Ничей иной

В один из дней середины ноября, когда уже лёг снег, Даниил услышал гул подъезжающего автомобиля. Выглянул в маленькое, мутное окошко. Кого там несёт-то? Сердце стукнуло где-то в трахее, и замерло. Из подъехавшего синего "москвича" с дозорными знаками, один за другим, выбрались иные. Он схватился пальцами за край стола, несколько секунд нетерпеливая дрожь приятного ожидания терзала душу... Нет, Стаса с ними не было. Да и не поедет он, конечно. Не после того, что наговорил ему сам Даниил. Ну и хорошо. Тревога и беспокойство моментально улеглись, вновь завязнув в болоте уже привычного равнодушия. Он примерно знал, с чем пожаловала "дружественная делегация". Гостей было четверо: Медведь, Игорь, Евгений и Толик. Они с любопытством глядели по сторонам, прохаживаясь туда-сюда по мерзлой траве. Медведь первым пошел к дому, остальные, покрутившись, открыли багажник, и деловито принялись что-то выгружать. Даниил вздохнул, и пошел ставить чайник. Стук в дверь. - Заходи, чего стучишь? - отозвался Даниил. Медведь вошел. Почти вошел. Замер на пороге, разглядывая хозяина с непонятным выражением на округлом бородатом лице, как всегда немного встрепанный и обманчиво медлительный. Затем, пробежался по обстановке. В домике было тепло, иногда даже жарко, потому что трубы вдоль одной из стен шли напрямую из кочегарки, и нагревались в первую очередь. Приходилось открывать окошко, особенно перед сном, потому что душноты Даниил не любил. Комнатка маленькая, узкая и длинная, как пенал. И всей мебели: железная кровать, застланная темным пледом; столик под окном; узкий одёжный шкаф; тумбочка, на которой стояла дачная одноконфорочная плитка; у самой двери маленький, древний холодильник "Зил", и переносной телевизорик сверху. Что-то непередаваемое скользнуло в выражении темных глаз Медведя. А потом он просто шагнул ближе, и обнял Даниила, крепко, и удивительно тепло. Даниил хватанул воздуха, чтобы протолкнуть вдруг вставший в горле ком. Что ты там думал сейчас? Что тебе всё равно? Ну, попробуй и дальше верить в это. Бесполезно. Ты ведь всех их знаешь с раннего детства. Это они возились с тобой, сопляком, и учили - кто чему: от боевых заклинаний до изготовления лошадок из водочных крышек. Это их ты оставил когда-то за спиной, без сомнений и колебаний, выбрав свою, дикую и страшную дорогу. И это им был отдан Гесером приказ: "Никакого задержания, бить на поражение." И только Сумраку ведомо, случись тогда тебе столкнуться с тем же Медведем, кто из вас остался бы жив - он? ты? оба? или никто? Городецкий, небось, до сих пор жалеет, что упустил Даниила в тот переломный для всех день. Вот отчего так больно сейчас, до сердечного прострела из грудины под лопатку. Медведь выпустил его, и вновь вгляделся в лицо. Улыбнулся вдруг широко, открыто, как делал крайне редко. - Глаза-то те-же - только ложки гнуть. - пробурчал уже без улыбки, в обычной своей манере. И без каких бы то ни было церемоний стал двигать столик от окна ближе к центру. Следом ввалились остальные, жали руку, не спрашиваясь у хозяина накрывали на стол, загромождая его выпивкой и закусем. Даниил не возражал. Ему нравилось играть в эту игру, и делать вид, что верит им, их радостным восторгам от встречи. Вскоре в домике истопника стало тесно и громко. Окошко пришлось открыть, потому что дымили почти все, кроме Игоря. Говорил в основном Женька, почти ровесник Даниила, Медведь изредка вставлял что-то, Игорь бросал простые и неказистые шутки, от которых всё равно всем было ужасно весело, Толик выводил на своей гитаре то одно, то другое, прерываясь лишь за тем, чтобы закинуть стопку. А Даниил купался в этом позабытом счастье - быть частью чего-то... хоть и на малое время, быть своим. - Мы до пятницы абсолютно свободны. Если чё, можем домик, что поближе, занять, отдохнуть. Как узнали, что ты тут... - Стукну по карману - не звенииит, стукну по другому - не слыхааать, если только буду знаменииит, то поеду в Ялту отдыхааать... - выводил Толик. - Филипок, шельма такая, никак не хотел расколоться, где тебя искать. Подождите, говорит, дайте очухаться. Вам же лишь бы побухать, мол, знаю я... - Ну-ка мечи стаканы на стол! И прочаю посуду... - выдавал Толик. - Какое там! Чего там чухаться! Данька-кочегар! Мать-перемать.. - Не кочегары мы, не плотники, но сожалений горьких нет. Как нет! А мы монтажники-высотники, да, и с высоты вам шлем привет!.. - вопил Толик жизнерадостно. - Ты, если чё, только скажи, мы тебе пособим, чего там тебе в какую печку накидать, ты не думай... - Всё вы думы помнитё, всё вы думы знаееетё, до чегооо ж вы моё сееердце этим огорчаееетё... - задушевно, по-деревенски Окая, пел Толик. - И где печка, тоже ему покажи, а то он тебе накидает! Придется потом за счет Дозора новые домики тут строить. И не спорь... - Надоело говорить и спорить, и любить усталые глазааа... - голосил Толик, и гитара в его руках подпевала, будто живая. Они всегда были умницами, эти иные, они знали, какие темы сейчас можно затронуть, а что лучше обойти. Они мало расспрашивали, больше говорили сами. Они хвалили Филиппа и рассказывали о том, что он отправлен высоким начальством в командировку куда-то на Тибет. Медведь расписывал житьё-бытьё Стаса, и как его все уважают, и что Гесер сказал, дескать: боевиков пруд пруди, а вот чтобы одновременно ещё и сканер толковый - это редкость. И очень парня ценит. Диниил слушал, курил, выпивал, когда наливали. Привычная к хмелю голова ничуть не утратила способности отсеивать преувеличенное и соображать недосказанное. Например, что Филипп после суда сам выпросился подальше от Москвы. Что Стас с другом не поехал из-за какой-то ссоры. И что Стасу очень нравится бывать у аналитиков, где работает уже с полгода некая Настенька. А ещё он прекрасно осознавал, что при желании все эти четверо легко влезут в его мысли и подкорректируют чувства, создадут нужное настроение, так, как им обрисовало перед поездкой к Даниилу начальство. Игорь вдруг поднялся со своей табуретки в углу, вроде бы отлить собирался, а удобства во дворе. Но пробираясь по тесному пространству мимо Даниила, сжал его плечо, легко, мимоходом. И не дававшая покоя с самого утра боль в ноге сразу притупилась, отдалилась, становясь не такой навязчивой и изматывающей. Спасибо. - на миг встретившись с ним взглядом, подумал Даниил. А Игорь в ответ едва заметно кивнул, и пошел себе дальше, к двери. Немногие знали, что расхожее в Дозоре мнение об этом ином слишком далеко от правды. Незаконченное среднее, фазанка, армия, спецназ? И две извилины из трех заняты боевкой? Куда там! Может, Игорь просто не любил лишних людей рядом с собой, и очень мало кому доверял? Даниил понял это еще в четырнадцать, когда явился на занятия в Дозор со здоровенным фингалом, полученным от Веньки. Мама отказалась залечивать следы самоутверждения принципиально, а отец сказал: "Заслужил - носи! В другой раз умнее будешь." Все вокруг тишком ехидничали и пошучивали, замечая ярко-фиолетовое нечто на поллица, а Игорь, проходя мимо, посмотрел на него странно, и на следующий день, при встрече, сунул ему в руки "Морского волка" Джека Лондона. Книга неожиданно захватила и понесла, что-то меняя внутри. С Венькой Даниил больше почему-то не дрался. А Игорь ещё не раз, уже по просьбе, таскал ему из дому разные книжки. - Пойдем, покурим, - ближе к ночи предложил Медведь. Женька, радостно дорвавшийся до лопаты, в это время таки взялся за обещанное - кидать уголь в печь, Игорь остался с ним, присмотреть, чтоб слишком не увлекся процессом. Толик расположился там же, в кочегарке, на перевернутом ведре, вместе с неразлучной гитарой: - Странный стук зовет в дорогу, может сердца, а может стук в дверь, и когда я обернусь на пороге, я скажу одно лишь слово: верь!.. Они медленно добрели до саморучно сколоченной Даниилом скамьи, прямо на всхолмье, нависающем над дорогой (ноги-то голову не больно спрашивали об состоянии адекватности на данный момент, плелись как попало, и трость то и дело подкашивалась), уселись, и оказалось, что Медведь прогрел её магией. Закурили. Вот мы и до дела добрались. - подумал Даниил со щемящей грустью. - Вот и кончилась игра в разбитную гулянку. - Кто там у тебя? - спросил Медведь, качнув головой туда, где через дорогу, под горку, круглосуточно дежурила машина. - Спецотдельцы. - ответил Даниил с напускной важностью. - Дрессированные. - Да ладно! - не поверил Медведь. - А гляди. Даниил встал, подковылял ближе к заборчику, за которым начинался крутой склон, размахнулся, и привычно пульнул горящий бычок в сторону дорогой иномарки. Окурок вспыхнул, не долетев, а впридачу приспустилось стекло и из недр авто вылетело с пяток нехороших слов. - Видал? - Даниил уселся на место. Медведь покивал с уважением: - И впрямь, дрессированные. Часто практикуешься? - Раз в день. Чтобы не расслаблялись. - Даниил вздохнул, - И им - разнообразие, и мне - весело. - и разрешил после паузы, - Давай, выкладывай, с чем тебя Гесер отправил? Медведь затянулся неспеша, а потом ответил: - С деловым предложением. - Чё там, орды тёмных к Москве подступают? Штурмуют Кремль? - не поверил Даниил. - Брось. - Медведь был уже полностью серьезен, - Тебе работу предлагают. - Сторожем на складе? Или дворником? Дворником я не потяну, сразу говорю... - опять начал Даниил, но на сей раз был уже довольно строго перебит. - Молчи и слушай! Гесер выбил тебе разрешение на пятый уровень. Но это при условии, что ты будешь работать в Дозоре. Даниил долго молчал. Медведь не торопил его. - Я думал, меня дольше мариновать будут. Чтоб уж до конца проникся. - наконец выдал он. - Дурак, - Медведь покачал головой, и продолжил, - Конечно, тут всё зависит от твоего желания. Но я бы не советовал... Не в твоем положении, вобщем. - он тяжко вздохнул, и покаялся, - Ну вот, какого хрена, а? Ты сам знаешь, не люблю я экивоков и прочих... виляний. И не мне бы тут тебя уговаривать, а кому поумнее. Но он просил меня поговорить с тобой. - К чему спешка? - спросил Даниил прямо. И в самом деле, чего вилять? Медведь посмотрел на него в легком недоумении: - Правда не понимаешь? - дождался когда Даниил отрицательно мотнёт головой, и пояснил, - Гесер опоздать боится, чтоб тебя не перехватили прочие умельцы. Это даже мне понятно, хотя речи напрямую об этом не было. - Ты... про кого? - Даниил щурился на него пытливо и жалел, что почти совсем стемнело, и глаза собеседника плохо видны в полумраке, - Кому я такой нужен? - О, Господи... - вздохнул Медведь тоскливо, картинно подняв взор к предночному небу, - А эти дрессированные спецотдельцы у тебя днюют и ночуют за какой надобностью? Или Инквизиция, или Спецотдел (а это один хрен) к тебе со дня на день с интересным предложением обязательно подъедут. А вот в том домике, - он махнул рукой в сторону одного из коттеджей, - тёмные живут. Вполне легально, надо сказать, Маг после травмы подлечивается, а жена его, типа, сопровождает. Завулон с тебя всё это время глаз не сводил. - Я же светлый. - чувствуя себя полным дураком, попытался поспорить Даниил, - Был. Завулону-то что? - И кто же, как ты думаешь, сдал тебя упырям и оборотням, что они к тебе через день шастают? Про визиты "мстителей" Даниил ребятам сам рассказал, когда спросили, откуда у него свежий шрам на подбородке. Один из гостей (спецотдельцы и не думали их тормозить, а только каждый раз выговаривали поднадзорному за превышение самообороны) зацепил коготком. Правда, именно в этом случае к врачу везти пришлось именно Даниила, чтобы наложить швы. Причем, отвозил темный, светлый даже не подошел к раненому. - Ты ведь уже был тёмным, - продолжал разжёвывать и без того уже понятное Медведь, - А Тьма, она... Как это Антон однажды сказал? - она имеет накопительную систему. И при такой жизни у тебя есть все шансы, по возвращении магии, в Свет не вернуться. - Бл*дь. - сказал Даниил. - Не то слово. Но очень мало кто отважится сказать это Завулону напрямую. - хмуро пошутил Медведь. - Я б и не напрямую не советовал. - Даниил поднялся. - Ладно, я тебя услышал. Сколько у меня времени? - До пятницы. Женька же сказал. - улыбнулся в бороду Медведь. - А мы пока тут побудем, присмотрим за тобой. - Чтоб я с крючка не сорвался? Они медленно побрели назад. - Ну вот в кого ты такой, а? Ленка, вроде, нормальная... Гошка мало тебя, видать, порол в детстве. - Вообще никогда. - Это зря. Почему у тебя кругом враги и недоброжелатели? И каждый руку протягивает только с подвохом? - Опыт? - Хреновый. У тебя опыт. Я бы посоветовал попытаться пожить по-другому. - По-какому? - По-светлому. Ты же светлый? Или как? - Я - ничей. - Такие долго не живут. По одной простой причине - сами помирают от тоски. Сидя на крылечке, негромко музицировал Толик: - Отслужи по мне, отслужи, Я не тот, что умер вчера. Он, конечно, здорово жил Под палящим солнцем двора, Он, конечно, жил не тужил, Не жалел того, что имел. Отслужи по мне, отслужи, Я им быть вчера расхотел... Даниил уселся рядом, слева, с наслаждением слушая. С места он коня пускал вскачь, Не щадил своих кулаков, Пусть теперь столетний твой плач Смоет сладость ваших грехов. Пусть теперь твой герб родовой На знамёнах траурных шьют. Он бы был сейчас, конечно, живой, Если б верил в честность твою. Но его свалили с коня, Разорвав подпругу седла, Тетива вскричала, звеня, И стрела под сердце легла... Тронный зал убрать прикажи, Вспомни, что сирень он любил. Отслужи по мне, отслужи, Я его вчера позабыл. Я вчера погиб ни за грош, За большие тыщи погиб, А он наружу лез из всех своих кож, А я теперь не двину ноги. В его ложе спать не ложись, Холод там теперь ледяной. Отслужи по мне, отслужи, Умер он, а я нынче другой.