Не пара

Гамма немного успокоился и, явно отвлекаясь на домашние дела, перестал обращать на «Подарок для его попки» внимание. Разобрав пакеты, заполнив тем самым холодильник и пару полок в шкафчике, запихнув в него немало печенья да конфет, мы заказали пиццу. Перед интересным вечером очень хотелось перекусить, а вот готовить было как-то лень. Ти странно улыбался мне, то задумчиво покусывая губку, глядя на меня из-за двери, то плавно покачивая задом, пока шел ставить чайник. Неужели вновь включил режим соблазнения? Ох, мой мальчик, знаешь ли ты, что это действует на меня как красная тряпка для быка? Особенно тогда, когда я так и не смог вдоволь насладиться тобой и остался, не удовлетворён? Впрочем, как и всегда, в наших отношениях… Забираю у доставщика пиццу и несу в спальню. Есть решили на постели, включив фильм на ноутбуке. Уместившись поудобнее аппетитно жуя, задумчиво смотрит на меня и просит сбрить чуть позже щетину, если будет не сложно. — Я тебе таким не нравлюсь? — Не в этом дело… Просто при поцелуях очень колется, и потом губы болят… — Как пожелаешь, я сам подумывал привести себя в порядок. — Таким, кстати, нравишься не меньше. Тебе идёт эта суровая небритость, но чертовски не практично. — Да понял я, понял. Гамма потянулся, довольно улыбаясь и не сводя с меня взгляда. Вот интересно, это он так счастлив от того, что я наконец рядом, или просто еще не отошел от тех оргазмов, что были чуть раньше, и это ему так гармон счастья в голову стукнул? В любом случае наблюдать за ним забавно, и хочется трахнуть еще больше. — Иди в душ первым. Легонько подпинывает меня, сгоняя тем самым с кровати и даже жестами намекая, куда мне прямо сейчас нужно идти. Вот засранец, совсем осмелел! — Может вместе сходим? Подмигиваю пареньку, который, закусив губу, продолжает выгонять меня из комнаты и смеяться. Вот же-ж! А раньше краснел как рак и во всю отказывался, а сейчас, хоть и не согласился, но никакой скромности, а сплошные озорные огоньки в глазах! Подрос, зараза. Верните мне скромняжку, я ещё не наигрался! Вот не знаешь чего от него ожидать. Иногда, от самого простого, он краснеет и прячется, в другой же момент, когда я ожидаю от него именно смущения, этого самого смущения ни в одном глазу! Ну ничего, я найду еще способы вогнать его в краску! … Хоть я и хотел поскорее выйти из душа и вернуться к гамме, но всё же приводить себя в порядок, сбривая щетину, очень сложно, когда рука выше паха просто не поднимается. Черт, да я как подросток, уединился в уборной чтобы передернуть. Ну мать вашу, что за детский сад? А при Тириле сейчас это делать было бы уже чертовски неловко. И с каких пор скромным стал уже я? Блин, так хочется сейчас вжать его в этот холодный кафель, запустить пальцы в курчавые волосы, целовать, под шум льющейся воды, попутно стягивая с него одежду и закидывая его тонкие ножки себе на талию. Быть его единственной опорой, упираясь членом в желанное колечко мышц… Кусаю губы, плавно водя ладонью по горячему члену. Хочу, чтобы это была вовсе не моя рука, но разве я могу сейчас позвать его? Могу, но не стану. Нас и так сегодня ждет насыщенная ночь. В голове всё равно застыл выдуманный образ раскрасневшегося парнишки, что сквозь шум воды шепчет что-то, ахая и прикрывая глазки. До чего же я докатился. Фантазировать, вместо того, чтобы делать это в реальности, кажется, стало моей новой фишкой. Вспоминаю, как Тириль с интересом исследовал прилавки в магазинчике для взрослых. Эх, как же много штучек из этого магазина я хотел бы на нем испытать! От вибраторов, до анальных шариков. Уже представляю с какими милыми стонами Ти разводил бы ножки, позволяя за ниточку по одному их вытягивать… Одни только мысли об этом заводят еще больше, но сейчас начинать такие игры еще рано. Это веселье лучше отложить до того момента, когда обычный секс немного наскучит (разве это возможно?) и захочется его немного разнообразить. Боюсь, что если сразу начинать с игрушек, просто секс куда быстрее может стать неинтересным, а нам этого не нужно. Грешно портить то, чего еще нет. Смыв сперму с ладони, всё же принялся на скорую руку приводить себя в порядок. Эх, до этого гаммы я не мылся по сто раз на дню, но раз он загнал меня в душ, то почему бы и нет. Вспениваю шампунь на волосах, тут же растирая стекающую пену по телу. Как только сошло возбуждение, думать стало легче, да и не только думать. Душ я принимал куда ловчее и всё же добрался до того, чтобы избавиться от щетины и вновь выглядеть как молодой красавчик. Правда, не на фоне Тириля. Рядом с ним, я всё равно кажусь ещё старше, чем есть, в то же время он, рядом со мной, смахивает на восьмиклашку! Повязав полотенце на бёдра, выхожу из ванной, встречаясь в дверях с Гаммой, что тут же нежно касается моей щеки тёплой ладошкой и широко улыбается. — Так уже куда привычнее. Теперь моя очередь? — Всё верно. А это тебе зачем? Целую в носик это довольное чудо, замечая в его руках мою старую застиранную белую футболку. Тириль прикусывает губку и я вижу озорные искорки, промелькнувшие в его глазах. — Потом узнаешь. Строит глазки, пытаясь проскользнуть мимо меня в ванную комнату, но я ловлю его за руку и шагаю за ним. — Эй, я ведь тебе в душе не мешал! Вот и ты меня одного оставь. Возмущается, пытаясь вытолкать меня из комнаты, а я в это время ловлю его за резинку трусов. Притягивая к себе. — Тебе нужна помощь. — Вовсе нет! — Ещё как нужна. Или сам достанешь? Провожу пальцем от копчика вниз, коснувшись кольца на окончании пробки, надавливаю на него, вызвав неловкий стон у блондина. Ти дёргается, взволнованно цепляясь за мои руки. Я ведь понимаю, для чего он так рвется в ванную комнату перед тем, что у нас должно случиться после. А вот гамма, по-моему, некоторые нюансы совершенно забыл. — Я… я попробую… — Уверен? Может всё же я? А ты потом самостоятельно ее на место, перед выходом, вернешь. — Да я сам смо…. Сажусь на край ванной, затягивая на свои колени паренька, и по-хозяйски приспускаю несчастные трусы с задницы Гаммы, подцепляя желанное металлическое колечко пальцем. — Ну так, я помогу? — А разве у меня остался выбор? Шепчет, немного вздрагивая и сжимая мои бока своими бедрами и бормоча что-то о том, что сидеть вот так неудобно. Долго мучить это чудо нет смысла, ещё успею наиграться, поэтому, вместо долгих прелюдий, теми же спокойными движениями, которыми и вводил эту штуку в парнишку, постепенно, не без трудностей, достаю ее, из шалости вновь вернув ее на место и опять достав. Эх, теперь мой мальчик точно готов. — Долго тут не задерживайся, хорошо? Отпускаю гамму, вручая ему сувенир и, растрепав его волосы, всё же оставляю его одного, слушая его ворчание на тему « Я и сам бы мог, не стоило вот это всё!». Эх милый, я верю, что ты и сам бы справился, но так хотелось сделать это самому, что я не удержался. Хочу его прямо сейчас! Пока гамма занимался водными процедурами, я навел порядок в спальне, выбросив коробку от пиццы, стряхнув крошки с кровати и не забыв положить под подушку презервативы и смазку. Всё должно быть под рукой, чтобы не пришлось бегать и портить момент. Блин, готовлюсь, как подросток. Эх, без этого парнишки всё было совсем иначе. Когда после долгого воздержания я пошел в разгул — секс был просто диким! Знакомился в приложении или баре просто на одну ночь, и проводил ее со срыванием одежды и громкими стонами, а сейчас, словно в юношество вернулся и сижу, трепетно поглядывая на дверь, в нетерпении, когда же она откроется и выйдет этот златовласый юнец. Всё же любовь меняет людей, как бы сопливо это не звучало. Гамма не спешил и я, стараясь заставить себя перестать хотеть завалиться к нему в комнату и всё испортить, просто развалился на кровати и прикрыл глаза. Нужно набраться терпения. Так Клаус, если ему будет нужно, он сам тебя позовет. Да, он быстрее до утра там просидит, чем попросит помощи, но он большой мальчик и нужно верить, что он скоро появится. Я задремал, так и не дождавшись моё чудо. Из дрёмы меня вывел тихий скрип двери, после которого я сонно, но с улыбкой поднял взгляд на Тириля. Он стоял, оттягивая край футболки вниз и немного краснея. Блин, у него явно под этой футболкой больше ничего нет! — Ну что же ты стоишь? Иди ко мне. Сажусь, протягивая гамме руки и он послушно подходит, плавно покачивая бедрами на каждый шаг и останавливаясь у самой кровати. — Можешь лечь на живот? Смотрит немного неуверенно и улыбается. Не знаю, что он задумал, но не отказывать же такому милашке! Переворачиваюсь на живот, уткнувшись носом в подушку. Непривычная поза для меня, поэтому я даже немного усмехнулся повиляв попой. Тириля это тоже рассмешило, и он, шлепнув меня по заднице, сел на меня верхом, разместившись на моей заднице как на удобном стуле. — Я хочу немного помять твою спину. Странно прозвучит, но я волнуюсь, и это меня успокаивает. — Твои ладошки на моей спине такие приятные и маленькие. Продолжай… — Это не мои ладошки мелкие, а спина у тебя просто огромная. И рельефная… Бормочет что-то себе под нос, довольно виляя попой и массируя мою спину. Не профессионально, но очень приятно. Да, задубевшие мышцы явно требовали к себе внимания. В этой командировке совсем не нашел времени хоть немного позаниматься, вот и больно теперь, когда юнец нажимает в некоторых местах. Эх, старость. В какой-то момент я даже начал вновь засыпать, сильно расслабившись, но из этого состояния меня выдернуло тяжелое дыхание паренька, от чего пришлось напрячься и прислушаться не только к этому. Ёрзая на мне гамма возбудился и теперь, водя ладошками вдоль моего позвоночника, он откровенно терся своим стояком о мой зад чуть ли не начиная стонать. Ох, оказывается, мне даже не нужно ничего делать, чтобы завести его! — Клаус, я хочу тебя… Шепчет, остановившись и напрягая бёдра. — Очень-очень хочу… — Я тоже, мальчик мой… Переворачиваюсь на спину, улыбаясь и поглаживая сидящего на мне паренька по бёдрам, глядя то в глазки, то на его член, что вздрагивал, поднимая край футболки. Гамма прикрывается, улыбаясь и краснея. — Сладкий мой… Тяну за ворот к себе, впиваясь в его губы, продолжая удерживать за футболку и переводя свободную руку на его ягодицы. Неловко виляя задом, Тириль пытается стряхнуть мою ладонь, но куда уж там, если я уже успел подцепить заветное колечко и игриво надавливаю на игрушку. Гамма ахает, тихо простонав в мои губы и немного отставив зад. Дрожит в нетерпении, упершись членом в мой живот. — Милый, сядешь немного иначе? — Что? Не совсем понимает чего я от него хочу, пока я уверенно не тяну его за бёдра выше, усадив его задницей чуть ли не на мою грудь. Ахнув, от внезапного рывка, Тириль цепляется руками за изголовье кровати, осторожно глядит на меня. Явно осознав, как он сидит, и что я собираюсь делать, ещё больше пунцовеет, но не останавливает, только с большим интересом наблюдает за тем, как я, приподняв футболку, целую головку члена и тут же вбираю его в рот. Сдержав стон, прогибается в спинке, невольно толкаясь в мой рот и покрепче сжимая в ладошках несчастное изголовье. Сегодня мы явно оторвемся, испробовав немало того, до чего раньше у нас не доходило. Гамма хоть и смущается, но уже настроился на то, чтобы не убегать до последнего, и стойко принимает все ласки. — Достань ты уже, не мучай… Стонет, требуя убрать игрушку, которую я, пока работаю ртом, немного достаю и ввожу вновь, кайфуя от того, как блондин при этом напрягает ножки и дергает бедрами. Так уж и быть, достаю игрушку, откинув ее в сторону и, судя по звуку, не рассчитав с силой и запульнув ее на пол (а металл по ламинату ой как звякнул). Заменяю металл на пальчики, довольно подметив, что теперь-то мой мальчик точно готов принять меня. — Готов, солнышко? Тириль молчит, отстраняясь и, сжав губки, кивая. Ну хоть не убегает. — Проще будет, конечно, если ты с меня слезешь и стоя на коленках попку мне подставишь, но так я не смогу видеть твоё личико. Как ты сам бы хотел, чтобы мы начали? Он не отвечает, вместо этого слазит с меня, ложась на животик и обнимая подушку. Что, теперь я делаю массаж? Усмехаюсь, доставая из-под подушки свою заначку и, развязав полотенце, отправив и его на пол, глажу гамму по напряженной спине. — Боишься? — Немного. Просто, наши прошлые попытки были неудачными и, я хоть и понимаю, что сейчас всё иначе, всё равно внутри всё сжимается, когда понимаю, что прямо сейчас всё случится. — Уверен, что готов? — Ещё как. Я не убегу, честно! Зря я что ли в ванной столько времени провел? Смеется, занимая коленно-локтевую позицию и отставляя зад. Для чего я дополнительно наношу смазку не спрашивает, хоть и понимает, что собственной у него столько, что в прямом смысле по бедру течет. Хочу его, но волнуюсь сейчас не меньше чем он. Не навредить, не испугать, не сделать больно… Черт, не могу в этой позе, я должен видеть его лицо! Притянув к себе юнца, заставляю его сесть, целуя и покусывая его плечики. — Ты чего? Спрашивает, осторожно обернувшись и погладив меня по щеке. — Я что-то делаю не так? Он искренне не понимает почему я остановился и пытается что-то уловить в взгляде. — На спину. Лучше ложись на спину… Шепчу, кусая за мочку уха и, забрав одну подушку, подталкиваю паренька к кровати, тут же умещаясь меж его ножек и подкладывая под его поясницу подушку. — Я как-то странно лежу… Прижимает к груди кулачки, разведя ножки ещё шире и периодически косясь на подушку под своей задницей. -Ты странный, Клаус… Шепчет мне в самые губы, когда я, плотно прижавшись к нему пахом, скольжу членом меж его ягодиц и наклоняюсь к личику, целуя. Чувствую его ладони на своей спине. Ручки дрожат, но уверенно цепляются за меня. Двигает тазом, скользя членом по моему животу и тяжелее дыша. Он уже весь в нетерпении, да и я больше не могу ждать. Продолжая целовать сладкие губки любимого человечка, касаюсь головкой члена его ануса. Поглаживаю сжатое колечко мышц, понемногу проталкиваясь внутрь и отступая. Гамма дышит чаще, закусив губу и сильнее прижимаясь ко мне. — Не бойся, я не буду спешить. Успокаиваю паренька, с трудом борясь с желанием резко дёрнуть бедрами и засадить до звонкого шлепка о его зад. Плавно вхожу, не спеша и позволяя внезапно напрягшемуся пареньку привыкнуть. Тириль кусает меня за плечо, но не сильно сжимая зубы, а так, словно, чтобы просто ещё хоть чем-то за меня держаться. Он узкий, чертовски узкий и это ощущение, плотно обхватывающей тебя плоти просто сводит с ума. Слишком приятно. Гамма тихо стонет, и я чувствую, как его хватка то ослабевает, то он вновь за меня цепляется. — То в жар бросает, то в холод, но не больно, совсем не больно… Шмыгает носом, откидывая голову назад и слабо двигая бёдрами, насаживаясь на меня всё больше. Его глаза закрыты, руки напряжены и цепляются за мои ноги чуть выше колен, словно за опору. Тириль улыбается, хоть и хватает ртом воздух, но я вижу это. — Какой же ты красивый сейчас… Вытираю слёзки с ресниц гаммы, остановившись и позволяя пареньку успокоиться и привыкнуть. Веду себя сдержанно, но понимаю, что успокаиваться сейчас нужно мне, а не ему. Хочу рвануть его за бёдра на себя, сорвать с его губ не тихий стон, а крик, бурю эмоций, хочу чтобы он не просто цеплялся за меня, а прям с ногтями, до боли, сжимал меня своими пальцами. Хочу эту бурю эмоций! Но нельзя. Нельзя пугать его в первый раз, нельзя причинять боль, нельзя доводить до слёз, но хочется… — Теперь, солнышко, ты совсем мой. — Твой. Расплывается в улыбке и я понимаю, что вот теперь уже можно переходить от неловкого сопливого секса к чему-то хорошему. Держу руки на талии гамы, входя до конца и, не дав ему опомниться, почти выхожу, тут же притягивая блондина к себе за бедра, выбивая не только желанный шлепок, но и очень громкий стон. Гамма смотрит на меня с большим удивлением и азартом. — Ещё! Требует, пытаясь самостоятельно двигать бедрами, но я контролирую его и не позволяю. Ох, мальчишка, сейчас своей просьбой ты просто развязал мои руки! Парнишка стонал, извиваясь подо мной, сжимая в руках подушку под своей головой и совершенно не сдерживая голос. Чем больше я был в нём, тем больше хотел ещё и ещё. Переворачивая юнца на живот, ткнув его лицом в несчастную подушку, вколачиваюсь в него, всё больше и больше теряя контроль и отдаваясь животной похоти, которую приходилось сдерживать всё это время. В какой-то момент гамма вскрикивает, и судорожно сжимается, я чувствую это. Как тело подо мной дрожит, а мышцы ануса сокращаются, давая понять, что мой мальчик получил оргазм и сейчас всё ещё продолжает изливаться на постель. Плохой мальчик. Кусаю его за плечо, сквозь слой ткани, что не позволит сейчас поставить метку и активнее трахаю его, чувствуя, что и сам уже на грани. Ещё, ещё немного! В ушах звенит. Уткнувшись лбом в спину парнишки, успокаиваюсь, запоздало понимая, что он в истерике и пытается из-под меня выбраться. Что? Что не так? Не сразу разбираю его слова, продолжая прижимать его к себе и вдыхать его яркий аромат феромонов, наполнивший комнату. — Узел… сцепка… Хрипло сквозь слёзы бормочет гамма. Не понимаю почему это вызывает у него такую реакцию. — Выйди… выйди из меня, Клаус! Послушай меня, прошу, выйди! Заведя руки назад, пытается оттолкнуть меня, но куда уж там, этому тощему пареньку сдвинуть махину, что в два раза тяжелее его? — Зачем? Как он себе это представляет, чтобы я, во время сцепки, покинул его тело? Это физически не очень возможно. Мало того, что узел, так и он сжимает так, что захочешь — не получится освободиться. — Ты. Ты кончил в меня! — И в чем проблема? — Я гамма! А что… Что если мне не обязательна течка, и забеременеть я могу от любой связи??? Мы же не знаем, как у меня всё это работает… — Ты не хочешь от меня ребенка? С этим вопросом я шутил, но гамма решил удивить сегодня меня ещё раз. — Хочу, но не на первом же курсе! Выпалил он и зашелся новыми слезами. От этих слов у меня что-то в груди кольнуло и мгновенно вернуло сознание в норму. Я понимал, что он серьезно относится к этим отношениям, но чтобы настолько — я даже не задумывался. — Глупый, глупый мой мальчик… Целую его плечи, обнимая и прижимая к себе парнишку. Улыбаюсь как счастливый дурак, и сам не могу сдержать покатившиеся по щекам слёзы. Это всё слишком мило! — Я в презервативе, плакса. Всё хорошо.