Договор

Гарри проснулся от невнятного ощущения, что на него смотрят. Судя по всему, спал он очень долго. Все тело приятно ломило, как после редкого и продолжительного сна. Вчерашние события заставили Гарри улыбнуться, настроение сразу стало на порядок лучше. В том, что Том уже ушел заниматься своими делами, сомневаться не приходилось: он не был любителем поваляться подольше. Именно поэтому Гарри удивился, едва открыв глаза. Том сидел на его постели, постоянно перемещая взгляд между ним и гримуаром, словно смущаясь смотреть на Гарри слишком внимательно. - Доброе утро, Поттер, - Реддл выглядел недовольным. Его голос отдавал холодом и пренебрежением, что на фоне ситуации заставило Гарри растеряться. Откуда враждебность в его отношении? Будь это комната Тома, Гарри бы поспешил убраться отсюда, но это была его собственная спальня. Если бы Реддл не хотел его видеть, мог бы уйти сам. Тем не менее, отстраненность обижала и вызывала сомнения. - Доброе, - Гарри невольно прикрыл высунутую из-под одеяла ногу, инстинктивно стремясь защититься. - На раковине в ванной заживляющее, - голос Реддла стал еще более напряженным. Парень уже всерьез подумывал о том, чтобы вылететь из кровати и покинуть комнату поскорее, забыв о том, что это вообще-то его угол. - Хорошо, - Гарри сжал челюсти, надеясь сдержаться и не сказать чего-то обидного или двусмысленного. Неожиданно рука Тома легла на его щеку, и теплая ладонь провела по нежной коже. – Том, что-то случилось? Ты немного странный. Странный Реддл покачал головой, его пальцы уже задумчиво перебирали кулон на шее Поттера, отчего тот отпрянул назад. Нежелание, чтобы читали его мысли, не было рациональным, просто именно сейчас не хотелось открываться Тому при его неприятно удивляющем поведении. - Разве я делал это без спроса? – тихо спросил Том, и Гарри силой заставил себя успокоиться. Маг продолжал сидеть, его рука повисла в воздухе, и Поттер решился взять ее в свою, притягивая ближе. - Нет, но сейчас ты немного странноватый, - Реддл хрипло рассмеялся, хотя Гарри мог поставить весь свой сейф на то, что смешно ему не было. - Да, наверное, это так выглядит, - Гарри играл с его ладонью, теребя пальцы, давая мужчине время собраться с мыслями, каким-то шестым чувством ощутив, что это ему необходимо. – Я вроде как не знаю, что теперь с тобой делать. - Я так и знал, что ты врал. Ты все-таки ешь своих любовников, - пошутил Гарри, не совсем понимающий, о чем речь. Усмешка угасла довольно быстро. – Пояснишь? - Ну… часть моих любовников до этого момента не доживали, ты прав. А еще часть я просто выкидывал из своих комнат. Но ты другой, - теперь веселье стало настоящим. Гарри опознал причину напряжения, и холод, который Реддл зачем-то демонстрировал, оказался напускным. - Ты хотел сделать что-то особенное… - Если говорить грубо, то в целом да, - Гарри поцеловал руку, которую все еще сжимал в своих. - Ну, звать меня прямо с утра по фамилии не лучшая мысль, - поднявшись, он закутался в одеяло, собираясь прикрывать свою наготу им. Том явно успел наложить на него очищающие еще вчера. - Я учту, - хмуро согласился тот, словно не замечая, что Гарри вовсю веселится. – Что мне с тобой делать? – уточнил Реддл напрямую. - Ну, ты собирался учить меня беспалочковой магии. Только дай мне хоть умыться и одеться во что-то, кроме пододеяльника, - парень потряс своим одеяльным одеянием и отправился в ванную, удивляясь, что Реддл настолько неопытен в этом. Даже Гарри было более или менее понятно, что изменений ждать глупо, но Том, кажется, ощущал все несколько иначе. Он явно всерьез задался целью отделить будущего мужа от прочих любовников буквально во всем. Иначе как объяснить, что деятельный по своей природе маг тихо сидел и ждал его пробуждения? Через полчаса Том уже вовсю демонстрировал жесты пальцами, которые могут направить то или иное магическое воздействие и усилить его. Гарри смотрел, запоминал – вернее, пытался запомнить – и, главное, пытался сложить пальцы нужным образом без особого успеха. Кроме того, преимущество такого боя заключалось в возможности применять часть заклинания без движения руками, а заклинания, требующие жестов, применять в две руки. Если правую руку Гарри более или менее мог сложить надлежащим образом в половине случаев и минут за пять, расплатившись болью в пальцах и ладони, то с левой рукой все обстояло не так празднично. Он смотрел, как грациозные пальцы Реддла изгибаются под невероятными углами, сплетаясь в узоры, изображая рунические рисунки в воздухе, двигаются с неимоверной скоростью. Смотрел и не мог отвести глаз. Да и зачем? Повторить это ему не светит в любом случае. - Я и сам в этом не так хорош, - заверил Реддл неожиданно, и Гарри смерил его саркастичным взглядом. - Да, я вижу, - хмуро насупился он, изображая неодобрение, на что Том только весело рассмеялся. - Гарри, я освоил все нужные мне жесты, но я не могу делать разные заклинания двумя руками синхронно, одновременно удерживая щит силой мысли. Не уверен, что кто-то может… Я совершенствуюсь, как могу. Но до идеала мне еще очень далеко, - Поттер хмуро кивнул. Он попытался повторить жест «акцио», который Том показал ему. Одна из самых простых вариаций: одна рука сжатая в кулак, фиксирующая положение объекта в пространстве магией. Другая рука, также сжатая в кулак, расположенный перпендикулярно, должна быть резко подтянута к себе. Это Гарри смог повторить с первого раза: сложности в этом движении не было никакой. Вот только несмотря на крики «Акцио метла!», никакая метла с пола так и не поднялась. Осложнялось это тем, что магия жестов не была привязана к заклинаниям. Это было скорее направление намерения, и для «акцио» могли подойти десятки разных вариаций и их комбинаций, которые Гарри должен был не запоминать, а чувствовать. Хотя, запомнить тоже не мешало бы. Том вот мог применить манящие чары, вообще не двигая даже мизинцем и закрыв глаза. Невербально, разумеется. - Я идиот, - хмуро подтвердил Гарри диагноз, давно поставленный Снейпом. - Не говори ерунды. Тренируй подвижность рук, во-первых, - посоветовал Том. – Просто без магии пытайся освоить жесты. Пиши левой рукой, чтобы развивать моторику, - в этот момент Реддл взял руку Гарри в свою и замолчал. Гарри немного подождал дальнейших инструкций, но тот так и не продолжил. - А во-вторых? – напомнил он о себе. - Что? – Том выглядел выпавшим из реальности. Он перебрал пальцы Гарри, вернув взгляд на его лицо. Потребовалось несколько секунд, чтобы тот стал осмысленным. – О… Во-вторых, попробуй левитирующие чары на перьях, - он отпустил руку парня и напомнил нужные пассы. – Тоже просто в плане движений, намного легче в плане магии. Главное, помни, намерение, визуализация результата, жест и магия. Все вместе позволит не потерять контроль и не спалить то, что гореть не должно. - Хорошо. - И главное, не пытайся наложить перманентные чары без палочки. Выгоришь, - предупредил Том. – Впрочем, до этого еще далеко. - Но… Я видел, как ты создал портал без палочки, - Том усмехнулся в ответ на это утверждение. - Да. Мне вроде как хорошо иногда тратить много магии. Это наращивает потенциал. А вот тебе и простой левитации пока достаточно, сил у тебя на нее уйдет как на несколько авад. Кстати, пойдем-ка, научу тебя непростительным… - Том занялся им всерьез. И если империо давалось Поттеру на ура, то с двумя другими проблема была довольно критичной. К вечеру, он смог применить убивающее на трансфигурированной бабочке, сбив дыхание не от усталости, а от отвращения и ужаса. Мучить же, даже то, что живым не являлось никогда, он не мог. Каким-то образом заметив ухудшившееся от применения непростительных настроение, Том отвлек парня полетами с мантией, которой не доверял ни на гран. От его назойливого присутствия удовольствие Поттера, казалось, не стало меньше: тот лишь улепетывал от него, сговорившись с истошно голубой предательницей своего создателя. Темному Лорду показалось, что он заплатил за это слишком высокую цену, но авады и пыточные были успешно забыты, а от улыбки Поттера все внутри словно сжималось… От недовольства, разумеется, никакого счастья он не испытывал! Недовольная мина, впрочем, ему не давалась. Окрыленный Реддлом – буквально – Гарри налетел на него сверху, прижал к стене замка и долго целовал подвешенного на его руках, но не вырывающегося мужчину, пока тот не вернул себе контроль над ситуацией и не утащил Гарри в свою спальню, не позволяя сопротивления. - Я люблю тебя, - тихо выдохнул Гарри в его губы на пике удовольствия, и заткнул поцелуем прежде, чем Том смог что-то сказать или разозлиться. Том не мог понять, в восторге ли он от этой наглости или его тяготит невозможность разделить это чувство на двоих. Какой смысл от этой бездарной любви? Он понимал страсть. Симпатию. Даже уважение. Но любовь? Болезненная, на грани зависимости, а порой и ушедшая далеко за нее, нужда в другом существе, которое никогда не сможет ответить тем же. А если ответит, это лишь удвоит взаимные страдания. Том опустился в ванную, отдавая тело горячей воде с успокаивающими маслами. Все было куда проще. Зачем он захотел этот брак, спрашивал он себя? Возможно, не поздно все отменить. Гарри проживет свою долгую жизнь, он состарится, умрет, а крестраж можно будет забрать из его мертвого тела, даже не навредив человеку, которого больше не хотелось заставлять страдать. Тома передернуло. Горячая вода казалась зябкой, и он нагрел ее сильнее, чувствуя легкую обжигающую боль, но не тепло. Нет. Не бывать такому. Он заставит Гарри создать крестраж, вот и вся история. И через пятьдесят или сто лет, он все еще будет рядом с ним. Он будет всегда. Кровожадная улыбка расколола лицо Реддла. Он чувствовал зуд на ошпаренной коже, ощущая смутное удовлетворение. Гарри принадлежит ему, больше, чем когда-либо. Больше, чем кому бы то ни было. Гарри – его собственность. Том обязательно заставит его создать крестраж, а потом повесит на свою шею, как знак того, кому Поттер будет принадлежать всю вечность. Как клеймо. Возможно, он даже поставит на Гарри метку, чтобы тот тоже все время видел свидетельство своей принадлежности. Печать раба. Ярость затопила сознание отнюдь не неожиданно. Она накапливалась по ходу размышлений, выливаясь в бутыль с маслом, брошенную в стену, и тихое сдавленное чертыхание. От желания владеть Поттером все внутри пылало. Он обещал ему равенство, он хотел его дать, но он никуда бы не позволил ему уйти. Проклятый мальчишка мог наглеть, мог ругаться, мог ненавидеть и злиться, проклинать, воевать с ним, даже предать. Но только не уйти. Все осложняло то, что Гарри любил его. Или верил в эту глупость, но верил искренне, до дрожи в коленях, до заплетающегося языка, до доверчивых жестов, до бормотания на грани сна. - Почему он любит меня… - шепот сорвался с искусанных губ. Неприятное саднящее чувство стало лишь сильнее. Гарри не согласится стать рабом по доброй воле, не согласится на роль младшего. Он возненавидит его, и что бы там Том ни говорил, он допускать такого не желал. Любовь… Мерзкое слово. Магловское вырожденное чувство, воспетое излишне романтичными идиотами надсадно высоким слогом абстрактных бредней. История. Парадигма для юных балбесов. Миф. - Том? – стук в дверь заставил прикрыть глаза. – Том, ты в порядке? Я слышал шум, - Реддл закусил губу до боли, до привкуса крови, вяжущего язык. Нет, он совсем не был в порядке, но из горла не вырвалось ни звука. Порождение физиологии, мерзких плотских утех и желания размножаться. Любовь. Это Гарри чувствует к нему? – Том, я вхожу, - предупредил Гарри с другой стороны двери. Что делать? Использовать его? Прогнать его? От любой из этих мыслей хотелось выть раненным волком, и Том замычал от накатившего неудобства, скрючиваясь, обнимая ступни руками. Он не хотел прогонять Гарри, не хотел использовать Гарри. Он просто хотел Гарри. Неужели это так много? - Том… Вода – кипяток, давай, вылезай, пожалуйста, - казалось Гарри больно даже просто опустить руки в жидкость, которой Реддл отогревался. – Давай, у тебя кожа уже обожжена, Том. Прошу, вылезай. - Уйди, - потребовал Том холодно. В местах, где его тела касались мягкие ладони, кожу словно терли наждачкой. Но хуже всего было то, что Том не ощущал тепла. Ему казалось, что вылези он сейчас из ванной, окаменеет, превратится в ледяную скульптуру, никогда не умрет, но никогда больше не сможет двинуться. Не сможет остаться с Гарри, не решив всего этого для себя. Он встретился с испуганным взглядом Поттера. Там не было похоти. Не было осуждения или жалости. Не было порока и всей той гадости, которую Реддл привычно закреплял за аналогичными признаниями. Разительное непонимание, желание помочь, оглушительная нежность и легкая боль от прикосновения к горячей воде. И полное отсутствие защиты. Том захотел знать его, быть им и с ним в этот момент больше, чем чего-либо. Он уже был готов ворваться в его мысли с лихорадочной неосторожностью, забирая все, что хотел, сделать своим, но от этого желания и готовности почувствовал себя еще более разбитым. - Все будет хорошо, что бы там ни было, - Гарри потянул его наверх, доставляя боль, его ладони словно вплавлялись в разгоряченную кожу. – Давай, вылезай, и мы со всем разберемся. Я тебе обещаю. Он уткнулся теплым носом в шею Тому, и его выдох опалил кожу прохладой, едва ощутимой на влажном разгоряченном горле. - Мне холодно, - выдавил Реддл. - Том, у тебя ожоги. Пожалуйста, вылези, я принесу одеяло, согревающие наложу, бодроперцовое принесу, если нужно, - Гарри в этот раз опустил руки ниже в ванную, по самые плечи, подхватил Реддла под ягодицы и, не выслушивая никаких протестов, потянул наверх. – Пожалуйста, Том. Все, что Том знал о любви, это то, что ему она не дана. - Вот так… - Реддл сам не заметил, как оказался стоящим посреди ванной комнаты. – Идем. Идем, давай же. Гарри как-то достал палочку, неизвестно откуда, и наложил на постель несколько слоев согревающих чар, следом зачаровав полотенце, в которое Реддла и замотал. - Добби… - голос Гарри доносился издалека. Его робкие и осторожные движения приносили Тому боль, разжигали томление по несбывшемуся, поселившееся в нем. – Принеси заживляющую мазь, пожалуйста. Том, не садись, погоди, - остановил он мужчину, намеренного упасть на кровать. – Погоди, сейчас… Кем был Поттер для него? Собственностью? Врагом? Будущим союзником? Он пообещал ему, что он исключение из правил. Пообещал больше, чем мог дать. Ладонь Гарри показалась исступленно холодной, скользя по бедру Лорда, от чего тот дернулся в сторону. - Пожалуйста. У тебя ожоги. Я не причиню вреда, ты же знаешь, да? – Гарри ни на секунду не отступал от своего занятия, снова опускаясь перед ним на колени, чтобы удобнее было обрабатывать ноги. Когда он задрал полотенце, а его рука скользнула вверх, к ягодицам, Том перехватил его движения, не позволяя дотронуться. - Я не могу, - за всю его жизнь до Тома так никогда и никто не дотрагивался. Он не позволял ласкать себя вот так, как не позволил бы иметь себя. Никому. Совсем никому, даже Гарри. - Что не можешь? Считай меня медиком сейчас, хорошо? – зеленые глаза смотрели снизу вверх умоляюще. Преклонение, желание помочь, сострадание, нежность смешались в них, заставив Тома кивнуть и закрыть глаза. Эту муку он бы хотел продлить навсегда. Одна лишь мысль, что когда-то эти руки не будут доступны ему, убивала. Гарри поцеловал его в плечо, как целуют икону. Что бы он ни делал со своими рабами, они никогда бы не вели себя так естественно. Гарри не испытывал ни унижения, ни отвращения, ухаживая за ним, опускаясь на колени, не испытывал неудовольствия, когда бережно втирал неприятную прохладную субстанцию, уменьшающую боль. Не было места ни отторжению, ни жадности. Том пытался найти в себе хоть маленький зародыш такого чувства. Того чувства, которое Гарри почитал и называл мерзким словом. Поттер втирал маслянистую жижу в его ладони, и по мере того как боль отступала, уходил и холод. - Ты теплый, - шепотом поделился Реддл своими мыслями, не понимая, зачем. - Да. В следующий раз, когда приспичит согреться, сразу позови меня, хладнокровный ты мой, - несмотря на толику издевки в словах, Гарри выглядел немного испуганно. – Все, забирайся в кровать. На ступнях толстая кожа почти не пострадала, но Гарри все равно смазал и их из принципа «лучше больше, чем меньше». Притягивая к себе обернутого в полотенце Тома, он положил его голову на свою грудь, принимая полусидячее положение и облокачиваясь на подушки. Согревающие чары были довольно сильными, и сонный жар окутывал Тома, погружал его в дрему. Неясная тревога заставляла его цепляться за Поттера так, словно того пытались забрать. - Все хорошо, Том. Просто грейся, - ласковый шепот проходится по уху. Он ощущал, как одной рукой Гарри перебирает его волосы, а другой гладит резко вздымающуюся грудь. Том почувствовал покалывание, приятное и болезненное, тепло понемногу одолевало его. Он никогда не отпустит Гарри. Никогда. Даже, если тот возненавидит его. Даже если проклянет. Попытается убить. Нет, он никогда его не отпустит. Решение не было сложным, если подумать, он принял его уже давно. Но, самое страшное, он бы хотел, чтобы они владели друг другом. Уткнувшись носом в чужую грудь, он вдохнул в себя запах Поттера, который расходился от его горячего тела. Ладони пахли мазью, а вот грудь все еще сохранила аромат мыла и воды. Реддл позволил себе представить равный брак. Равное супружество со всеми возможными дополнительными ритуалами, которые свяжут их души. Которые обеспечат жизнь и смерть, общую, одну на двоих. Разделят все, что они когда-либо имели или будут иметь, разделят все время мира, уравняют его для тех, кто не представляет друг без друга существования. Болезненное на грани травмирующего ощущение смело последние щиты, которые Реддл еще умудрялся сохранять. Он любил Гарри Поттера странной, ненормальной, как он сам, любовью. Он не смог бы удовлетвориться меньшим, чем вечность вдвоем или совместное падение. - Ты мой, - глухо прорычал он, не поднимая головы, поражаясь тому, насколько тихо прозвучал его голос. То, что должно было быть угрозой, оказалось мольбой. - Да, конечно, твой, - Гарри согласился без всяких угроз, прижимая мага к себе покрепче, не понимая той каши, которая сейчас творится в его голове и в их жизнях. - Вставай, - прозвучало резко, и Том дернулся вверх сам, поднимаясь. Пройдя пару шагов, он подхватил одну из своих мантий и надел ее на голое тело. - Том, что происходит? – Гарри ожидаемо напрягся. - Ты же хочешь Снейпа живым? Хочешь, чтобы я отпустил его в Хогвартс? Хочешь пойти туда и притворяться свободным? – Поттер растерялся, недоуменно слушая всплески чего-то напоминающего обвинения. - Остановись. Пожалуйста, погоди, объясни, в чем дело, - попросил он, поднимаясь и беря руку Тома. - Две недели до конца августа, Гарри. Я не собираюсь ждать вечно, - он призвал маленький мешочек, сразу сжимая его пальцами. – Я хочу тебя. Ты мой. Я устал ждать. - Ладно, ладно, притормози, - Гарри вцепился в него мертвой хваткой, заставляя замереть. – Я правильно понял, хочешь обручиться сейчас? - Да. - Хорошо. Но дай мне немного времени разобраться. Какой ритуал проводим? – поинтересовался Гарри, уже изучивший десяток возможных вариантов для обручения. Он точно знал, что от выбранного ритуала и фраз зависит будущая степень родства и выбор брачного ритуала, и надеялся, что Том объяснит ему, что нужно делать. - Зов вечного союза, - Гарри вздрогнул. Это был тот самый ритуал, который Том просмотрел и практически заверил, что они не будут его использовать. Мезальянс. - Том, ты обещал, - тихо напомнил Поттер, понимая, что Реддл собирается поработить его прямо сейчас. Заставить его, лишить его голоса… Из такого обручения равного брака не сделать. – Ты обещал мне, - повторил он подрагивающим голосом. - Я обещал подумать! – рыкнул тот, выдергивая руку, словно контакт был ему противен. Едва отвернувшись, он начал застегивать свою мантию, пытаясь унять дрожь в руках. Ненависть Гарри – цена их вечности. Он поймет. Может, через сто, а может и через тысячу лет. - И ты придумал выбрать худший ритуал даже среди неравных? Том, я не понимаю… - он дернул будущего супруга за плечо. – Ты хочешь сделать из меня раба? Тебе так нужна эта власть? - Дело не во власти! - мантия была застегнута, и Темный Лорд с чистой совестью повернулся назад. – Одевайся! - Тогда в чем? Расскажи мне, - прозвучало требовательно. Зеленые глаза приобрели металлические отблески в свете зажженных по комнате люмосов. Том открыл было рот, чтобы рассказать. О том, что физически не сможет заключить равный брак, об отчаянии, которое испытывает, о том, что не хочет терять… О том, что это не вопрос рабства и власти. - Ты не вправе требовать от меня никаких объяснений! – выплюнул он вместо этого. – Одевайся. Живо. Надеюсь, ты помнишь слова? Если нет, возьми книгу. - Я… А если я откажусь? - Тогда я похороню Снейпа в его собственных потрохах. В абсолютной тишине Гарри обошел кровать, подбираясь к комоду, на котором была брошена его одежда. Руки не дрожали, когда он застегивал пуговицу на джинсах, когда натягивал футболку и зашнуровывал кроссовки. Это словно происходило не с ним. - Гарри, я… - Я готов. Я помню слова, - мужчина протянул руку и, как только Гарри вложил свою ладонь в его, аппарировал на нижний этаж ко входу в зал с родовым камнем. Едва они вошли, зеленоватый камень словно почувствовал настроение Гарри. Комнату окутал зловещий свет, больше подходящий для панихиды, а не для обручения. - Ты точно помнишь, как… - Да. Я точно помню, как, Реддл. Я не доставлю проблем, - Тому захотелось упасть ему в ноги, отменить это безумие, умолять о прощении. Но закрепить права на Поттера, лишить его возможности отказаться казалось важнее всего остального. Он выложил кольца на мраморно холодный полупрозрачный камень. - Я зову тебя идти за собой… - эта формулировка была стандартной для ритуала. Этот вечный зов предполагал еще и персональный, эмоциональный окрас вместо привычных клятв и заверений в верности. Он надел кольцо на палец Гарри, и оно вспыхнуло золотым светом. Следующие слова дались Тому тяжело. Ложь в них была неприемлема, - с любовью и уважением. Сама магия скрепила его предложение. Сказанное им было чистой правдой, и теперь он мог точно сказать, что то, что он чувствует, для магии – любовь. Теперь он был, как никогда, уверен в себе, позволив себе короткую улыбку, которая тут же рассеялась, стоило взглянуть на лицо почти официального жениха. - Я соглашаюсь идти за тобой… - Гарри тоже замялся, и на секунду Том испугался, что тот сорвет ритуал. Он повторил процедуру, надевая кольцо на палец Реддла, и закусил губу. Том увидел капельку крови на ней, и ухватил его за руку, желая помочь пережить откат, если тот не сможет закончить начатый ритуал. Поттер прикрыл глаза, - с неизбежностью и разочарованием. Магия приняла его согласие. Эмоции не имели значения. Согласие младшего супруга было выражено добровольно… Едва кольца потухли, первый раз скрепляя их союз, Гарри выдернул свою руку из его и стремглав покинул комнату. Том с ужасом смотрел на удаляющуюся фигуру, в отчаянии осознавая, что именно сотворил.