Счастливое время

Примерно за два часа полёта семья Османовых прибыла в родной Стамбул, чем обрадовала не только родных, так ожидавших их приезда, но и журналистов, желающих поскорее придумать очередную глупую «скандальную» новость, а так же таксистов, что толпились у выхода из аэропорта имени Ататюрка─ вдруг одному из них выпадет честь подвезти Сулеймана и его родных до дома? Но президентская семья пренебрегла этим шансом─ премьер-министр Аяз Ортэк(*) уже позаботился о тёплом приёме гостей. ─ Сулейман Эфенди, когда Вам будет угодно провести Заседание? Полтора месяца Вашего отсутствия сказались на поведении министров. Особенно я бы хотел отметить поведение Лютфи Османова, в последнее время он слишком часто делает акцент на… публичных домах,- докладывал Аяз, словно это принесло какую-то пользу Сулейману. ─ Какие ещё публичные дома? Давай не сейчас, я прошу тебя?- устало отмахнулся Сулейман, желая лишь одного─ полчаса отдыха от перелёта, пусть и недолгого, но столь утомительного. ─ Как Вам будет угодно,- после этих слов господин Ортэк словно испарился, понимая, что ничего он не добьётся от уставшего президента. ─ Сулейман, чего он хотел от тебя?- словно ничего не слыша, спросила Хюррем, желая из уст мужа услышать о выходке Лютфи Паши. ─ Лютфи всё никак не уймётся. Честно, их с Шах семья меня немного настораживает- одна скорее желает выдать Эсмахан за Молкочолглу, второй- старается как можно скорее искоренить все «места греха» в Турции. И я бы согласился с ним, да ведь ты представляешь, какие убытки нам такие нововведения принесут. Народ тут же устроит бунт, митингов нам не избежать будет. Впрочем, не сейчас об этом раздумывать. Мерджан, вези домой нас,- садясь в машину, велел Сулейман, и водитель тут же исполнил его волю, едва последний из Османовых сел в машину. ─ Тут так тесно,- причитала по пути Михримах,- Почему бы нам в лимузине не поехать? Или хотя бы ещё одну машину не заказать? ─ Потому что наш дом всего лишь в нескольких минутах езды отсюда. Излишние траты ни к чему,- спокойно ответил Сулейман, не понимая сетований дочери. Действительно─ ведь не на его коленях же сидит маленький Джихангир; а сам он не прижат со всех сторон к сидению. ─ Сулейман,- мягко решила вступиться за дочь Хюррем,- Я бы не стала боле доверять Аязу в вопросах о поездках домой. Он бывает слишком уж…воздержан от якобы «лишних» затрат. В следующий раз мы едем на трёх машинах, и это не обсуждается. Каким образом мы сюда поместились, ума не приложу. Подавив усмешку, Мерджан постарался запомнить все детали разговора супругов, дабы в скором времени передать их своей госпоже─ сестре Сулеймана Шах-И-Хубан, которой он долгое время «служил», несмотря на недовольствия её супруга, Лютфи Эфенди. Спустя некоторое время мужчина довёз всех до семейного особняка Османовых, в котором их ожидали сёстры президента и их дети, а так же Махидевран Ханым, бывшая жена Сулеймана, не утратившего почёта среди жителей особняка (прислугу президентская семья так же считала жителями своего дома в благодарность за верную службу), и мать старшего его сына─ Мустафы . ─ Сулейман,- с радостной улыбкой на лице встречала брата Шах-И-Хубан,- Хюррем,- сдержав всплеск «радости», продолжила женщина,- Ну как в отдохнули? Без происшествий, дай Аллах? ─ Отдых всем нам пошёл исключительно на пользу,- ответила за мужа Хюррем,- Дети набрались сил перед новым учебным годом, а Мустафа сможет управлять Манисой, наконец, отдохнувшим. Заодно и Махидевран будет рада услышать новые истории о семейном отдыхе,- сделав акцент на последних двух словах, улыбнулась в ответ Хюррем─ так же «тепло» и «радостно». ─ К чему ты это?- взъелась ещё одна Сулейманова сестра Хатидже, словно каждое слово Хюррем было обращено к ней,- Не стоит переходить границы. ─ Дамы, прошу, не сейчас,- остановил начинающийся спор Сулейман,- Сначала мы разберём вещи, а потом в дружеской обстановке поделимся впечатлениями о проведённом времени друг с другом. А пока посмотрим, чем нас удивит Шекер (повар в особняке). Пройдём домой. Буквально за час члены семьи Османовых в своих комнатах управились с бесчисленными чемоданами, пока на кухне повара спешили обрадовать хозяев─ то было личное распоряжение Сюмбюля Муттефика (**), что каждый раз старался угодить своей Госпоже, Хюррем Ханым, которая в последнее время доверяла только ему, да Фахрие с Афифе, своим помощницам в управлении столь огромного особняка, сравниваемого народом с историческим Топкапы, в котором жили Султаны и их семьи. Времена сменились, но много ли перемен произошло?.. Вечер. Особняк Османовых. Гостиная. Более-менее отдохнув после возвращения из отдыха, семья Османовых собралась за большим столом. Каждый старался рассказать как можно больше впечатлений от пребывания в Египте, при этом зная, что собеседнику это будет не интересно слушать. ─ Хуриджихан и Осман так подросли за время нашего отсутствия,- разбавляла общение Хюррем, не желая кушать в абсолютной тишине,- Машаллах, так на матушку похожи,- эти слова смутили её юную племянницу, но никак не повлияли на Османа─ скорее, наоборот, тот будто желал возразить «любимой» тётушке. ─ На отца тоже,- подметила Хатидже, словно желая поднять спор на тему смерти её мужа- Ибрагима. ─ Хатидже, как там Хюсрев поживает? Вы поладили, надеюсь?- резко сменил тему Сулейман, не желая слышать об Ибрагиме. Этот человек был ему братом, соратником. Но злые языки и гордыня самого Ибрагима заставили президента принять решение, о котором он тут же пожалел. По негласной традиции, противоречащей закону, муж Хатидже был умертвлён. Предательская пуля киллера «нашла» того, когда Сулейман собирался отменить решение, однако было слишком поздно. Непоправимую ошибку совершил президент─ за три года словно ухудшилось положение в стране; резкий спад экономического положения Турции на мировом рынке, да в народе появилось всё больше недовольных. Парадокс─ сначала люди желали сместить Ибрагима с занимаемого им на протяжении 14 лет поста премьер-министра, а потом сожалели не меньше его родных о гибели того. ─ Все попытки сблизиться со мной не оправдываются успехом. Это… слишком сложно для меня,- едва смогла ответить Хатидже. О, как она желала вновь сравнить нынешнего мужа с Ибрагимом, найти бы только силы на это. ─ Хатидже слишком утомилась подготовками к вашему приезду, брат,- влезла Шах , не желая смотреть на страдания Хатидже,- Если ты не против, я провожу её до покоев. Осман, Хуриджихан, вы тоже идите к себе. Время уже не детское, мы итак засиделись. Эсмахан, ты тоже не задерживайся. Тебе ещё к школе готовиться. Маленькие брат и сестра тут же вскочили с мест, ожидая, что именно эти слова и скажет Шах-И-Хубан. Других способов «спровадить» детей к себе она не знала, да и не интересовалась ими даже. В силу своего возраста дети не могли возразить женщине и хотели было пойти спать (вернее, делать вид, что спят, тем временем занимаясь своими делами), но дальнейшие события заставили их остановиться. Эсмахан, дочь Шах, так же не спешила покинуть своё место. ─ Верно, Шах Ханым,- сладко проговорила Хюррем, обрадовавшись скорому уходу нежеланных собеседников.,- Вы точно подметили. Пора и моим детям начать подготовку к школе. Сентябрь уже не за горами, как бы нам не хотелось иного. ─ Мама, можно ли мне готовиться к школе вместе с Хасаном. Я не хочу оставшиеся пол-лета провести в обществе Селима,- с пренебрежением спросил Баязет, от чего-то подумав, что отец и мать одобрят такое отношение к старшему брату. ─ На каких же основаниях ты ставишь какого-то одноклассника выше своего старшего брата?- сделав акцент на слове «старшего», спросила Хюррем. Только этого ей не хватало─ ещё один повод для Хатидже упрекнуть её в плохом исполнении обязанностей матери претендентов на президиум (ведь по тем же негласным правилам в Турции «династия» Османовых долгое время занимает должность правителя страной). ─ Хасан мой друг вот уже семь лет,- уверенно ответил Баязет, искренне удивляясь негодованию матери,- Чего не могу сказать о Селиме. ─ Однако братом он тебе не является,- напомнил Сулейман, предполагая, что сын тут же умерит свой пыл. Но это повлекло лишь обратную реакцию. ─ Я бы сказал, что он мне ближе, чем брат. Именно он может поддержать меня в трудную минуту, в то время как Селим… Впрочем, не стоит продолжать эту тему. Я сам пойду к нему готовиться к школе,- осмелел почти самый младший из сыновей президента. ─ Пока тебе нет 18 лет, твои перемещения я контролирую,- напомнил Сулейман, сдерживая себя, чтобы не закричать на сына─ родные не так поймут, да и кем он будет после такого?- А сейчас извинись перед матерью и братом за проявленное неуважение и ступай к себе. Я всё сказал. ─ Почему вы так недолюбливаете Хасана?- не унимался Баязет, всё не уставая повторять это имя,- Из-за того, что он из малообеспеченной семьи? Оттуда такое предвзятое отношение к нему? Стоит ли мне напомнить, что не все тут собравшиеся являются представителями «голубых кровей»? – мальчик перестал следить за своими словами, явно не отдавая им отчёт. Ведь именно в этот момент он унизил родную мать перед её врагами, что являлись представителями знатных семей в обществе. Услышавшая эти слова Махидевран не потрудилась скрыть довольную ухмылку─ столько лет она ждала, что кто-нибудь произнесёт эти слова в адрес «зазнавшейся» Хюррем, а уж тем более, её сын. Хатидже так же радостно улыбнулась, услышав заветное. ─ Не забывайся, Баязет,- на удивление матери влез Мустафа, не желая более слушать такие речи,- Какое право ты имеешь так обращаться с матерью? Будет лучше, если ты принесёшь ей свои извинения. Тут же переведя взгляд на отца, парень уловил на себе взгляд того, полный гордости─ хоть кто-то здесь уважает Хюррем и её труды как матери. Пусть, увы, не родной её сын. Взгляд Махидевран же отражал разочарование, но не укор─ скорее, она хвалила сына за его разумное вмешательство и при этом словно бы говорила: «Подождал бы немного, и Хюррем бы стало хуже». Этого хотел и сам Мустафа─ всё детство он видел слёзы матери, причиной которых являлась эта рыжая бестия. Но мог ли он допустить неуважение к действительно заслужившей уважение своими бесчисленными трудами жене отца? Нет. Слишком хорошо был воспитан для подобного. ─ Прошу прощения,- желая поскорее уйти к себе, проговорил Баязет, так и не понимая, в чём он допустил ошибку. Посмел защищать малоимущего? ─ Не думал я, что мои дети вырастут такими,- сделал замечание Сулейман. Да только кому? Не Хюррем ведь напоминала Баязету, откуда она появилась в жизни семьи Османовых; да не Мустафа с другими ему твердили о том,- Думаю, на этой «прекрасной» ноте мы и закончим ужин. Будет лучше, если все пойдут к себе. Дети, вас это не касается. Вас попрошу задержаться. Если, конечно, это не составит труда,- ни к месту съязвил Сулейман, так желая по-народному «воспитать» одного из младших детей,- Хюррем, иди в мою комнату. Нам предстоит многое обсудить. Буквально через минуту все покинули помещение, оставив Сулеймана наедине с детьми. Те по привычке встали по порядку от старшего к младшего, зная, что их ждёт ещё один вечер нотаций от отца. Несколько минут молчания. Неужто Сулейман не хочет разговаривать ни с кем из присутствующих? Зачем же задержал их всех? Или же желает первым выслушать виновника «собрания»? ─ Если ты про мои слова о «голубых кровях», то я вовсе не хотел задеть этим маму. Я имел ввиду, что у вас предвзятое отношение к моему другу,- начал Баязет, осознавая, что в сложившейся ситуации неправ он. ─ Да причём тут твой друг, объясни мне?- наконец, спросил Сулейман спокойным тоном. Не любил он повышать голос на других. Особенно на родных,- Если ты хочешь узнать, почему мы с Хюррем так предвзято относимся к нему, то слушай. Причина проста─ твой Хасан ненадёжен. Он не старается усмирять твой вспыльчивый характер, не предостерегает тебя от ошибок. Даже наоборот, поддерживает любое твоё решение, правильное оно или нет. И это не от его положения зависит, а от него самого. Поэтому в данной ситуации оступился ты, и никакие «прости» твоей вины не загладят. Ты должен действительно проявить уважение к матери. И к старшему брату так же. Потому что, поверь моему опыту, Селим намного надёжнее твоего дружка. Хотя бы тем, что не поддерживает твоих выходок. ─ В любой ситуации вы все встаёте на сторону Селима!- перебил отца Баязет,- Ясно, к чему нас задержали─ я при всех должен принести извинения перед ним? Прости меня, братец! ─ Угомонись уже!- не выдержал Мехмет. Он никогда не выносил наглости от людей, а уж особенно от братьев,- Чего ты добиваешься своими словами? Отец, если ты не против, я сам поговорю с братом. Быть может, в спокойной обстановке он всё поймёт? ─ Хорошо, Мехмет,- согласился глава семьи,- Лишь бы это пошло на пользу. Ступайте. ─ Теперь ты понял, как нельзя себя вести?- тихо спросила у Джихангира Михримах, поражаясь поведению Баязета. Никогда он ещё не позволял себе подобных вольностей, что вдруг нашло на него сейчас? ─ Михримах, ты уведи Джихангира. Мустафа, завтра мы поговорим с тобой, а сейчас всем необходимо выспаться. Я горжусь твоими словами, сын,- сказал отец, подходя к старшему из сынов,- Я знаю, вы с Махидевран недолюбливаете Хюррем, но мне льстит, что ты в состоянии вступиться за мою жену. Передай Махдевран, что она воспитала тебя достойно. Но, надеюсь, дальше нашего дома эта новость не пойдёт? Сулейман знал о том, что Махидевран дай лишь повод─ и все в Турции начнут судачить о неудачах его нынешней жены. Порою, новость распространялась не без участия его сестёр, но об этом мужчина ещё не знал. Вернее, не хотел верить в подобное, ведь что должно толкнуть их на такие действия против Хюррем, а значит, и против него самого? Дав обещание в ответ, Мустафа поспешил удалиться, дабы с радостью сообщить матери о последних словах Сулеймана. Селим, оставшись наедине с отцом, не сразу ушёл к себе, словно желал что-то сказать тому. Но только не знал, что именно. ─ Время уже позднее,- проговорил отец, не желая ничего выслушивать о произошедшем,- Спокойной ночи. ─ Спокойной ночи, отец,- ответил Селим,- сообразив, что ему сказать,- Несмотря на произошедшее… Я бы хотел сказать, что всё равно считаю Баязета своим братом. Он просто слишком вспыльчив, потому не отдаёт отчёта своим словам и поступкам. Пройдёт время, и он обязательно повзрослеет. ─ Дай Аллах,- единственное, что сказал в ответ мужчина и ушёл к себе, отметив про себя, что из всех детей лишь один Баязет вышел… слишком уж эмоциональным. Сейчас ему предстояла задача посложнее─ разговор с Хюррем. Что он может ей сказать? Ведь по сути это она таким образом воспитала сына; она вложила в него такое отношение ко всем вокруг. Или же это зависит от характера? И если от него, то возможно ли изменить подобные его проявления? На эти вопросы Сулейман так и не мог дать себе ответа, хотя считался одним из умнейших людей Турции. *Ортэк (тур.)─ простой; в контексте- простой человек **Муттефик (тур.)─ соратник; по смыслу- преданный человек