Vulgar thoughts

Ньют, честно говоря, слабо верил в магию родственных душ, пока ему не пришлось испытать ее на себе. Началась вся эта пошлая неразбериха, когда шестнадцатилетний Ньют сидел на уроке рисования в школе. Просто неожиданно появилось чувство, будто его сознание больше не принадлежит ему полностью. В голову прокрались чужие мысли, обволакивая его собственные. А Тереза горяча. Я был бы не прочь уложить ее на любую горизонтальную поверхность. Далее последовали мысли о том, как бы его соулмейт снимал с загадочной Терезы ее голубую блузку и ласкал языком соски. Ньют покраснел, опуская голову вниз, дабы скрыть алые щеки за длинной светлой челкой. Так он выяснил, что его соулмейт - это парень. Сам он никогда не задумывался о своей ориентации, поскольку ни разу ни с кем не встречался, поэтому отвращения не возникло. Через три дня его соулмейт уже думал о каком-то горячем баскетболисте из школьной команды, поэтому Ньют выяснил еще одну вещь - его родственная душа оказалась бисексуальной. Что же, ему это только на руку. Мм, эти мускулистые загорелые руки отлично бы смотрелись на моей заднице! Ньюту в очередной раз пришлось краснеть от пошлых мыслей своего соулмейта. Его сестра Соня даже поинтересовалась, не болен ли он. Блондин покачал головой и уткнулся в книгу. В пятницу вечером друзья вытащили Ньюта в клуб, хоть он и пытался возражать. Ну, не нравились ему скопления пьяных потных людей, что поделать-то? Именно тогда он решил дать знать своему соулмейту о себе. Терять ему нечего, а Минхо уже тащит поднос с алкогольными коктейлями. Прилично опьянев, Ньют стал присматриваться к танцующим в огнях светомузыки людям. Блондин решил раздевать глазами парня, дабы дать понять своему соулмейту, что он не против однополых отношений. Наткнувшись взглядом на симпатичного шатена, танцующего с какой-то девушкой, Ньют приступил к своей ответственной пьяной миссии. Красивое мускулистое тело, длинные пальцы, которые в два счета справятся с моей ширинкой... О, широкий рот... Мои руки, оглаживающие наверняка накачанный пресс, отлично будут смотреться под его футболкой... Это все, на что хватило Ньюта. Он бы пофантазировал еще, но содержимое желудка яростно просилось наружу. Зато, блондин сам понял, что ему нравятся парни. Об этом свидетельствовал выпирающий бугорок в штанах. Так прошло два года. Ньют еще пару раз фантазировал, чтобы соулмейт знал, что он еще жив. Но только несколько раз. Зато, его родственная душа, кажется, только и думала, что о сексе. Хочу тебя во всех позах, Бренда! Рейчел, что же ты со мной делаешь! Зачем надевать черный лифчик под прозрачную белую футболку? Какая аппетитная грудь... Ты бы входил резко, заставляя меня прогибаться в спине и громко стонать, зажимая рот ослабевшей рукой... Просто отвернись, Бен, иначе я за себя не ручаюсь! Кабинка туалета? Довольно вульгарно, Галли! Но мне нравится, как ты рычишь и оставляешь грубые засосы, даже не думая о том, чтобы уменьшить боль языком... Честно говоря, Ньюту это начало надоедать. Особенно на парах в архитектурном колледже, куда поступил блондин. Из-за круглосуточных мыслей соулмейта о сексе, приходилось выбирать самую дальнюю парту и прикрывать пылающее лицо учебником по основам архитектуры. Ньют начал завидовать Минхо, который нашел своего соулмейта еще год назад и перестал слышать чужие мысли в своей голове. Его соулмейтом оказалась брюнетка с короткой стрижкой под мальчика, обожающая фехтовать и смотреть мелодрамы (довольно взрывное сочетание, не находите?), зовущаяся Брендой. Интересно, эта та Бренда, которую соулмейт Ньюта "хотел во всех позах", или нет? Дабы отвлечься от учебы и пошлых мыслей своей родственной души, Ньют решил сходить в кафешку, которая располагалась недалеко от его колледжа. Блондин засунул в уши наушники, включил музыку на полную и пружинистым шагом направился в место общественного питания. Кафешка встретила его теплом, домашним уютом и соблазнительными запахами. Ньют занял столик у окна, снимая наушники и черное пальто в ожидании официантки. Заказав тирамису и стакан мокко, он бессмысленным взглядом уставился в окно, погрузившись в свои мысли. - Фух! Ну, и дубак! - послышался рядом приятный, немного хриплый голос с американским акцентом, принадлежавший парню. Этот голос Ньют узнал бы даже во сне - голос, нашептывающий ему пошлости на протяжении трех лет. Ньют перевел взгляд на нарушителя своего спокойствия, а по совместительству соулмейта. Высокий брюнет, с глазами цвета крепкого коньяка и россыпью родинок на левой щеке, пытающийся стряхнуть капли воды со своей кожаной куртки. Надо же, Ньют даже не заметил, что пошел дождь. - Чувак, можно я с тобой присяду? Везде занято, а ты выглядишь самым милым! - на него уставились два карих омута, выражающих немую мольбу. Невольно на ум пришло сравнение с олененком Бэмби. Ньют удивленно вскинул светлые брови, но все же приглашающе махнул рукой на диванчик напротив. - Спасибо, ты меня просто выручил! Я должен был ехать за своей подругой в архитектурный колледж, который находится неподалеку, но мой джип в очередной раз заглох, и пришлось идти пешком! А тут как назло дождь пошел! Бренда великодушно разрешила переждать непогоду в кафе, ибо у нее все равно какие-то дела с парнем! Как же его?... Манх... Мин... - Минхо, - машинально поправил Ньют. Брюнет удивленно округлил глаза, придав себе еще большую схожесть с олененком, а Ньют снова задумался. Похоже, этот парень не узнал его голос. Обидно, но стерпеть можно. В принципе, он довольно симпатичный, плюс дружелюбный и легкий в общении. Ньют смело мог сказать, что брюнет ему понравился. - Хей, чувак, ты со мной?! - Ньют встрепенулся и перевел взгляд на сидящего напротив парня. - Говорю, меня Томас зовут! - Ньют, - уголки губ блондина приподнялись вверх. - Ты знаком с Брендой? - поинтересовался Томас, жестом подзывая к себе официантку. - Да, мы одногруппники. Плюс, ее парень Минхо - мой лучший друг. - То есть, по-любому мы бы с тобой познакомились... - задумчиво протянул Томас, после чего ухмыльнулся. Но не успел он что-либо сказать, как рядом с их столиком появилась официантка. Томас сделал заказ, подумав при этом о том, что у этой официантки довольно сексуальная задница. - Томми, - угрожающе протянул Ньют. - Мне не нравится, что ты в моем присутствии думаешь о других! Томас недоуменно округлил глаза, забавно нахмурившись и закусив внутреннюю сторону щеки, после чего до него дошло. Губы растянулись в ухмылке, коньячные глаза засветились озорством, а длинные узловатые пальцы потянулись к угольно-черным волосам, чтобы взъерошить. - Обещаю, что теперь в таком ключе буду думать только о тебе, солнышко! - Томас подался вперед, проводя языком по верхней губе. - Я этого уже не услышу, - неожиданно хрипло произнес Ньют, закусывая губу. - Почувствуешь, - хитро произнес Томас, подмигнув, после чего мягко накрыл губы блондина своими. Поцелуй вышел аккуратным и пропитанным нежностью. Именно так Ньют представлял себе первый поцелуй. То, что происходило между ними еще сложно было назвать любовью, но в груди уже зародилось теплое чувство, заставившее бабочек в животе ожить и закружиться в хаотичном танце. Когда воздуха стало не хватать, Томас отстранился, быстро чмокнул Ньюта в нос и уселся обратно. Его щеки раскраснелись, а губы припухли. Ничего сексуальнее Ньют в жизни не видел. Рядом послышался возглас Бренды, в котором одновременно сочетались удивление, радость и слезы счастья: - Мальчики!...