Hello, neighbour

В будни Лухана иногда врывались такие дни, где без официальной формы одежды делать было нечего. Сегодня, как раз-таки, случился один из этих дней. У компании просто не было возможности откладывать ежегодное совещание на еще более неопределенный срок, особенно учитывая, что Чунмен куда-то пропал, и Лухану пришлось самому изрядно помотаться по фирмам-партнерам, благотворительным фондам, дать пару интервью журналистам, что он ненавидел больше всего, и толкнуть речь на местном факультете компьютерных технологий и программирования. Когда мужчина вернулся в офис - уставший и выжатый, словно лимон, не спавший где-то около пяти дней - Ванесса сообщила ему очень "радостную новость": акционеры уже собрались, и вместе с главными техниками и Исином, как руководителем отдела, ждут его в конференц-зале. Сначала Хань хотел упасть прямо на месте, на гладкий и блестящий пол, чтобы удариться головой и уже никогда не встать. Потом захотелось убежать. После - спрятаться под стол своего секретаря. Но ничего из этого он, конечно, сделать не мог. В очередной раз проклиная своего "любимого" партнера и соучредителя, Лухан вошел в зал для переговоров уверенной походкой, держа под дрожащей рукой дипломат с документами и раздавая покровительственные улыбки налево и направо. Двери закрылись с легким стуком. Началось оживленное обсуждение. Лухан любил и ненавидел эти совещания одновременно. С одной стороны, через споры его сотрудники приходили к каким-то новым высококлассным идеям по развитию бизнеса, и Хань не мог быть довольным еще больше, потому что каждая такая задумка - будь то новый сервис с автоматической системой распознавания личности и предоставления полной его биографии, который прозрачной пластиной крепился на ладонь, и ты мог получить даже полное расписание этого человека за прошлый месяц с фотографиями и видео, или же упрощенная модель их самого первого дешифратора, оснащенная большим объемом оперативной памяти - выходила в свет совершенной. Но была и негативная сторона процесса: крики диких папуасов, с которыми проходила дискуссия. По большей части, громче всех орал именно Лухан, но его это мало волновало: он один пытался перекричать стадо баранов, которое кидалось отчетами о состоянии бюджета и кодами нового дрона для национального банка. Это действительно походило на конец света или падение Помпеи. Никто из мелких клерков не смел даже близко подойти к дверям конференц-зала, потому что рисковал получить папкой или дыроколом в лицо. Это совещание не отличалось от предыдущих абсолютно ничем. Даже вечно спокойный Исин не на шутку разошелся, рассказывая главе отдела разработчиков, куда он может засунуть свой неправильный двоичный код, который их здание разнесет по щелчку пальцев. Тот в свою очередь пожелал главе IT-отдела умыться в чернилах принтера, потому что они у них постоянно плюются ими, как напуганные осьминоги. Лухан орал им всем заткнуться и тыкал в лицо каждому диаграммами и отчетами, где черным по белому было написано, что если они не сдадут проект в начале нового квартала, все пойдут на трассу с голыми задницами. Вдруг дверь зала резко открылась. Шум стих так же быстро, как и начался. Участники спора синхронно повернули головы в сторону двери. На пороге большого овального офиса стоял Ву Ифань и снисходительно улыбался на все происходящее. Он склонил голову на бок и жестом поманил Лухана к себе. Тот подозрительно сощурился, побелевшие пальцы сжались на жалких листах с такой силой, что привели их в негодность. Хань не любил, когда врывались в его рабочее пространство и нарушали шаткий трудовой процесс, о чем брюнет не раз говорил Крису, но тот, как обычно, пропускал всю эту мишуру мимо ушей. Предупредив собравшихся о том, что он выходит всего на минуту и чтобы они даже не пытались начать снова обсуждать дела компании без него, мужчина шустро обошел круглый стол и вышел из зала, хлопая дверью так, что она задрожала. - Сколько раз я просил не приезжать ко мне на работу без предупреждения?! - зашипел Лу так, чтобы его слышал только Ифань. - Не видишь, у меня совещание! Что тебе нужно? - Самую малость, если честно,- мужчина оперся плечом на гладкую стену. Вместо привычного костюма на нем была ветровка с надетой под ней толстовкой и грубые голубые джинсы. Завершали образ черные солнечные очки. - Мне нужно тебя забрать. - Ты умом тронулся? - спросил Хань. - У меня работа. Куда забрать? - В Шотландию,- будто маленькому, пояснил Ифань. - У нас свадьба завтра. Крису нравилось наблюдать за тем, как отчаянно работают шестеренки в голове у его жениха, и весь этот процесс отображается у него на лице. Сначала Лу замирает, превращаясь в робота, потом медленно начинает растерянно моргать, пытаясь понять смысл сказанных ему слов. На лице застывает умилительное выражение раскаяния и осознания того, что он опять упустил очень важную вещь, которая была забита в дальний угол сознания рабочими моментами. Ифань предполагал, что Хань забудет. Тот сразу оградил себя от какого-либо участия в подготовке к торжеству, аргументируя это тем, что скорее просто подвергнется истерике и сляжет дома с нервным перенапряжением. Лучше работать. Так что не было ничего удивительного, что он с головой ушел в бизнес, пока его партнер вот уже несколько недель помогал с подготовкой к свадьбе вместе с остальными. Исина никто помогать не взял, потому что тогда надо было бы следить и за ним. Лучше пусть они вдвоем с Ханем держат компанию на плаву, чем мешаются под ногами. Лицо Лухана сразу прояснилось, когда он понял, куда пропал Сухо, а потом снова приняло это обреченно-виноватое выражение. Все это время Ифань наблюдал за ним с насмешливой улыбкой. - Твою мать,- произнес Лу. - Я сейчас. Он медленно развернулся и прошел обратно в зал. За дверями стояла мертвая тишина. Хань подошел к одному из руководителей отдела технического обеспечения и что-то быстро прошептал ему на ухо. Все настороженно замерли. Женщина, выслушав его, тут же уверенно кивнула, собирая вокруг себя разложенные в творческом беспорядке документы в стопку. Лухан направился к выходу из кабинета, не забыв прихватить с собой Исина. Тот даже не сопротивлялся. Когда они вышли из зала переговоров, Крис молча развернулся и пошел к лестнице. На улице их ждал черный Mercedes. Водитель учтиво открыл дверь пассажирского сидения, пропуская Лухана в новый салон. Ненавязчивый запах кожаной отделки ударил в ноздри. К Лухану присоединился Ифань; Исин ехал спереди. Хань прислонился к чужому плечу и выдохнул. Рука Криса тут же прижала его к себе, крепко сжимая левый бок мужчины. Холодный металл кольца ощущался через слои одежды, и Лухан завозился, устраиваясь поудобнее. Разом накатилась вся усталость и волнение, которого он старался избегать последние несколько месяцев. И теперь не совсем было понятно, что делать: облегченно выдохнуть от того, что все подходит к логическому завершению, или продолжать держать руку на пульсе, потому что нельзя было быть уверенным в том, как пройдет завтрашний день. Брюнет закрыл глаза и совершенно без изящества прикрыл зевок. Чем он вообще думал, когда на все это соглашался? Машина остановилась напротив небольшого кирпичного дома в пять этажей. Учитывая, что рядом, практически через дорогу, находились огромные высотки, этот каменный куб был похож на пенек среди дубовой рощи. Рядом стояли различные магазины с яркими витринами и незаметная книжная лавка. Они зашли в дом. Лухан шел точно за Крисом, потому что не имел ни малейшего представления о том, что здесь могло находиться. Сегодня они впервые за месяц были предоставлены сами себе. Точнее, у них назрел очередной совместный проект, и пока две фирмы работали, не покладая рук, Ифань увел Лухана из компании, чтобы прогуляться. Так они и оказались здесь. Крис замер возле двери на пятом этаже, которая располагалась по центру, и достал из кармана связку ключей. Замок с тихим щелчком поддался. - И что мы здесь забыли? - спросил брюнет, переступая порог. - Просто осмотрись. Ифань быстрым шагом прошел вглубь квартиры, пропадая из виду. Как будто знал, куда нужно идти. Лухан повертелся на месте, оглядывая гардероб из светлого дерева и подставку для обуви. Слева была маленькая кухня. Окно было открыто, распространяя по комнате запах цветущей липы. Дальше по коридору, как перекресток, располагались три белые двери. За одной из них оказалась ванная комната. За другой - небольшая удобная гостиная с грубой софой и растениями по ходу плинтуса. Окна выходили на другую сторону дома, откуда можно было увидеть расплывающийся вдалеке бизнес-квартал. Все комнаты были выполнены в оттенках белого и голубого, а кухня пестрела коричневым, мягкой охрой, грязным желтым, расцветая пшеницей на полках с уже приобретенной кухонной утварью. Лухан теперь с огромной долей подозрения поворачивал ручку средней двери и заходил внутрь. Комната ничем не отличалась от остальных. Большое светлое пространство, как прозрачный аквариум, окутывало его со всех сторон. Окно почти во всю стену было разделено на три секции и выходило на оживленную улицу. В углу стояло простое, без вычурности, напольное зеркало: сверкающее от чистоты стекло, обернутое в белую деревянную раму, на подставке. Стены были голые. Пол - ламинат цвета горького шоколада. Большая двуспальная кровать стояла в окружении низких тумб. На ней аккуратно лежали подушки среднего и маленького размеров, из которых белой вороной выделялась одна в разноцветную клетку. Ватное одеяло, которое, казалось, может полностью укрыть кровать, было причудливо смято, придавая стерильной комнате чуточку необходимого беспорядка. На вершине одной из складок поместилась небольшая коробочка малахитового цвета, обвязанная золотистой лентой. Лухан хмыкнул. Хорошо. Давай поиграем. - И как тебе? - спросил Ифань издалека, наблюдая за лицом мужчины. - Нравится,- кивнул он. - Минималистично, но уютно. Правда, я все еще не понимаю, что мы здесь делаем. - Отсюда до твоей фирмы полтора часа,- продолжил Крис. - Без пробок - сорок минут. Примерно столько же до моей компании. Я купил это место. - А что с твоей квартирой? - спросил Хань. - Она была довольно неплохой. - Я хотел, чтобы у нас было что-то свое. Новое,- они синхронно повернулись к раздражающей зрительный нерв коробочке. - Будем считать, что я согласился на твое предложение жить вместе,- Лухан закатил глаза. - Хоть мы уже и так это делали. А на кровати что? Старые хозяева забыли? - Открой и узнаешь. Лухан покачал головой. Он точно не знал, что там, но догадывался по очевидным причинам. Ифань напряженно следил за Ханем, который медленно обходил широкую кровать, чтобы оказаться поближе к заветной коробочке. Брюнет поддел узкую бархатистую ленту пальцами и тут же убрал руку. Повернул голову на задержавшего дыхание Криса, стреляя глазами в сторону нервничающего мужчины. Знал бы он, с чем сюда пришел сам Лухан, волнение быстро сменилось бы истеричным смехом. - Нет,- ответил брюнет. - В каком смысле? - сердце Криса упало вниз. Он как будто резко вернулся в прошлое, переживая одну из их самых громких ссор. Ифань нервно сжимал руки в кулаки, но попытки унять дрожь были тщетны. - Если ты хочешь, чтобы это случилось,- начал говорить Лухан, улыбаясь, - то сделай все правильно. Крис выдохнул, сначала не понимая, что только что сказал ему брюнет. Слова медленно, но верно приобретали смысл. Мужчина на негнущихся ногах обошел Лухана, с излишней прытью схватил коробочку с одеяла. Ифань опустился на одно колено, и Хань прикрыл рот рукой, чтобы открыто не засмеяться. Это было так неловко. Он опустил искрящийся весельем взгляд вниз, чтобы увидеть, как медленно открывается коробочка, и в ней оказывается серебряное резное изделие ручной работы в виде литого дракона - логотипа семейного бизнеса Ву. - Хань,- Крис прочистил горло, и Лу вновь попытался сдержать смех,- ты выйдешь за меня? - Черт,- всхлипнул брюнет. - Ты сейчас так смеяться будешь. - Не думаю,- отозвался Ифань. - У меня тут сейчас сердце разорвется, пока ты молчишь. Запомни: откажешь - в окно выкину. - Это необязательно,- теперь Хань уже засмеялся в голос. Он полез в карман пиджака и достал почти идентичную коробочку. Отделана она была, правда, синим бархатом. Лухан открыл ее и медленно наблюдал, как вытягивается от удивления лицо Ифаня. Хань сразу вспомнил, как ювелир страдал и бубнил проклятья себе под нос, пока пытался понять, каким образом можно получить из серебра необходимую форму. Оригинальностью оба мужчины не отличались. На Криса смотрело серебряное кольцо в форме логотипа компании Лухана. Оригинальная бизнес-приватизация. - У меня к тебе,- сквозь смех попытался сказать брюнет,- встречное предложение. Из глаз текли слезы и падали на согретый во влажных от нервных переживаний руках металл. Теперь Ифань тоже начал смеяться: сначала тихо, а потом все громче и громче. Он оперся рукой на колено, пока грудь тряслась об безудержных спазмов. Хань держался за его плечо и тоже дрожал. Когда они все-таки успокоились, Ифань посмотрел во влажные глаза напротив и спросил: - Ну так что? - Хань приподнял бровь. - Я первый спросил. Имею право услышать ответ. - Господи, ты по всем моим принципам проехался. Видимо, это что-то значит, раз я тебе позволил. Да,- для верности мужчина кивнул. - Я выйду за тебя. Они обменялись кольцами, и Крис резво схватил Лухана под колени, поднимая его на руки, агрессивно оккупируя чужой рот. Хань все еще тихо посмеивался, но вскоре веселые звуки начали перерастать в томные вздохи. Он обнял Ифаня за шею, двигая головой навстречу, пока ноги болтались в воздухе. Кольцо упиралась ему в заднюю стенку реберной клетки. Брюнет знал, что именно сейчас чувствует себя самым счастливым на свете. И это было незабываемо, черт возьми. В Шотландии они оказались далеко за полночь. В темноте перед Луханом возвышался огромный замок, но он был слишком измотан перелетом, долгой дорогой и погодными условиями, чтобы достойно среагировать на открывающееся перед ним великолепие. Они прошли сквозь раскинутый возле входа небывалых размеров зеленый лабиринт прямо к дверям. Внутри горел мягкий свет. Под ним блестели картины и антикварная мебель. Они поднялись на второй этаж, где Лухана тут же схватил под руку Тао - даже не успел поздороваться - и увел в дальнюю комнату, захлопнув перед носом Криса дверь. И все заверения Ифаня о том, что у них завтра свадьба, и он имеет полное право провести ночь в компании своего жениха, рассыпались о дубовую дверь. Лухан оказался в просторной комнате с бежевыми стенами. Напротив окон, обрамленных шторами цвета молочного шоколада с полосатой драпировкой, где перекликались рыжий, белый, бледные желтый и зеленый, стояли два маленьких кресла и столик. На потолке была элегантная кованая люстра, напоминающая небольшой канделябр. Рядом с темной дверью, которая вела в ванную комнату, расположилась кровать из темного дерева со столбиками и две тумбы с той же драпировкой, на которых стояли горящие лампы. В комнате никого не было, кроме них с Тао. Он крутился вокруг Лухана, постоянно причитая, что брюнет выглядит абсолютно отвратительно. И Хань не мог спорить с тем, что и так прекрасно знал. Наконец, когда Тао убедился, что Лухан удобно устроился в постели и уже медленно проваливается в сон, он оставил брюнета одного. Мужчина даже не понял, как отключился. Его тело, закутанное в теплое одеяло, полностью расслабилось, дыхание постепенно выровнялось под треск поленьев в камине, а перед глазами показалась долгожданная тьма. Проснулся он на следующий день, когда холодное осеннее солнце добралось до его комнаты. Лухан успел только умыться, когда к нему без стука ворвались Тао, Кенсу и Бекхен. Мужчину тут же усадили в кресло, всучили в руки чашку горячего ромашкового чая. На лице оказалась маска. Хань прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Бекхен уже работал с его волосами. Постепенно внутри Лухана начала подниматься паника. Сердце стучало, как бешеное. Сегодня вечером у него свадьба. Он выйдет замуж за человека, который перевернул его жизнь с ног на голову. В руках задрожала чашка, и Кенсу забрал напиток из его рук. Хань выдохнул. Боже, теперь все стало таким реальным! Он не сомневался, что хочет это сделать, но в то же время последние события шли вразрез с его принципами. Лухан никогда не думал, что согласится на свадьбу, причем на такую. Огромный шотландский Achnagairn Castle сиял белым камнем под октябрьским солнцем. Ветер обдувал подъездные дорожки, на которых танцевали желтые листочки. От внутренней роскоши комнат и банкетного зала можно было потерять дар речи. И Хань боялся сделать шаг наружу, выйти из комнаты. Ему казалось, что он тут же свалится в обморок. Тао пожаловался на его помятый вид и синяки под глазами. Тут же в его руках оказалась косметика. Лухан стойко терпел все манипуляции со своим лицом, пока Тао, по его словам, делал из трупа Лу диснеевского принца. Бекхен уже закончил укладывать волосы Ханя, и теперь они лежали мягкими вьющимися локонами. Кенсу в это время колдовал с костюмом, который висел на двери шкафа. Лухан взмахнул угольными ресницами, очередной нервный вздох вырвался изо рта. - Не волнуйся ты так,- успокоил его Бекхен. - Ты великолепно выглядишь. - Я готов прямо сейчас поймать такси и убежать,- истерически хохотнул Хань. - Что я делаю? - Может, отвлечешься? - предложил Кенсу, пока Тао снова приступил к своей магии макияжа. - Повторишь клятву? Лухан покачал головой. Если он начнет читать то, что написал в бреду, у него точно нервы пойдут по швам. Когда Тао закончил, из зеркала на брюнета смотрел молодой мужчина с блестящими глазами, дрожащими губами, которые имели эффект влажности от нанесенного на них блеска. Не было заметно ни синяков под глазами, ни излишней бледности. Лицо приобрело натуральный оттенок. Лухан постарался улыбнуться и расслабиться. Все будет хорошо. Осталось совсем чуть-чуть. Он не должен сорваться. Ифань с самого утра принимал гостей. В этом ему помогали Исин и Чондэ. Чунмен занимался подготовкой места проведения свадебной церемонии - нужно было разобраться с посадочными местами. Родители Ифаня сообщили, что немного задерживаются из-за отмененного рейса. Крис тряхнул головой, отгоняя нервное напряжение. Первым, как ни странно, в замке оказался Чонин. Он шел под руку с молодым человеком, которого представил как своего возлюбленного. Тот оказался именитым кондитером. Так что не было ничего удивительного, что в качестве подарка они преподнесли свадебный торт. Ифань и Чонин тепло поздоровались. Все это время они поддерживали связь, как старые друзья, но не очень часто, чтобы не навязываться. Крис посчитал нужным сообщить другу о торжестве, и тот ответил совершенно восторженным согласием. Он мягко обнял Ифаня, когда они поравнялись и спросил у друзей, где можно найти Ханя. Все-таки, они очень давно не виделись, и, что бы между ними не было в прошлом, Чонин соскучился по повелителю клавиатуры Лу. Исин вызвался их проводить. Потом начали приезжать друзья Ифаня из университета, члены его баскетбольной команды. Близкие родственники из Канады и товарищи оттуда же. Подтягивались и друзья Ханя из университета. Его партнеры по бизнесу, которые стали ближе, чем простые компаньоны. Влиятельные люди, с которыми Крис раньше просто держался за руку, а Хань водил с ними дружбу. На подъездной дорожке показалась дорогая серебристая иномарка, и из нее вышел Пак Чанель. Крис заранее у всех спросил, будет ли это правильным - пригласить его. Ну, кроме Лухана, возможно. Он боялся, что Бекхен может отреагировать плохо, но мужчина лишь согласно кивнул, когда Ифань озвучил ему свою идею. Будет классно, если они все соберутся вместе, как в университете, чтобы порадоваться за друзей. Но была и еще одна причина: Ифань не мог отказать себе в желании позлорадствовать. Показать Чанелю, что спустя столько времени, спустя все те ссоры, которые Лу и Крис устраивали в стенах университета и вне их, они все еще вместе, у них сегодня свадьба, и, возможно, на его месте мог быть и Пак. Мужчины сухо поздоровались. Чанель остался со всеми встречать гостей. Пока они ждали, успели перекинуться парой слов. Чанель был хорошим баскетболистом, уверенно проводящим сезон за сезоном в национальной лиге. Все это время он поддерживал связь с Бекхеном и немного с Сухо, который рассказал ему о совместном бизнесе с Луханом. Крис тоже поделился тем, чем занимался. Тут к Чондэ подбежала Сохен, одетая в красивое белоснежное платье с красным поясом, и все внимание Чанель переключил на девочку. Они быстро нашли общий язык. Наконец, приехали родители Лухана. Ифань волновался, как никогда, перед встречей с ними. Супруги Лу были приветливы и дружелюбны. Они поздоровались с Ченом - Сохен достался поцелуй руки от отца Ханя - потом с Чанелем и, наконец, подошла очередь Ифаня. Родители придирчиво смотрели на будущего мужа своего сына, а затем переглянулись с довольными улыбками. - Так, значит, это ты у нас настойчивый безбашенный бизнесмен,- протянул Господин Лу. Баритон резко ударил куда-то под дых. - Похоже, что я,- неуверенно произнес Крис. - Говорила же, что у нашего сына отличный вкус,- произнесла мама Лухана. - Ты посмотри на него! Шикарный мужчина. - Я сейчас ревновать начну,- сдерживая смех, ответил ей муж. - Что ж, Ифань, рады с тобой познакомиться. - Я тоже,- улыбнулся мужчина. Родители Ханя крепко обняли его по очереди, а потом прошли в замок. Им не терпелось увидеть Лухана в качестве волнующегося жениха. Гости еще прибывали, а родители Криса по-прежнему задерживались. Он даже подумал, что они не успеют на церемонию. Но тут, проезжая сквозь массивные лиственницы, показался знакомый автомобиль. Ифань облегченно выдохнул, Чен ободряюще хлопнул его по плечу. Машина остановилась, открылась пассажирская дверь, и на Криса тут же налетела маленькая девочка - его сестра. Родители терпеливо ждали, пока младший ребенок выпустит из паучьего захвата старшего. - Мы твоего жениха до свадьбы увидим? - хитро спросила женщина, целуя сына в щеку. На скуле остался бледный след от помады. - Надеюсь, что я его до свадьбы увижу,- произнес Ифань. - А то еще убежит. - От тебя? - усмехнувшись, спросил отец. - Теперь уже вряд ли. - Ты просто его не знаешь,- покачал головой мужчина. На самом деле, то, что Лухан еще не сбежал, Ифань считал подарком свыше. Весь полет до Шотландии Хань шутил, что хочет побыть сбежавшей невестой, и хоть Крис понимал, что это несерьезно, сердце все равно предательски екало на каждую такую реплику. Он был до невозможного счастлив, что брюнет согласился выйти за него. До сих пор вспоминал их, так называемую, помолвку со смехом. Видимо, они действительно оба доросли до такого серьезного шага и теперь принимали его со всей ответственностью. Ифань прекрасно понимал все прошлые сомнения своего жениха. Скорее всего, они бы действительно не справились с давлением, которое обязательно свалилось бы тяжелым грузом. Но сейчас оба состоялись как руководители, построили свой бизнес; в их руках была ответственность за сотни людей, работающих под началом обоих фирм. Они могли потянуть еще один серьезный шаг, которым стала эта свадьба. Ифань не понимал, как можно любить еще больше, но при мысли о Лухане все внутри так сильно сжималось, принося теплоту и нежность, окрашивая этот октябрьский день яркими красками. Он надеялся, что Хань чувствует то же самое. - Кенсу, скажи, с каких пор ты из археолога переквалифицировался в модельера? - скептично поинтересовался брюнет. - Я многофункциональный,- хмыкнул мужчина, поправляя черный ремень на винных брюках. Сейчас Хань стоял возле зеркала, пока Кенсу подгонял под него костюм - тоже свадебный подарок. Он был красивого глубокого алого цвета и в сочетании с белоснежной рубашкой, галстуком и лакированными дизайнерскими ботинками выглядел попросту волшебно. Тао и Бекхен расположились в креслах и даже не пробовали мешать Кенсу с подготовкой жениха. Лухан думал, что этот костюм, как и все до него, будет висеть на нем, как на тонкой вешалке. Но он ошибся. Материал прекрасно ложился к телу, пиджак идеально сидел в плечах, а узкие брюки и без ремня, в принципе, туго прилегали к бедрам. Хань придирчиво оглядел свое отражение, пока Кенсу поправлял ему галстук. Сзади широко улыбались Тао и Бекхен. Вдруг дверь распахнулась, и в комнату вошли родители Лухана. Отец прошел вглубь помещения и познакомился с находящимися в ней мужчинами. Даже Кенсу смущенно пожал крепкую ладонь ученого. Мама брюнета так и замерла в дверях. Глаза женщины наполнились горячими слезами. Она медленно подходила ближе к зеркалу и встала ровно за плечом сына. Они обменялись счастливыми улыбками. - Пожалуйста, не плачь,- тихо сказал Лухан. - Ты великолепно выглядишь,- сказал отец. - Ифаню с тобой повезло. - Вы уже познакомились? - спросил мужчина и ойкнул, когда Кенсу случайно уколол его булавкой. - Лучше поздно, чем никогда,- пожурила его мама, и Хань точно бы сгорел от стыда, если бы уже не умирал от волнения. Тао, как заботливая и самая главная "подружка невесты" проводил родителей Лухана в специально отведенную для них комнату, когда семейный момент восхищения, умиления и слез подошел к концу. С костюмом тоже было покончено. Оставалось несколько часов до начала церемонии. В подготовке Хань был уверен - всем занимался Чунмен, а он считался перфекционистом до мозга костей. Друзья решили отвлечь мужчину легкой беседой, в которую влился недавно подошедший Чонин. Лухан очень рад был видеть старого друга сегодня. Ему становилось значительно легче от того, что вокруг было столько знакомых людей, хоть половины из них он еще и не видел. Утром на пару минут заглянул Сухо вместе с Ченом и Сохен. Они преподнесли Ханю небольшой фиалковый букет, который мужчина пообещал выкинуть в конце банкета в толпу, как дань традициям. Больше он никого не видел. Раздался тихий стук в дверь. Лухан повернул голову на звук, в проеме показалась голова Чанеля. Бекхен резко подскочил со своего места. Было видно, что и остальные не ожидали увидеть Пака сегодня. Чанель смущенно улыбнулся, проходя в комнату. Он неловко прикрыл за собой дверь, потому что руки держал за спиной. Мужчина поздоровался со всеми присутствующими и остановился напротив Лухана. Брюнет обвел застенчивым взглядом знакомое лицо, прежде, чем добро улыбнуться. Он был рад видеть Чанеля; столько времени прошло с их последней встречи. Пак практически не изменился: те же оттопыренные уши, детская наивность на лице и отросшие темные волосы. - Прекрасно выглядишь,- немного волнуясь, проговорил Чанель. - Спасибо,- ответил ему Хань. - Ты тоже. Вновь воцарилось неловкое молчание. Даже Тао резко стало неудобно находиться в комнате. Чанель показал руки из-за спины, и Хань удивленно на него посмотрел. Прямо перед его лицом оказался огромный букет бледно-желтых нарциссов. Прозрачные лепестки сливались с яркой насыщенной сердцевиной, и каждый распустившийся бутон выглядел прекрасно за счет этого контраста. Лухан дрожащими руками принял букет. Чанель передернул плечами и снова выдавил улыбку. Хань ответил ему тем же. Цветы не помещались у него в руках, он не мог их обнять. Дверь опять открылась, и сзади Кенсу высказался по поводу проходного двора в комнате жениха. Но пришел к ним второй главный герой сегодняшнего дня. Крис обвел комнату взглядом, останавливаясь на паре в центре. Лухан тихо поблагодарил Чанеля за прекрасный букет и отложил его на маленький пуфик возле кровати. Ифань тут же оказался возле него, обнимая за талию. Он чувствовал, как Хань расслабился в его руках; холодные пальцы вцепились в ладонь мужчины. - Нельзя видеть невесту до свадьбы! - неожиданно завопил Тао, и Хань проглотил желание стукнуть друга чем-то тяжелым. - Где ты тут невесту увидел? - процедил он под тихий смех Ифаня. - Оставьте нас. Все исчезли из комнаты, как по щелчку пальцев. Хань облегченно выдохнул, когда дверь закрылась за уходящим Кенсу. Ифань развернул его к себе лицом. Пальцы заскользили по ткани пиджака. Он наклонился и поцеловал будущего мужа в висок. Лухану так хотелось спрятать лицо на груди мужчины, но он понимал, что на белоснежной рубашке останется след от пудры и тонального крема. Вместо этого брюнет просто покрепче перехватил чужие запястья и заглянул в глаза, которые лучились счастьем. Он сделал правильный выбор. - Волнуешься? - спросил Ифань, и Лу невесело фыркнул. - Меня от drag queen отличает только отсутствие перьев! Я не волнуюсь, а тихо паникую. - Ты великолепно выглядишь,- нежно произнес Крис. - От тебя это действительно комплимент,- протянул Хань. - Я с ума сойду в этих четырех стенах. Что, порисовался перед Чанелем? Доволен? - Просто решил показать этому высокомерному болвану, что он потерял,- немного зло произнес Крис. Губы обожгло от резкого удара. - Не выражаться! А то соберусь, угоню машину и сбегу. Ифань теперь получил подтверждение тому, что не он один находится в эмоциональном возбуждении. Они еще немного побыли вместе в тишине: просто стояли, обнявшись, наблюдали в окно за тем, как по лабиринту гуляют люди, некоторые расхаживают вдоль сада, наслаждаются уходящим теплом и мягким светом прячущегося за облаками солнца. Потом Чонин и Чондэ увели Ифаня в его комнату. Приехали последние гости. Приготовления подходили к концу. Крис занял комнату с камином на втором этаже. Сейчас он, Чонин и Чен ждали, когда придет Сухо и скажет, что можно начинать церемонию. Мужчина мерил шагами комнату, не в силах преодолеть гнетущее ожидание. Приносящий умиротворение зеленый цвет, как написано во всех книгах по психологии, почему-то не успокаивал. Ифань не знал, куда деть руки, как унять дрожь во всем теле. Что, если он споткнется, пока будет идти до арки? Или произнесет слово в клятве неправильно? Вдруг Ханю не понравится сюрприз, что он ему приготовил? - Ты можешь успокоиться? - устало повторил Чен. Из-за Криса у него уже двоилось в глазах. - А если Лухан действительно сбежит? - Ифань резко остановился, а потом вновь возобновил движение. Пальцы теребили пуговицы на пиджаке. - С чего бы ему это делать? - спросил Чондэ.- Он любит тебя, Фань. А ты его. Все шло к этому финальному "Долго и счастливо". Поэтому прижми свою задницу к дивану, или я тебя ударю, клянусь. Крис не обратил на замечание друга никакого внимания. Он заметил в окне движение в сторону сада, солнце уже почти спряталось за деревьями. Мужчина судорожно проматывал в голове все события сегодняшнего дня, проверяя все ли сделано так, как нужно. Но и этого было недостаточно для того, чтобы успокоиться. Ему нестерпимо хотелось оказаться напротив Лухана, сжимая его хрупкую ладонь в своей, пока он будет надевать ему кольцо на палец. Только тогда все будет идеально. - Правда, Ифань, хватит. Ты испортишь костюм,- добавил Чонин. - Не могу успокоиться,- пожаловался Крис. - Снимай пиджак. Ифань даже замер от подобной просьбы. И не совсем понял, почему подчинился. Когда пиджак оказался в руках у Чонина, тот смял его, размахнулся и выкинул в окно. Две пары расширившихся от шока глаз уставились на него. Чонин пожал плечами. - Зато ты больше не будешь ничего дергать. Как раз в этот момент открылась дверь и показалась голова Чунмена. Он довольно улыбнулся и объявил, что можно начинать. Трое мужчин выдохнули. Сухо открыл дверь, пропуская Ифаня и друзей в коридор, и сам последовал за ними на улицу, в сад, чтобы занять свое место. Сердце болело так, будто готово было взорваться в любой момент. Крис повертел головой по сторонам, но не заметил нигде присутствия Лухана. Что ж, теперь они встретятся только у алтаря. В нижней части сада, среди кленов, рябин, дубов, листья которых все еще оставались по большей части зелеными, стояла огромная каменная арка, оставшаяся в замке со времен средневековья. Ее постоянно белили, чтобы сохранять свежесть и уберечь от повреждений, но вот керамическая мозаика пошла трещинами из-за времени. Правда, хуже от этого не стала: внутри, среди орнамента рококо, располагались два пузатых херувима, приподнимавших своими маленькими ручками амфору, которая была практически одного с ними размера. Арка была огорожена высоким бордюром. Дальше находились кованые лавки, на которых уже расположились гости. По длинной дороге, запорошенной золотой листвой, шла маленькая девочка: кудряшки взлетали при каждом шаге, подгоняемые ветром. Это была сестра Ифаня. Она несла в руках маленькую корзинку, наполненную лепестками алых роз. Как только девочка скрылась за поворотом, показался Ифань. Все завороженно смотрели на статную фигуру мужчины без пиджака. Черная бабочка подчеркивала его длинную шею, камербанд делал фигуру более мощной. Шаги Криса по хрустящей листве были слишком громкими в восторженной тишине, но ему было все равно. Раздались первые хлопки. За ним послышался еще один ряд, теперь более громкий. К аплодисментам присоединились крики и улюлюканья. Ифань широко улыбнулся, на ходу пожимая руки своим друзьям. Его мама, увидев сына, подняла два больших пальца вверх; он ей подмигнул. Дойдя до арки, мужчина встал на свое место и кивнул их названному священнику. Тот повторил жест. Появилась вторая девочка. Подросшая Сохен несла такую же корзину. Девочка шла неторопливо, не то, что ее маленькая предшественница. Она со всей ответственностью подошла к делу. Или просто тянула время. Когда она ушла с тропинки, гости замерли в ожидании второго жениха. Но тот все никак не появлялся. Крис прочистил горло и неловко улыбнулся. Но было не до смеха. В ушах стучало; он старался поворачиваться, чтобы это не было сильно заметно. Среди гостей послышались шепотки. Ифань прикрыл глаза, поднимая голову к небу. Сделал глубокий вдох. Время тянулось мучительно медленно. Наконец, послышались тихие шаги. Лухан шел в умеренном темпе. Винный костюм смотрелся элегантно в осеннем пейзаже. Мужчина почти незаметно прихрамывал на правую ногу, и Ифаню захотелось рассмеяться. Черт, он так перепугался. Шествие Ханя тоже сопровождалось громким шумом и аплодисментами. Брюнет выдохнул и чуть не упал на месте, когда заметил рядом с Ифанем мягко улыбающегося Минсока. Он продолжал идти, но все его существо вопило от радостного возбуждения и шока, пытаясь его остановить. Наконец, самый длинный путь в его жизни был пройден. Хань остановился напротив Ифаня, бегло сжимая ладонь Минсока в знак приветствия, и обратил все свое внимание на жениха. - Друзья! Мы собрались сегодня здесь, чтобы соединить эти два любящих сердца узами брака,- Лухан прыснул и по виду Минсока понял, что того тоже забавляет речевое клише - собирательный образ всех фильмов, в которых есть сцена свадьбы. - Я знаю, что женихи подготовили собственные клятвы для этой церемонии. Кто будет первым? - Я начну,- Ифань заметно волновался. Он достал из кармана аккуратно сложенный листок и развернул его. - Раньше мы о многом не говорили, потому что боялись. Того, что произойдет завтра или через несколько часов. Мы скрывали свои истинные чувства, потому что не понимали, как их правильно преподнести. Прошло много лет, и теперь мы сознательно молчим. Потому что нет смысла говорить о том, что я каждый день видел в твоих глазах, Хань, после того, как потерял тебя и вновь нашел. Но есть кое-что, чего ты не знаешь. И прежде, чем ты станешь моим мужем, я решил открыть тебе свои маленькие секреты: В моем телефоне есть папка с фотографиями, на которых ты спишь. Потому что я могу вечно сидеть рядом с тобой и смотреть, как разглаживается твое лицо, как мелко подрагивают твои ресницы в свете фонаря, а волосы касаются век. Ты тихо дышишь, когда прижимаешься ко мне, и в эти моменты кажешься еще более хрупким, чем при свете дня. Я хотел иметь частичку этого, чтобы любоваться тобой спящим в независимости от времени суток. Мое первое кольцо, которое ты так и не увидел, я выкинул в пруд в Центральном парке Нью-Йорка. И потом тут же полез доставать его обратно. Чуть не попался копам. Теперь я ношу его, как напоминание о том, какой безудержно нелепой была моя любовь. И как можно в один момент все потерять. Я начал называть тебя Сяо Лу, потому что, обнимая, мои руки встречались на твоей спине. Тогда это было так смешно. Но когда я впервые в жизни понял, что действительно могу накрыть тебя собой, внутри меня все трепетало. Ты раскрывался рядом со мной: такой невзрачный на людях с бурлящим океаном чувств внутри. Нахохлившийся воробей, бьющийся о высокую стену, которую не в силах перелететь. Буквально. Маленькая, хрупкая и бесконечно прекрасная оболочка со стальным стержнем внутри. Сяо - это не насмешка, а восхищение. Это "я тебя обожаю" в одном маленьком слове. Но все эти вещи и воспоминания меркнут перед тем, что я всегда хотел, и, наконец, получил. Это ты, Хань. Я знаю, что моя жизнь будет прожита не зря, если однажды, в глубокой старости, обернусь и увижу твое лицо. Пусть этот момент длится вечно. Я люблю тебя. Хань понял, что все это время даже не дышал. А когда попытался сделать спасительный глоток кислорода, из горла вырвался только сдавленный всхлип. Все присутствующие были поражены произнесенной речью. Свою клятву Лухан произносил, находясь на грани истерики, глотая слезы. Он не понимал, за какие заслуги вселенная подарила ему Криса, но теперь точно знал, что не отпустит этого человека, пока будет биться его сердце. - Согласен ли ты, Лу Хань, взять в мужья Ву Ифаня? - спросил Минсок. Губы брюнета задрожали. - Согласен,- попытался ответить брюнет твердо. - Согласен ли ты, Ву Ифань, взять в мужья Лу Ханя? - Согласен,- уверенно отозвался Крис. - А теперь,- проговорил Минсок,- обменяйтесь кольцами. Золотые ободки ювелирных украшений заменили их предыдущие кольца. Хань протер глаза; рукав намок и потемнел. Гости встали со своих мест и вновь зааплодировали, когда Минсок объявил их мужем и мужем. Они потянулись друг к другу навстречу и закрепили свой союз поцелуем. Лухан чувствовал соль на родных губах и прикасался к ним еще решительнее, будто оголодав за эти несколько дней. Крис так сильно прижимал его к себе, что Хань почти дугой выгибался, подставляясь под жаркие поцелуи. В глазах начало темнеть, и они оторвались друг от друга, делая одновременный глубокий вдох. К ним уже подходили близкие, чтобы поздравить. Медленно праздник переместился в банкетный зал. Вокруг продолговатой комнаты стояли круглые столы. Украшена она была гирляндами, которые давали достаточно света. Также на потолке висело несколько люстр. На улице почти стемнело. Молодожены зашли в зал в компании семьи и друзей, подталкиваемые со всех сторон к центру, где находился огромный торт: четыре нежно-лиловых яруса, покрытых фиолетовым кремом с украшениями из живых цветов. Ифань рассмеялся и потянул Лухана за собой. Играла громкая танцевальная музыка. Они взяли большой нож, который лежал рядом с тортом, и сделали первый надрез. Хань от неожиданности подавился, когда кусок сладкого лакомства оказался у него во рту. Торт имел довольно приятный привкус марципана, фундука и черничного варенья. Он чувствовал его на языке, пока они с Крисом самозабвенно целовались на радость всем присутствующим. Мужчина теперь не обнимал его сильно, лишь держал руки на талии, обозначая территорию. Их губы медленно соединялись точно посередине, и они оба не могли сдержать широких улыбок, то и дело касаясь кончиками языков измазанных в креме опухших губ. Музыка с быстрой сменилась плавным мотивом. Главный свет погас, и сейчас только гирлянды с крупными лампочками освещали зал. Ифань подал руку, и Хань с готовностью ее принял. Они медленно покачивались в танце, не сводя друг с друга счастливого взгляда. Пальцы рук с обручальными кольцами переплелись на уровне бедер. Лухан держал мужчину за шею, ласково перебирая короткие волоски. Ладонь Криса удобно устроилась чуть выше его поясницы. - Что ты там говорил, насчет знакомства наших родителей на свадьбе? - усмехнулся брюнет, и Ифань тихо рассмеялся. - Провидение - страшная штука. Мои тебя просто обожают. Ты уже в ранге божества. - Не переживай. Мои родители тоже тебя комплиментами не обделили,- Хань прижался к Крису ближе. - Как ты смог привести Минсока сюда? Ифань улыбнулся и рассказал. Про то, что еще тогда дернул за нужные ниточки, и Минсока вместо тюрьмы поместили в хорошую клинику, где тот привел себя в порядок. После он связался с Крисом, и мужчина посчитал, что лучшего подарка на свадьбу просто быть не может. Они решили держать это от Ханя в секрете до поры до времени. Да и вообще от всех друзей. Сейчас Минсок чувствовал себя прекрасно. Он беседовал с друзьями и незнакомыми ему людьми. Из того, что узнал Лухан, когда перекинулся с другом парой фраз, тот нашел себе дело по душе. Создал несколько уникальных кодов, и через две недели открывается его первая выставка Hi-tech искусства: на стенах будут висеть пустые touch-screen'ы, прикосновение к которым предъявит зрителю ту или иную работу. Естественно, все картины, скетчи, наброски рисовал сам Минсок. Хань пообещал, что они обязательно придут, чтобы его поддержать. - Не прогадал? - Шутишь? - удивился Лухан. - Ты необыкновенный, Ифань! Но у меня тоже кое-что для тебя есть. - М? Лухан прервал их танец и потянул Ифаня за собой. Гости уже начали возмущаться, но Хань жестом показал, что они скоро вернутся. Он повел мужчину вперед, плутая в коридорах, поднялся по лестнице на второй этаж и толкнул дверь в первую комнату. Здесь горел свет. Лухан вывел Криса на центр комнаты, а потом скрылся за камином. Вернулся уже с огромной коробкой. Она выглядела старой: золотые блестки осыпались, а фиолетовый бант оторвался от крышки. На ней был не годовой, а десятилетний слой пыли, хотя Хань всеми силами пытался это скрыть. Я с самого начала знал, что у меня не получится написать красивую речь, поэтому решил не заморачиваться. В хорошем смысле. Вместо того, чтобы кричать о любви к тебе, Ифань, я подумал: будет лучше написать слова благодарности. Потому что ты их заслужил Лухан передал коробку Ифаню, и тот открыл ее, не задумываясь. На него смотрела майка Toronto Raptors, которая выглядела абсолютно новой, и только поблекшие чернила автографа говорили о том, что ей уже много лет. Крис перевел ошалелый взгляд на Лухана, потом снова вниз. Словно не веря во все происходящее, он осторожно дотронулся пальцами до материала. Настоящая. Не исчезла. К горлу подступил ком. Он знал, кому принадлежит этот заветный номер 4. Ифань следил за Лорензо Брауном практически всю старшую школу и во время учебы в университете. И сейчас он не мог поверить в то, что держит майку, подписанную его легендой. Спасибо за то, что терпел. Я закрывался; обвинял и отворачивался; ругался, играл на твоих нервах своими истериками; ни во что тебя не ставил. Но ты молча проглатывал все обиды и не бросал меня. Прости за то, что так долго причинял тебе боль Ифаню хотелось кричать. А еще прижать к себе Лухана так сильно, чтобы они слились в единое целое. Этот идеальный подарок в потертой обертке значил так много. Хань знал все его вкусы и предпочтения: что Крис любил и ненавидел. Всегда с неподдельным интересом слушал рассказы про баскетбол и даже запомнил одного из любимых игроков. Глаза Ифаня увлажнились, но он продолжал стоять с открытым ртом, не в силах отдернуть руку от реликвии. Ее подписали специально для него! Вот оно - еле заметное поздравление с днем рождения от кумира! Вернись он на несколько лет назад, точно бы свалился на этом самом месте, не совладав с собой. Крис чувствовал, как его душит радость, любовь и детский восторг, когда майка оказывается у него в руках полностью. Он пропускает материал через пальцы, и тот все еще мягкий, блестящий, будто вещь только что сшили. Это чудо! Спасибо за то, что больше пяти лет продолжал меня искать. Будто от этого зависела твоя жизнь. Только сейчас я понял, что моя - уж точно. Не представляю, что делал бы, если бы мы больше никогда не встретились. Наверное, это было невозможным вариантом Лухану хотелось так много рассказать. О том, что вынес эту ужасную коробку из квартиры. Не смог выбросить, не посмел. О том, что сунул ее в самый дальний угол, буквально на ощупь, чтобы не знать, где она. Но ничего не получилось. Лухан мог забыть все, что угодно: день недели, купить молока, отозвать водителя. Но он точно знал, в каком углу лежит подарок, который так и не достиг получателя. Сначала забыли. Потом прошел год, а коробка так и осталась пылиться на книжном шкафу. И все это время она стояла у Ханя перед глазами, вызывая лишь злость и ненависть; потом тупое смирение. А теперь он смотрел, как горят глаза Ифаня, и понимал, что стоило подождать, чтобы увидеть костры счастья в темных глазах. Спасибо за то, что напоминаешь обо всем, что вылетает из моей головы. Ты каждый раз рядом, чтобы намекнуть о важной встрече или о том, что я забыл убрать с плиты турку, и теперь наш завтрак испорчен. За то, что ночью, сквозь сон, шепчешь мне на ухо все, что вылетело из моей памяти. Но знай, я всегда буду помнить тебя, Ифань. Что бы ни случилось. Ты в моей голове поселился прочно Они хотели так много сделать, но никто из них не сдвинулся с места. Одинокая слеза скатилась по щеке Ифаня, и Лу заботливо стер ее большим пальцем, подходя ближе. Крис отложил забытый подарок в сторону, притягивая мужа к себе. Они соединились лбами. Хань закусил губу, чтобы позорно не расплакаться, пока Крис неторопливо изучал его лицо, будто видел в первый раз. Каждая знакомая ровная линия, плавная черта, острый излом бровей и немного припухшие розовые губы. Блестящие глаза, затопленные каштановым зрачком, чуть вздернутый нос. Сегодня он уже в сотый раз успел влюбиться в Лухана заново. За то, что мы дрались всего два раза, и во второй пострадала лишь моя гордость и телефон. И спасибо за то, что продолжаешь слушать эту речь, которая настолько же ужасна, насколько великолепна твоя. Ты невозможный, Ву Ифань. Я люблю тебя - Как думаешь,- прошептал Ифань,- они сильно обидятся, если мы сбежим с собственной свадьбы? Не хочу тебя отпускать. - Я тоже,- ответил Лухан. Щелкнул замок, отрезая их от внешнего мира. Они слышали шаги, проносящиеся мимо комнаты, пока сидели на широком подоконнике, прижимаясь друг к другу. Свет погасили. Ветер за окном усиливался. Лухан поежился, и Крис обнял его крепче, грея в своих ладонях замерзшие руки. Кольца блестели в лунном свете. Все только начиналось.