Дыши со мной

В нужном месте стоит послушать "Мельница - Любовь во время зимы" Герда.       Он не пришел.       Снова.       Я вздохнула, покидая университет и направляясь к остановке автобуса. Вот уже несколько недель кряду Велиан атаковал меня своим присутствием. Нет, он не приближался ко мне в стенах заведения, следуя правилам. Но он неизменно приходит вечером к моему дому, не требуя его впустить, но все время приглашая к разговору. Я отказывалась, аргументируя это тем, что раз мы не будем парой, то и узнавать друг друга не имеет смысла. Велиан после этих слов всегда молчал, поудобнее устраивался на пороге моего дома и сидел так до полуночи. После этого он уходил, и все начиналось сначала.       Но последние два дня его не было. И то, что сердце готово было выпрыгнуть из груди от беспокойства, злило меня еще больше. Какого черта? Почему я должна беспокоиться о парне, который заявляет на меня свои права только учуяв мой запах? Что это вообще за глупость такая, быть вместе только из-за запаха?       Однако, сегодня я была ему благодарна за отсутствие. Следующая неделя обещала быть веселенькой, а первые дни так вообще просто верхом «наслаждения», поэтому я была рада, что мужской пряный аромат имбиря не будет меня дразнить лишний раз.       Уже подходя к своему дому, я нервно огляделась и принюхалась в поисках альфы. Но он снова не пришел. Я вздохнула спокойнее и захлопнула за собой дверь, чувствуя подступающую течку. Но я уже была среди спасительных стен и знала, что мне делать. Скинув на пол мешающие вещи, я шагнула на мягкую шкуру, расстеленную на полу вместо ковра. Не знаю, почему, но теплый мех всегда успокаивал меня в такие дни, и плевать на тонны порошка, которым приходилось отмывать сладковато пахнущие пятна.       Рука потянулась к пульту, и секунду спустя ярко замигал проигрыватель. Я поставила звук на максимум, зная, что полностью заглушить свои крики мне не удастся. И все же, лирическая музыка о разбитой любви всегда была частью моего страдания, которое я предвкушала с больным удовлетворением.       Первые гулкие звуки полились из колонок, а я опустилась на шкуру, сжимая пальцами мягкий мех и выгибаясь, полностью отдаваясь чувству накрывающей меня течки.       - А если там, под сердцем лед,       То почему так больно жжет?       Не потому ли, что у льда       Сестра кипящая вода       Которой полон небосвод?       Губы сами зашевелились, повторяя слова за знакомым женским голосом. Сегодня я хотела страдать. Воспоминания коснулись меня своими влажными холодными пальцами, заставляя тело вздрогнуть. А секунду спустя меня согнуло пополам от спазма, словно по заказу, вместе с припевом:       - Ничего не останется от на-а-а-ас! Нам останемся, может быть, только мы! – но я уже не слышала слов. Из горла вырвался сдавленный стон, слезы брызнули из глаз.       Прошло несколько бесконечно долгих секунд, и меня отпустило. Но это было лишь началом. Я продолжала лежать на шкуре, тяжело дыша и глядя в пустой угол гостиной. Музыка ревела, не в силах заглушить мои собственные мысли. Живот скрутило с новой силой, заставив меня изогнуться и отбросить голову назад. Я рычала, заливая лицо горькими слезами обиды. Смазка потекла по ногам чуть ли не ручьем, но я даже не пыталась ее остановить.       - Герда! – вдруг раздался голос, заглушив на мгновенье музыку. В лицо швырнуло ароматом альфы, и я широко распахнула глаза, уставившись на Велиана.       Я всхлипнула от страха, не понимая, как альфа здесь оказался? Я уже хотела открыть рот и указать мужчине на дверь, но… желание, против моей воли, захватило мое тело. Пряный аромат самца обжигал, заставляя тело покрыться мурашками. Тяжело вздохнув, я, словно случайно, пригнулась к полу и выгнула спину, не отрывая взгляда от альфы.       Он не двигался. Сильное тело покрылось испариной, я с благодарностью отметила, что мужчина боролся с желанием лучше, чем я. Его глаза потемнели, а руки сжались в кулаки. Наверное, он услышал мои крики и решил, что со мной что-то случилось. Неужели он не чувствовал запаха течки из-за двери? Похоже, все дело было в том, что она только-только началась. Мы с Велианом вообще не виделись несколько дней, так что он не мог почуять надвигавшуюся угрозу.       Почему-то в тот момент мне даже не пришло в голову, что это мог быть холодный расчет.       По ноге снова потекло, и я невольно сглотнула, скользя взглядом по телу своего альфы. Велиан тихо зарычал, заметив мой изучающий взгляд.       - Герда, мне и так тяжело…       - Хочу тебя… - вдруг произнесла я, сама удивляясь своему голосу.       «Хм, действительно хочу» - удовлетворение разлилось в груди, и тело настойчиво твердило мне, что так – правильно. Но мозг отказывался принимать эту реальность, которая слегка смазалась от желания, нестерпимого желания.       Альфа уже было шагнул навстречу, когда я остановила его приглушенным шепотом, хорошо слышным в перерыве между песнями:       - Только… сегодня…       Да, только сегодня. Тело не слушалось меня, бесстыдно демонстрируя себя мужчине, но я знала, что завтра станет легче и я смогу лучше себя контролировать. Я замерла под внимательным взглядом черных глаз, пожирающих меня. Если альфа решится, что мы потом будем с этим делать?       Додумать я не успела – живот скрутил новый спазм, и я заскулила, зажмурившись. В следующую секунду по телу пробежал электрический заряд, когда альфа мягко коснулся меня своими пальцами. Я выгнулась, повинуясь и следуя за его руками. Глаза наполнились слезами, когда его губы накрыли мои. Его язык настойчиво скребся в мои губы, и я уже жалела о своей слабости, позволяя ему проникнуть в мой рот. На язык попало что-то круглое, и альфа отстранился. Я удивленно посмотрела на Велиана, а он в ответ лишь протянул мне стакан воды. Мои руки дрожали, поэтому он заботливо поднес стакан к моему рту, помогая проглотить таблетку. Он наклонился вновь, целуя меня в макушку:       - Я позвоню твоей маме.       После этого мужчина встал на ноги, и, не глядя больше в мою сторону, вышел из комнаты. Я лишь успела отметить, что широкая ладонь дрогнула на моей спине и осторожно прошлась вдоль позвоночника, прощаясь. Блокаторы постепенно действовали, успокаивая зуд, но на смену ему приходил жуткий стыд. Осознание того, что я выгибалась перед альфой, как последняя течная сучка, больно хлестнуло по израненному самолюбию. Я упала на ковер, сжавшись в комок и громко зарыдав.