Счастье

У счастья всегда есть конец. Именно это понял Грей в детстве, сидя над мертвыми телами своих родителей. Вытаскивая душу, вырывая ее с костями, он смирился с этим после смерти Ул. У всего есть конец. И, конечно же, у счастья тоже. Это, наверное, на всю жизнь отпечатается где-то на задворках его сознания. Никогда. Никогда, он не должен верить, что все хорошее, что происходит с ним сейчас — вечно. Верить в это было нельзя. Он жил с этим. Жил с ожиданием того, что, может не скоро, но когда-нибудь все точно обрушится, разлетится в прах и растворится в вечности воспоминаний. Когда-нибудь… Когда-нибудь все изменится. Но тут в его жизни появилась она. Смешная, по-детски наивная и очаровательная, она пришла, даря широкую улыбку всем на своем пути. Хрупкая снаружи, но сильная внутри, она стремилась помогать и защищать. Ей невозможно было не восхищаться. На то, как она беззаветно была преданна своим друзьям, невозможно было не смотреть. С тем, что она утверждала, что, если верить — все будет хорошо, невозможно было не согласиться. Прижимая ее к своей груди и зарываясь пальцами в шелк ее волос, хотелось верить. До боли, до дрожи в коленках, хотелось верить, что все будет хорошо. Что у него с ней все будет хорошо. Но у счастья всегда есть конец. Это Грей твердил про себя, чувствуя, как тоненькие ручки сжимают ткань его футболки на спине, прижимаясь нежно и трепетно, но крепко. И он так же крепко прижимал ее к себе, будто боясь. Боясь, что это счастье исчезнет. Что вдруг однажды он проснется и поймет, что все это лишь счастливый сон, а счастье… И правда ВСЕГДА имеет конец. Но Грей… Не мог в это поверить. Ведь гораздо легче думать, что ничего не выйдет. Гораздо легче, чем разбиться об острые углы реальности, поверив в хорошее продолжение. Ее надо оттолкнуть. Надо… Надо… Надо… Но он не может. Просто не может, смотря на это милое личико и покрасневшие щеки, опущенные ресницы, когда она, тихо-тихо, будто про себя, шепчет признание, боясь посмотреть ему в глаза. И сердце пропускает удар. Потом еще удар. Надо оттолкнуть. Но вместо этого рука сама ложится на выступающие скулы, а губы прижимаются к ее губам, давая долгожданный ответ. У счастья всегда есть конец. Только… В это так не хочется верить. Особенно, когда она в домашней одежде готовит тебе завтрак на кухне или, находясь у тебя в объятьях, пишет свой роман, покусывая кончик карандаша и задумчиво хмуря нос и брови. Когда она застенчиво целует тебя в щеку, заглядывая в твои глаза из-под опущенных ресниц, или, когда, смущенно злясь она дубасит маленькими кулачками твою широкую спину, когда ты, взвалив ее себя на спину, тащишь на глазах у всей гильдии домой. У счастья всегда есть конец. Грей уже устал себе это повторять. Устал повторять, что когда-нибудь она его разлюбит, найдет себе более достойного и менее холодного, того, кто будет больше о ней заботиться и не бояться проявлять своих нежных чувств. Не бояться говорить, что любит ее больше всей жизни. — Люси, почему ты веришь в счастье? — спрашивает он у нее как-то, казалось бы, равнодушным тоном, но безумно ожидая услышать ответ. Девушка отрывается от книги, сонно потирая глаза и удивленно посмотрев на Фуллбастера, чья голова лежала на ее коленях. — В смысле? — приподнимая брови, переспрашивает девушка, заглядывая в ярко синие глаза. — В то, что завтра все будет также хорошо, как сегодня. В то, что завтра не случится конец света, апокалипсис? В то, что завтра мы не умрем? В то, что все будет хорошо? В то, что счастье может не заканчиваться? Почему ты в это веришь? — парень отвел взгляд от родных карих глаз, которые, казалось бы, вглядывались в самую душу, и нервно закусил губу. — Я не… — медленно начала девушка, не сводя внимательных глаз с дорогого ей человека, — не все счастье вечно. Мы не можем знать, что случится завтра. Даже если… Даже если что-то случится… Мы не можем этого знать. И если… Если наше счастье будет разрушено, то надо насладиться им хотя бы сейчас. Но… Я верю. Нет, я знаю. Я знаю, что если мы будем защищать наше счастье, то ничто не сможет нам помешать. Несмотря ни на что, ни на то, что будет завтра, ни на то, что было вчера, мы будем счастливы, если будем верить и изо всех сил защищать свое счастье. Грей сглотнул и поднялся с колен девушки, отводя взгляд. — Что-то… Не так? — осторожно спросила она, подавшись вперед. Поддавшись неожиданному порыву, Грей, наклонившись вперед, заключил Люси в кольцо своих рук, утыкаясь носом ей в плечо. — Г-Грей? — Т-тогда я буду защищать тебя… Ведь ты… Ты мое счастье! Да, счастье имеет конец. Но ведь… Бывают и исключения.