***
— Плохо дело… — послышался голос Рёго, на которого надвигался кигаре. — Вяжущие змеи! — выкрикнула Отоми, связав при этом скверну, чтобы её друзьям было легче атакавать. — Спасибо, Маюра! Изгнание скверны! — выкрикнув в один голос, Шиноске и Ацуши набросились на порождение зла и начали бить мечом в разных местах, но это ничего не дало. Внезапно, заклятие Маюры перестало действовать, и кигаре смог дать отпор онмёджи, что его атаковали. И двое друзей, полетев вместе с камнями, упали на землю, лишившись последних сил. Картина была ужасающей: Рёго был в сознании, но не мог ничего сделать, так как уже успел потратить почти всю свою духовную силу, Шиноске и Ацуши, поражённые внезапной атакой скверны, ещё не успели полностью прийти в себя, а Харука просто лежала, не в силах даже и пошевелиться. — Ммм… — глаза блондинки постепенно расширялись, пытаясь сложить эту картину воедино. Победить скверну или бежать на помощь друзьям, исцелить их? Что сделать в первую очередь? Как онмёджи она должна была уничтожить первую скверну, а как друг — сделать всё наоборот. «Чувства или долг? Друзья или призвание? Убить или помочь?» — голова потихоньку начинала раскалываться. Ещё немного поколебавшись, Маюра решила нейтрализовать угрозу — сначала убить скверну, а после помочь друзьям. — Пусть отвернувшихся от благословения поразит священная стрела. Небесные пули, явитесь передо мной! — прокричала девушка, и пули появились перед ней. Прицелившись, она выстрелила. На миг показалось, что скверна убита — кигаре загораживало большое облако пыли, но когда ветер унёс его, оказалось, что скверна жива. «Нельзя здаваться, Маюра!» — Зачарование онмёджи, святой клинок! Талисман света, защити от зла! — выкрикнула она, попутно выкидывая талисман. Её меч переобразился, став больше. «Я не проиграю и смогу защитить тех, кто страдает у меня на глазах!» — девушка, не щадя скверну, била по ней со всей силы и в разных местах, но кигаре лишь отмахгулся от неё и сбросил, словно надоедливую муху. Упав на землю, Маюра с трудом откашлялась, а позже заметила, что её чистенькая униформа теперь вся в крови. Внезапно ей почудилось, что за ней наблюдают. Кто-то смотрит, не сводя глаз. Девушка посмотрела по сторонам, но ничего не заметила, хотя всё же в один момент ей показалась красная форма. Маюре не показалось, это действительно была форма одного из двенадцати стражей. Красная форма, яркие волосы, крылья. Это был Шимон Икаруга, что стиха наблюдал за ней, спрятавшись на каком-то повышении в Магано, и пытался себя убедить, что делает это вовсе не потому что, ему хочеться взглянуть на Отоми, а лишь чтобы узнать, какой толк дали его тренировки. Но Отоми-Амавака прогнала это наваждение, немного потряся головой. «Шимон бы не стал сюда приходить ради меня» — выдал мозг, но в душе теплилась маленькая надежда, что это всё же он и то, что Шимон пришёл сюда ради неё. Меж тем, скверна двигалась в её направлении, смеясь своим ужасным голосом. Девушка подняла свой клинок и использовала зачарование онмёджи ещё раз, но это не помогало. Неожиданно все талисманы рассыпались, и Маюра в панике начала их поднимать. Внезапно слух уловил едва заметное хмыканье, но Отоми в панике не обратила на это внимание. Вдруг зрение уловило один очень странный талисман. Он не был похож на остальные, да и не помнила она, чтобы ложила его с остальными. «Это же… Не может быть…» — рука Маюры дрогнула, и она, опасаясь выпустить талисман сжала его крепче, но так, чтобы тот не помялся. Хотя бы не полностью. Сейчас этот чёрно-белый клочок бумаги мог спасти её и её друзей. И убить скверну. Девушка нерешительно оглянулась, как-бы расценивая сложившуюся ситуацию. Выходит, что ей придёться идти на крайние меры. Flashback Дверь в комнату Маюры тихонько скрипнула, и в помещение вошёл Сейген. Осмотревшись, он понял, что Отоми-Амавака была сегодня в Магано и потратила там изрядное количество талисманов. Но позже он заметил стопку новых, нарисованных недавно. Сейген вытянул из кармана небольшой прямоугольный клочок бумаги и положил его куда-то в кипу талисманов, по его словам, «на всякий случай». А уже выйдя за дверь, он обратился к Бьякко, хотя и знал, что нельзя примешивать сюда личное, но странное чувство беспокойствия овладело им. — Слышишь меня, тигр? Поделись с Маюрой духовной силой, если она будет ей нужна… — сказал он. Не зная ситуации, можно было подумать, что Сейген сказал это впустоту или же озвучил свои мысли, но лишь один Амавака знал, что Бьякко услышит и послушается его. End Flashback Маюра дрожащей рукой разгладила талисман и, не зная как поступить, чего-то ждала. Внезапно талисман разразился светом, и Отоми вновь очутилась… Чёрная пустота. Где-то сзади появилось сияние, что вскоре беззвучно приняло форму белого тигра, также как и тогда. Когда она защищала своего отца и мать. Когда боролась против басары. — Тебе нужна сила, девчонка Амакава? Отвечай, девчонка Амакава. — Да, сила. Пожалуста, Бьякко! — взмолилась она. Вокруг Маюры начало разить блякло-серебристым светом, но вскоре перестало. Девушка выкрикивала заклинание, призывающие когти белого тигра. В одно мгновение руки Маюры покрыла белая броня с острием на концах. Чтобы хоть как-то унять боль и бьющиеся сердце, Маюра выкрикнула с начала убивать эту злощасную скверну. Силы быстро покидали её, так как это заклятие было для неё не освоеным, да и пользовалась она им-то всего один раз. «Я должна их защитить!» — картинки с друзьями начали мелькать у неё перед глазами, загораживая обзор, но девушка не сдавалась, ударяла туда, куда сможет попасть. Маюра чувствовала, что её духовная сила вот-вот кончится, поэтому собралась и сделала атаку — последнюю, но очень сильную, настолько, насколько она была способна. Ударной волной Маюру отбросило далеко назад, а на скверне появилась метка в виде звезды, что означало, что кигаре убит.***
Сознание Отоми начало понемногу пробуждаться. Слух вернулся первым. Девушка слышала чьё-то тихое сопение и мерное литьё воды. Ну, с последним ясно — если она сейчас в общежитии Сейка, то во дворе течёт небольшой ручей, а вот тихое посапывание. Может, это кто-то из знакомых? Вторым, почему-то, дал знать о себе вкус. Было такое впечетление, что в неё затолкали все таблетки в мире, и от этого становилось тошно. Третьим возвратилось обоняние. Запах чистой постели и мужского одеколона, что сбивало Отоми-Амаваку с мысли. Её отец и мать уехали, так что это точно не они. Да и папа никогда не любил такой запах. Ладно, разберёмся. Осознание пришло слишком быстро, и теперь Маюра знала, что её кто-то держит за руку. И вот, наконец, девушка расцепила глаза. Сначало сонно, неуверенно, но когда увидела сидящего рядом с ней Шимона, который при этом, наглец (!), держал её руку в своей ладони, но от этого было приятно, и совесть покорно ретировалась назад.