— Чонгук, это просто ужасно!
Стоя перед большим позолоченным зеркалом в полный рост, Джису во все глаза рассматривала то, какие изменения произошли с ней за ближайшие несколько лет. И не сказать, что она поменялась кардинально. Так, несколько мелочей в виде появления еле заметных морщин и огонька мудрости в глазах. Много чего случилось, много воды утекло, и теперь Джису с гордостью могла заявить, что она — самодостаточная и успешная женщина, имеющая прекрасного мужа и троих очаровательных детей. В течение первых тридцати девяти годов, которые пролетели быстро и незаметно и полностью осознанными из которых были лишь последние двадцать, Джису не ощущала себя на свой возраст. Да и внешний вид девушки соответствовал двадцати восьми, максимум тридцати годам. Но подступая к порогу в сорок лет, Ким буквально ужаснулась, увидев пару седых волос среди густой черной шевелюры.
Джису повернулась к своему супругу, с которым провела более двадцати лет вместе, будучи законной женой семнадцать из них. Возможно, когда-то давно Джису и считала, что вышла замуж слишком рано, но сейчас понимала, что все она сделала правильно.
— Чонгук, посмотри, я старею.
Ким перебрала прямой пробор и перекинула часть волос на левую сторону, открывая Чону вид на несколько прядей седых волос.
Чонгук прижался плечом к косяку и мысленно закатил глаза. Он, конечно, любил Джису всем сердцем, но все ещё не привык к подобным загонам.
— Только не говори, что сделаешь из этого трагедию, дорогая.
— Но ты только посмотри на это!
Джису встала прямо под подбородком Чонгука, дабы тот смог разглядеть всю масштабность трагедии. Но, кажется, мужчина не видел в этом проблему.
— Ну и что, Джису? У меня тоже есть седые волосы. Плюс ко всему, зачастую волосы белеют из-за испытанного стресса.
— Или из-за того, что я старею.
— Да кто тебе вообще сказал, что сорок лет — это старость?
Джису промолчала в ответ, но не спешила сводить взгляд с Чона. Тот же искренне не понимал, чего хочет Ким. Согласиться с ней — все равно что вырыть себе могилу, а не согласиться Чонгук уже пытался.
— Джису, ты хочешь сказать, что я старый?
Переступивший порог в сорок лет три года назад, Чонгук с усмешкой посмотрел на супругу.
— Ну, ты не выглядишь старым.
— Но по твоим меркам я старый?
— Получается, что так.
Не прокатило. Джису все еще стояла на своем, искусно испытывая терпение мужчины.
— Ты не слышала о таком, что возраст — лишь цифра.
— Чонгук, конечно слышала! И я согласна, что возраст — только цифра, но в моем случае она очень большая.
— Айщ, Джису, ты ведь сама накручиваешь себя.
— Не накручиваю, а лишь доказываю очевидное.
— Ты всегда была такой упрямой.
Услышав это, Джису восприняла слова Чонгука как личное оскорбление и демонстративно отвернулась. Чонгук в который раз закатил глаза. Доказывает, что «старая», а сама ведет себя очень даже не по-взрослому.
— Хорошо, будь по твоему. Но если проблема лишь в паре седых волосинок, то почему бы тебе просто не закрасить их?
Чонгук ликовал. Его вопрос смог поставить Джису в тупик. Та приложила свой палец к губам и начала постукивать по ним, раздумывая над ответом.
— Седину закрасить можно, а возраст — сомневаюсь.
— Ну так кто тебе сказал, что обязательно нужно скрывать год своего рождения?
— Так положено, вроде.
Чонгук вскинул брови от удивления. Он видел, что Джису растерялась и не могла найти подходящий ответ.
— Ну и кем это положено?
— Обществом.
— А если ты уже совсем взрослая, то какое тебе дело до мнения общества?
Джису вновь замолчала. Возможно, Чонгук и был где-то прав, но теперь отстоять свою правоту — дело принципа.
— Глупости это все. Посмотри на меня. У нас есть любящая семья, трое прекрасных детей, высшее образование, престижная работа и собственная недвижимость. А нам даже сорока пяти нет. Только представь, есть люди, которые будучи нашими ровесниками не имеют ничего.
Чонгук подошёл со спины и заключил Джису в свои объятия, упираясь прямо в ее макушку. Ким положила свои руки сверху на чоновские и крепко сжала их.
— Поверь мне, Джису, в сорок лет жизнь только начинается.
Ким прикрыла глаза и продолжила слушать слова Чонгука. И нельзя было описать словами, кау она была благодарна вселенной за него. Чонгук был тем, кто мог успокоить и всегда поддержать, а она в свою очередь делала то же самое. Спустя столько лет, они все еще могли зажечь огонь друг в друге.
— Знаешь, Чонгук, мне кажется, что кое-где ты прав. Но я бы все равно вернулась в свои шестнадцать лет.
— В то время, когда мы не были знакомы?
— Не ехидничай, ты прекрасно понимаешь, что я сейчас не об этом.
— А о чем тогда?
Джису прыгнула на диван и жестом показала Чонгуку присесть рядом. Как только мужчина сел, Ким тут же закинула свои ноги на чонгуковские. Чонгук всегда сопротивлялся, но так и не смог искоренить эту привычку своей жены.
— Только посмотри на наших Ерин, Ынху и Хосока. Думаю, ты знаешь, о чем я говорю.
— Они тройняшки, но такие разные.
— И все трое полны жизни. Ерин нашла себя в искусстве, Ынха — в науке, а Хосок — в спорте. Чонгук, знаешь, я поражаюсь тому, насколько удивительны наши дети. Им всего шестнадцать, а они уже нашли то, с чем хотят связать дальнейшую жизнь. А главное — они есть друг у друга. Я так сильно люблю их, Чонгук.
— Джису, я прекрасно понимаю тебя и тоже не могу представить свою жизнь без этих троих сорванцов. Люблю, и все тут.
Чонгук взял в руки фотографию, которая стояла на журнальном столике рядом. На фотографии была изображена молодая семья, счастливые мать и отец, и трое похожих друг на друга, но в то же время отличающихся карапузов. На руках Чонгука сидели Ынха и Ерин, и на шее гордо восседал Хосок. Джису же счастливо улыбалась, смотря на всю эту картину.
— Каждый из них намного более талантлив, чем мы когда-либо вместе взятые.
— Ну, я мог бы поспорить, но делать этого не стану. Дети взяли от нас самое лучшее, Джису. По большей части, от меня, конечно.
— Кто бы сомневался, гордый папаша.
— Так оно и есть.
Джису уткнулась головой в плечо Чонгука. Ей было уютно рядом с ним, остальное — пустяки.
Супружеская пара потеряла счет времени. Но когда Джису оклемалась, то поняла, что они с Чонгуком проспали пять часов.
— Нужно шевелиться, дети скоро вернутся со школы. Они не простят нам того, что мы заставили их идти в школу, а сами взяли отгул и провалялись весь день.
— Предлагаю взять завтра еще один и отпросить детей со школы.
— Для чего, Чонгук?
— У меня есть одна идея.
****
Чонгук не соврал, у него действительно назрела одна идея. Мужчина решил во что бы то ни стало доказать Джису, что возраст — всего лишь цифра. Чон разработал идеальный поэтапный план. И начальный пункт нужно было выполнить как можно скорее. Первый вопрос на повестке дня — покраска волос.
Сказать, что Джису и дети были шокированы — не сказать ничего. Ох, как же жалел Чонгук, что не успел зафиксировать их лица на фотоаппарат. Ерин и Хосок отреагировали первыми. Старшая дочь и сын всегда была за любую «движуху», что устраивал отец. Ынха же была более спокойной, но тоже поддержала идею
— Дети, сегодня можно все.
Подросткам повторять два раза не нужно. Даже Ынха решила расслабиться сегодня. Ерин, Ынха и Хосок ввалились в салон, сметая все на своем пути. Джису и Чонгук остались у входа. И пусть ее взгляд прожигал Чона, тот знал, что все под контролем.
— Хочешь сделать из нас попугаев, а сам чистеньким остаться?
— Ну почему, Джису, мне тоже следовало бы закрасить седину.
— И что же ты творишь, Чон Чонгук?
— Решаю твою проблему, осуществляю свой план и даю волю нашим детям.
Джису, возможно, злилась. Чонгук видел это по ее глазам. Но тут женщина развернулась и зашла в салон, протягивая Чонгуку руку.
— Пошли, гений. Если решил, то давай сделаем это.
****
И плевать на то, что прохожие оглядывались, разглядывая странную семейку. Плевать, что ярко-красные волосы Чонгука и насыщенно-фиолетовая шевелюра Джису никак не вязалась у окружающих с образом идеальных родителей. Да и розовый цвет Ынхи, рыжий Хосока и скромный на фоне остальных блонд Ерин явно привлекали внимание. Но счастливой семье было наплевать. Цвет волос никогда не говорит о человеке всего. И гораздо более важно воспитание, жизненные принципы и знания, что Джису и Чонгук каждый день передавали своим детям и та любовь, что родители дарили детям.
Чонгук, честно, был доволен собой. Первый пункт плана был выполнен абсолютно успешно.
