Марк ненавидит Донхёка

Марк ненавидит Донхёка. В школе они обычно всегда рассаживались на разных рядах как можно дальше друг от друга. Марк ненавидел Донхёка за его невозможность. Ли всегда раскидывался на всю парту, заставляя старшего покорно жаться на краю. Всегда без спросу отбирал у него канцелярию, тетрадки с тщательно выполненной домашней работой, а иногда даже неизменное зеленое яблоко заботливо положенное мамой утром в рюкзак сына. Донхёк постоянно отвлекал, гладил по коленке, а иногда забирался и выше, к бедру. Никакие восклицания недовольства не могли остановить этого выродка дьявола, поэтому всегда остававшийся заёбанным в край, Марк лишь давал себе обещания больше никогда не сесть с этим придурком. Но в жизни всегда бывают исключительные дни. Ли всегда старался приходить как можно раньше, чтобы можно было свободно выбрать себе местечко получше (как можно подальше от Хэчана), но у всех бывают черные дни. Этим утром Марк забыл завести будильник и проспал аж на целых двадцать минут из-за чего на часах оставалось без пяти минут звонок, а он лишь подбегает к школьным воротам. Как только Ли забежал в класс (за две минуты до звонка), то тут же принялся яростно оглядываться на наличие свободных мест. И к своему ужасу нашел только одно. Последняя парта в дальнем ряду рядом с Донхёком. На душе сразу стало гадко, и скорчив кислую рожу парень понуро поплелся туда. Донхёка не любил никто, абсолютно все знали противный характер этого липучего ко всем оболтуса, и конечно же сидеть с ним не желал никто. Именно по этой причине Ли всегда сидел за партой в одиночку, но похоже это его совсем не волновало. Завалившись на свободный стул, Марк горестно вздохнул и окинул взглядом сегодняшнего соседа. Иссиня-черные волосы, темные, поблескивающие в лучиках солнца, что пробирались через жалюзи, глаза. Свитер с лебедем и рваные на коленях джинсы. Выглядело более чем нелепо, но весьма в духе Ли. Донхёк же, увидев Марка как-то по лисьи прищурился, сладко ухмыльнулся и протянул руку ухватившись за острое плечо старшего. — Марк-хён, неужели соскучился по своему любимому тонсэну? — Марк попытался вырваться из мертвой хватки младшего, но к сожалению его труды не дали никакого результата, на что Ли лишь безумно оскалился и протянул. — Оу, я спал и видел сны о том как проведу с тобой весь день Донхёк-а, — Донхёк хмыкнул, и отпустил Марка, затем потянулся к его пеналу и выудил оттуда ручку, совсем не замечая возмущенного сопения с боку, принялся отыскивать в рюкзаке тетрадь. Прозвенел звонок. Прошло уже два урока. У Марка как он думал, уже должны были появиться огромные мешки под глазами в лучшем случае, и в худшем его бы уже увозили на скорой в какую-нибудь психушку. Но ко всеобщему удивлению, старший выглядел весьма и весьма прилично. Даже нервного тика не случалось. Хотя, Донхёк уже успел конкретно заебать Марка. Чего стоила рука одна проворная ладонь младшего, что так и норовила забраться туда, куда не следует. Гладила по коленке, щекотала по внутренней стороне бедра. Все мысли в голове беспорядочно жужжали пчелиным роем, не давая сосредоточиться. На третьем уроке Марк в темпе строчил особо важный, по словам учителя конспект, стараясь совсем не обращать внимания на теплую ладонь, что так по хозяйнически покоилась на его бедре, посвящая все свое внимание монотонному голосу седовласого учителя. Как вдруг, весь воздух из легких вышибли в один мощный удар. В паху затяжелело, наливаясь свинцом. По телу проскользнули мурашки. Рука Донхёка сжалась на члене Марка, сквозь фирменные школьные брюки, слегка потирая чувствительную головку, заставляя в шоке сжать колени и с испугом зыркнуть в сторону парня. Тот выглядел совершенно расслабленно, легкая улыбка и блестящие смеющиеся глаза из-под отросшей челки. — Что ты.? — по змеиному прошипел Ли, но Донхёк лишь покачал головой, и наклонился к самому уху, кивнув головой в сторону класса, некоторые ученики с любопытством рассматривали их, и внутри у Ли все сжалось, потому что если кто-то поймет, что именно сейчас вытроряет Хэчан будет большой скандал. — Тихо ты, смотрят. — дождавшись пока все потеряют к ним интерес, жарко дыша, он закусил мочку уха парня, проводя по бархатной коже мокрым язычком. Руки принялись расстегивать тугие пуговицы на брюках. Одну за другой, иногда тихо рыча, если та не поддавалась, Марк в панике заерзал на стуле, и начал суматошно бегать глазами по классу пытаясь найти путь к отступлению. Он впился пальцами в край парты и рвано выдохнул, в голове все дребезжало и он едва подавил желание вскочить, и завизжав как воспитанница воскресной школы выбежать из помещения подальше от этого человека. Осознание происходящего вернулось когда Ли скользнул ладонью под бельё старшего, обхватывая вставший член, размазывая по головке каплю выступившей мутной жидкости. Марк всхлипнул и впился зубами в ребро ладони, сдерживая стон. То, что сейчас происходило, Донхёк, мерно надрачивающий ему прямо на уроке, в окружении всего класса, было настолько же непристойным, насколько жарким и возбуждающим. — Блять, как же я ненавижу тебя, — тихонько взвыл Марк, когда младший сжал пальцами его головку, заставляя цветные круги расплываться перед глазами. Марк старается дышать как можно тише, но, кажется слышит свои едва сдерживаемые стоны непозволительно громко. — Не ты ли грезил обо мне во снах, хён? — непозволительно хрипло протянул Донхёк ему на ухо. Марку по настоящему плохо. Потому что хочется закричать, от того насколько же это грязно, грешно, неправильно. Ли нуждается в прикосновениях младшего, в его теплых умелых пальцах, что смело ведут по плоти, считая каждую выступающую венку. В его жарком хриплом шепоте, в его хитром прищуре мерцающих глаз-щелочек. Парень боится издать какой-либо звук, боится пошевелится, но в то же время он хрипит себе в ладонь, еще сильнее смыкая челюсти на коже, и не сдерживаясь тихонько толкается вверх, прямо в ладонь младшему. — Учитель Чон, У Марка жар, позвольте я отведу его в мед. кабинет? — Учитель мельком поглядев на Ли старшего, согласно кивнул, и как ни в чем не бывало продолжил свой тихий монолог. Донхёк приподнял Марка, и к благодарности парня, закрыл его от горящего взгляда одноклассников, быстро вывел его за дверь. Буквально в считанные мгновения они оказались в крайней туалетной кабинке, Донхёк усадил его на подоконник и стянул с старшего брюки вместе с бельем по колено. Щёки марка покрылись румянцем, дыхание сбилось к чертям. Донхёк облизывает губы и нагибается к парню, тычась ему в щеку, а затем ведет вниз, к шее, оставляя поцелуи-укусы, метки от которых наверняка не сойдут и за неделю. Рука вновь возвратилась на плоть, двигаясь вверх-вниз. Выбивая из Марка восхитительные приглушенные стоны. Воздух вокруг заметно накаляется, и Марку лишь остается наблюдать, как губы младшего обхватывают его головку, посасывая, а позже хозяйничает язык, обводя выпирающие на стволе венки. Ощущения просто сказочные, Марк уже совсем не сдерживается, во всю стонет, надрывая глотку, наверняка позже осипнет, но сейчас это мало кого волнует. В животе тяжелеет, я Донхёк берет глубоко, проталкивая головку в глотку, Марк зарывается ладонью в мягкие волосы на затылке парня, и несильно толкается ему в рот. Оргазм настигает его совершенно нежданно. Парень даже не успевает ничего сказать, лишь протяжно сипит и сжимает в кулаке нежные пряди. Хэчан тут же отстраняется выпуская член изо рта, позволяя кончить себе на щеку. На губах остается белесые капельки семени, из-за чего Донхёк хмурится, и рычаще заявляет. — Ещё раз ты блять кончишь мне в рот, — Поднимается с колен и смотрит прямо в глаза Ли, с мнимой угрозой. Марк на это лишь опускает голову и тихонько мотает головой. — Извини, я случайно, просто не успел вынуть, — Донхёк на это лишь хмыкает и идет к умывальнику, смывая с кожи сперму старшего, Марк тем временем слезает с пластмассового подоконника и одевает брюки, в глазах все еще немного плывет, а по всему телу от столь сильного оргазма расплывается сильная усталость. Ли провожает мутным взглядом выходящего из уборной Донхёка, и понимает, что теперь ненавидит его ещё больше.