Образ

      Очнувшись в незнакомой комнате, Зейн ничего не чувствовал — он не мог двинуть ни рукой, ни ногой. Малик обвел взглядом комнату: это явно какой-то госпиталь, ведь пахло лекарствами и спиртом. Парень был окружен разной техникой, которая издавала шумы, непривычные для человеческого слуха. Аппарат давления включался каждые пятнадцать минут, провода от него тянулись к телу мальчика.       Больной пробовал сказать что-нибудь, но у него ничего не получалось, вместо голоса, только мычание. Что такое? Как он здесь оказался? В палате, кроме юноши, никого не было. В этот момент вошла медсестра, она посмотрела на него и тут же выбежала в коридор.       Через минут пять в палату вошла врач с недавно приходившей медсестрой, та начала рассматривать брюнета. Резиновым молоточком она поводила перед носом мальчишки и постучала по конечностям — реакции никакой.       Доктор сказала медсестре: — Пусть до утра полежит здесь, в реанимации. Понаблюдаем. Утром переведем в палату общей терапии, да, и вот еще что: сообщите невесте клиента, что он пришел в себя, больше, пока, ничего не говорите.       Медики вышли. Парень судорожно вспоминал, что с ним произошло, но в голове была лишь пустота, он не нашел никаких воспоминаний. Единственное, что помнил Малик, это то, как его зовут.       На следующий день юношу перевели в палату общей терапии, там он вновь был единственным пациентом.       Закрыв глаза, Зейн пытался вспомнить что-либо ещё, но внезапно его мысли прервали голоса, которые начали доноситься из коридора: один — мужской, другой — женский. Мужчина тихо бубнил, слов было не разобрать, а девушка, наоборот, говорила на повышенных тонах: — Да мне все равно, пусть слышит. Почему он выжил? Три месяца был в коме, и на тебе, очухался. Как мне быть? Я уже давно все организовала: заказала гроб, разослала приглашения на поминки, ещё и наряд напрокат взяла. Я не хочу остаться нищей и опозоренной. Лучше бы он сразу погиб! — последнюю строчку она прокричала достаточно хладнокровно.       Дверь распахнулась. Малик лежал с закрытыми глазами, притворившись спящим. По кафельному полу раздался цокот каблучков, возле кровати шаги затихли, брюнет чувствовал на себе пристальный взгляд, приоткрыв глаза, жених начал осторожно рассматривать девушку перед ним. Она взглянула с ненавистью на Зейна и торопливо вышла из палаты. Он ее не знает.

POV Зейн

      К вечеру пришла ко мне старушка, мыть полы, она смотрела на меня и вздыхала. Я тоже следил за ней глазами. Закончив, бабушка подошла ко мне, придвинула стул к кровати и сказала: — Миленький, ты не расстраивайся. У нас главврач, Лиам Пейн, прекрасный мужчина. Он не позволит, чтобы тебе навредили. Твоя невеста — еще та гадюка, я таких тварей редко встречаю. Наши медики тебя в два счета на ноги поставят. Ничего не говори, я и так все знаю, — добрая старушка похлопала меня по руке и вышла из палаты, захватив с собой швабру и ведро с грязной водой.       Я лежал, капельница медленно капала, действуя мне на нервы; за окном была кромешная тьма. Оконное стекло было мокрым со стороны улицы, дождь лил не переставая.       Во время сна меня разбудила медсестра, которая пришла снять капельницу, извинившись, она удалилась.       Бессонница атаковала меня, не знаю, сколько я так пролежал. Взгляд постоянно возвращался к окну: тусклый свет лампы из коридора, освещал мою палату. Дождь усилился, капли ударялись об стекло и струились вниз, образуя кривые дорожки.       Я смотрел, не отрываясь. Мне показалось, что я вижу лицо молодого человека: капли причудливо стекали по стеклу, создавая образ мужского лица, волосы-дорожки обрамляли квадратное лицо с пухлыми щеками; глаза, казалось, двигаются, и из них льются слезы; губы то раскрывались в улыбке, то складывались в тонкую линию, а уголки грустно опускались.       «Может, я схожу с ума?» — прозвучал вопрос в моей голове. Пришлось зажмуриться и повернуть голову, лишь бы не смотреть туда.       Я решил попробовать пошевелить пальцами на правой руке: мне было тяжело, но понемногу получалось. Меня начала накрывать слабость, всю ночь я сжимал и разжимал пальцы рук, ликуя, вот бы еще память вернулась.       Утром пришёл главврач на обследование. Молодая медсестра записывала все, что тот говорил. Проверив мои конечности, он с улыбкой заявил: — Прогресс на лицо. К вам возвращается чувствительность, но вы слабы, не пытайтесь самостоятельно выполнять тяжёлые нагрузки — в этом Вам помогут наши сотрудники, а то еще покалечитесь. Я думаю, в новом гипсе, Зейн Малик, Вам не особо хочется лежать. Уж, наверно, и так все отлежали, — с усмешкой в голосе сказал он последнее предложение.       Я смотрел на парня, он был очень похож на тот образ, который я вчера лицезрел полночи на оконном стекле. Я долго слушал его голос и не заметил, что пялюсь с глупой улыбкой. Врач вновь улыбнулся мне и сказал: — Все будет хорошо.

POV Зейн

      Прошел месяц. Невеста Зейна больше не появлялась, а больной шел на поправку: врачи постоянно помогали ему. Они сняли Малику гипс, чтобы парень понемногу пробовал ходить, речь восстанавливалась. Вот только память полностью не хотела возвращаться.       Юноша все время ждал, когда в его палату ворвётся Лиам. Он, как лучик солнца, озарял все вокруг — очень позитивный человек.       Зейн лежал на кровати, читая книгу. В коридоре послышался шум, а около палаты он стих на секунду. Дверь распахнулась, и в комнату ворвалась Перри, вроде так ее звали медсестры. — Почему мне никто не сказал, что тебе лучше? Я так волновалась! — она тряхнула головой, и волосы рассыпались по плечам. Девушка хотела обнять брюнета, но под пристальным взглядом остановилась.       После того секундного движения головой, воспоминания пациента начали мелькать отрывками. Они, как вспышки, «ослепляли» его сознание. Зейн вспомнил все.

POV Зейн/Flashback/

      В загородном доме я стоял в гостиной. Моя невеста, Перри Эдвардс, совершила тоже самое движение — это была ее привычка.       Мы скандалили. Она сказала, что я, как мужчина, ей не интересен. Пользовалась Перри только моим материальным состоянием. Девушка наговорила мне много слов, после которых ни один мужчина не будет себя уверенно чувствовать.       Я выскочил на улицу, сел в автомобиль и рванул, куда глаза глядят. Скорость была запредельной, и в какой-то момент, я не справился с управлением и вылетел в кювет. Все, больше ничего не помню. Даже боли не помню.

Now

— Дорогой? — Эдвардс сделала еще один маленький шажок в его сторону.       Зейн вытянул руку, чтобы блондинка больше не подходила. Как он мог любить ее? Ее душа была пуста — это отражалось в равнодушном взгляде, который был пропитан ложью, или девушка считает, что Малик полный идиот? — Перри, мы должны расторгнуть помолвку. Я отдам тебе загородный дом и часть денег. Уходи, — парень был очень разбит, ведь вспомнил все подробности, но так будет лучше для обоих.       Уже бывшая невеста поправила рукой красиво уложенные локоны и молча вышла из палаты.

***

      Пребывание в больнице подошло к концу, юноша почти восстановился. Все это время он думал только о нем — о своем Лиаме: о его прекрасных карих глазах, в которых тонул и понемногу сходил с ума, о его щеках, которые были такими большими и мягкими, как у хомяка; о его волосах, в которые хотелось запустить пятерню и оттягивать слегка назад, причиняя приятную боль, и наконец — его тело, оно было настолько горячим в этом больничном халате, что так и манило сорвать этот ненужный хлам с него.       После выписки Зейн решил зайти в кабинет доктора Пейна и поблагодарить его за все. Дойдя до двери, Малик тихонько постучал в неё, дабы не отвлечь врача от важных дел. Парень опустил руку, никакого ответа не последовало, он решил повторить тоже самое действие, но его прервал возглас: — Входите!       Брюнет аккуратно приоткрыл дверь и вошёл в кабинет, закрывая так же осторожно. Мистер Пейн стоял около окна и задумчиво смотрел в него, как вдруг обернулся к гостю: — Оу, здравствуй, Зейн, рад, что с тобой все хорошо, ты чего-то хотел? — Лиам улыбался во все тридцать два (этот человек хоть раз бывает без улыбки?), около его глаз появились едва заметные морщинки, но это только придавало ему ещё больше шарма.       Зейн слишком долго разглядывал свой «предмет обожания», что на время выпал из реальности. — Зе-ейн, — главврач вывел его из «транса», — с тобой все хорошо? — немного обеспокоенным голосом спросил шатен. — Оу, да, все прекрасно, — гость сильно засмущался, это было заметно по его румянцу на щеках. — Ты чего-то хотел? — снова повторился Лиам. — Нет, то есть, да, — юноша начал немного заикаться.       Пейн уверенно подошёл к нему, взяв его руки в свои ладони, посмотрел в шоколадные глаза: — В смысле, я не совсем понимаю, — не успев договорить, Малик прервал Пейна шепотом: — Да и черт с ним! — Что ты де… — Малик заткнул поцелуем очередной вопрос своего оппонента.       Положив свои руки на щёки Лиама, он с большей силой навалился на губы, которые так долго жаждал. Зейн изучал каждый миллиметр рта своего любимого. Сначала Лиам не хотел отвечать взаимностью, но все-таки страсть взяла над ним верх, и он нагло ответил на поцелуй. Языки пламени танцевали страстный танец, а сердце готово было выпрыгнуть из груди. Когда обоим стало не хватать воздуха, они разъединили уста и вдохнули в лёгкие как можно больше воздуха. — Это было неожиданно, но мне понравилось, — врач был шокирован происходящим и едва стоял на ногах.       Он потянулся за повторным поцелуем, как вдруг его прервала медсестра, которая постучала в дверь, и не дожидаясь ответа, отворила ее, что та с грохотом стукнулась о стену. Девушка выглядела очень испуганой, ее глаза были широко раскрыты, а грудь с каждым вздохом быстро поднималась и опускалась. — Мистер Пейн, огромное количество людей поступило с тяжелыми травмами — автобус с пассажирами врезался в легковушку, срочно требуется ваша помощь! — девушка быстро проговорила объявление и скрылась в дверях больницы.       Было прекрасно слышно, как в холле началась паника, и все врачи оповещали других о случившемся. — Мне пора, быстрее уходи домой, пока тебя не выгнали, — Лиам на прощание чмокнул Зейна в щеку и резво направился к двери, Малик остановил его. — Нет, я останусь здесь и подожду тебя, — юноша упрямился и сложил руки на груди. — Нет, — врач настаивал на обратном, — ты должен идти. — Я даже не знаю твоего номера, как мы сможем договориться о новой встречи? Госпиталь находится слишком далеко от дома брюнета, так что он не всегда сможет в него приезжать. — Это не проблема, возьми мою визитку со стола. Ты позвонишь мне, и мы вновь увидимся, а теперь, не задерживай меня и уходи побыстрее, — шатен выбежал в коридор, направляясь к пациентам.       Зейн был очень расстроен, что все так быстро закончилось, но все-таки послушал Лиама и подошёл к столу. Действительно, на нем лежала стопка визиток, он взял одну из них и засунул в карман. Выйдя из кабинета, Малик направился к выходу, обходя обеспокоенных людей и представляя дальнейшую встречу.