***
В итоге, Шикадай до поздней ночи проблуждал по деревне, размышляя о произошедшем. Только вот, сколько бы он ни думал, решение так и не находилось. Пожалуй, это первый раз, когда парень застрял с ответом. Домой он вернулся далеко за полночь. Отца все еще не было. Наверняка из-за происшествий с мятежной бандой у Седьмого Хокаге прибавилось работы. Зато мать хлопотала на кухне. И чтобы не потревожить ее, Шикадай решил тихо проскользнуть мимо. Не хватало еще, чтобы его отчитали еще и за опоздание. Одного раза было достаточно. Поднявшись к себе, парень свалился на кровать. В голове все еще бродили сумбурные мысли. Однако вместо того чтобы сосредоточиться на своем новом друге, который мог быть связан с бандой Бъякуя, Шикадай думал о матери. О том, какой красивой она смотрелась в бою. То была не простая красота, а что-то воинственно-прекрасное. А еще Темари была его строгой и непреклонной во многих вопросах матерью, в то же время не постеснявшаяся предстать перед сыном голой. Эти два образа то и дело овладевали сознанием мальчика. Говоря иначе, он думал о ней не только как о матери. С того самого дня, как застал ее и отца занимающихся… После того случая Шикадай несколько раз специально подкрадывался в спальню родителей по ночам, но все безрезультатно. То ли он время подбирал неподходящее, то ли родители начали вести себя осторожнее. Повторяющиеся неудачи никак не ослабили возбуждение парня. Скорее даже наоборот, сделали его острее. И поэтому сейчас, лежа в своей комнате, он прокручивал в памяти инцидент, с которого все началось. Как типичный представитель клана Нара, Шикадай обладал превосходной памятью, и даже сейчас мог припомнить все, вплоть до самых мелких деталей, вплоть до того, какие стоны мать издавала… — Шикадай! Пора ужинать! – внезапно ворвавшийся в сознание голос вернул его в реальность. Резко вскочив с постели, он обнаружил мать, стоявшую в его комнате. — Мне нужно повторять трижды? – мрачно взирала она на него. — А? нет, конечно. Сейчас уже иду! – поспешно отреагировал Шикадай. Он сел обратно на кровать и поскреб голову, чтобы быстрее собраться с мыслями. Мать почему-то не торопилась выходить. Она осталась на месте и внимательно наблюдала за рассеянным сыном. — Касательно твоих подглядываний по ночам… - вдруг заговорила она. — Твое странное поведение в последнее время как-то связано с этим? «Так она все видела? И ничего не сделала, чтобы прекратить?» - парень вспомнил все случаи и покраснел как рак. Он и представить себе не мог, что за ним наблюдали. Хуже того, мать проявила догадливость, и теперь ему было не отвертеться от проблем. — Я… ну… — Мне бы не хотелось, чтобы мой сын вырос вуайеристом, понимаешь? – надавила Темари. — Увлеченность женщинами в твоем возрасте – это нормально. За такое я не осуждаю. Однако подглядыванием занимаются лишь жалкие неудачники, которым и в будущем ничего не светит. Коли хочешь что-то узнать, лучше посоветоваться со своей семьей. Твой отец скоро должен вернуться. Подбери подходящий момент и… — Мам, я уже пытался поговорить с ним, - прервал Шикадай ее. — Отец сказал, что объяснять геморно и что я могу купить какую-нибудь книжку и там обо всем прочитать. На самом же деле конкретно об этом речь у них не заходила, но тот на все его вопросы отвечал именно в таком ключе. — Ох уж этот ленивый идиот… - мать нахмурила светлые брови. Кому как не ей было знать о раздолбайстве своего мужа. Удивительно уже то, что он умудрился стать советником хокаге. — Ладно, Шикадай, поговорим об этом после ужина, - добавила она и вышла.***
Отец семейства – Шикамару, так и не вернулся к ужину. А ведь Темари расстаралась и приготовила его любимое блюдо. Правда Шикадай отметил, что мать не выглядела особо расстроенной этим фактом. Она всерьез о чем-то размышляла. — Мам, что-то случилось? – забеспокоившись, поинтересовался Шикадай, собирая со стола тарелки и блюдца. Женщина взглянула на него. — Нет. Я размышляла о том, что нам с тобой делать. Пожалуй, будь я мужчиной, может и смогла бы тебе объяснить все детально. Вот только вряд ли такое тебе поможет. Поэтому… — Тогда, можем отложить это на другой раз, - попытался уйти от возникшей странной атмосферы Шикадай. — Ни за что не допущу, чтобы мой сын вырос таким же лентяем, как свой отец! – неожиданно резко отреагировала мать. — Уж лучше ты сделаешь это со мной, чем останешься неумехой-девственником до совершеннолетия! — Заметив, как тот застыл на месте, Темари нахмурилась еще сильнее. — Шикадай, ты же не хочешь пойти против воли матери? Или еще хуже, оправдаться тем, что тебе лень? Парень вдруг осознал, если ляпнет чего не подумав, это ему дорого обойдется. И не только ему, достанется даже безнадежному папаше. — Но… но я же твой сын… не думаю что это нормально… - парень чувствовал себя неуютно. Мать поджала губы и бросила взгляд перед собой. — Не волнуйся. Границы я еще в состоянии различить. Шикадай смирился, а через пару минут они закончили прибираться на кухне. Темари настояла на том, чтобы он предварительно помылся, и сама же внимательно проконтролировала весь процесс. Ничего более смущающего парню еще не приходилось делать. Тем не менее, он стоически выполнил задание матери. После всех подготовительных процедур, Темари и Шикадай перешли к основной части. Поднявшись в спальню сына, мать приказала ему сесть на кровать. Она развязала пояс вечерней туники и полностью разделась. Мальчик впервые смог в подробностях рассмотреть обнаженное женское тело, пускай даже принадлежало оно матери. Тут надо бы добавить, что Темари всегда держала себя в форме, и в этом ей помогали ежедневные тренировки техник синоби. Белоснежная и гладкая кожа, светлые волосы, стройные бедра и икры – все в ней было идеальным. Не говоря уже о поразительно ясных глазах цвета молодой листвы. Краешком сознания Шикадай понимал, что перед ним мать, потому поспешил отвернуться. — Сегодня разрешаю не отворачиваться. А еще… - она внезапно приблизилась к сыну и взяв его за руку, возложила его на свою грудь. У того перехватило дыхание. Мягкость, упругость… и тепло… чувства в которых можно буквально утонуть. Груди Темари были средних размеров, но при этом ничуть не обвисшие. Темно-розовые острые соски вздымались кверху, а ближе к ложбинке виднелась аккуратная родинка. Шикадай мягко сжал грудь в ладони, а затем и вторую руку пристроил. Мать не возражала, терпеливо наблюдая. Кажется, она воспринимала происходящее лишь как занятие с сыном, вроде тренировки навыков ниндзюцу или тайдзюцу. — Думаю, достаточно тебе лапать мою грудь. Перейдем к следующему. Встань перед кроватью, - она села на расстеленное покрывало и медленно раздвинула ноги. Шикадай опустился на колени, оказавшись между ними, лицом к приоткрывшемуся бутону влагалища. Короткие светлые волоски обрамляли чувствительную расщелину. — Обычно я там все брею, однако у некоторых девушек кожа слишком чувствительная и бритье доставляет огромные неудобства, - объяснила мать ему. С разрешения Темари, Шикадай коснулся влажных лепестков, провел пальцем вниз и вверх, пока не достиг клитора. И тут внезапно мать вздрогнула и резко свела бедра вместе, чуть не зажав между ними его голову. — Ох… не стоило этого делать, - выдохнула она, расслабившись. — Будь осторожнее. Там находится одно из наиболее чувствительных точек, а я не хотела бы возбудиться в присутствии собственного сына. — П-понимаю, - кивнул парень. Честно говоря, он был немного разочарован. Ему хотелось бы доставить удовольствие матери, но похоже та воспринимала это как нечто непозволительное. — Прости, если мои слова тебя задели, Шикадай, - вдруг смягчилась Темари, тепло глядя на него. — Я тебя люблю. — И я тебя, мам. Женщина похлопала по кровати рядом с собой и предложила сыну сесть. Тот подчинился, расположившись сбоку. Он думал, что на этом мать закончит, и потом они просто поговорят о чем-нибудь, однако… — Я не готова поступиться собственными правилами, но наверное не произойдет ничего страшного, если помогу сыну получить удовольствие, - улыбнулась она, после чего коснулась пальцем головки его члена. — О-ох! – Шикадай не сдержался. Увядший было орган вновь поднялся. Медленно, словно нарочно давая ему полюбоваться зрелищем, Темари склонилась и взяла эрегированный пенис в рот. Мягко сжав ствол губами, она начала водить ими вперед-назад, покачивая завязанными в четыре пучка волосами. Ее пальцы при этом аккуратно перебирали мошонку. Парень наблюдал перед собой гибкое стройное тело матери, а его пенис в это самое время погружался в теплую влагу ее рта. Еще никогда ощущение возбуждения не проявлялось столь ярко. Словно… словно он просыпался от дремы, в которой пребывал всю жизнь. Наверное, так себя чувствует каждый подросток, впервые познающий всю прелесть женского тепла. Кроме того, мать делала это отнюдь не спустя рукава. Каждое движение ее языка и губ полнилось заботой. В такой ситуации просто невозможно долго себя сдерживать. Шикадай чувствовал, что приближается к финалу. Его семя должно было вылиться матери в рот, но прежде чем это произошло, она внезапно выпустила член изо рта и отстранилась. — А… м-мам! – он сконфуженно застыл. Еще чуть-чуть, и он обязательно бы это сделал… — Я все же возбудилась, - призналась Темари. — Это нехорошо, но теперь уже ничего не поделать. — Т-тогда… можно я тоже тебе помогу? – решился спросить Шикадай. Наверное, оттого что кровь прильнула к пенису, он перестал выстраивать логические доводы в пользу того или иного действия и в кои-то веки положился на эмоции. — Правда, я не знаю что нужно сделать, но ты можешь попросить о чем угодно. Казалось, мать колебалась. С одной стороны, перед ней все еще сидел ее сын, но вот с другой… унять проснувшееся возбуждение ей тоже хотелось. Пожалуй она могла бы вернуться в супружескую спальню и закончить самостоятельно. Вот только оставить Шикадая сейчас, изрядно раззадорив… — Ладно. Повторяюсь, мы сделаем это лишь раз, в порядке исключения, - заявила она. — Чтобы никто не остался расстроенным, я разрешу тебе войти в меня. Темари не слезая с кровати повернулась к нему задом, демонстрируя упругие белые ягодицы. Шикадай поначалу немного растерялся, но потом возбуждение пересилило неуверенность, и он пристроился сзади, намереваясь направить головку пениса прямо во влажную щель. Рука почему-то дрожала. — Постой! – внезапно повернула голову женщина. — Ты куда это собираешься его сунуть? — Ну… это… - мальчик замер. — Я разрешаю тебе войти, но не во влагалище. Если кончишь туда, у нас будут огромные проблемы. Поэтому… - она взяла его член двумя пальцами и направила чуть выше, к анальному отверстию. — Толкай, но очень медленно. Там у меня не разработано. «Получается, я буду у нее первым?» Эта мысль распалила его еще сильнее, но как и было велено, входил он осторожно, чтобы не причинять боль матери. — У-ий… - вскрикнула она, выгибаясь дугой. Надо признать, там у нее было очень узко. Даже не слишком толстый орган парня с трудом проскальзывал внутрь. Шикадай ощутил, как горячая пульсирующая плоть обхватывает его и затягивает. Медленно, по сигналу Темари, он начал двигать тазом. Странно, раз за разом проталкивая член в задницу матери, Шикадай все сильнее проникался к ней нездоровыми чувствами. Для него она перестала быть просто матерью. Неизвестно, чувствовала ли Темари то же самое, но вот процессом женщина явно наслаждалась. Стоны и дрожь ее просто не прекращались. Обхватив руками за тонкую талию, парень гулял членом в ее сокровенной пещерке. Та постепенно растягивалась, и проникать становилось легче. Шикадай все быстрее и быстрее двигался в своей матери, и острейшее возбуждение вело его к концовке. Взрыв был неизбежен… — Я схожу с ума! – воскликнула громко Темари, раскачиваясь взад-вперед и запрокинув голову. Обычное ее суровое выражение лица сменилось счастливой улыбкой… Мальчик в последний раз загнал свой член в мать, после чего бурно и очень долго кончал. Густые струи семени изливались в жаркое анальное отверстие. Женщина чувствовала их все, содрогаясь всем телом. Влага побежала по внутренней стороне бедер, словно демонстрируя ее полное сексуальное удовлетворение. Опустошив себя до конца, Шикадай вытащил обмякший орган из матери и рухнул рядом. — Это было чудесно, - прошептала тихо Темари. — Однако я не хочу, чтобы мой сын вырос извращенцем, потому больше никаких подглядываний или разговоров о сексе. Если тебе удалось удовлетворить меня, уверена, с другими девушками непременно получится. И я могу не беспокоиться. Она снова рассуждала как мать, хотя всего несколько секунд назад стонала, позабыв обо всем на свете. — Понимаю, - кивнул он. Парень осознавал, что если прямо сейчас захочет большего, могут испортиться отношения с матерью. Такой исход его не устраивал. Не теперь, когда его любовь к ней переродилось в нечто более совершенное. Больше, чем любовь детей к родителям…