***
— Рей, а ты уже подала документы? Нана жизнерадостно перегибается через парту, чтобы достать до плеча читающей одноклассницы. Услышав ее вопрос, несколько ребят оборачиваются — всем интересно узнать ответ, всем интересно, куда хочет поступать молчаливая девочка с сильной причудой. Всем интересно, что скрывается под этой снежной, мерзлой коркой спокойствия, а еще всем интересно, будет ли она им достойной соперницей. Нане — нет. Нане просто любопытно, она так мир познает, и поэтому ей Рей отвечает без промедления. — Да, в старшую школу Кодзуки. Там продвинутая программа искусств и языков, — слова звучат бесстрастно, но на самом деле Рей ужасно рада, и ждет решения комиссии с трепетом. Волнения не ее конек, и редко что тревожит ее так же, как возможность отказа приемной комиссии. Но даже так, Рей не знает, почему это тревожит ее вообще. Никто ведь не против, чтобы она туда поступала, и существует еще много школ с похожей программой — куда-нибудь да пройдет. Ее волнения какие-то напрасные. «Не о чем тут переживать», — поразмыслив, приходит к выводу Рей. Но у одноклассницы своей мнение, и оно совсем не про искусство — практически выводит Рей из равновесия. — Как, не в Юу Эй? И даже не в Шикецу? — Нана недоумевает, и вместе с ней недоумевает и Рей. — Почему в Юу Эй? — Ты разве не хочешь стать героем? С твоей Причудой… — Моя Причуда просто-напросто создает лед. В ней нет ничего особенного. И нет ничего геройского. Могу газировку в жаркий день охладить, — прерывает Рей бесстрастно. Почему все предполагают, что она хочет стать героем? Почему все думают, что это круто? Чем искусства хуже? Чем хуже профессия переводчика? Ей, впрочем, не хочется грубить дружелюбной и миленькой Нане. — Я бы все равно не знала, как ее использовать, — слегка приподнимает уголки губ Рей, и одноклассница с расстроенным и потерянным видом отпускает ее плечо. — Так жаль, Рей, — внезапно говорит Нана, и что-то похожее на слезы блестит в уголках ее глаз. Будто ей и правда есть дело. — Ты была бы отличным героем, добрым. Рей удивляется. Она думает, что доброта — это не то, что доброта — это забота о других людях, умение сопереживать человеческим существам. Про Рей говорят, что она Снежная Королева, и она сама совсем не в состоянии поверить в собственную доброту. Лед ведь отбирает жизнь, не сохраняет. Лед ведь холодный, и нет в нем доброты. Разве это не ужасно?***
— Слышал, у тебя сильная Причуда? Это миаи* страннее некуда. Третье в жизни девятнадцатилетней Рей, которую родители и накодо** почему-то пытаются пристроить в надежные руки уже два года. Отец говорит, что она несамостоятельная. Матушка беспокоится, что она слишком увлечена рисованием и замкнута. «Такую оставь без присмотра, забьет себе голову всякой ерундой», — с охотой соглашаются накодо, и берут щедрую плату за свои услуги. Впрочем, Рей не может сказать, что они плохо делают свою работу: двое предыдущих женихов были интересными молодыми людьми, с большим будущим и хорошей наследственностью — именно так сказали родители. Рей кивнула. С женихами она была спокойна и почтительна и, вероятно, слишком холодна. В основном, оставшись наедине на короткое время, молодые люди молчали, Рей отвечала на редкие вопросы и рассматривала картину, женихи выглядели смущенными ее холодностью — ответных писем ее семья так и не получила. Матушка сокрушалась. Накодо продолжили поиски. Как оказалось, совершенно ненужные: это миаи само нашло Рей. В дом ее семьи просто пришло письмо, не через сваху, как обычно — в почтовый ящик. Тодороки Энджи от своего лица просил о встрече. Рей пошла — глава семейства Тодороки был не последним человеком в геройском мире, и отец был доволен. Рей бы и так пошла — она никогда не возражала. Этот молодой рыжеволосый человек с глазами голубее, чем самый чистый из когда-либо созданных ею льдов, едва Рей присела на диван и взяла предложенный свахой стакан сока, адресует ей такой знакомый вопрос. Почему-то Рей, сдержанная, спокойная, вскидывается. Может, просто уже хватит — сколько можно ее об этом спрашивать? Может, просто свидание в плохой день и звезды не сошлись? Может, ее нервирует пристальный взгляд накодо, которые все твердят в один голос: «будь приветливей, будь дружелюбнее, улыбнись, ты же хочешь замуж!». А может, виной тому огнедышащий взгляд этого человека, который, услышав ответ, точно не скажет «круто». Как он может сказать что-то подобное, если в руках его — ровный, словно в форме вылепленный, шар озорного огня. — Обычная, дурацкая Причуда! — огрызается Рей так, что сваха чайник роняет, и следом бесконтрольной волной примораживает ножки стола к полу, не глядя, одним махом. Рей даже не отдает себе отчет в первые секунды, что это ее Причуда, потому что ее лед так себя не ведет: ее лед покорный, слабый, осторожный и все-таки не настолько холодный. А от этого воздух делается морозным, и дыхание вырывается паром изо рта, будто самовольно этот холод отрицает всякое тепло. Тодороки присвистывает, трогает ледяные копья большим пальцем и неизбежно режется. А затем поднимает глаза, и у Рей от внезапного испуга и стыда за свое поведение сердце начинает колотиться бешено, что слышно, как оно стучит о грудную клетку. — А ну-ка пошли, — парень рывком поднимается, хватает ее за руку и тащит за собой прочь из комнаты. Рей привычно не сопротивляется — наворотила дел уже, наверняка, матушку разочарует этот отказ больше предыдущих. — Не ходи за нами, — бросает он через плечо привставшей было накодо, и на мгновение Рей кажется, что он сейчас ее убьет. Тоже как-нибудь странно и по-особенному. Этот человек вообще странный, Рей не встречала никого подобного: воздух вокруг него будто плавится, он сам словно пылает изнутри. Заледенелой Рей с бьющимся через раз сердцем этого не понять — она, привыкшая ходить медленно, еле-еле успевает за его шагами. Во дворике, сплошь усыпанном цветущими ярко-синими гентианами, Тодороки останавливается, разворачивается к ней лицом и даже не думает отпускать ее руки — его, кажется, все устраивает. Рей, наверное, должна смутиться от прикосновения, от пристального внимания, от того, что они нарушают правила и без спроса сбежали от свахи. Но Рей ничего не чувствует. Почти ничего — и то, что она чувствует хоть что-то, столь же необычно, как и то, что через пару мгновений молчания от их соединенных рук начинает идти пар. Только тогда Рей понимает, что рука у Тодороки до ужаса горячая и опускает глаза на свою ладонь, против воли самой девушки покрытую ровным, блестящим льдом, потихоньку испаряющимся от теплоты огня. Ее тело, не привыкшее к жару, защищается интуитивно, словно от самой жизни, и Рей не знала никогда, что оно на это способно. — Да ты Снежная Королева, — неожиданно грохочет Тодороки на весь дворик, и Рей, до ужаса ненавидящая это прозвище, пожалуй, даже может согласиться. Рядом с кем-то настолько живым ей и правда остается только сидеть и выкладывать из ледяных кубиков слово «вечность». Ее вечность точно будет не радужной. — Еще раз так сможешь? — вдруг просит молодой человек, и Рей, не отпуская пальцев, замораживает его руку по локоть. Тодороки не оскорбляется — хохочет. Огонь, мелькнувший в глаза и на кончиков пальцев, пробуждает в Рей странное ощущение. Будто даже под ее бездыханным льдом может зародиться жизнь.***
— Мам, мам, а какая у тебя Причуда? Шото вертится в ногах, не давая накрыть на стол. Шото три с небольшим, и он ласковый, неугомонный мальчик, который хочет знать все об этом мире. Рей уберегла бы его от этого знания, да не сможет: Энджи сделает все, чтобы он узнал побыстрее. Вместо ответа она ставит тарелки на стол и одной рукой создает идеальную лошадку из льда, который настолько чист, что кажется обработанным хрусталем. Глаза Шото становятся большими от удивления. — Круто, очень круто! Если у меня будет такая же, то я точно стану лучшим в мире героем. Рей опускается на колени, улыбается сыну, тянет к нему руки и обнимает так крепко, что Шото даже двинуться не может. Рей знает, что будет. Она ведь так старалась, чтобы в этом мальчике осталось хоть что-то от нее, чтобы в этом мальчике было больше ее, как и во всех остальных ее детях. Потому что, Рей понимает теперь: лед не мертвый. Лед успокаивает разум и остужает чувства. Лед добрее огня. Лучше. Милосерднее. — Ну конечно будет, Шото. Конечно будет. Разве ее Причуда не прекрасна? ________________________ * традиционное японское свидание, организованное свахой с целью помолвки. ** аналог свахи в японской традиционной культуре.