Цветы Жизни 2. Кара Богов

2031 год — И кому из вас первому пришло в голову пойти в Запретный лес? — задал Невилл вопрос, в принципе, не требующий ответа. Разумеется, это была Фрэнсис Алисия Лонгботтом. Главный возмутитель спокойствия в Хогвартсе — и по совместительству единственная дочь Невилла, которая явно задалась целью превзойти легендарных хогвартских бузотеров: Поттера, Уизли и Малфоя. Прошло уже больше пяти лет с тех пор, как эта троица окончила школу. На их выпускном вечере профессора не скрывали слез радости, а Филч с Хагридом уничтожили все запасы огденского в «Трех Метлах» и «Кабаньей голове». После этого в Хогвартсе воцарились тишина и покой. Альбуса Северуса Поттера волновали лишь книги, и Невилл сам следил, чтобы тот получал их без проблем. Гвидр Уизли увлекся зельями и все свободное время пропадал в кабинете профессора Слизнорта. Остальные же ученики не могли похвастаться такой наследственной харизмой, какой обладали те трое, с которыми школа, наконец, благополучно распрощалась. А в этом году идиллия была нарушена стихийным бедствием по имени Фрэнсис. Вообще-то, она должна была поступить в Хогвартс еще семь лет назад, но Невилла как раз тогда назначили директором, и он решил отправить дочку учиться в Шармбатон. Однако летом Фрэнки заявила, что хочет поступить на работу в Министерство магии Великобритании, поэтому ей нужен аттестат Хогвартса. Невилл счел ее аргументы разумными и организовал перевод. Ему бы задуматься, почему Олимпия Максим так сразу согласилась расстаться с одной из лучших учениц… Проблема дала о себе знать не сразу. Шляпа распределила Фрэнсис на Равенкло, девушка втянулась в школьную жизнь, завела друзей — и Невилл успокоился. Оказывается, зря. Однажды в завтрак учеников кто-то добавил Веритасерум. Эффект был хуже разорвавшейся бомбы: антидот почему-то не помогал, и ученики весь день говорили друг другу правду, в результате чего количество драк и дуэлей выросло в несколько раз. Следствие по горячим следам установило, что Веритасерум приготовил Гвидр, а неизвестный ранее рецепт обнаружил в одной из книг Альбус. На очной ставке они не стали отпираться и во всем признались, но клялись, что зелья никому не подливали — им просто было интересно приготовить Веритасерум по новому рецепту. И лишь один флакон ребята подарили Фрэнсис. Для Невилла это было шоком. Вызванная на ковер Фрэнки не отрицала своей вины, но уточнила, что хотела подлить зелье только Элисон Дюпре — задире из Равенкло, которая ее донимала. Устраивать катастрофу вселенского масштаба она не собиралась. Разозленный Невилл отправил Фрэнки на месяц убирать совиный помет в совятне, надеясь, что работа руками вправит дочери мозги. Но это были еще цветочки. Месяц спустя «неизвестный» добавил Элисон в тыквенный сок зелье, от которого у несчастной выросли рога, и мадам Помфри не знала, как ее от них избавить. Улик на этот раз не нашлось, и трое новоявленных смутьянов с ангельскими лицами ни в чем не признавались — хотя весь педагогический состав знал, кто организатор, исполнитель и вдохновитель. Рога через некоторое время прошли сами собой, но Невиллу пришлось иметь дело с разгневанными родителями Элисон. И наказания были куда строже, чем в прошлый раз: Ала отлучили от Запретной Секции, а Гвидру запретили проводить эксперименты с зельями до конца семестра. Директор надеялся, что это заставит их осознать всю серьезность последствий их необдуманных поступков, но не прошло и недели, как Хагрид поймал всех троих в Запретном лесу. — И что вы делали в лесу? — обреченно спросил Невилл. Троица обменялась взглядами, и Фрэнки сказала: — Мальчики не виноваты. Это я попросила Гвидра помочь найти одно растение. А Ал просто меня сопровождал. Невилл вздохнул: — Я обязан быть беспристрастным, хотя ты — моя дочь, а вы — дети моих друзей… Вы понимаете, как сильно вы меня подводите? Ведь любая ваша выходка бросает тень на меня. У вас огромный потенциал, не надо тратить его попусту. Я поговорил с родителями Элисон. Она больше не будет задирать учеников, но и вы должны перестать строить против нее козни. Вы мне обещаете? — Да. Обещаем, — вразнобой сказали Ал, Гвидр и Фрэнки. — Хорошо. Вы свободны. Троица наперегонки выбежала из кабинета. — А вы заметили, господин директор, как Поттер смотрит на вашу дочь? — спросил Снейп со своего портрета. — Похоже, у нас намечается парочка. — Заметил. Даже боюсь представить, как они будут уживаться. Если они сейчас такое вытворяют… — Когда я был директором, то как-то мне на ум пришла фраза одного магла: кого боги хотят покарать, того они делают педагогом. Терпите, коллега. Это ваш крест.