я пришлю фото, когда доберусь до компьютера с сетью, – сказал он.       – Только лучше на мою почту, – уточнил Равус. – А то наше жадное величество точно со мной не поделится, – он слегка коснулся волос и шеи Ноктиса, убирая руку с его плеча. По спине тут же пробежали мурашки, и Ноктис снова смутился.       Они еще какое-то время посидели, болтая о том, о сем, Промпто рассказал несколько забавных случаев из своих путешествий, хотя Ноктис не мог не заметить, что его веселье часто казалось напускным. Промпто было не привыкать скрывать свои истинные чувства под маской шута, и от этой мысли у Ноктиса защемило в груди. Собственные переживания и проблемы сразу начали казаться такими ничтожными по сравнению с тем, что пришлось пережить Промпто.       Через некоторое время вернулась Аранея. Снова поздоровавшись со всеми, она положила руку на плечо Промпто.       – Ну что, готов?       Промпто кивнул, поднимаясь. Ноктис поднялся вслед за ним и протянул ему руку.       – Ты ведь знаешь, что Инсомния навсегда останется твоим домом, где тебе всегда рады, – сказал он.       Промпто сжал его руку, его глаза заблестели.       – Спасибо, Нокт.       – И в Тенебре тоже, – добавил Равус, также поднимаясь и протягивая ладонь. – Заезжай как-нибудь на обратном пути.       – Сочту за честь, – ответил Промпто, отвечая на его рукопожатие. – До свидания, леди Лунафрейя!       – Счастливой дороги, Промпто, – улыбнулась ему она.       – И будь осторожен, – добавил Ноктис.

****

      На обратном пути Ноктис молчал, глядя в окно на проплывающие мимо бескрайние поля и рощи. Луна задремала на заднем сидении просторного «Бентли» Равуса. Сам Равус сосредоточенно смотрел вперед, гоня мощный автомобиль по черной глади шоссе.       Солнце зашло пару часов назад, и темнота, как часто бывало в последнее время, нервировала Ноктиса, хотя он не боялся ее с детства. С наступлением первого рассвета после недолгого, но запоминающегося периода круглосуточной ночи, он какое-то время с настороженностью встречал каждый закат, боясь, что на следующее утро небо окажется таким же темным. И все еще по привычке вглядывался во тьму за окном автомобиля, ожидая увидеть преградивших дорогу демонов. Но их не было. Пусть пророчество и не исполнилось, но тьма отступила. На какое-то время.       – Я не должен был целовать тебя в людном месте, – вдруг тихо произнес Равус. – Это компрометирует тебя, как короля. Нужно было сдержаться.       Погруженный в собственные размышления Ноктис вздрогнул, когда он заговорил.       – Ты опять извиняешься? Смотри, чтобы это не вошло в привычку.       – А это плохо? – Равус искоса взглянул на него, на миг отвлекшись от дороги.       – Это иначе, – вздохнул Ноктис. – Наверное, мне действительно понадобится время, чтобы привыкнуть.       – Только не зазнавайся еще сильнее, – усмехнулся Равус, положив руку ему на колено.       – Вот так всегда, – сокрушенно вздохнул Ноктис. – Только я начинаю думать, что ты изменился, как ты снова принимаешься за старое.       – Ничего не могу с собой поделать – мне слишком нравится тебя дразнить, – Равус скользнул рукой выше, погладив бедро Ноктиса.       – Перестань, а то еще в аварию попадем, – Ноктис нервно поерзал на сидении.       – Да, ты прав, – неожиданно согласился Равус, убирая руку.       – Как-то ты легко сдался, – удивился Ноктис.       – Это из-за нее, – Равус взглянул в зеркало заднего вида, где отражалась спящая Луна, укрытая его плащом. – С тобой ничего не случится, ты всегда можешь телепортироваться.       Ноктис посмотрел на него, прикусив губу.       – Прежде чем мы встретили Промпто и Аранею, Луна хотела мне что-то сказать. Ты не знаешь, что?       Равус ответил не сразу, и Ноктис заметил, как он крепче стиснул руль.       – Она хотела сказать тебе сама, но лучше это сделаю я. Только предупреждаю: начнешь психовать – выброшу из машины.       Ноктис закатил глаза.       – А я думал, мы помирились.       – Возможно, это ненадолго. В общем, Лунафрейя ждет ребенка.       – Что?!       – Ты слышал.       У Ноктиса закружилась голова, а сердце загрохотало где-то в горле. Он несколько раз глубоко вздохнул, стараясь успокоиться.       – И… от кого из нас? – тихо спросил он.       – Это мы узнаем, когда он родится.       Ноктис отвернулся, несколько минут задумчиво глядя в окно, но уже не замечая ни темноты, ни мирного ночного пейзажа, освещенного луной.       – Если родится девочка – она будет Оракулом? – наконец спросил он.       – Скорее всего, – ответил Равус.       – А если мальчик – он станет наследником люцианского престола… – медленно произнес Ноктис. – И все начнется сначала. «Огромная ошибка, но я ее исправлю. Ценою своей жизни я зло молчать заставлю».       – Это откуда? – нахмурился Равус. – Вроде не Космогония.       Ноктис покачал головой.       – Секретное подземелье в башне Кослмарк. Там были эпитафии, высеченные на надгробиях прежних королей. Тогда я не понимал, что это значит… Никто из нас не понимал. О боги, иногда я так жалею, что все это не закончилось на мне.       – А я – нет, – резко возразил Равус. – Потому что иначе… Лунафрейи бы не стало.       – Ее смерть не упоминалась в пророчестве, и ты все равно бы ее спас. Ты не позволил бы ей умереть.       – А Игнис не позволил бы умереть тебе. Кончай нести этот бред, Ноктис, что сделано, то сделано.       – Я думал, ты был бы рад, если бы я умер.       – Тебе повезло, что я за рулем, иначе бы я тебе врезал.       – Но ты же говорил мне, тогда, в первый день…       Равус тяжело вздохнул и перевел на него неожиданно теплый взгляд.       – А что я говорил тебе вчера, ты уже забыл?       Ноктис покраснел и отвернулся.       – Я недостоин никого из вас, – еле слышно произнес он.       – Это уже решать не тебе, – заметил Равус. – Мы сами как-нибудь разберемся. И чтобы при Лунафрейе – ни слова в подобном ключе. Она думала, ты обрадуешься, когда узнаешь о ребенке. Ну, конечно, если он действительно от тебя.       – Равус, ты неисправим, – Ноктис прикрыл лицо рукой.       – Но тебе же это нравится, – без вопросительной интонации произнес тот.       Ноктис счел за лучшее промолчать.

****

      За ужином Луна сообщила ему «счастливую весть». Ноктис призвал на помощь все свое актерское мастерство, в существовании которого был так убежден Равус, чтобы изобразить хотя бы подобие радости, и Луна, кажется, поверила, или ее актерские качества превосходили его собственные. Когда они оказались в спальне, и Равус с Луной потянулись к нему за поцелуями, Ноктис спросил у нее:       – А это не опасно? Ну, в твоем положении.       – Думаю, пока еще нет, – улыбнулась Луна, обнимая его за шею. – Но на последних месяцах вам придется справляться самим.       – Нам будет очень тяжело, но мы справимся, правда, Ноктис? – Равус прижался к нему со спины, обнимая за талию. – А Лунафрейя может понаблюдать. Иногда смотреть со стороны даже интереснее.       Ноктис покраснел, вспомнив, как застал их вместе, и как возбудился от увиденного. Это случилось всего лишь несколько дней назад, но сейчас ему казалось, что прошли годы. Ему бы привыкнуть, что иногда и один день может изменить всю жизнь.       Этой ночью разразилась ужасная гроза. Дождь хлестал в высокие окна поместья, ветер тоскливо завывал, словно раненый саблеклык, стонали гнущиеся под его неудержимой силой деревья. Но Ноктис практически не слышал всего этого шума, качаясь на головокружительных волнах наслаждения. В этот раз они не торопились, долго и медленно доводя друг друга до исступления. Луна лежала на широкой постели, широко раздвинув ноги, Равус расположился между ними, вылизывая ее клитор, а Ноктис лежал рядом, лаская ее чувствительную грудь. Одна рука Луны покоилась на голове Равуса, перебирая его длинные волосы, а другая – медленно ласкала член Ноктиса, поглаживая мокрую от смазки головку.       Время от времени Равус отрывался от Луны, чтобы обхватить губами член Ноктиса, медленно посасывая его, но, доводя его практически до оргазма, тут же отстранялся, снова занимаясь Луной. Ее оргазмы следовали один за другим, сладкие стоны разносились по спальне. Ноктис дрожал, доведенный их ласками практически до беспамятства, чувствуя сладкую боль в паху и между ягодиц, наконец-то в состоянии признаться хотя бы себе, что жаждет почувствовать там твердый большой член Равуса. Будто ощутив это желание, Равус, не переставая ласкать Луну языком, протянул руку, сжав его ягодицу, а затем коснувшись пальцами ануса. Ноктис вскрикнул, когда один палец проник внутрь, принимаясь ощупывать гладкие стенки и медленно двигаться, синхронно с тем, как Равус трахал Луну собственным языком.       Луна кончила снова, сжимая в кулачке прядь серебристых волос Равуса. Он осторожно высвободился из ее хватки и снова принялся облизывать тугую головку члена Ноктиса, заставляя его обладателя стонать не хуже Луны. В его анусе было уже два пальца, и Ноктис непроизвольно насаживался на них, находясь на грани. Если Равус возьмет его хотя бы немного глубже… Губы Равуса скользнули по члену вниз, язык еще раз дразняще прошелся по головке. Ноктис захныкал, толкаясь ему в рот, но Равус отстранился, уступая место Луне. Та легко обхватила губами головку, нежно посасывая ее. Ноктис закатил глаза, выгибаясь.       Теперь они вылизывали его вдвоем – размашистые движения языка Равуса контрастировали с мягкими прикосновениями рта Луны. Ноктису казалось, что он сейчас сойдет с ума, он метался по постели, комкая простыни. Еще немного, еще совсем чуть-чуть…       – Лорд Равус! Лорд Равус! – раздался прямо под дверью громкий крик, сопровождаемый таким же громким стуком.       Равус и Луна тут же отпрянули от Ноктиса, так и не доведя его до оргазма.       – Это Мария, – хрипло сказал Равус. – Что-то случилось.       Он хотел подняться, но Ноктис придержал его за плечо.       – Не открывай… Пожалуйста…       – Мне нужно знать, вдруг что-нибудь серьезное, – Равус все же поднялся и потянулся за брюками. – Не переживай, я скоро вернусь.       Ноктис уткнулся лицом в подушку и обматерил его такими словами, какими не ругался даже Гладио. Луна тихо рассмеялась, садясь рядом и натягивая на них обоих покрывало.       Равус застегнул брюки и подошел к двери, приоткрывая ее и загораживая собой проем.       – Что случилось, Мария?       – Лорд Равус… – голос служанки был прерывистым, она запыхалась от быстрой ходьбы. – Приехал господин Сиенция, он ждет его величество в гостиной.       – Что?! – Ноктис резко сел в постели. В паху все ныло и горело, болезненное возбуждение мешало думать. Он не ослышался? Игнис приехал в Тенебре?       – Надеюсь, ничего серьезного, – прошептала Луна, хотя ее взгляд выражал тревогу.       – Спасибо, Мария, – тем временем сказал Равус, закрывая дверь.       – Черт, черт, черт! – Ноктис подскочил, как ужаленный, хватая собственные штаны.       – Да не волнуйся ты так, может, он просто в гости, – заметил Равус, садясь на край постели.       – Почему он не предупредил?! – возмущался Ноктис. – Это… это нечестно так вламываться среди ночи!       – Думаю, ты был бы другого мнения, если бы все-таки успел кончить, – сказал Равус, наблюдая, как Ноктис безуспешно пытается застегнуть брюки.       – Да пошел ты! – огрызнулся Ноктис, натягивая рубашку. – Не могла она прийти на десять секунд позже?       – Что, был уже так близко? – с придыханием спросил Равус.       – Иди на хрен! – Ноктис бросился в примыкающую к спальне ванную, застегивая рубашку на ходу. – Он точно меня спалит!       – Чего ты так переживаешь? – крикнул ему Равус. – Вообще-то ты тут отдыхаешь с собственной женой, чего стыдиться-то.       Ноктис не ответил, открывая кран с холодной водой и пихая под него свой напряженный до предела член.       – Ах ты ж!.. – Острая резкая боль прострелила тело от паха до затылка.       Из комнаты послышался тихий смех.       – Чего вы там ржете? – с обидой спросил Ноктис, все-таки застегивая брюки и утирая выступившие из глаз слезы.       – А чего ты так спешишь? – спросил Равус. – Подождал бы твой Игнис еще пять минут.       Ноктис остановился в дверях ванной, не зная, что ответить. Он и сам не знал, почему так разволновался. Если бы в Инсомнии случилось что-нибудь серьезное, Игнис не оставил бы столицу, а нашел бы другой способ связаться с ним.       – Как я выгляжу? – спросил он.       – Как будто тебя обломали за десять секунд до оргазма, – ответил Равус.       – Ты можешь хоть раз в жизни не издеваться? – обиженно спросил Ноктис, пытаясь пригладить волосы.       – Предложи Игнису присоединиться к нам, – посоветовал Равус.       – Очень смешно, – Ноктис покачал головой.       – А ты хотел бы? – спросила Луна.       – М-м, я уже пойду, – Ноктис попятился к двери. – Не развлекайтесь тут без меня.       – Мы тебя подождем, – сказал Равус, обнимая Луну. – Или нет.       Ноктис вышел из спальни под их совместный смех. Прижавшись спиной к двери, он некоторое время переводил дыхание, пытаясь успокоиться, а затем быстрым шагом направился по коридору к лестнице.       Игнис, сидевший на диване в гостиной, поднялся при его появлении. Ноктис замер, не дойдя до дивана несколько шагов.       – Привет, – тихо сказал он, одергивая рубашку.       – Привет, – также тихо ответил Игнис.       Ноктис окинул его беглым взглядом, заметив, что Игнис без пиджака, а его волосы намокли и прилипли ко лбу.       – Ты весь мокрый, – констатировал он.       – Так гроза же, – напомнил Игнис, кивая в сторону панорамных окон, по стеклам которых стекали длинные струи. – Ты тоже мокрый. Искал меня во дворе? – его губы исказила легкая усмешка.       Ноктис посмотрел на себя, заметив мокрые пятна на рубашке и брюках, и покачал головой, чувствуя, что краснеет.       – Я… умывался.       Игнис кивнул, вновь садясь на диван. Ноктис неуклюже сел рядом.       – Что-то случилось в столице? – спросил он, уже зная ответ. Если бы Игнис приехал по срочному делу, он бы не стал тратить время на пустые разговоры.       Игнис покачал головой.       – Тогда зачем ты… – Ноктис не договорил, боясь, что Игнис обидится.       – Ты не отвечал на звонки. Я… Когда мы говорили в последний раз, я хотел сказать, что могу заехать в Тенебре по дороге в Гралею, но ты меня не слушал. Прости, если помешал, – Игнис смерил его каким-то странным взглядом.       – Нет, ты не… – Ноктис все еще плохо соображал из-за тянущей боли в паху и неудовлетворения, отдававшегося по телу легкой дрожью, поэтому никак не мог составить полноценной фразы.       Игнис тяжело вздохнул и поправил очки, будто собираясь с мыслями.       – Нокт, я… В последние годы я особо не вмешивался в твою личную жизнь, считая, что ты уже достаточно взрослый, чтобы разобраться с ней самостоятельно… – Он вдруг протянул руки и принялся расстегивать пуговицы на рубашке Ноктиса.       Ноктис наблюдал за ним, приоткрыв рот и не понимая, что происходит. Это сон? Какой-то розыгрыш? Неужели Игнис хочет сказать, что… Нет, в это просто невозможно поверить. Ноктис оторопело наблюдал, как ловкие пальцы Игниса быстро расстегивают мелкие пуговицы. Расстегнув рубашку где-то до середины, Игнис принялся застегивать ее снова.       – Ч-что ты делаешь? – дрожащим голосом спросил Ноктис, наконец выйдя из ступора. Кровь вновь с силой прилила к паху, и ему пришлось положить руки на колени, чтобы скрыть эрекцию.       – Одна пуговица была застегнута неправильно, – будничным тоном сообщил Игнис, убирая руки и переводя на него задумчивый взгляд. – Я беспокоюсь о тебе, Нокт. У тебя все нормально? У вас с леди Лунафрейей?       Ноктис глубоко вздохнул, взлохмачивая волосы.       – Если я расскажу тебе, ты просто не поверишь.       – Я попытаюсь, – кивнул Игнис. – И начать лучше со следов на твоей шее. Я имею в виду синяки, а не… Только синяки. И с пореза на щеке. Ты с кем-то подрался?       – Это от Равуса, – тихо сказал Ноктис.       Игнис напрягся, как-то разом выпрямляясь и непроизвольно стискивая кулаки.       – Вы снова поссорились? Он напал на тебя?       Ноктис медленно покачал головой.       – Не совсем. Все следы на моей шее от Равуса.       Игнис несколько секунд непонимающе смотрел на него, а потом вдруг изменился в лице, мгновенно надев холодную маску отчуждения.       – Думаю, мне пора. Прости, что приехал без предупреждения. Биггс отвезет меня в Гралею. – Он поднялся, но Ноктис придержал его за руку, усаживая обратно.       – Нет уж. Ты хотел знать правду, так слушай.       И Ноктис рассказал ему все по порядку – о том, как не ладились их отношения с Луной, и как он решил все изменить, приехав в Тенебре, как застал Луну с Равусом, и о том, чего захотела от него Луна. Описал, как дальше развивались их отношения, разве что не вдаваясь в слишком уж интимные подробности. Его словно прорвало, он все говорил и говорил – о собственной никчемности и несостоятельности как короля и мужа, о беременности Луны, и о том, что все повторится снова, но уже не с ними. В процессе своего монолога он наконец-то в полной мере осознал, как давно ему следовало выговориться. И сделать он это мог лишь одному человеку, сейчас сидящему рядом с ним, и то краснеющему, то бледнеющему после каждой его фразы.       Игнис не перебивал его, и когда Ноктис наконец закончил, переводя дыхание, еще какое-то время молчал.       – Если бы я знал, – медленно начал он, – как все обстоит на самом деле… я бы никогда не оставил тебя одного. Прости меня.       Ноктис прищурился, недоверчиво глядя на него.       – Ты просишь прощения за… то, что отказал мне в близости? – эти слова дались ему нелегко, потому что вся обида и напряжение прошедших лет вдруг навалились на него снова.       Игнис кивнул, отводя глаза.       – И не только за это. Я не должен был оставлять тебя. Никогда.       Ноктис покачал головой.       – Ты не должен извиняться. Ты и так пожертвовал ради меня всем, чем мог. Даже слишком многим. Я недостоин этого. Недостоин тебя, недостоин таких друзей, как ты, Гладио и Промпто. Знаешь… когда ты отказал мне, я подумал, что ты жалеешь. Жалеешь о том, что рискнул всем, чтобы спасти меня. Прости, но я… действительно никуда не гожусь.       Глаза Игниса расширились от изумления.       – Как ты мог только подумать об этом?! – воскликнул он, но тут же понизил голос: – Ты все время говоришь о том, что я сделал ради тебя, но забываешь, что и ты сделал ради меня не меньше.       – И что я сделал? – с горечью спросил Ноктис. – Я всю жизнь доставлял тебе лишь одни проблемы.       Игнис негромко рассмеялся.       – Нет, Нокт, как же ты не понимаешь? Заботиться о тебе было для меня честью…       – Да уж, великая честь, – проворчал Ноктис.       – Ты дашь мне сказать или нет? Это была не только честь. Ты дал мне то, чего у меня никогда не было. Настоящую семью. Потребность быть кому-то нужным. Без тебя я… без тебя я никто. Поэтому я не желаю слышать, что ты не состоялся как король, не смог спасти мир или что-то там еще. Для меня ты и есть весь мир. И всегда будешь. Просто потому, что ты есть. И мне больше ничего не нужно.       Ноктис смотрел на него, не веря собственным ушам.       – Игги, ты… – он запнулся, чувствуя, как в горле вновь возникает горький комок, но уже не от обиды, а от щемящего чувства всепоглощающей нежности. И любви.       Игнис протянул руку, ласково погладив его по щеке.       – Мне все равно, король ты или рыбак с причала Галдин. Для меня важно просто знать, что ты счастлив. Ты счастлив, Нокт?       Ноктис покачал головой, чувствуя, как по щекам текут слезы. Игнис придвинулся к нему, заключая в объятия. Ноктис уткнулся мокрым лицом в его влажную рубашку, стараясь не расклеиться еще сильнее, но не смог сдержаться и всхлипнул. Игнис ласково гладил его по голове, как когда-то в детстве, когда умерла его любимая кошка, или когда он падал и разбивал коленки.       – Что я могу сделать для того, чтобы ты был счастлив? – тихо спросил он, целуя Ноктиса в макушку.       Ноктис отстранился, взяв его за плечи и пристально глядя в глаза. А потом потянулся к его губам, не говоря больше ни слова. Игнис рвано выдохнул, будто бы от неожиданности, но с готовностью ответил на поцелуй, накрывая губы Ноктиса своими, раздвигая их и проникая в его рот языком. Ноктис задрожал, прижимаясь к нему всем телом. Игнис гладил его по спине, по плечам, по волосам, по бедрам, будто не веря, что действительно прикасается к нему. Он уложил Ноктиса на диван и безжалостно рванул края рубашки, пуговицы которой так тщательно застегивал недавно. Они брызнули во все стороны, рассыпавшись по ковру и дивану. Игнис нежно целовал грудь Ноктиса, ласково касаясь губами его сосков, проложил дорожку из поцелуев к его пупку, обведя его языком. Ноктис выгнулся, чувствуя, как неудовлетворенное желание накатывает с новой силой, резкое, болезненное и ослепляющее. Игнис быстро расстегнул его брюки, освобождая из их плена потяжелевший от напряжения член и сразу же обхватывая его губами. Ноктис вскрикнул, вплетая пальцы в его волосы, прижимая его голову к своему паху. Игнис не стал его мучить, сразу же взяв глубоко и принявшись быстро двигать головой.       – Ах, Игги, да… – простонал Ноктис, содрогаясь всем телом и изливаясь ему в рот.       Игнис поднял голову, вытирая губы, и посмотрел на него сверкающими глазами, в которых словно зажглись яркие звезды, осветившие его лицо, стерев с него печать многодневных забот.       Ноктис притянул его к себе, заставляя улечься сверху, и снова поцеловал.       – Теперь вы счастливы, ваше величество? – спросил Игнис, отстраняясь.       – М-м, не совсем, – с сомнением ответил Ноктис. – Я буду счастлив, если ты будешь делать так каждый день.       – С превеликим удовольствием, – улыбнулся Игнис, слегка краснея.       – И не только это. Если ты будешь со мной каждый день, как раньше.       – А как же леди Лунафрейя? И Равус? Ты же с ним…       – Думаю, они не будут против, – Ноктис приложил палец к губам, ненадолго задумавшись. – Правда, придется купить кровать размером побольше.       И, под недоуменным взглядом Игниса, громко расхохотался.