Подпитать иллюзии

Кайдо не хочет раздумывать, взрослеет он или становится старше, как и в чем тут разница. То, что не выходит сказать «поцелуй» не заикаясь — полная ерунда. Ему не до игрищ простых смертных, когда вера начинает слабнуть с каждым днем. Из-за этого становится сложнее объяснить самому себе, что делать с нет-нет, а закрадывающейся в фантазии мыслью: вдруг все способности — просто выдумка? В тех же фантазиях Кайдо не особо волнует вера непосвященных. Разве что стереть с некоторых рож ухмылки, приятно же. Можно и вместе с рожами. Такой соблазн — доказать, как неосмотрительно с их стороны недооценивать силы Черного Крыла. Но он в этом мире не для того, чтобы самоутверждаться за счет тех, кто слабее. Все-таки он избранный, тот, кто должен защищать людей от Темной общины, а не помогать в их уничтожении. Реальность все портит. Сомневаться в собственных силах — худшее, что может быть, считает Кайдо. Фантазия подсказывает: нет ничего надежнее проверки. Жаль, что проводимые во сне не считаются. Там-то все работает безотказно. А чем дольше медлишь, тем уязвимее становишься. Темная община не будет ждать, она воспользуется его слабостью и нанесет удар. Он настроен решительно. Время — конец учебного дня — подходящее, место — крыша школы — открытое пространство. Идеальный вариант, максимально снижающий шансы кому-нибудь навредить. Кайдо приближается к ограждению, поднимает руку и разматывает тейп. Все или ничего. Внизу кто-то зычно орет, и на повторе Кайдо различает «…лапшички навернем?» — Он там что, самоубиться решил? — чешет затылок Нэндо. Заинтересованность так же смотрящих вверх Арэна и Аюры повышается, а Сайки прибавил бы шагу, если бы не схватившая его за воротник Аюра. Кайдо ликует и обмирает одновременно. Варианта два: либо это шанс убить двух зайцев, избавившись от сомнений и завоевав доверие друзей, либо позор будет его преследовать до конца старшей школы. В лучшем случае. Сайки жалеет, что не успел уйти вперед: Аюра срывается с места и вихрем тащит за собой. Рубашка жмет в горле, и Сайки кажется, что с трудом различает ступеньки уже от удушья, а не от скорости. Этот марафон был бы ни к чему, ведь можно телепортироваться, но болван Кайдо собрал слишком много лишних глаз, призыватель недоделанный. Кайдо оборачивается и смотрит на откашливающегося Сайки и предвкушающую спектакль Аюру с нескрываемой нежностью. Раз рядом друзья, ничего не остается, как выложиться на полную. Да, придется что-то разрушить, но он сможет контролировать демона, запечатанного в руке. Если его друзья не могут быть в безопасности рядом с ним — то к чему все это тогда вообще? — Ну чего тебе стоит, Сайки, — шепчет ему на ухо Аюра, — подыграй, смотри, какой серьезный. Сайки поворачивает обратно, ни секунды не сомневаясь, что подпитывать иллюзии он не намерен, но его настигает порыв ветра. Ветер, принесший лирику в ситуацию, вдохновение в душу Кайдо. И пыльцу. Сомневаться в собственных силах — не худшее, считает Сайки. Невозможность сдержать эти силы — вот что худшее. Громкий чих заглушает треск разрываемого на куски ограждения. Кайдо любуется разлетающимся металлом, тейп трепещет на ветру, а сердце поет. Все, как и должно быть.