мой любимый Ненавижу.

      Холодный воздух спортзала щекочет нежную кожу. Тэхён вздрагивает от резкой перемены температуры, входит в спортзал, шмыгая носом и встречается взглядом с капитаном их команды. Он кивает Намджуну в знак приветствия, делает круговые движения головой, разминая шею и подходит к своей команде, приветствуя каждого своей фирменной прямоугольной улыбкой. Ему привычно улыбаются в ответ, скользят взглядом по стройному телу в спортивной форме. Тэхён тянется рукой в карман спортивных шорт — по какой-то непонятной причине доставшиеся ему короче, чем у остальной команды — и выуживает оттуда пачку с жвачкой, закидывая одну себе в рот. Намджун улыбается дружелюбно, подходит к Тэ и закидывает руку ему на острое плечо, поглаживая нежно, и закусывает губу. — Угадай, с кем у нас сегодня тренировочный матч, — голос лидера звучит слишком хитро. Тэхён подозрительно щурится и осматривает весёлые глаза стоящей напротив команды. — Ну не-е-ет, — обречённо стонет Тэхён, надувая небольшой шарик из жвачки. Намджун смеётся над ухом, заставляя младшего сморщиться и скинуть его руку со своего плеча. — Ну да-а-а, Тэхён-и, да, — произносит Хосок. Тэхён хмыкает. — Вы ведь просто шутите, да? — с надеждой спрашивает парень, смотря на команду, но тут же понимает, что их лица слишком обычные для шуток. — Никак нет, — произносит Намджун, оборачиваясь в другую сторону, — можешь сам убедиться.       Тэхён поворачивается против воли и сталкивается взглядом с командой, облачённой во всё чёрное. Ким мысленно морщится от обилия нелюбимого для него цвета и проходит взглядом по команде. Капитан первым привлекает его внимание. Ким вздрагивает, встречаясь с чужим властным взглядом и прикусывает губу, переставая жевать любимую жвачку, только скользя пристальным взглядом по чужому слишком красивому для подростка телу, скрытому за слоем чёрной школьной формы. Чонгук выглядит прекрасно, как всегда, и своим великолепием затмевает остальных участников команды, приковывая взгляд Тэхёна только к себе. На его губах ухмылка, показывающая и доказывающая его превосходство над всеми находящимися в спортивном зале, и осознание этого заставляет Тэхёна зависнуть на неопределённое количество времени. Обычно звонкий и высокий голос сейчас звучит слишком низко и, к сожалению, только он и выводит Кима из привычного транса. — Привет, неудачники.       Образ плохого парня выветривается из сознания Тэхёна тут же, а речь, больше похожая на речь школьного задиры, заставляет волейболиста удивиться слишком яркому и явному контрасту между взглядом и словами. Ким приходит в себя тут же, смотря на Чона насмешливым и ненавидящим взглядом.       Чонгук ухмыльнулся, произнося свои слова, склонил голову в бок и сложил руки на груди. Со стороны его команды послышались смешки, а в чужих глазах напротив зажёгся огонь. Ответная ухмылка на пухлых губах и Ким Тэхён, собственной персоной, в несколько шагов встал впереди своей команды, облизывая блядские губы, надувая жвачный шарик и хмыкая презрительно. У Чонгука резкое желание впечатать безумно красивое, почти ангельское лицо, в стену рядом, чтобы не видеть лисьих глаз и азарта во взгляде. А ещё, непонятно чего он хочет больше сделать Тэхёну: въебать или выебать. — Намджун-хён, а что делать, если Чонгук поздоровался сам с собой? — Джун залился смехом, становясь рядом с Тэхёном и приобнимая его за плечи, отбивая пять по аристократичной ладони, кивком приветствует команду Чона и подмигивая куда-то в толпу сзади него, — ох, какая жалость! У нас ведь только одни неудачники, и это точно не мы, ведь так? — Пошли отсюда, — рычит Чон, обращаясь к команде и отходя в сторону раздевалок, — уж не хочу, чтобы моя команда заразилась дебилизмом от этого придурка.       Тэхён подумал, что Чонгук — ребёнок, хотя младше его всего на год. — Но тело ничего так для ребёнка, — и тут же осекается, понимая, что эти слова произносит вслух, — чего уставились? Говорю растягиваться нужно перед игрой, ребята, — команда щурится, но словам Тэхёна следует, тут же разворачиваясь и принимаясь к разминке. Тэхён закатывает глаза и борется с огромным желанием стукнуть себя по лбу за собственную невнимательность и неосторожность, ведь если бы был Чон немного ближе — точно бы услышал произнесённые Тэхёном слова. А Киму это точно не нужно, правда ведь?       Команда переодевается быстро. Чонгук достаёт из сумки воду, делает небольшой глоток и хмыкает, натыкаясь на пристальный взгляд одного из команды. Юнги выгибает бровь, усмехается, и складывает руки на груди. — Что-то не так? — безразлично спрашивает Чонгук. Юнги только ухмыляется сильнее и хитрее, заставляя Чона непроизвольно вспомнить ненавистные лисьи глаза, что смотрят на него с таким же презрительно-насмешливым взглядом, — раз ничего, тогда шевели булками, хён, мячик сам не обыграет этих котят. — Они тигры, Чонгук, — поправляет его тонкий тихий голос Чимина. Чон усмехается, переводит насмешливый взгляд на либеро их команды, а Чимин покрывается мурашками от чужого злобного взгляда, коря себя за чересчур длинный язык. — Ох, правда что ли? — Чимин инстинктивно зажмуривается и обнимает себя руками, — их команда больше похожа на котят. Маленьких и несмышлённых. Ничего не умеющих. — Но тем не менее, эти котята обыграли тебя на национальных, — слышится чужой шепелявый голос. Чонгук рычит громко, бросает грозный взгляд в сторону откровенно смеющегося над ним Юнги и сжимает пластиковую бутылку в сильных руках.       Юнги улыбается, а команда уже готовится к похоронам, ведь Чон Чонгук в гневе — самое страшное, что каждый из них видел в собственной короткой жизни, однако Мина это не страшит нисколечки. Для него этот малец и сам как котёнок, который считает себя злым и внушающим страх и ужас тигром. Только если вражеская команда относится к семейству кошачьих лишь по названию, то Чонгук ушёл недалеко от них из-за характера: капризного и детского. — Да ладно тебе, Гуки, — Сокджин подходит сзади, укладывает руку на широкое чонгуково плечо и кривыми пальцами поглаживает, пытаясь успокоить младшего, — это ведь было всего один раз, не нужно раздувать драму. Юнги, а ты бы язык за зубами держал, целее будешь, — шипит Джин, смотря на ухмыляющегося Мина, — а теперь, думаю, нам уже нужно выходить на разогрев, потому что до игры не больше получаса.       Чонгук злобно рычит, скидывает тёплую руку Сокджина со своего плеча и под насмешливый взгляд Юнги вылетает из раздевалки, слыша, как громко хлопает за ним дверь. Холодный, сквозной воздух спортзала помогает ему освежиться и остыть. Гнев сходит почти на нет, мышцы под кожей болезненно перекатываются, показывая то, как их хозяин был напряжён, а спокойный вздох срывается с тонких губ. Чонгук пробегает безразличным взглядом по шумной чужой стороне поля и застывает. — Блядь…       Потому что, да, на самом деле блядь. Тэхён — та ещё блядь, склонившаяся сейчас вниз, пытающаяся достать своими идеальными кистями до пола. Слишком короткие шорты для игры в волейбол прекрасно натянулись на его пышных ягодицах, худые бёдра кажутся непозволительно мягкими и нежными, а Чонгук буквально слюной захлёбывается, смотря на представшую перед его взором картину. Скрежет плотно сжатых зубов и явное напряжение внизу живота, когда Чон смотрит на подошедшего к Тэхёну капитана его команды. Намджун нагло оглаживает поясницу парня, руками скользит ниже и, как бы невзначай, укладывает её на округлые полушария Тэ. У Чонгука пар из ушей самому не понятно из-за чего. Он глухо рычит, чувствуя, как ярость с новой силой проникает под кожу и заполняет каждую частичку его тела. Едкое хихиканье и шепелявая язвительная фраза проходит мимо чонгуковых ушей. Только сверкнув гневным взглядом в сторону команды, Чонгук хватает мячик, начиная отбивать его со всей силы о пол. — Джин! — восклицает Чон, кидая мяч в сторону Сокджина. Тот, услышав своё имя, поднимает взгляд карих глаз вверх, тут же рефлекторно отбивая летящий в него мяч и передавая пас недалеко стоящему Юнги. Чонгук ухмыляется, и почти гордится молниеносной реакции своих подопечных, кидает насмешливый взгляд в сторону другой половины поля. Вражеская команда наблюдает за ними немного недовольно. Особенно Тэхён, думается Чонгуку, а его глаза начинают дьявольски блестеть, загораясь новой идеей. Команда не перестаёт перекидывать друг другу мячик, Чонгук взглядом просит дать себе пас. Джундже — их блокирующий защитник — усмехается почти незаметно, отбивает мяч в сторону Чонгука, наблюдая за его дьявольским блеском и злой ухмылкой. Чон немного меняет позицию, сгибает ноги в коленях и, когда мяч подлетает к нему, подпрыгивает, со всей силы отправляя его на чужую половину поля, именно туда, где широкая прямоугольная улыбка снова расползается по ненавистному лицу.       Тишина в зале длится недолго. Чонгук, уже готовый к тому, что на него посыпется похвала со стороны своей команды и злые угрозы с новой порцией ненавистных взглядов со стороны другой, но на деле встречается с чужой ухмылкой. Тэхён склонил голову вбок, с азартом глядя в глаза застывшего Чона. Тонкая рука покрылась паутинкой вен от напряжения, мяч падает на пол с характерным стуком, а Чонгук неосознанно поражается силой этого хрупкого тела. — Он поймал мяч Чонгука одной рукой?! — удивлённый шёпот Чимина непроизвольно режет слух. Чонгук стреляет в него разъярённым взглядом, заставляя того испуганно сжаться и прикрыть рот рукой. — Слабоват у тебя удар, Чонгук-и, — нагло произносит Ким, надувая жвачный шарик. У Чонгука желание впечатать красивое лицо в стену растёт в геометрической прогрессии.       Чон не отвечает ничего, тихо шипит себе под нос и поворачивается лицом к застывшей команде. — Чего, блять, уставились? На позиции. Быстро.       Слушаются беспрекословно, только капитан снова замечает насмешливый взгляд сахарных глаз Юнги. Чон тянется на месте, становится на свою позицию и безразлично смотрит на чужую сторону поля. Лисьи глаза щурятся, подмигивают злому Чонгуку, а пухлые губы растягиваются в хитрой ухмылке, подливая масла в огонь чонгуковой злости. Менеджер смотрит на него с привычной скукой, кивает менеджеру вражеской команды, и тот объявляет о начале игры.       Одна из самых главных заслуг и побед чонгуковой команды — подачи, которую сейчас просто подрезают, отдавая право начинать матч с подачи другой стороны. Чон кидает яростный взгляд в сторону судьи, но его, как и ожидалось, игнорируют. Свисток доносится до ушей игроков, объявляя о начале игры. Противный и раздражающий стук мяча о деревянный пол, словно пытается вывести играющих — а если быть точнее, вражескую команду — из себя от нетерпения. Хосок улыбается еле заметно, подкидывает мяч в воздух и отбивает по нему слишком слабо, заставляя всех удивлённо приподнять брови вверх и неверяще уставиться на смущённо улыбающегося мальчишку. Со стороны слышится хихиканье Чимина и Джина, которые отбивают друг другу пять и ведут себя как счастливые школьницы, раздражая этим капитана своей команды. Чонгук не любит проявлять какие-либо посторонние эмоции во время игры, особенно, если она только началась.       Право подавать переходит на другую сторону. Джин разминает широкие плечи, наклоняется вперёд и поднимает цветастый мячик с пола, сосредоточенно прокручивая его в своих руках. Слышится свисток. Спокойный выдох и расслабленная улыбка успокаивает Сокджина. Он запускает мяч в воздух, бежит вперёд, практически до черты, и подпрыгивает, сильно ударяя по нему. Молниеносно мяч перелетает через сетку, встречаясь с выставленными вперёд руками центрового игрока. — Джун-хён! — кричит Тэхён, передавая мяч старшему. Капитан реагирует быстро, перекидывает мяч на другую сторону, позволяя блокирующему отрикошетить его удар. Чонгук горделиво кидает взгляд на счёт и шлёт в ненавистное лицо наглую ухмылку. Тэхён ухмыляется в ответ и одними блядскими губами шепчет о том, что игра только началась.       А игра и вправду только началась, а дальше — только хуже. Обе враждующие команды идут практически бок о бок, заставляя тренеров и менеджеров подумать о том, что, видно, обычный тренировочный матч затянется надолго. — Тайм-аут.       Чонгук выдыхает напряжённо, но совершенно не устало, подходит к скамейке, принимая бутылку воды из рук заботливого Сокджина, тут же продумывая нужную стратегию. — Юнги, выйдешь сейчас, — произносит Чонгук, — вместо Ёнджуна, он совсем играть разучился, — названный обиженно сопит, делая обильный глоток из бутылки. — Слышь, мелочь, — грозно произносит Мин, — я приехал сюда не для того, чтобы играть, а для вида, ясно тебе?       Чонгук смотрит властно, хмыкает и пожимает плечами. — Ты приехал, значит играй, — говорит тоном, что не терпит возражений, заставляя команду покрыться мурашками, — сонбэнним, поменяете игроков, да? — менеджер кивает незаинтересованно. Гук довольно хмыкает, подмечая про себя то, что после выхода Мина на поле игра станет во много раз интереснее.       Когда команда выходит на поле, Чон снова кидает секундный взгляд на счёт, подмечая про себя, что с вражеской командой они почти на равных: 20 — 18. Он тянется на месте, разминая мышцы, задирает спортивную футболку, вытирая скатывающиеся капли пота с лица, а потом невзначай переводит взгляд на другую половину поля, встречаясь с чужим похотливым взглядом. Тэхён чуть ли жвачкой не давится, когда смотрит на представшую перед ним картину. — Это… Боже, Тэ, хватит смотреть на… Ох, твою мать… — непроизвольный шёпот срывается с пухлых губ. Рядом стоящий Хосок смотрит на Кима как на сумасшедшего, хотя внутри понимает, что давно привык уже к таким его странностям и становится на свою позицию, хрустя пальцами.       На удивление, но после тайм-аута игра проходит намного быстрее и, то ли это из-за вышедшего на поле Юнги, то ли из-за с чего-то непонятно подвисающего лучшего игрока в лице Ким Тэхёна, но именно его команда сейчас проиграла первую партию. На доске со счётом красуется гордое для вражеской команды 25 — 20, и это нисколько вообще не тешит самолюбие Тэхёна, заставляя его материться себе под аккуратный носик. — Айщ! — восклицает он и жадно присасывается к бутылке с водой в перерыве между первой и второй партией. Намджун хмыкает, закидывает руку ему на плечо, прижимая к себе немного ближе и поглаживает. — Да ладно тебе, Тэ. У нас ещё есть две партии, — пытается успокоить старший, но Тэхён только надувает и без того пухлые губы, складывает руки на плоской груди, укладывая голову на плечо капитана. — Как же я ненавижу это всё, Намджун-и-и-и, — хнычет Тэ, обнимая мускулистое тело. Намджун ухмыляется каким-то своим мыслям, поглаживает хрупкое тело в своих руках и переводит взгляд в сторону вражеской команды, замечая на них ревностный и яростный взгляд злого зайчонка. Намджун усмехается, нарочно ближе прижимая Тэхёна к себе, распаляя огонь собственности в чужих чёрных глазах.       Именно этот огонь помогает команде Чонгука в следующей партии. Разница в счёте до позорного мала — всего в два очка. Тэхён зло закусывает губу и хмурится, внимательно следя за действиями на чужой половине поля, подбегает к сетке, подпрыгивая, когда мяч, вроде как, направляется на их сторону, но коротышка Юнги перехватывает его, отправляя в сторону подпрыгнувшего Чона, что со всей силы ударил по мячу. Ким слегка вздрагивает от резкого шума. Он удивлённо смотрит на то место, где должен был приземлиться мяч и, что же, кажется, старый мяч уже давно в спортивном раю, потому что вместо цветастого шара его взору предстают только обрывки, что раньше были соединены в одну кучу и представляли из себя главный атрибут их игр. — Упс, какая жалость… Кажется, я ударил со всей силы, — властная ухмылка почти доводит Тэхёна до обморока, тело покрывается стаей предательских мурашек и дрожь пробегается быстрым разрядом. Ким думает, что Чонгук слишком сильный и нереально красивый, но тут же изгоняет эти мысли из собственной головы, ругая себя за такие глупости. — Перед кем ты выёбываешься? — доносится до ушей Чона. Он игнорирует шепелявую усмешку, только кидает новый целый мяч в сторону подающего игрока, хмыкая и улыбаясь довольный самим собой. Последняя в этой игре подача достаётся Юнги. Тот лениво осматривает поле, высчитывает нужную траекторию и, спустя несколько секунд после свистка, подкидывает мяч в воздух, слабо посылая его в сторону противников. Мяч перехватывает Тэхён, подкидывая его в воздух и направляя в сторону связующего, который отбивает его обратно подпрыгнувшему Киму. Тэхён готовится ударить по мячу, но чувствует, что прыгнул слишком рано и уже приземляется обратно, кончиками пальцев касаясь пролетающего мимо него мяча. Парень всхлипывает еле слышно, оборачивается в сторону противников и встречается с чужой радостной и одновременно издевательской ухмылкой. В груди непонятный пожар, в глазах разгораются искры от него. Ким шипит, сжимает зубы до скрежета и впивается ногтями в нежную, даже не смотря на частые игры с мячом, кожу на ладонях и пересекает границу между сторонами площадки, направляясь в раздевалку. Он, кажется, слышит голос команды, Намджуна, которые пытаются остановить его, но для Тэ проигрыш — ужасный позор, тем более, проигрыш Чонгуку.       В раздевалке непозволительно жарко не то от закрытых окон и работающего обогревателя, не то от частых тэхёновых всхлипываний. Крепко сжатый кулак встречается с бетонной стеной, украшая её кроваво-красными следами от разодранных костяшек. Тэхён шипит что-то, снова бьёт стену, всхлипывая от боли, как физической, так и моральной. Сейчас ему меньше всего хочется того, чтобы кто-то заметил его состояние. Он оседает на пол, как-то по-детски прижимает острые коленки к груди и утыкается в них аккуратным носиком, пытаясь подавить частые шмыганья и всхлипывания. Ему кажется, что кто-то заходит в раздевалку, садится рядом с ним на корточки и укладывает слишком знакомую ладонь на хрупкую спину, содрогающуюся от плача. — Это простой тренировочный матч, Тэхён-а, — слышится сверху. Ким хмурится, стряхивает со спины чужую руку и не поднимает на вошедшего Хосока свой взгляд. Тэхёна его слова не успокаивают ни капли, заставляя сжать зубы сильнее и продолжить ронять крупные слёзы на деревянную поверхность пола. Хосок вздыхает тяжело, прекрасно понимая поддавшегося эмоциям парня, потому что да, обидно, безумно, тем более, понимая, что во враждующей команде играет именно тот, кто ему нравится. Одновременно хочется порадоваться победе хрупкого, но дерзкого мальчишки, но собственное поражение оседает комом в горле и чужими крупными слезами.       Чон выходит из раздевалки спустя несколько минут, когда Тэ уже, кажется, немного лучше, чем было. Чёрные вражеские глаза встречают его безмолвной насмешкой и властью. Хо морщится, заходит обратно в спортзал, не забыв при этом задеть Чонгука своим плечом, заставляя того тихо усмехнуться. Чонгук бросает вслед уходящему противнику колкий взгляд, тянется самодовольно и выходит из помещения, осматривая свою команду. — Можете идти к автобусу. Я пойду возьму попить, — команда покорно кивает, направляется к транспорту, а Чонгук поворачивается, выискивая взглядом магазин. Он выдыхает, медленным шагом направляясь в сторону, мыслями уходя куда-то далеко.

***

      Крупные слёзы перестают скатываться с пухлых щёк. Тэхён поднимается со своего места, чувствуя, как тёплые капельки крови скатываются с саднящих костяшек и, еле перебирая дрожащими ногами, направляется в сторону выхода, выплёвывая безвкусную жвачную резинку из своего рта в мусорное ведро. Шум в спортивном зале стих, не слышно ни шлепков мяча о пол, ни скрежета спортивной обуви, ни громких голосов команды. Осознание этого заставляет Кима слегка обрадоваться, что в таком подавленном и разбитом состоянии никто из посторонних его не увидит. Хрупкие кисти хватают лёгким сквозняком перекатывающийся по полу мяч, немного пачкая его в своей крови. Тэ прокручивает его в аристократичных руках, кидает на пол и начинает увлечённо отбивать, стараясь отвлечься от грустных, навязчивых мыслей. Игра в волейбол с ранних лет стала для него одним из главных способов отдохнуть и избавиться от ненужных его голове мыслей. Он подкидывает мяч в воздух и грациозной кистью легко ударяет по мячу, направляя его в стену. Тот отбивается от неё, летит обратно в сторону Кима, встречаясь с его нежными ладонями. Тэ вздыхает тяжело, сжимает волейбольный мяч в своих руках и бросает его обратно на пол, ногой пиная куда-то вглубь старого спортивного зала.       Дрожащие ноги снова несут его в сторону раздевалок и он уже думает пойти переодеваться идти домой, запивать очередной проигрыш Чонгуку несколькими бутылками соджу, заедать кимчи или рамёном и смотреть дораму, чтобы хоть как-то отвлечься от ненужных трагичных мыслей. — Какого, блять, хуя, хён? — Тэхён хмуро сводит аккуратные брови к переносице, вслушиваясь в знакомый мелодичный голос, который он ненавидит так же сильно, как и его обладателя. Ким слегка выглядывает из-за дверей, смотрит на разъярённого, о чём-то говорящего по телефону Чонгука и усмехается, слегка зависая, — в каком смысле «семеро одного не ждут»? Джин-хён никогда бы не позволил вам уехать без меня.       Чону отвечают что-то, заставляя его разозлиться пуще прежнего. Тэхён, наблюдавший за этой картиной, хихикает, думая о том, что так этому паршивцу и надо. Он выдыхает немного расслабленно, выходит из спортзала и готовится открыть дверь в раздевалку, как слышит всё тот же высокий голос. — Ох, а вот и наш неудачник, — в голосе насмешка. Тэхён сжимает зубы, не хочет поворачиваться в сторону Гука. Честно сказать, выглядит он сейчас не ахти: засохшие дорожки слёз на пухлых щеках, немного обречённый взгляд и следы крови на спортивной форме. Чонгук от своего не отстаёт же, подходит ближе к парню, укладывает массивную ладонь на острое плечо, не вовремя вспоминая, что почти так же делал и капитан вражеской команды в лице Ким Намджуна. Тэхён напрягается, и это не укрывается от пытливого чонгукового взгляда, — ну чего ты, котёнок? Нужно ведь уметь проигрывать, — улыбается, нагло разворачивая Тэхёна к себе. Ким зажмуривает глаза, тихо матерится и вырывает руку из чужой цепкой хватки, — ох, так ты ещё и плакса? — ухмыляется, заставляя Тэхёна рыкнуть грозно и прижать Чона к стене, — так может тебе в куклы играть нужно, вместо волейбола, а, малыш? — Заткни свой рот, ублюдок, — рычит Ким, зло смотря в ненавистные чёрные глаза Чонгука. Тот только шире ухмыляется, укладывает руки на тонкую женственную талию Тэхёна, сжимает длинные пальцы, оставляя на нежной коже следы и меняет их местами, сам прижимая Тэ к стене. — Нет, это ты помолчи, — говорит Чонгук, перехватывая длинные руки Кима и прижимая их одной рукой над головой. Тот шипит, пытается вырваться, но и сам понимает, что тщетно: Чон во много раз сильнее хрупкого Тэхёна, — проигравшие должны молчать и слушать победителей, котёнок, ясно?       Тэхён поднимает ногу, замахивается, и хочет сильно зарядить младшему между ног, так, чтобы у того звёздочки из глаз посыпались и отвалилось кое-что важное, но тот, будто прочитав все мысли Тэхёна наперёд, раздвигает коленом его ноги и просовывает между ними своё мощное бедро, слегка ведёт им и надавливает на промежность, заставляя Тэ тихо шикнуть и сильнее пытаться вырваться. — Пусти меня, мудак, — говорит Ким. Чонгук усмехается, сильнее сжимает руку на запястьях, — убери от меня свои грязные руки, животное.       Чонгук рычит по-хищному, впивается в чужие губы зверским грубым поцелуем, тут же прокусывает их до крови и вырывает из груди Тэ громкий стон. Ким отвечает на грубый поцелуй, сам кусается, оттягивает тонкие чонгуковы губы, не прекращая неудачных попыток вырваться. Чонгук укладывает свободную руку на заплаканную щеку Кима, поглаживает как-то нежно, совсем не сочетаясь с собственным поцелуем. Тэхён прекращает попытки вырваться, остервенело отвечает на поцелуй, языком проникает в рот Чонгука, встречается с чужим языком и переплетает их, заставляя Чона издать приглушённый стон. Чонгук рукой скользит вниз, останавливаясь на талии и бережно оглаживает её. Ким отстраняется от парня, тяжело дышит, смотрит затуманенным взглядом. — Что ты, блять, творишь? — беззлобно и тихо. Чонгук усмехается. — А ты? — и снова впивается в пухлые губы, слизывая капли крови и наслаждаясь самым крышесносным поцелуем за всю его короткую жизнь.       Чон тянет Тэхёна в раздевалку, когда в его сознании запоздало начинают появляться мысли о том, что кто-то, кто решит прийти на вечернюю тренировку может застать их в таком положении и, уж простите, но лишать друг друга статуса злейших врагов пока ещё рано. Сопротивления Кима исчезают почти сразу: он прижимается к сильному телу младшего, откидывает голову назад, когда тот губами скользит по длинной шее, оставляя на ней пару алеющих пятнышек. Чонгук исследует губами шею, спускается к острым ключицам и плечам, рычит, потому что, ну не может у парня кожа быть настолько нежной, ведь так? Но идеальность в лице Ким Тэхёна рушит все чонгуковы стереотипы и знания о мире.       В Чонгуке впервые просыпается желание пометить и обозначить, что это его. Что Тэхён — его и ничей больше. Он сильными руками оглаживает стройное тело, задирает и без того короткие шорты и сжимает округлые ягодицы, приподнимает и вынуждает Тэ обвить невозможно длинными ногами его торс. Спина Кима снова встречается со стеной, которая холодит разгоряченную оголённую кожу, короткие шорты, разорванные сильными венистыми руками Чона — Тэхён очень сильно хочет ощутить их сжимающимися на его шее — летят на пол, туда же, куда и его футболка. — Моё, — глухо рычит Чонгук, снова и снова оставляя засосы на нежной коже, руками раздвигает ягодицы и пальцем скользит между ними, несильно надавливая, — моё, блять, ясно тебе? — грозно говорит Чонгук куда-то Тэхёну в шею, заставляя того заскулить и зарыться длинными пальцами в жёсткие чёрные волосы, — сука, пусть только попробует этот Намджун подойти к тебе ещё раз. И тебя, и его выебу. — М-меньше слов, больше дела, — стонет Тэ. Чонгук ухмыляется, подносит руку ко рту Тэхёна, надавливает на блядские пухлые губы. Тот покорно приоткрывает рот, обхватывает губами длинные пальцы и увлечённо посасывает, заставляя мысли Чонгука уйти совершенно в другое русло.       Чонгук рычит, вытаскивает изо рта пальцы, приставляет их к сжатому колечку мышц, вводя сразу два. Тэхён скулит от боли, но отстраняться даже не думает, утыкается миниатюрным покрасневшим носиком Чонгуку в шею, вдыхая запах его одеколона вперемешку с природным запахом.Чонгук разводит пальцы в сторону, доставляя Тэхёну сильный дискомфорт, но тот только хнычет громче, сильнее обнимая Чона за сильную шею. У Чона терпение заканчивается слишком быстро: он вытягивает свои пальцы, посчитав, что и такой растяжки вполне хватит, приставляет головку члена к отверстию Тэ и входит осторожно, тут же останавливаясь, как только чувствует сильную хватку на спортивной футболке. Тэхён зажмуривается до белых точек перед глазами, слегка ёрзает, понимая, что стоны Чонгука — это определённо та музыка, которую он хочет слушать круглосуточно на повторе. Двигает бёдрами ещё раз, намекая парню на то, чтобы он переходил к более активным действиям, а тому ничего другого не остаётся, кроме как послушаться и начать двигаться в хрупком теле. Слегка поменяв траекторию, Чон чувствует, как по телу Тэ проходит дрожь и тот стонет несдержанно. — А-ах… Ещё, Гуки, сделай так ещё раз.       Чон слушается, толкается в том же направлении и снова задевает чувствительную точку внутри Тэ, после сбиваясь на бешеный ритм, вбиваясь в податливое стонущее тело. Ким захлёбывается в собственных стонах, хнычет и скулит, просит, как самая настоящая шлюха. Чон на это только рычит, ускоряя фрикции и понимает, что, да, он не ошибался: Ким Тэхён — ещё та блядь. Чонгукова блядь.       При особо сильном толчке, Тэхён широко распахивает глаза, выгибается в спине до хруста в позвоночнике, откидывает голову назад, больно ударяясь о бетонную стену, и стонет неожиданно громко, до мурашек по коже, изливаясь на спортивную футболку Чонгука и на свой живот. Чонгук шипит, продолжает резкие движения в размякшем теле, не выдерживает давления мягких стенок на своём члене и кончает следом, даже не удосужившись выйти из Тэ.       Тяжёлое дыхание эхом разносится по небольшой раздевалке. Чонгук, продолжая придерживать Кима за бёдра, садится на скамейку, стоящую недалеко от них, усаживая ничего не соображающего Тэ на свои бёдра. — Я на тебя в суд за изнасилование подам, — спустя некоторое время бурчит Тэхён, продолжая утыкаться носиком в чужую шею. Чонгук хмыкает и властно укладывает руки на пышные ягодицы, сжимая. — Ну какое же это изнасилование, если тебе всё понравилось, малыш? — усмехается Чонгук, поглаживая оголённую спину и любуясь цветастой шеей, украшенной его метками.       Тэхён ничего не отвечает, легко кусает кожу на плече Чона, оттягивает и засасывает под удивлённый взгляд младшего. — Ну, а что? — пожимает плечами Ким, — ты меня пометил, а мне тебя нельзя что ли? — Чонгук смеётся откровенно, обнимает нагое тело своими сильными руками и легко целует в уголок губ. Тэхён заливается краской от такого проявления нежности со стороны человека, которого он как бы ненавидел, кусает его за губы и тихо шепчет в них, — мой любимый Ненавижу.       Чонгук улыбается счастливо и понимает, что да, он на самом деле его любимый Ненавижу.