Неудавшийся узурпатор или последствия неповиновения

Рафаэль сидел на троне, вальяжно закинув ногу на ногу. Он улыбался своей самодовольной улыбкой, оглядывая слуг, склонившихся перед ним на коленях. Как же прекрасно всё-таки быть избранным Его Величеством и разделять с ним постель! Хотя прав на то, что он творит сейчас, никто ему не давал. Но Рафаэль не привык спрашивать. Он уже устроил выговор повару, поиздевался над начальником стражи и сходил к пленным, вызвав своей персоной множество негодования и крепкой эрекции. Он натворил достаточно разных проделок, можно сказать мелких, но в общей купе создающих большие неудобства, и осознавал это в прекрасной мере, чтобы сейчас сидеть тут, откинувшись на спинку кресла, и едва ли не хохотать от собственной хитроумности. «Ну разве я не хорош?» Но после каждого взлёта наступает падение, и этот случай исключением не был. Тот момент, как Король появился в замке, пропустить было просто невозможно. Крик и страх, с которым потом забегали слуги, пытаясь исправить и спрятать хоть какие-то разрушения, пришелся Ральфу по душе. Он сам не сдвинулся с места, просто ожидая того момента, как Кларк зайдет внутрь, с таким благоговейным трепетом, что его сердце едва не выпрыгивало из груди. Ральф даже затаил дыхание, пусть и сам этого не заметил, вглядываясь в двери таким взглядом, будто это они были виноваты, что главный зритель всё ещё не вошел внутрь. Когда Король влетел внутрь, его было сложно назвать спокойным и рассудительным. — Все вон! ВОН! Некоторые девушки вскрикнули от ужаса, и буквально через секунды зал опустел. Остались только Кларк и Ральф, смотрящие друг на друга такими разнящимися взглядами. Ральф — с интересом и насмешкой, Кларк — со злостью и желанием убивать. Кларк оказался у своего трона в, казалось, два шага, и навис над Ральфом грозной горой, обещающей сбросить на него самый огромный камень. — Что. Ты. Наделал?! — прокричал он, хватая Ральфа за волосы и поднимая вверх. Он просто не дал ему даже возможности объясниться. Ральф схватился за свои волосы, зашипев, а потом просто обхватил ногами талию Кларка, отчего натяжение на волосах почти пропало. — Тебя не было так долго, — протянул он, — мне было скучно. И получил кулаком в скулу за свои слова. Парень свалился на пол и больно ударился головой о мраморный пол. Картинка перед глазами поплыла, он глухо застонал и приподнялся на локте, второй рукой хватаясь за виски и жмурясь, пытаясь восстановиться от удара. Но ему не позволили — носок ботинка больно впечатался в его живот, право, удар был не таким сильным, чтобы повредить органы внутри. Но достаточным, чтобы показать, к т о здесь главный. Ещё парочка таких же ударов просто для закрепления информации. Ральф сжался почти что в комок, раскрыв рот в безмолвном крике и едва дыша от боли. Его снова вздернули на ноги за уже пострадавшие волосы, а разъярённое лицо Кларка оказалось прямо перед его носом. — Ещё раз посмеешь так сделать, и я прикажу выдрать тебя кнутом на глазах у всего дворца! Нагого! Такая угроза заставила Ральфа выпустить нервный смешок — возможно, это работало в детстве, но неужели Кларк думает, что он всё ещё боится этого? Боли, стыда. Как глупо с его стороны! — Мой дорогой Король, нет ничего страшнее твоей немилости, — притворно и приторно сладко проговорил Ральф и прильнул к губам своего ami, горячо целуя его и нагло толкаясь языком меж его губ. Кларк сжимал губы так долго, как только мог, но долго противостоять своей слабости было не в его власти. Он раскрыл губы и стал целовать Ральфа в ответ, жарко, грубо, страстно, направляя и сплетаясь с его языком своим. Он был настолько напористым, насколько хотел показать, что не позволит быть главнее и выше себя хоть в чем-либо, не уступит своего места. Сейчас Ральф и не сопротивлялся. Его грубо кинули на стол, Ральф приподнялся в локтях и с закушенной губой наблюдал за порывистыми, резкими попытками Кларка стянуть с себя одежду. Когда тот подошел ближе, Ральф великодушно помог ему с этим непосильным занятием, цепкими пальцами расстегнув каждую пуговичку, а потом вздрагивал и едва слышно выдыхал, когда Кларк в ответ рвал его, Ральфа, одежду просто на куски. Ральф уже устал ругаться по этому поводу, Кларк никогда не слушает, но зато потом всегда возмещает порванные ткани новыми покупками. Вся одежда, её остатки валялись на полу. Ральф притянул к себе Кларка, сев на край стола и раздвинув ноги, прижался к нему всем телом, впиваясь губами в шею и судорожно обхватывая руками на спину и плечи. Он уже жаждал обхватить со всей силы ногами торс Короля, стонать и выгибаться в его руках. Но его оттолкнули, крепко держа руку на груди. Ральф поднял немного затуманенный недоуменный взгляд на Кларка и тут же хмыкнул, поняв, в чем всё дело. Слишком интимная поза, слишком нежная, слишком… романтичная. Не настолько они единодушны сейчас. Сейчас нужна грубость, жесткость и власть, нужны шлепки и синяки на талии после. Ральф тихонько простонал, а потом Кларк уложил его грудью на стол, оставив ногами стоять на полу. Нежное прикосновение к лопаткам, Ральф замер, рука движется ниже и ниже… Звонкий шлепок по бедру, Рафаэль стонет и тут же ощущает, как в его сейчас тугую дырочку резко ворвались внутрь. Он кричит от боли, стонет, руки тянутся сразу к больному месту, но их просто заламывают и крепко прижимают к спине, не давая никакой возможности двигаться. В этом преимущество его партнера — Рафаэль никогда не превзойдет его в физической силе. Это подобие насилия заводит его настолько сильно, что он смиряется с болью уже через несколько мгновений. Ральф стонет, громко, от удовольствия, и Кларк толкается в него ещё глубже, рычит, шлепает кожей о кожу. Он начинает двигать бедрами, ускоряя темп пропорционально тому, как громче начинает стонать Ральф. И Рафаэль хоть пытается подмахивать бедрами ему навстречу, но в этой позе мало что удобно выделывать, поэтому он решает просто расслабиться и позволить своему Королю самому вести их сейчас. Их сердца бьются в одном темпе, они стонут друг за другом, одинаково, дополняя друг друга и забирая всё себе без остатка, будто не могут насытиться. Пот стекает капельками по их спинам, у Ральфа скапливается в ямочке на пояснице, и это колющее ощущение заставляет его вздрагивать и заводиться сильнее. Толчки Кларка становятся настолько сильными, что Ральф больно бьется ногами о стол, а стол тем временем громко скрипит резными ножками по полу. И хоть руки затекли, но сейчас Ральф просто вне себя от удовольствия. Они кончают почти одновременно. Ральф чуть раньше, вскричав от оргазма и размякнув на столе, не в силах двигаться, Кларк с очередным яростным толчком внутрь и громким рыком, сжимая пальцы непозволительно сильно на запястьях Ральфа. Тот недовольно стонет от этого и уже брыкается, вырывает руки, вытягивая их вперед и давая отдохнуть от долгого неудобного положения. Он прикрывает глаза и слегка улыбается, позволяя сердцу и дыханию полностью восстановиться. Кларку очень хочется сейчас навалиться сверху на него и так же прикрыть глаза. Но в уже прошедшей злости он понимает, что парню и так досталось нехило, а если на него сейчас ещё уляжется качок, размером со шкаф, можно будет попрощаться с таким прекрасным сексом. Он отстраняется и осторожно берёт его на руки и несёт в свои покои. Уложив Ральфа на кровать, Король берёт чашу с водой и платок, мочит его, садится на кровать и принимается вытирать с Ральфа все следы их жаркой страсти. Он смотрит на синяки, разрастающиеся на всём животе парня, но извиняться даже не собирается. Кларк не тот, кто будет извиняться за нанесённую грубость. Рафаэль лежит, наслаждаясь таким ухаживанием, и просто любуется своим Королём. Приподнимается выше и целует его в губы, но уже нежно, прихватывая совсем чуть-чуть, не пытаясь забрать себе власть. — Ты всегда будешь вестись на это. И Кларк, уже истратив всю свою злость, лишь слегка улыбается в ответ на это. Целует его в ответ и, отложив чашу с платком в сторону, подталкивает Ральфа и ложится рядом с ним. — Буду.