he

В старых стихах нахожу тебя, так странно, мы не были даже знакомы. И в тех же стихах нахожу себя — еще до моральной комы. Такой бесшабашный не-то-что-поэт, с чертями в глазах и сердце. Мне было 17 неполных лет когда разучилась греться. И я разучилась почти всему, и впала почти что в кому. Старалась как лучше, вела войну и не могла по-другому. Мне было почти 18 лет, и маска прилипла к коже. Не знала печали и слова «нет», стремилась казаться строже. Стремилась казаться (совсем не быть) надежней, умнее, резче. И как-то так вышло тебя любить и может быть стать человечней. Кричала о помощи, рот зажав, зубами подушку рвала. Еще контролировала каждый шаг, боялась опять провала. Мне было за 20, когда опять по миру пошли разломы. Я очень боялась тебя терять. Я очень боялась снова. Искала проблему во всех: в тебе, в родителях и прохожих. Наклеила маску и нервный смех. «Наладиться все быть может». Проблемы с работой, амбиций тьма, а как-то все время тускло. Упрямо не видела два плюс два, искала другое русло. Мне было практически 21 и мир наконец-то рухнул. Ты растворился с моих картин, дрогнул небесный купол. Я научилась опять дышать, вышла из этой комы. Я научилась тебя терять и возвращаться снова. Снова горит, я почти поэт, даже теперь не стыдно. Я прихожу, говорю «привет». Дальше что? Будет видно.