Ким Тэхён не любит смотреть на свое отражение. Оно его раздражает.
Нет, он любит свое лицо, фигуру, волосы. Любит всего себя, кроме одной детали, которую считает отвратительной. Тэхён ненавидит эти чертовы родинки на щеке, которые занимают слишком много места на его прекрасной, поцелованной солнцем коже. В детстве все считали это очень милым, пытались ущипнуть, потрогать, тыкнуть. Но Тэхён рос, а вместе с ним росли и родинки. Росли родинки, и из-за них росли издевки в сторону парня.
— Ненавижу! Мерзкие пятна! Знаешь, будто палку вымазали в говне, а потом потыкали ей мне в щеку, — философски заявляет Ким, случайно бросая взгляд на свое отражение в витрине.
— Очень красочно описал. Я прям представил. Теперь близко ко мне не подходи. Не дай бог, испачкаюсь, — лениво отвечает Юнги.
Тэхён скалится недовольно и трет щеку до красноты, будто может стереть родинки, как какие-то пятна краски. Мин Юнги, лучший и самый верный друг с детства, никогда не обращал на этот «недостаток» Кима внимание. Он, наоборот, считал, что это изюминка парня, и кто-нибудь ее точно оценит. Тэхён, конечно, не слушал и все равно ходил по улицам, только отвернувшись от витрин, а в зеркала смотрел только по три секунды и при острой необходимости.
— Хочу их удалить, — ноет Ким и топает ножками по асфальту, аки пятилетний ребенок.
— И стать таким же, как и все.
— Да! Ты такой же, как и все. Чем это плохо?
Юнги склоняет голову набок и смотрит на друга, как на идиота. У Юнги всего лишь волосы в цвет травы выкрашены и на теле проколото все, что только можно. Он недавно даже соски пробил, о чем Тэхёну знать пока необязательно. А так, да, он самый обычный парень, ничем из толпы не выделяется.
Ким ждет ответа на вопрос, но понимает, что его не будет, когда друг сворачивает в ближайшее кафе и захлопывает дверь прямо перед его носом. Юнги не отличается галантностью, тут уж ничего не поделаешь.
В кафе прохладно, играет тихая приятная музыка, улыбчивый официант, который сразу бежит их приветствовать и… ЧЕРТОВЫ ЗЕРКАЛЬНЫЕ СТОЛЫ. Тэхён мычит протестующе и тянет Юнги на улицу, где можно поджариться и стать очень симпатичным омлетиком. Друг в ответ лишь ухмыляется и отрицательно качает головой. Юнги и жара? Антонимы. Официант все еще улыбается, так приторно, что у Тэхёна во рту вдруг вкус карамельных ирисок. Он их в детстве переел, теперь смотреть на них не может так же, как и на свое отражение.
— Хён, давай уйдем, на другой стороне улицы я видел другую кафешку. Уверен, тебе и там понравится.
— У нас лучшие в городе лимонады. Мы их по собственному рецепту делаем. Такие кисленькие, что хочется жмуриться, — вмешивается в разговор официант, и Тэхён испепеляет его взглядом.
— Люблю кислое, мы остаемся, — говорит Юнги и насильно сажает друга за стол.
Ким шипит, жмурится и требует скатерть. Официант пытается объяснить, что концепция ресторана их не подразумевает, на что Тэхён дуется и собирается просить жалобную книгу. Юнги несколько секунд наблюдает этот спектакль, а потом сует другу читать какую-то статью об известном фотографе, и тот замолкает, утыкаясь в экран телефона.
— Я мог бы принести несколько подносов, чтобы поставить их перед вашим товарищем, – предлагает официант и неловко переступает с ноги на ногу.
– Было бы отлично, – отвечает Юнги и улыбается.
Официант кивает и уходит, а Тэхён ухмыляется и опускает телефон, внимательно разглядывая лицо друга.
– Тебя ведь привлек парнишка, а не лимонад.
– Заткнись, королева драмы, – Юнги закатывает глаза. – Устроить истерику из-за зеркальных столов, господи, тебе пять лет?
Тэхён губы дует повторно и поднимает телефон обратно, делая вид, что статья крайне интересная. Официант вскоре прибегает с подносами и раскладывает их перед Кимом. Тот заметно расслабляется и даже делает комплимент парню по поводу его рабочей рубашки. Они делают заказ, и парнишка убегает передавать его на кухню.
Тэхён пытается вернуться к прочтению статьи, но его раздражает пленка на телефоне Юнги, она глянцевая и иногда в ней отражаются его проклятые родинки.
– Не мог купить матовую? – злится Ким и презрительно смотрит на друга.
– Не мог родиться с мозгами? – парирует он и отбирает телефон. – Хватит, Тэхён! Эти родинки – часть тебя. Они тебя не портят. Оскорбления остались в школе, в тебя уже давно не тычут пальцами и не обзывают. Ты прекрасен таким, каким родился, ясно?
– Уродские пятна, – ругается Ким, пропуская мимо ушей все слова друга.
Юнги фыркает и переводит взгляд на соседний столик. Там сидит мужчина лет тридцати, у него ярко-красные волосы и блестящие черные глаза, которыми он внимательно смотрит на Тэхёна. Мин моргает пару раз, пожимает плечами сам себе и возвращается к лицезрению официанта, который носится за стойкой.
Вскоре их заказ стоит перед ними, а под стаканом лимонада у Юнги клочок бумажки с номером телефона. Он улыбается довольно и случайно опять смотрит на соседний столик. Мужчина все еще наблюдает за Тэхёном, который старательно сдвигает вместе подносы, которые разъехались в разные стороны.
– Тот парень уже минут двадцать наблюдает за тобой, – произносит Мин, заставляя друга вздрогнуть.
– О, значит, мне не показалось. Как думаешь, он пялится на мои родинки?
– Господи, Тэ, всем, кроме тебя, на них плевать.
– Спорим? На бутылку соджу.
– Тебе лишь бы выпить. Спорим.
Они пожимают друг другу руки, и Тэхён поворачивается прямо к мужчине, заставляя того покраснеть и опустить глаза в пол.
– Вы на мои родинки пялитесь? Неприлично, вообще-то, – заявляет Ким, и Юнги ясно слышит истеричные нотки.
– О, нет, что вы, – произносит незнакомец, вздрагивая и смотря на Тэхёна из-под опущенных ресниц. – Вернее, да, но я не пялился. Извините, это интересно с точки зрения моей профессии.
Ким щурится, выгибает бровь недоверчиво и садится на краешек дивана, вплотную к мужчине.
– И кем же вы работаете?
– Я дерматолог.
Юнги присвистывает и отключает слух, концентрируясь на лимонаде. Не маньяк чувак и слава богу.
– Серьезно? Врач? С таким цветом волос? – Тэхён в замешательстве и даже забывает, что собирался ругаться.
– Ага, способ самовыражения. Работаю в частной клинике и в хороших отношениях с начальством.
– Значит, дерматолог. Ой, так это вы в тему! Я хочу их удалить.
Мужчина напротив широко распахивает глаза и складывает губы буковкой «о».
– Ненавижу их! Жуть как. Можно удалить их вообще и как? Вы можете это сделать? Сколько стоит? Я уже на все готов.
– Ой, полегче. Если хотите, то можете прийти на прием, в среду, например, часов в пять.
– Хм… Я свободен, да.
– Замечательно, я буду вас ждать.
Мужчина встает из-за стола, протягивает Тэхёну визитку и выходит из кафе, прощаясь с обоими. Ким внимательно изучает картонную карточку в своих руках. И запоминает имя своего спасителя, как мысленно прозвал его. Чон Чонгук. Запоминает имя спасителя и его яркие, блестящие от масла губы, которые точно будут сниться ему во снах.
***
Юнги крутит пальцем у виска и погружается в чтение книги, пока Тэхён носится по комнате, пытаясь найти чистые носки. Мин пытается объяснить другу, что его родинки находятся на щеке, и врач вряд ли попросит его раздеться, чтобы как следует рассмотреть их. Но Ким непреклонен. Раскидывает вещи по комнате, но все же находит чистые носки. Чистые и ярко-зеленого цвета. Тэхён смотрит на Юнги, надувает губы и говорит, что никуда не пойдет. Мин терпеть не может эти истерики, поэтому сует другу новую пару своих носков, и надеется на тишину.
Но Тэхён продолжает носиться по комнате, теперь пытаясь найти бутылек с одеколоном.
– Ты им не пользовался никогда.
– А теперь пользуюсь! – пыхтит Ким в ответ.
– Тем, чего нет? – Юнги скептически поднимает бровь. – Даже не вздумай брать мои.
– Ну, друг. Ну, пожалуйста. Он будет смотреть эти проклятые родинки и будет сидеть очень близко! Я должен пахнуть розами.
– У меня одеколон пахнет смолой.
– Неважно!
В конце концов, Тэхён брызгается этими духами, тырит у Мина его беленькие новые конверсы и довольный уходит на
свидание прием.
В клинике его встречает улыбчивый администратор и провожает до кабинета.
– Доктор уже ждет вас. Проходите.
Ким благодарно кивает и хватается за ручку потной ладошкой. Господи, он даже не думал, что будет так волноваться. Но блестящие губы Чон Чонгука снились ему все ночи, сменяясь лишь яркими волосами и черными, как смоль, глазами. Поэтому, вполне логично, да, он немножко нервничает. Поэтому даже не замечает, как дверь открывается и перед ним появляется доктор, который выглядит как в лучших фильмах для взрослых. Ким готов клясться, что видел порно с таким же началом.
– Добрый вечер, рад видеть вас вновь, – Чонгук улыбается, и Тэхён подвисает еще немножко. Кажется, его скоро переклинит.
– Здравствуйте, взаимно.
Ким все еще стоит в коридоре, поэтому Чонгук жестом предлагает ему войти. Тэхён вздрагивает и проходит в кабинет, оглядываясь по сторонам. На стенах очень много грамот. Наверняка, Чонгук хороший квалифицированный специалист.
– Присаживайтесь. Тэхён, верно? – уточняет врач, забирая из рук Кима карточку, которую ему дал администратор.
– А, да. Верно. Что скажете, доктор Чон?
– Можно просто Чонгук, мне проще выстраивать с пациентами дружеские отношения.
– Конечно… Чонгук, – произносит Тэхён, и его голос слегка срывается на последних нотках.
Он прикусывает язык и надеется, что мужчина не заметил этого. Киму совсем не хочется позориться перед этим роскошным врачом. Сегодня его волосы уложены гелем в аккуратную модную прическу, а рукава халата подвернуты до локтей, открывая загорелые, сильные руки. Тэхён немножко залипает.
– Значит, вы хотели бы удалить родинки?
– О, ага. Я устал от них.
Чонгук присаживается напротив него и внимательно смотрит на щеку. Тэхён почти ощущает чужое горячее дыхание. А еще от Чонгука пахнет свежестью и мятой, Киму хочется жмуриться от приятного аромата. Врач изучает, чуть щурится, кивает каким-то своим мыслям, а потом тянется к шкафчику и достает оттуда перчатки, натягивая их на свои длинные пальцы. У Тэхёна от этих пальцев внизу живота разливается вулкан. Чонгук касается родинок аккуратно, будто бережно. Осматривает каждую, чуть надавливая. Ким в этот момент взрывается внутри и пытается удержать на месте трясущиеся коленки.
– Что ж, мне все понятно, – произносит мужчина, нарушая идеальную тишину, и отодвигается от Тэхёна.
Он стягивает перчатки, садится за стол напротив, и вновь смотрит на Кима.
– У вас врожденные крупные родинки, которые образуются в детстве и увеличиваются в процессе роста человека. Однородного цвета, без деформаций и покраснений. Они чешутся или шелушатся?
– Нет.
– Поздравляю, это обычные невусы. Они безопасны и не требуют каких-либо манипуляций, – радостно объявляет Чонгук.
Тэхён щурится и начинает беситься.
– Дело не в опасности, а в них самих! Они занимают чуть ли не всю щеку и бесят. Я их ненавижу. Хочу удалить их.
– Я могу провести эту процедуру. Но это дорого и довольно болезненно.
– Я согласен!
– Хорошо, но у меня есть одно условие.
Тэхён удивленно распахивает глаза.
– Вы сходите со мной на три свидания, а после этого мы удалим ваши ненавистные родинки.
Тэхён удивленно хлопает ресницами и прокручивает в голове сказанную фразу. Чон Чонгук позвал его на свидание и сказал, что после этого они удалят родинки? Ему не показалось, да?
– Простите, не могли бы вы повторить, – просит Ким, чуть наклоняясь вперед.
– Что именно?
– Ту часть, про свидания, на которые я согласен, – улыбается Тэхён.
***
Ким вновь носится по комнате, раздражая Юнги, смотрящего сериал, но уже не одного, а в компании с тем самым официантом из кафе. На этот раз Тэхён ищет свои счастливые трусы. Мин вздыхает, выбирается из чужих теплых объятий, лезет под матрас, находя нужную вещь, и размахивает ею, как флагом.
– О, ты мой спаситель. Господи, даже не верится, уже третье свидание! А я до сих пор не могу поверить. Он такой…
– Ага. Добрый, вежливый, галантный, интересный, заботливый, умный, красивый. Я ничего не забыл? О, извини, талантливый! Боже, как я мог об этом не вспомнить.
Официант, имя которого Тэхён запоминать принципиально не желает, потому что тот все внимание Юнги перетянул на себя, хихикает. Ким испепеляет его взглядом.
– Он потрясающий!
– Ага, а еще вы за все два свидания даже не поцеловались. Это вообще нонсенс для тебя. Ты ж сразу целоваться лезешь.
Ким задыхается от возмущения, дает другу подзатыльник, и смотрит на официанта, который вновь смеется.
– Мы не целовались, потому что нам некуда спешить! И, вообще-то, он целовал меня, – смущенно признается Ким.
– Куда? В лоб? Покойничек ты наш.
– Нет же! Он целовал меня… В родинки, – краснеет Тэхён и опускает взгляд в пол.
– Почему-то я не удивлен, что у дерматолога кинк на эти пятна. Наверняка, тот еще фетишист и извращенец.
– Эй, ты говоришь о человеке, который нравится мне!
– Пфф, нравится. Да ты в него влюблен по самые помидоры.
Тэхён хмурит брови и шипит на Юнги, но тот уже не смотрит на него, самозабвенно целуясь со своим официантом. Ким вздыхает и думает, что друг, вообще-то, прав. Он в Чонгука влюблен. Их два свидания не проходили в кафе или ресторанах. Чон говорил, что это банально, и тащил Тэхёна в тир или планетарий. Первое их свидание закончилось вообще в игровых автоматах, и Ким, если честно, никогда так не смеялся. На второе их свидание Чонгук потащил его на ферму, где они катались на лошадях, давили сок, пили вкусное вино и общались с местными фермерами, очень милыми людьми. Поэтому Тэхён с нетерпением ждал третье свидание, ему было ужасно интересно, что его доктор приготовил на этот раз.
С Чонгуком было интересно, спокойно и неспокойно одновременно. Тэхён чувствовал себя так, будто они знакомы сто лет, но при этом краснел от любого комплимента или случайного касания. Чонгук не лез с объятиями и не распускал руки. Он лишь изредка касался своими длинными пальцами ладони Тэхёна, вызывая толпу мурашек. С Чоном было тягуче, сладко, с трясущимися коленками и ожиданием первого, долгожданного поцелуя.
А еще Тэхён перестал ненавистно тереть свои родинки. Потому что они хранили воспоминания о нежных губах Чонгука. Нет, родинки все еще ужасно раздражали, но Ким хотя бы перестал дергаться от любой отражающей поверхности. В зеркало, конечно, смотрел все еще не больше трех секунд, но вот глянцевая пленка на телефоне Юнги больше не раздражала.
Чонгук приезжает ровно в девять, и Тэхён выпархивает из квартиры, оставляя уже уснувших голубков одних.
– Привет, – улыбается Чон и открывает дверь машины, чтобы Ким юркнул на переднее сидение.
– Куда мы сегодня?
– Узнаешь, – загадочно отвечает Чонгук.
Тэхён ерзает в нетерпении. В салоне играет ненавязчивая, приятная музыка. За окном загораются первые звезды, которые, к сожалению, почти не видно в городе. Тэхён наблюдает за Чонгуком из-под ресниц. Рассматривает его идеальный профиль, красивые руки, которые уверенно держат руль, и понимает, что хочет быть влюблен в этого человека. Что этот человек создан для его любви. Что все, что между ними, – очень правильно.
Тэхён улыбается счастливо и закрывает глаза, погружаясь в приятную дремоту. Просыпается он из-за того, что Чонгук нежно касается губами его родинок.
– Привет, – улыбается Чон, когда парень открывает глаза и сонно оглядывается. – Мы приехали.
Тэхён смотрит в окно, за которым только поле и лес вдалеке.
– Ты меня украл? – смеется Ким и выходит из машины, когда Чонгук открывает дверь.
– Хотел кое-что тебе показать.
Тэхён смотрит непонимающе, а Чонгук берет его за руку, переплетая их пальцы, и тянет на середину поляны. Ким может смотреть только на их руки и слушать свое сердцебиение, которое звоном отдается в ушах. Кажется, он попал навечно в сети этого прекрасного доктора.
– Смотри, – просит Чонгук.
Он поднимает их руки вверх и пальцем указывает на небо. Тэхён поднимает глаза и задыхается от восторга. Оно все усыпано звездами. Кажется, будто совсем не осталось свободного места.
– Потрясающе.
– Да. Видишь, сколько там созвездий? Они ведь прекрасны?
– Да, невероятно! – признается Тэхён и переводит взгляд на Чонгука.
– Знаешь, о чем я думал, когда смотрел на тебя в том кафе?
– Что мои родинки интересный случай?
– Нет, что твои родинки похожи на звезды. Они украшают тебя и образуют у тебя на щеке созвездия. Твои собственные, неповторимые.
Тэхён чувствует, как немеют пальцы и учащается пульс. Чонгук чувствует это тоже.
– И я влюблен в эти созвездия. Я влюблен в тебя.
В ту ночь они, наконец, целуются в губы. Долго, сладко, с перерывами лишь на вдохи. Перед уходом Чонгук вновь целует звездочки Тэхёна, и он жмурится от восторга.
– Я подумал, – говорит Ким, когда его доктор уже садится в машину, – я не хочу удалять эти родинки.
Чонгук смеется счастливо и обещает украсть его на четвертое свидание завтра. Ким машет рукой на прощание и улыбается, как дурак. Счастливый дурак.
Да, он не любит свои родинки.
Но Чонгук будет любить за двоих.
Будет любить созвездия родинок Тэхёна.
И, кстати, Юнги-таки проспорил бутылку соджу.
