Мэри Сью наступает (кому на горло, а кому на яйца)

Как она позволила себе появиться в студии, это вообще никого не интересует. Даже Брайана Эпстайна. Потому что, знаете ли, он уже в неё влюблен. Да, дорогие друзья, даже сущий гомик как Брайан способен влюбиться в эти дивные радужные волосы; в эти длинные, как лестница в небо, ноги (если вы не можете завязать свои ноги узлом у любовника на попе, значит, вы плохая Мэри Сью); в эту раскраску глаз — смесь аквамарина, рубина, Парижа и других красивых слов из Интернета. Там дальше ещё пунктов пятьдесят, во что можно влюбиться, так что давайте просто скажем: он влюбился во ВСЁ. — Девушка, — окликнул он её несмело, и тут же получил пиздюлей неизвестно откуда. — Ты чё, хуец, — сказал Аффтарский Голос С Неба (далее просто Бог). — Да будет тебе известно, что ты — всего часть мебели, и ты будешь раскрывать свою пасть, только когда Святая Мэри скажет, что можно. Но тебе повезло. Она на тебя смотрит и кивает, можешь продолжать. — Ах, простите, я вас не заметила, — улыбнулась Мэри. — Вы случайно не знаменитый Брайан Эпстайн, менеджер Битлз? О, я очень бы хотела познакомиться с Полом Маккартни! А это можно? — Можно, можно, конечно, — поклонился ей Брайан, чувствуя, что им овладела сила ООС. — Вам можно всё, с такой шикарной грудью вам пропуск обеспечен. — Моя грудь — шикарная?! Мэри аж почернела от обиды, а Бог влепил Брайану оплеуху. — А что я сделал не так? — чуть не разорался бедный Эпстайн. — Моя грудь не может быть шикарной! — Мэри размахнулась своим бюстом десятого размера, и одно из полушарий отбросило Брайана к стене. Он потерял сознание, так что не расслышал продолжения: — Моя грудь — она божественна! Бесподобна! Ради такой умереть не жалко! А вы говорите — шикарная… Это всё, что вы можете сказать? Брайан бы рад поправить свою ошибку, но он был в отключке. В единственный раз Мэри была права — это было всё, что он когда-либо мог сказать о её грудях. На крик из-за дверей сначала высунулся длинный-предлинный, но не лишенный своей приятности нос, а потом появился и голубоглазый Ринго. — Я, кажется, слышал что-то про грудь, — бухнул барабанщик и засмотрелся. — Привет, Ринго! — воскликнула Сью и покачалась на своей лестнице в небо, ой то есть ногах. — А где Пол? — Зачем вам Пол, мэм? — немедленно взревновал Ринго, потому что канон. — Я же вас буду любить гораздо пылче, чем он! А ещё у меня член длиннее! — Неужели? — удивилась Мэри, но Бог не дал ей договорить. Плюнув огненной слюной, он сказал: — Мистер Старр, немедленно приведите Пола Маккартни для мисс Сью. Мне всё равно, что у вас есть член, ваша главная достопримечательность — это нос, поэтому мы вас исключаем из списка любовников Сью. Ударник поник головой. — А может, есть хоть малю-ю-юсенький шансик? — спросил он тихо. — Боже, мне его жалко, — сказала Мэри. — Можно, он будет моим лучшим другом? — То есть я буду тебя любить, носить тебя на руках, покупать тебе дорогие подарки, ты мне никогда не дашь, и от этого я буду писаться кипятком? — ужаснулся Ринго. — О, мне это нравится. — С неба свесилась богоподобная рука. — На тебе, носатик, пропуск во фрэндзону. Мэри улыбнулась — у неё оказались прелесть какие зубки — и обошла Ринго стороной. Бог проплыл мимо. Никто из них не заметил, как Ринго заулыбался и расцвёл прямо на глазах. Сначала он этим самым пропуском вытер лоб, а потом жопу… — При-ве-е-е-ет! — заголосила Мэри на всю студию. — По-о-о-олуш-ка-а-а-а-а!!! — Как, она уже тут? — подпрыгнул Маккартни, но Бог показал ему кулак, и басист смиренно продолжил: — Привет, Мэри. Как дела? Знакома с Джорджем и Джоном? — О да! — Сью всех обняла и от её цветочно-ванильно-розово-ватного-единорожьего запаха всех затошнило. — У меня столько планов! Сначала я буду мутить с Полом. Потом в меня влюбится Джон. Я вам буду помогать с музыкой… — Ещё одна Йоко выискалась… — загудел Джордж себе в усы, чтоб Божество не расслышало. — Потом, конечно, брошу Джона и буду мутить с Джорджем, но как бы понарошку, и в конце-концов, Пол меня научит петь и я стану его женой! — Извините, но это место уже занято в Битлофэндоме, — сказала вежливо Линда Маккартни. — Ну, так вот теперь оно освободилось, — Мэри махнула рукой, и Линда растворилась в воздухе, будто её и не было. — Возлюбленная!!! — завопил Пол. — Ох, спасибо, — разрумянилась Сью, — очень приятно, а ты мой… — Я не про тебя! — Маккартни упал на колени перед местом, где ещё секунду назад стояла Линда. — Ты чё с ней сделала? Бог взял осторожно Пола за шиворот (с главным героем надо поосторожней, если шмякнуть, до свадьбы не заживет, она уже через три страницы, а может и раньше). — Мэри и Линда сразились в героической битве, — на полном серьёзе сказал Бог. — Просто эта битва такая короткая, а Мэри молниеносная и обладает магией. Вот поэтому они подрались всего в двух предложениях, и Мэри, конечно же, победила. — Постойте, — поднял руку Джон, предварительно попятившись. — А где обоснуй? Откуда в Лондоне шестидесятых годов магия? — А, неважно, — пожала Мэри плечами. — Я же принцесса-полукоровка, мой папа был ангел, моя мама — демон, мой дедушка — единорог, а обе бабушки… — Коровы, — помог закончить Джордж. — Нет, феи, — обиделась Мэри. — Как у коров может родиться ангел? — А как он может родиться у единорога? К тому же, ты сама сказала, что ты полукоровка. — Не исправлять аффтарскую арфаграфию! — загремел Божий голос с неба. — Я написал, значит, так будет! Или ты думаешь, что можешь потягаться с гением и тварьцом? Не нравицца — не читай! — Ох, я бы с радостью, — поморщился Джордж. — Только я персонаж, если ты это вдруг забыл. — О нет, Джорджи! — вскрикнул Джон. — Не надо было этого говорить! Но было поздно. Мощнейший ООС вселился в Джорджа, и тот пал ниц перед Мэри, и с розой в зубах (Бог знает, откуда она взялась) прошептал на всю комнату: — О Мэри, О Мэри, о моя непревзойденная, я люблю тебя! — Спасибо, милый Джордж. — Мэри коснулась его лба и Харрисон кончил. — А что мы скажем женам? — недоумевал Джон. — Что мы просто так влюбились в Мэри Сью? Они же нас маникюрными ножницами на атомы раскромсают! — Глупости какие! — возмутился Бог. — А ну, жен сюда! И за дверью немедленно послышался топот ног. Пол только понадеялся, что это стадо не затоптало ни в чем неповинного Брайана и бедного Ринго. В студию ворвались жены и девушки Битлов — Синтия Леннон с маленьким Джулианом на руках, Джейн Эшер, Йоко Оно, Патти Бойд, и даже Морин Старки с коляской. — Это всё? — спросила Мэри у Бога. Но Бог не ответил, он пошел рыскать в Википедии. — Их тут ещё много… — бубнил Аффтар себе под нос. — Ну да ладно, их просто не существовало никогда… И исчезли все жены и любовницы… Барбара Бах, ау!.. Нэнси Шевелл, отзовись!.. Нет, не ты, Хизер, тебя мы все забудем с радостью… особенно Пол… — А с нами что будет? — спросила Синтия, мелко дрожа. — А вас переработаем на фем. А хотите, можете стать частью мебели, — сказал Бог. — Вы будете лишены разума, права голосовать, подавать голос станет тоже невозможным, и вы просто уйдете на четвёртый, а то пятый план после того, как Непревзойденная Мэри закрутит романы с вашими мужьями. Джейн Эшер оглянулась на подруг. — Уж лучше смерть, чем рабство или фем, — гордо выпятила она грудь. И пропала. — Ну мы, типа, пойдем на задний план, — вздохнула Синтия. — Мы же только и умеем, что детей рожать. И повернувшись, все девушки вышли из студии. — Ну вот и отлично! — потерла Мэри азартно руки. — Лучше всего не преодолевать препятствия, а устранять их! Никакой конкуренции — это сказка, а не жизнь! — Да уж, так можно только в сказке или в фанфике, в жизни такого и врагу не пожелаешь, — мудро изрёк Джордж, избавившись от ООСа, и опять только себе в усы. А не то Божество услышит и нашлёт на него слэш и мпрег. В это время по коридору проходил известный сексуальный маньяк, дефлоратор молодёжи и Дэвида Боуи и великий танцор, который ввёл в моду плоские, но вертлявые задницы (и не надо врать, что это он взял от Маккартни, сам Битл перенял у него эту моду). Мик Джаггер, кто иной. Он спокойно насвистывал, обдумывал, какую же ещё написать песню, такую, которая будет шокировать родителей, а он на неё наклеит тёлочек (не трахать же вечно одного только Боуи). И тут он услышал тихий всхлип. — По… помогите… Мик посмотрел себе под ноги (возможно, впервые в жизни: он привык драть нос кверху). Осторожно переступил через почти безжизненное тело менеджера Битлз и переспросил: — Кому помочь? — Битлам… Опираясь о стенку, Ринго протянул руку. — Мик, помоги… Жизнь моих друзей в опасности… Я уже чувствую, как она забирает у Битлз силу… вроде как и не у меня лично, и всё же она меня убивает… — Кто? Что с ними случилось? — Мэри Сью с ними случилась… и Йунный Аффтар. Джаггер аж затрясся. — Фу ты, гадость какая. Не завидую вам, честно. — Ты же секс-машина, — стал его расхваливать Ринго. — И к тому же наполовину гей. Просто твоя гейская половина чуть больше той гетеросексуальной… Собери армию, Мик, пока я не сдох, и убей эту гадину… Обещай! Обещай это умирающему мужику… — Подожди… ещё не дохни. — Мик Джаггер присел на корточки, достал из волос зажигалку, а из кармана сигарету. Чуть не рассыпав толченую марихуану, он быстро запихнул самокрутку в рот Ринго и зажёг. Барабанщик почмокал губами, к нему потихоньку начали возвращаться силы. — Ох… — Самая лучшая травка во всем Лондоне, — похвалил Мик. — Мне её Кит носит, уж не знаю, где он её берет. Ты будешь против неё тоже воевать? — Нет, Мик. Её окружают страшные духи. Когда первый джаз превращался в подобие рок-ын-ролла, они уже были старыми. Это жуткие звери как Флафф, Изнасилование и Омегаверс. Поверь, от одних имен мурашки по коже. И смотри не приглянись ей! Если она влюбится в тебя, Бог может сослать на тебя самое ужасное, что есть в мире — ООС! — Бррр, — Джаггера передернуло. — И как долго ещё продержатся Джордж, Пол и Джон? — Я не знаю, — ответил Старр честно. — Пока Аффтару не взбредёт в голову двойное самоубийство… — Я всё понял. — Мик быстро встал и вытянулся по стойке «смирно». — Я иду действовать! — Гействовать, — поправил его Ринго. — Но по-моему, даже это не поможет. Джаггер влетел в собственную студию, как на пожар. — Эй, страшилища, пошли бабахать! — заорал он пароль. — Кого? — немедленно отозвался Чарли Уоттс. — Мэри Сью, — сказал Мик, и все притихли. — Давайте, надо помочь Битлам. Они же наши друзья. — Они — наши конкуренты, — заявил Ричардс, нежно поглаживая гитару. — Ой, да какие они нам конкуренты, — махнул рукой Брайан Джоунс. — Все знают, что мы больше зарабатываем, но один Битл талантливей нас всех вместе взятых. Это называется компромисс, Кит. Не знаю как вы, а я пойду. Если Сью заграбастает Леннона, кто же с нами будет сниматься в Цирке Рок-н-ролла? — А можно Брайану не идти? — спросил Билл. — Он у нас вроде как красивый. — Я — не красивый! — тут же вспылил Джоунс. — Мое лицо — это рожа извращенца! Мой взгляд — это взгляд насильника! Мои волосы… — Твои волосы — чистейшее золото. Или шампанское, — изрёк Мик. — Ты выглядишь классно. Даже слишком классно. Ты всё время смотришься так, будто готов кого-то изнасиловать, а это именно то, чего так хочет Мэри Сью. Захотел как Маккартни, что ли?! Джоунс понял свою ошибку и притих. — Ладно, берём Кита, Чарли, Билла… Маловато для одной армии, — вздохнул Мик. — Брай, если не идёшь, предложи хоть чью-то кандидатуру. — Ну, может, Дэвид Боуи? — пожал плечами смертельно обиженный Брайан. — Или Том Петти? Может, Элвис Пресли? Роберт Плант? — Ебал я тебя в рот с твоим Плантом! — раскричался Мик. — Не помогаешь, так хоть не мешай! Дверь вдруг ударилась о стенку и бодрый голос весело проворковал: — Я слышу, тут кто-то собирается ебать Планта и ему нужна помощь? — Что? — опешил Мик, а потом увидел, кто к ним пожаловал. — Ну ты и шлюшка, Дэвид. Для тебя, родимого, двойное нет. — Неужели? Жалко. — Зигги Стардаст, он же Король Эльфов, он же Паук с Марса, он же самое сексуальное существо на всей планете (по мнению многих, в том числе и Джаггера), опустил голову, но тут же сверкнул знаменитыми разными глазами. — А я всё равно пойду с вами. Хотите вы этого или нет. — Дэвид, любовь моя… — Мик взял его за обе руки. Стоунсы притихли. — Я не могу. Это слишком опасно. Мы идем бить Мэри Сью. А ты не гей. Ты не сможешь ей противостоять. И если ты влюбишься в неё, ты разобьёшь мне сердце… — Но я могу уломать тебя и всё равно пойти. — Не можешь. — Могу. С этими словами Боуи наклонился, со вздохом запустил пальцы в волосы Мика и смачно поцеловал его взасос. Чарли Уоттс чуть не упал в обморок, а у Брайана Джоунса встал. — Ты — полный псих, — зашипел Мик, отстраняясь, но уже не с таким пылом, как прежде. — Я… я тебя не пущу. — Сколько раз мне тебя ещё целовать? — спросил Дэвид нежно. — И кроме того, я не один. Со мной мой верный оруженосец. — Кто, Ронсон? — Во-первых, — прозвучал скрипучий и вечно недовольный баритон, — я — это я. А во-вторых, никакой я тебе не оруженосец, Дэвид, и уж точно не пытайся включить меня в свою постельную свиту. Лу Рида, Джаггера и Ронсона тебе мало? — Боб Дилан! Легендарный Боб Дилан!!! — Кит Ричардс запищал, как маленькая девочка. — Всё, я за тобой куда хочешь пойду! — Ага, вот вы как, уроды, как я делаю что-то хорошее, так добровольцем никто не вызывается! — чуть не расплакался Мик от злости. — И ты, Брут? — Хватит. — Боуи взял за руку Мика. — Идем спасать Битлов. Выяснять отношения будем потом. Прощайтесь с дорогими вашему сердцу! Хватайте оружие! Кит поцеловал свою гитару и выполнил два приказа сразу. — А чё это ты так к Битлам рвешься? — спросил Джаггер у Боуи ревниво. — Они же друзья, — невинно возвёл очи Дэвид. — И кстати, мне Харрисон сто баксов должен. Во сколько, как ты думаешь, он расценивает собственную жизнь? — Если на него успел напасть ООС, то я думаю, Джордж поднимет таксу раз в десять, — заверил Мик любимого со смехом. Топ-топ, идёт армия музыкантов… Каждый тащит своё лучшее оружие против мэрисьюизма. Вот Мик: его супер-губы способны в одну секунду накрыть любого с головой… Вот Боуи: он стреляет глазами, как лазерами, а его ботинки на высоких платформах способны затоптать подражателей в пыль… Вот Кит: и его неразлучная гитара, натюрел-Телекастер, убийственна, если её правильно использовать (а вы получали Фендером по макушке? Нет? Ну и молодцы)… Вот Чарли:… э-э-э… Чарли, конечно, дарлинг и всё такое, но видели бы вы его волосы — в них запутываются еда, сны и само человеческое сознание… Вот Билл Уаймен: сила молчания и поразительные скулы, они, наверное, гипнотизируют больше, чем его глаза, а то как же объяснить тот факт, что он в пятьдесят лет женился на восемнадцатилетней? А вот, кстати, Боб Дилан. И как истинному минималисту и настоящему поэту, ему не нужно другого оружия, кроме своих собственных рук в карманах. Потому что он Дилан, суки. Зрелище не для слабонервных… Они остановились перед дверью студии Битлз. К их ушам летели восторженные вопли Мэри Сью («Глубже! Глубже! Крепче! Вы всегда в постели такие мымры или что?»), тихие вскрики осипших Битлов (сорвали голос, бедняги… а ещё у них у всех было полуобморочное состояние, ведь вся нафиг кровь хлынула из их тел в полуметровые хуи, придуманные Йуным Аффтаром), и Божьи приказы («Возьми его в рот… а ты давай сзади… а третьей рукой будешь гладить Мэри… что значит у тебя нет третьей руки? А, пофиг, я же Аффтар»). Армия против мэрисьюизма переглянулась. Никому туда не хотелось заходить… — Бросим жребий, — решил Дэвид мудро. И тогда Мик схватил Чарли за шиворот и быстро вкинул его в геенну огненную, ой то есть в студию. Захлопнул двери, оперся о них спиной, с блаженной улыбкой съехал на пол. Все посмотрели на Джаггера укоризненно. — А что? — попытался защититься Мик. — А я уже бросил жребий в своей голове. Наобум выбрал одного из нас… Да не парьтесь, он справится… Кит заложил руки на груди. — Ну ладно, — вздохнул Мик. — Это был не совсем жребий. Я кинул пенни и подумал: орел — Чарли, решка — Уоттс… Ну чё, всё справедливо… — А если бы монета упала на грань? — спросил Дэвид. — Тогда пошел бы я. Только монета так не падает. — Считай, что падает, — развеселился Дэвид. — Ну, я пошел. А ты тут посиди, покарауль. С этими словами он отодвинул Мика и тоже открыл дверь. Джаггера не пришлось долго ждать — он сразу ринулся за Боуи. А остальные переглянулись и на цыпочках, стараясь производить как можно меньше шума, вползли следом. — Оу! Люблю неожиданные повороты, — засмеялась Мэри, когда Чарли приземлился с адским грохотом между барабанами и пюпитрами. Это зрелище настолько рассмешило её, что она даже слезла с Пола, и несчастный басист наконец-то получил передышку. Заодно внимание Бога переключилось на нового персонажа, и потребность в полуметровых членах пропала. Джон и Джордж стали с кряхтеньем одеваться. — Я не знал, что от изнасилования можно получать столько неудовольствия с моей стороны и столько оргазмов с её, — пожаловался Харрисон. — Ребята, похороните меня скопцом, пожалуйста, — бубнил еле живой Маккартни. — Честное слово, я никогда-никогда больше не буду спать с женщинами… — Хуже чем с Брайаном в Испании, — резюмировал Леннон, и никто не посмел с ним спорить. — Ты кто такой? — спросила Мэри. — Да, кто ты? — удивился Бог. — Ты вроде не из Битлз. — Эм, нет, я… — Чарли только поднял глаза на Мэри и так и остался прикованный к её лицу. — Я, в смысле, ну, тут идея такова, что я… Я не могу говорить внятно, поэтому просто перечислю все известные мне вводные слова… так ну короче в общем смысл такой что эт самое… — Он мямлит, как это мило, — сказала Мэри и погладила Уоттса по голове. — Можно, я его поцелую? — спросила она у Бога. Бог кивнул. — Ты должна быть независимой в своих желаниях женщиной. У тебя есть право целовать кого угодно. Едва Мэри обняла Чарли, тот без какого-либо ООСа пробормотал: — Я Чарли Уоттс… Из Роллинг Стоунз. Барабанщик. — Мэри Антуанетта Тигрица Дженнифер Гермиона Сью, — представилась девушка. — Я пришла спасти ваш мир и влюбить всех в себя, а в конце выйти замуж за Пола Маккартни. — А… он в курсе? — спросил Чарли и покосился в сторону израненных, изнасилованных морально Битлов. — Так держать, Чарли, — зашептал Дэвид азартно. Он и его армия уже давно проникли вглубь комнаты, тише воды, ниже травы. Боб даже дверь закрыть успел. А смертельная комбинация — Мэри и Бог — их до сих пор так и не заметили. — Нам нужен план, — сказал Мик и пальцем поманил к себе Кита. — У кого есть идеи? — Забить и пойти домой, — предложил Кит флегматично. — Может, просто нападем все вместе? — пожал плечами Боуи. — Не сможет же она сослать на нас на всех ООС? — Она же обладает магией, — скривился Ричардс. — Ну, это не новинка. — Дэвид слегка улыбнулся. — Вы что, забыли, что я тоже? Я же пришелец с другой планеты. Король Эльфов. — Да, да, поняли. — Киту не понравилось, какими влюбленными глазами смотрел его лучший друг на Боуи. — Ты опять кушал ЛСД, Дэвид? — План таков, — постарался разнять их Мик. — Дэвид ползёт за барабаны. Боб караулит у дверей. Кит, ты прячешься за шкаф, и как только я свистну, пускаешь в ход оружие. Боб пусть держится на периметре. Я затеряюсь между Битлами. — Хорошо, — кивнул Ричардс. — Смотрите не получите моей гитарой по голове. Я не увижу, кого я буду мочить. И кстати, Дэвид. Ты можешь быть круто полезен. Одолжи нам свои сетчатые колготки, мы свяжем ими Сьюху. — О да, без проблем, — сверкнул белозубой улыбкой Боуи, а потом он заметил, как у Джаггера падает челюсть. — Прости, Мик, за нечаянный стриптиз… но у меня дома есть ещё целая коллекция… приходи на девичник… — О боже, только не это. Думайте о деле, а не о сексе! — прикрикнул на них Кит. Ему самому хотелось носить такие колготки, как у Дэвида, но гордость и имидж не позволяли. Он же человек-наркотик, демон, аррр! В этот момент к ним на коленках приполз уже вполне себе живой Ринго. — Я могу хоть чем-то помочь? — спросил он. — Билл будет вязать узлы, а вы набрасывайтесь, — прогудел Ричардс строго. Колготки всё не лезли из головы вон… Чарли не сразу понял, откуда такой пронзительный свист, но разглядев обстановку, он молниеносно присел. А вот в Мэри фанаты никогда ничего не кидали, и она опешила. А это было большой ошибкой. Каблуками вперед летел Дэвид Боуи с колготками в руках. Его красота вогнала Мэри в полнейший ступор. За ним гогоча и улюлюкая несся Мик с другим концом сеточки. Свирепо размахивая гитарой, рядом с ним бежал Кит. И проходило всё это под аккомпанемент адского грохота, потому что Билл споткнулся о барабаны, а через него перелетел Боб Дилан. Бог просто стоял в нерешительности и смотрел, как его Мэри вяжут сетчатыми колготками Боуи. — Так, я не поняла, — плаксивым голосом отозвалась Сью. — Кто вы такие? Почему такие уроды? Зачем вы меня связали? — Я, что ли, урод? — обиделись одновременно Мик и Дэвид. — Мэри! — встрепенулся Аффтар. — Не забывай, пожалуйста, что ты — Избранная! Заставь их любить тебя, и они сразу падут к твоим ногам! — Невозможно пасть к её ногам, сиськи мешают, — сказал Ричардс и закурил. — Мальчики! — Мэри подняла голову и заёрзала связанными руками за спиной. — Друзья мои… Я даже не знаю, как вас зовут. Я дам вам ласковые имена. Ты будешь Губошлёпик, ты Скуластик, ты Курильщик, — кивнула она Стоунсам. — А вы двое — Принц и Барашек, честно-честно! Боуи и Дилан переглянулись и прыснули. — Ну нет, Принц уже занят, — со смехом парировал Дэвид. — А Барашек — это Арт Гарфункель, — усмехнулся Боб. Мэри так заплакала, что затряслись окна. — Пустите меня! Пустите! Я всего лишь обыкновенная девочка! Мышка Серая! — Ты же была принцесса-полукоровка? — Пожалуйста!!! — И тут глаза Мэри засияли нестерпимым светом. Все цвета радуги переливались, соединялись и разъединялись, и глядя в эту гамму, можно было напрочь забыть о своем существовании… Такую красоту нельзя держать на привязи, подумал Кит. Я убью всех, если они её не отпустят. И каждый, кто смотрел на Мэри в этот момент, подумал то же самое. И пять рук потянулось к узлам… Боб Дилан достал из кармана фляжку с дешёвым вином и отхлебнул. Потом он увидел, как Сью притягивает его друзей. Он тоже взглянул в её глаза и… — Фу ты гадость какая, — поморщился Дилан. — Будто я такого не видел. А ну стоп, все! — Его рука произвела пять энергичных шлепков по пальцам. — Совсем охренели? Она же вас околдовывает! — Что?! — взвыла Мэри. — На тебя мои чары не действуют? — Кажись, что нет, — пожал плечами Боб. — Если честно, на меня даже Боуи не действует, а это даже покрепче. — Что значит «даже Боуи не действует»? — немедленно вспылил ревнивый Мик. — Дэвид, ты что, пытался?! Король эльфов лишь смущенно улыбнулся и развёл руками. — Значит, это про тебя написано в священном писании, — прошептала Мэри. — Если ты меня не будешь любить с первого взгляда… не будешь обращать на меня внимания… мучить меня… терзать… значит ты и есть моя судьба? — Иди нахрен, Мэри, — поморщился Дилан. — Тебя никто не любит, и никогда любить не будет. Ты просто ментальный срач умственно отсталого повествования, клишевидно зародившимся в юной авторской голове. А что касается судьбы, то у меня есть моя, одна-единственная, можно сказать нарциссическая — это я сам и никто мне больше не нужен. — Он даже фанатов не любит, — шепнул Боуи Джаггеру. — Это уже не нарциссизм, а селфцест какой-то. — Ты никогда меня не полюбишь, — вздохнула Мэри. — Я бессильна против такого. Если даже ООС на тебя не работает, значит, мне больше не место в этом фанфике… И её тонкая фигура, мощнейший бюст и поникшая разноцветная голова стали потихоньку исчезать. Через несколько секунд на полу остались только связанные колготки Боуи. Вокруг них соорудился кружок из музыкантов. — Нету её! — Исчезла! — Ура! Качать Боба! Качать! Внезапно, Божий голос поразил их всех. Стоунсы, Битлы и Боуи с Диланом совсем про него забыли. — Богохульство! Угнетатели! Критики! — орал и топал ножками Йунный Аффтар. — Вы — всего лишь персонажи! Я могу сколько хочешь таких Мэри наклепать! И вы все её полюбите! Все до единого! У вас нет собственной воли! Вы подчиняетесь мне! ООС, к ноге! Взять их! Фас! — Ну вот, конец нам, — прошептал Чарли и на всякий случай уполз за Дилана. А Дэвиду пришла в голову спасительная идея. Дерзкая, рискованная, но выполнимая. Такое совмещение полезного с приятным… Он рванул на себя рубашку Мика. — Целуй меня, — приказал Боуи. — Нет времени, — пытался вырваться Мик. — Ну люди же смотрят, Дэйв… ты же знаешь, я не умею остановиться вовремя и… — Я. Сказал. Целуй. Меня, — отчетливо повторил Боуи. — Смотрите все! — успел он ещё крикнуть, прежде чем Мик с рычанием заткнул ему рот. — О. О-о-о. Как… как мило… — удивился Бог. — Так значит… вы… неужели вы… геи?! — Мы би! — в паузе между поцелуями прорвался крик Дэвида. — А вы чё смотрите, бездельники? — бросил он оцепеневшим Битлам и Стоунсам. Только тогда до них дошло, что именно нужно сделать. — Джон, я люблю тебя, сучок! — заорал Пол и бросился Леннону в объятия. — Равенство барабанщиков! — вскричал Ринго и расцеловал Чарли в обе щеки. К Бобу бросились одновременно Кит и Джордж и чуть не подрались из-за этого. Билл Уаймен удрал, но тут же очень скоро вернулся с блондинистым чертом Брайаном, который спал и спросонья не понимал, кто это ему чистит зубы языком. — Останьте бля, вы хуже Сьюхи, — напрасно отбивался Дилан от своих самых ярых почитателей. Бог на всю эту содомию глядел тихо, не в силах издать протестующих звуков. А у него и желания не было… — Всё! Я окрылен! — вскричал он. — Я понял истину! Теперь я буду шипперить всегда и всех! Ах, меня поцеловала муза! Всё, прощайте, я пошел писать слэш!!! И исчезло его всевидящее око, и в студию первый раз заглянуло солнышко. Многочисленные ранения персонажей исцелились. Эпстайн в коридоре ожил. Вещи встали снова на свои места, и в двери ворвались жены — настоящие, а не части мебели. — Мда-а-а, — протянул Маккартни, одной рукой держа Линду за попу, а второй вытирая рот. — Хуже чем с Брайаном в Испании, — резюмировал Леннон, и никто не посмел с ним спорить.       Несколько лет дней спустя… Дверь громко хлопнула и на пороге появился бешено вращающий глазами Мик. Завидев слишком тихую Джейн Эшер, которая сидела у окна и пялилась невидящим взглядом вниз, он пал на колени и приполз к ней. — Нет, не дам и не проси, — сказала Железная Леди. — Не могу больше! — рыдал Джаггер. — Один затраханный до смерти Боуи! Макленнон везде и всегда! Я даже от зависимости на сексе успел вылечиться! Сыновья Леннона ебут конём друг друга! — Уотерсом, что ли? — Ронни Вудом! А если честно, хер его знает. Я больше не хочу слэш!!! — Бедняжка, — иронично произнесла Джейн. — Ты ведь не сидишь весь день дома… не смотришь в окно… можешь разговаривать… про тебя вспоминают в фанфиках… а мы… мы только детей рожаем. Иногда нас загребет фем. А я даже детей, и то делать не умею. Если бы ты мне мог вернуть былые времена… — Я не могу, — вздохнул Мик. — Но ты… Я скажу только, что если хочешь нормальные гетные отношения с Полом… и перестать быть частью мебели… Джейн Эшер резко обернулась. — Нет! — чуть вскрикнула она. — Да, — осклабился Мик Джаггер. — Вместо Мэри Сью у нас теперь есть Марти…