Бедовая

      Неладное Краглин заподозрил, когда они в третий раз прошли мимо одного и того же здания. Хотя, «прошли» — совершенно не то слово, которое могло описать скорость их шага. Улица, заполненная движущимися лавочками с ароматной едой и снующими людьми, все время меняла очертания, но ярко-желтая вывеска с танцующим орлони привлекла внимание еще в первый раз. На второй Краглин заметил вывеску краем глаза. И вот, третий. Быстро, молча они проносились мимо приземистого здания, лавируя в празднующей, разномастной толпе.       — Небс, постой, — пришлось прокричать, чтобы перебить гомон. Они вынырнули из густой толпы в проулок, где было немного тише. — Что мы ищем? Я думал, мы только за кораблем.       Небула остановилась и обернулась. Сияющий орлони освещал ее лицо, выражавшее редкое недоумение.       — Мне придет сигнал на коммуникатор, где и когда забрать корабль.       — Тогда почему мы носимся по округе? За нами точно не следят. Так что?       — У нас же… свидание.       Меньше всего Краглин ожидал услышать от нее такой ответ, бьющий под дых, заставляющий только глупо моргать и мямлить:       — С-свидание? Но… Но… Как… Откуда…       — Ракета сболтнул, что Пит и Гамора бесполезно болтаются по городу, а все дела при этом на нем.       Краглин усмехнулся. Ракета жаловался всем подряд: «Проку от их любви никакого. Оружие любовь создаст? А бомбу? А корабль она починит? Нет! Все это сделаю я, пока кто-то шатается по городу, держась за ручки».       — Я совсем не о том. Хотя и об этом, но… Как тебе в голову пришло, что свидания это забег по городу? Вообще-то… Можешь не говорить. Зуб даю, в твоем списке причин один пункт.       — Именно.       — Раз так, позволь мне показать. Я не мастер, но знаю что к чему, — Краглин вытянул руку ладонью вверх.       Небула колебалась. Решительная, твердая в бою и делах, она с опаской принимала все, что касалось чувств.       — Держаться за руки нам не в новинку, так что, надеюсь, с этим покончим быстро, — Краглин поторопил ее. Коммуникатор вскоре сработает и как знать, когда она навестит Бенатар в следующий раз.       Небула наконец кивнула и вложила свою ладонь в его:       — Веди.       — Нам не далеко, — Краглин выдернул Небулу обратно в толпу.       Жизнь в космическом корабле была полна свободы, приключений, красоты, бодрящей опасности, но был у нее один недостаток — еда. Несколько дней после стоянки на Бенатаре водилась хорошая еда, но она заканчивалась и команда принималась тоскливо грызть опостылевшие батончики, заваривать порошок из пакетиков и надеяться на скорое пополнение запаса.       Краглин искал маленькую лавочку с карамелью Тозо. Они уже проходили мимо два раза и в оба Краглин с сожалением оглядывался на красочную вывеску и вдыхал сладкий запах пряной карамели, надеясь, что успеет ухватить два — три шарика перед возвращением. Вывеска, наконец, мелькнула впереди. Он потянул Небулу за собой. Уворачиваясь от рук, ног, голов, щупалец и тел, они добрались до тележки.       Два юнита, и две пары хитиновых рук продавца ловко разбрызгивают сироп, сворачивают сахарную паутинку в шарики, раскладывают по пакетикам. Одна толпа, одна лестница, и они на крыше приземистого здания, притулившегося под высоким домом. Над ними выплясывает тот самый орлони, они сидят на парапете, поедают карамельные шарики, и Краглин украдкой наблюдает, как профиль лица Небулы красится то в малиновый, то в желтый.       — Вкусно, — говорит она, наконец.       — Лучшие сладости в Галактике по версии Ракеты. Но не говори, что знаешь, иначе живой не уйдешь.       Небула скептически хмыкнула в ответ.       — Я серьезно! Ты не видела его в бешенстве, это зверь.       — Он и без бешенства зверь.       — Не на последней стадии озверения.       — А что с твоей версией лучших сладостей?       — Таких во Вселенной больше нет. Мы жили на станции у Ксандра. Мама и папа готовили вместе. Мама пекла пирог с фруктами, а папа делал вкуснейший крем. Я приходил из школы, а он уже был готов. Мы вместе накрывали на стол, ели, смеялись, а потом играли в «Угадай планету», — Краглин замолчал, вспоминая старую жизнь.       — Как ты оказался у Йонду? — Небула смотрела на него. Ее пальцы застыли над бумажным пакетиком.       — Скруллы напали на систему. Линар был первым на их пути. Снесли половину станции и полетели дальше, на Ксандр. Опустошители явились сразу после них.       Конечно, Краглин сопротивлялся, когда его, перекинув через плечо как мешок, несли на корабль. Его заперли на складе с собранным добром, а он прополз по вентиляции и почти сбежал с корабля, как раздался свист и промеж глаз ткнулась стрела. Когда Йонду — острозубый великан, выяснил что к чему, хрипло рассмеялся и сказал: «Оставляем мальца. Такой пригодится».       — Давно?       — Уже и не помню. Не считал. Был как та малышня, — Краглин указал на стайку детей, носившихся друг за другом по улице.       Небула слушала его историю, замерев. В руке поблескивал надкушенный шарик.       — Ну вот, снова играем в «Чье детство хуже».       — Я выиграю без труда, — подала голос Небула. — У тебя есть, что помнить, а я… Танос создал меня. Взял плоть с Забвения, создал тело, мелкое, тщедушное, растил меня в боли и битве. Но я так и осталась его провалом. Никогда не упускал случая напомнить, — непроницаемые глаза Небулы уставились в пустоту, а безжизненный голос обрел злость, как в день бунта. Она сжала пальцы, и карамель осыпалась сверкающей пылью.       Краглин взял ее руку в свою, потянул за пальцы, разжимая кулак и сдул сахарное крошево с ладони. Медленно, он притянул ладонь к губам и поцеловал в самую серединку. Пальцы Небулы в руке Краглина чуть дрогнули, он сжал их и сказал:       — Ты лучшее, что создал Танос.       Небула смотрела не отрываясь. Прямо ему в глаза.       — Хотя, Танос вселенский маньяк и слово «лучшее» в этой ситуации сомнительно.       Небула все еще смотрела.       — Но ты глянь на Гамору. Прямиком от Таноса, а как продвинулась. Можно сказать, что она лу…       Металлические пальцы коснулись губ Краглина, прерывая поток слов. Небула вдруг потянулась к нему. Пальцы исчезли, ее лицо, покрашенное в малиновый, оказалось совсем рядом. Глаза, которые Краглин не мог прочесть раньше, вдруг показали ему всё, в них он увидел надежду. Сухие, теплые губы мимолетно коснулись его губ и тут же исчезли, Небула смотрела на Краглина, выжидая. А его губы тем временем растягивались сами собой. Он был не в силах стереть глупую улыбку с лица. В груди росло воодушевление, неудержимое, воздушное, пьянящее, и Краглин рассмеялся. Он наклонился к Небуле и обнял ее. Несколько мгновений и каменная спина расслабилась, а крепкие руки обхватили Краглина в ответ.       Их время истекло быстро. Прижавшись друг к другу, они смотрели на красочный праздник внизу, слушали гомон, смешанный с музыкой, но Небула вдруг коснулась коммуникатора и сказала:       — Корабль готов. Пора, — Небула перекинула ноги через парапет и встала.       — Отличная работа по срыву свиданий у этих ребят, — Краглин последовал за ней.       — По доставке кораблей тоже.       — Но им точно стоит подумать и предложить новую услугу.       Так, болтая, они шли к стоянке. Корабль ждал у самого входа. Грязно–черный трупик жука с узкими крыльями, лежащий на спине. По затылку Краглина пробежала дрожь. Перед глазами мелькала битва и мертвые товарищи.       — Как они смогли достать Некролет?       — Вытащили с Новы после нападения Ронана. Его сигнатура обманет защиту Святилища Два и я проберусь незамеченной.       — Так значит всё? Пришло время? — Краглин не хотел в это верить.       — Пока нет. Но скоро.       — Вызови нас. Мы поможем.       — Я скажу тебе то же, что и Гаморе, — Небула покачала головой, — вы не поможете ничем, только наделаете шуму и сгинете.       — Как-нибудь вырулим, Небс. Не впервой.       Небула медлила, она вздохнула и выдавила:       — Позову.       Краглину показалось, что синтетический голос дрогнул. Он стиснул ее в объятиях. У них было еще немного времени перед долгим перерывом, до следующего «как обычно». Горячая щека, теплый металл, сладкие губы и острый запах пряностей.       Она соврала. Ни сообщения, ни сигнала. Небула полетела одна. Когда они встретились в следующий раз, их новым «как обычно» стала тоска, поделенная на троих.