Герой

Обычно я редко открываю бар раньше одиннадцати часов — сами понимаете, иногда приходится засиживаться за полночь с каким-нибудь словоохотливым клиентом, а выспаться-то охота. Но летом, когда жара такая, что асфальт плавится на глазах, могу открыться и пораньше: всегда находятся желающие освежиться, а прибыль — на первом месте. Вот и сегодня, едва пробило десять, я повесил табличку «открыто» и зашел внутрь, в благословенную прохладу. Даже это небольшое усилие заставило меня вспотеть — от такой жары можно и спятить. Хвала кондиционерам и тому, кто их придумал! Я налил себе ледяной минералки и включил телевизор. Фигуристая ведущая прогноза погоды сообщила, что сейчас снаружи двадцать пять градусов. В десять утра! Что же будет днем? Ни за что не вылезу на адское пекло, и не просите. Больше жары ненавижу только молчаливых клиентов. Еще минут пятнадцать — и появятся первые посетители. В такое время дня все обычно на работе, но шатающихся по улицам праздных гуляк никто не отменял — не все хотят зарабатывать на жизнь честным путем, особенно в Старом квартале. Вот где преступности разгул! Мой бар не трогали, и хотя бы за это следует сказать «спасибо». Приятно осознавать, что и для последних отбросов осталось что-то святое. Я переключил канал, и тут звякнул колокольчик над дверью. Трижды. Они появились по одному, как в каком-нибудь шпионском фильме. Первым зашел невысокий коренастый тип со светлыми, зачесанными назад волосами. Он приспустил темные очки с носа и оглядел бар с таким видом, будто искал под столиками спрятанные пулеметы. Убедившись, что все чисто, скомандовал: — Тони! Проверить подсобки! Когда в бар ворвался второй, я едва не спрятался под стойку. Это был здоровенный амбал, тоже светловолосый, но лицо его было… безумным? Более подходящего слова я подобрать не могу, так что просто умножьте его на десять, и примерно поймете, о чем я. Рот был растянут в ухмылке от уха до уха, даже вполне нормальные с виду зубы казались острыми, как бритвы. Синие глаза полыхали жаждой убийства. Я не успел и слова сказать (да и не собирался, что уж там), как он метнулся сначала в подсобку, откуда можно было попасть в мою небольшую квартирку, а затем в туалет. Минуту спустя он вышел оттуда, застегивая ширинку. Ухмылка никуда не делась, но теперь она была более довольной. Да этому типу надо написать книгу «Как без лишнего стеснения попроситься в туалет в ближайшем баре»! — Корнелиус! — продолжал тем временем командовать первый. Третьим появился высокий, тонкий мужчина. Тоже блондин. Братья они все, что ли? В руках он держал записную книжку и карандаш и оглядывал все с таким видом, будто охотился на чрезвычайно интересные бактерии. — Ваше имя? — спросил он, подходя к стойке. — Я имею в виду полное имя, разумеется. Что вас зовут Джо, мы уже выяснили. — А на кой вам мое имя? — проворчал я, постоянно косясь на Тони, который теперь обнюхивал табурет. — На случай, если с нашим боссом что-то случится, и вас придется привлечь как ответственного. Ага, спасибо, едва не ляпнул я. Вот теперь точно не скажу. Что это за компания и где их босс, черт возьми? Кого могут охранять такие циркачи? Колокольчик звякнул в четвертый раз, и в бар робко заглянул мальчик лет четырнадцати. Рыжие пряди падали на глаза, он смущенно посмотрел на меня и вцепился в руку первого, все еще торчавшего у дверей. — Малыш Рори, — первый ласково взъерошил ему волосы. — Проходи, не бойся, дядя тебя не обидит. Появление подростка отвлекло от меня пристальное внимание Корнелиуса. Забыв о расспросах, он ограничился тем, что заказал мальчишке газировку. Тони взгромоздился на табурет и теперь раскачивался взад-вперед, рискуя вызвать небольшое землетрясение при падении. Я думал, что на этом все закончилось. Однако колокольчик звякнул в пятый раз. Обозрев стоящее у входа нечто, я медленно потянулся под стойку и достал бутылку текилы. Пол-лица закрывали огромные солнцезащитные очки, на губах сияла белозубая улыбка, после Тони казавшаяся вполне себе дружелюбной. Сверху громоздилось сомбреро, которое едва прошло в мою не очень-то и узкую дверь. Цветастое пончо скрывало фигуру, шорты спускались до колен. Вместо подходящих случаю мокасин на ногах были надеты тапочки с пингвинами. — Hola de Mexico! — провозгласил он. — Tienes tequila? Ну конечно есть, бутылка ж на стойке, едва не взорвался я. Но меня заинтересовала эта пестрая компания, хотя Тони теперь задумчиво грыз карту бара. — Отлично, — мексиканец снял очки и сомбреро, водрузил их на стойку и протянул руку. — Мигель Гарсиа. Мигель оказался симпатичным парнем лет двадцати пяти. Однако по поведению вряд ли ему можно было дать больше малыша Рори, который булькал газировкой через соломинку. — Джо, — представился я, впрочем, совершенно излишне. — Отлично. Мне то же самое, что у него, — он загадочно покосился на Рори. Я едва не поперхнулся. Он же текилы просил! Или я не так расслышал? Однако просьбу выполнил. Клиент всегда прав. Мигель опрокинул в себя стакан газировки и пихнул севшего рядом с ним номера один в бок. — Расслабься, Шон, что ты такой напряженный? — Заехать в данный квартал — не самая удачная затея, сеньор, — отрапортовал он. — Согласно статистике… Как там дальше, Корнелиус? Тот важно поправил очки карандашом. — Согласно статистике число убийств, грабежей и нанесения тяжких телесных… — Ой, какие вы зануды, — отмахнулся Мигель. — Я вообще в гости приехал, могли бы не увязываться за мной, если не нравится. — Чтобы вы снова потерялись, сеньор? — возразил Шон. — Тони, не трогай! Я едва успел спасти бутылку дорогого виски из жадных лап отморозка Тони. И дело не в том, что он и вправду был дорогим. Трезвым-то этот Тони меня адски пугал, и я знать не хотел, каков он в состоянии опьянения. — Да подумаешь, потерялся разок! — фыркнул Мигель. — Надо же было вам рассказать все папе… — Дон Игнасио дал четкие указания: не выпускать вас из поля зрения, — парировал Шон. — В детстве часто терялись? — предположил я. — Не, — махнул рукой Мигель. — Это было на прошлой неделе. Я забрел в незнакомый район в Мехико, но Тони меня нашел. — Разрушив при этом несколько хижин в трущобах, — прокомментировал Корнелиус. — Общий ущерб составил пятьсот пятьдесят шесть песо. Произведя в уме быстрый подсчет, я поразился ничтожности цифр. Да я с одного клиента больше зарабатываю! — А в детстве я тоже терялся, да, — вдруг задумался Мигель. — Но мои орлы этот случай даже не помнят, потому что еще не работали на меня. Я, собственно, потому и приехал. — Чтобы потеряться? — на автомате спросил я и сам поразился глупости своего вопроса. Ну и аура у этого типа, всякая дурь в голову лезет! — Ага, — ухмыльнулся Мигель. — И чтобы меня снова нашли. — Простите, я вас не понимаю! — взмолился я. — Расскажите уже, что вы тут забыли, или я сам попрошу Тони убить меня! Мигель словно того и ждал. Попросив еще газировки, он начал рассказ. — Пап! Там олени! А тут Санта, а тут столько огней, смотри, какие гирлянды! — в состоянии полнейшего счастья десятилетний Мигель носился от лавки к лавке, тараща глаза на украшенные к Рождеству витрины. — БАБУЛЯ! — вдруг крикнул он на всю улицу. Кое-кто из покупателей уронил только что запакованные подарки, у стоящей поблизости машины сработала сигнализация. — Я тут, мой сладкий, — статная пожилая женщина взяла его за руку. Рыжие крашеные волосы были уложены в модную прическу, в пальцах она держала мундштук, в котором дымилась сигарета. Из-под распахнутого манто сверкало блестками красное вечернее платье. — Пока твой папа отлучился пописать, можешь просить все. Что хочешь? — она стряхнула пепел на асфальт и поднесла мундштук к ярко накрашенным губам. Гертруда Гарсиа только-только вышла из тюрьмы за примерное поведение. На самом деле она организовала бесперебойную подачу кокаина в застенки, подкупив охрану вплоть до начальства, которое получало до того хорошие проценты, что не хотело выпускать ее, когда пришло время. Ее освобождение вызвало множество недовольных воплей, поэтому она предпочла отправиться в длительный вояж, прихватив с собой сына и внука. — Смотри, какой вертолет! — Мигель восторженно прилип к стеклу. — Давай купим? — Да бабушка тебе такой настоящий приобретет! — фыркнула та. — Только попроси! — Правда?! — глаза Мигеля восторженно загорелись. — Неправда! — Игнасио, отдуваясь, пробирался сквозь толпу. — Мама, зачем ты обещаешь ребенку всякий хлам? — По-твоему, военный вертолет — это хлам? Сразу видно, что в наркобизнесе ты ни черта не смыслишь, Игнасио! — Ему десять! Какой, к чертям, наркобизнес?! — Я думаю о его будущем! В отличие от тебя! Мигель совершенно не слушал их ругани — такое случалось всякий раз, как бабуля Руди и папа оказывались на расстоянии десяти метров друг от друга. Он, как завороженный, топал все дальше и дальше, привлеченный яркими огнями, и сам не заметил, как оказался в каком-то переулке. Все огни разом исчезли, вокруг высились только неприветливые стены домов. Снег тут совсем перемешался с дорожной грязью, в отличие от главной улицы, где он лежал красивыми белыми кучками. И здесь было заметно холоднее. — Блин, — протянул Мигель. — Неужели заблудился? Он завертелся на месте, пытаясь отыскать выход из злополучного переулка, но становилось все темнее, и он ничего не смог разглядеть. Заметив просвет между домами, он пошел туда в надежде хоть где-то выйти из этого лабиринта. Как назло он не слышал ничего — шум главной улицы сюда не доносился, хотя там повсюду играли рождественские песни и не прекращался гомон покупателей и туристов. Вокруг стояла мертвая тишина, и Мигель ускорил шаг. Он выберется, главное — не паниковать. Где-то должны быть люди. Позади послышался скрежет, будто кто-то волок за собой что-то металлическое. Мигель обернулся. За ним топали два парня, обоим на вид было лет по шестнадцать-семнадцать. Один держал в руке проржавевшую трубу, которая и издавала противный звук. Он загоготал и пихнул товарища в бок. Что ответил другой, Мигель не понял — кроме родного испанского он никакого другого языка не знал. Но сообразил, что эти парни помогать ему вовсе не собираются, поэтому развернулся и бросился прочь. Яростный вопль догнал его, но Мигель и не думал останавливаться. Мимо просвистела труба, чудом не задев его, позади слышался топот тяжелых ботинок. Мигель несся, как угорелый, не разбирая дороги, в голове билась только одна мысль — сбежать! Скрыться любой ценой, не дать этим парням поймать его! Завернув за угол, он со всего маху врезался в груду картонных коробок. Те полетели в грязь, человек, несший их, пошатнулся и сам едва не упал. Мигель же плюхнулся в серую жижу, но тут же вскочил на ноги. Топот позади стих — преследователи, посмеиваясь, подходили ближе. Трубу один из них умудрился по пути подобрать и теперь угрожающе помахивал ей из стороны в сторону. Мигель съежился от страха и юркнул за спину парня, в которого врезался, молясь, чтобы тот не отдал его этим отморозкам. Кто знает, может, тут орудует одна банда? Тот же покосился на мальчишку и молча достал из-за пояса пистолет. Сверкая пятками, преследователи ретировались, напоследок плюнув в разные стороны. Парень же снова сунул оружие за ремень и начал молча собирать коробки. Мигель, выйдя из ступора, подскочил, как ужаленный, и ринулся помогать. — Простите! — лопотал он. — Простите! Я не хотел, давайте я вам помогу! Коробки оказались довольно тяжелыми, и под их весом он снова рухнул на грязный асфальт. Парень вздохнул и почесал затылок. — Я лучше сам. Турист? Мигель раскрыл рот. — А вы говорите по-испански?! Как круто! Я хотел бы выучить итальянский, а еще немецкий, французский, японский, и китайский, но они такие сложные… — от неловкого движения коробка грохнулась в лужу. — Блин… У вас там ничего хрупкого нет? А то я, наверное, все разбил, простите… — Ничего там не разобьется, — ответил парень. Он аккуратно составил коробки в багажник машины, припаркованной тут же в переулке. — Где твои родители? В этом районе легко заблудиться. Мигель огляделся. Ситуация не изменилась — вокруг по-прежнему высились неприветливые серые дома, а небо становилось все чернее. — Да я и заблудился. Рассматривал витрины, они такие классные! Все в огнях и елках! А потом свернул не туда, и все, темень кромешная, ничего не видно. Парень пожал плечами и указал на автомобиль. — Ну тогда поехали. Будем искать твою родню. — Вообще мне папа запретил садиться в машину к незнакомым людям, — Мигель ковырял асфальт носком ботинка. — А бабушка научила кусаться так, чтобы перегрызать сухожилия. Не боитесь? Парень усмехнулся и сунул в рот сигарету. — Да сдался ты мне. Садись давай. Вывезу тебя на главную улицу, а то вдруг похуже меня кто попадется. Мигель еще мгновение помедлил, затем забрался внутрь. — Ух ты! — восхищенно выдохнул он. — Крутая тачка! А кем вы работаете? — Помощник одной бизнес-леди, а по совместительству курьер, — парень сел за руль и протянул Мигелю хот-дог, выуженный из бумажной сумки. — Поешь. Я понимаю, как сложно туристам в этом городе. Все недружелюбно и очень дорого. Мигель поблагодарил и вгрызся в сосиску. — Значит, ты тут с отцом и бабушкой? — продолжал расспросы парень, без конца крутя руль — улочки тут были извилистыми, ничего удивительного, что Мигель так легко заблудился. — Как они выглядят? — Папа в красной куртке и белой шапке, а бабуля Руди выглядит, как Джессика Рэббит. Вы знаете Джессику Рэббит? Вот это моя бабуля, только в старости. — Исчерпывающее описание, — хмыкнул парень. — Так, до главной улицы мы добрались. Теперь осталось найти двух мечущихся в панике людей. Кажется, я вижу что-то рыжее… Это они? Гертруда рассекала толпу, выставив вперед грудь, Игнасио еле поспевал за ней, обшаривая туристов взглядом. — Если бы не ты, мой внучек не потерялся бы, Игнасио! Ты отвлекал меня пустыми разговорами, а малыш всего лишь хотел вертолет! — Да неважно, кто виноват! — орал в ответ Игнасио, задыхаясь от бега. — Надо его найти! Мигель! Миге-е-е-ель! — Да, это они! — Мигель открыл дверь. — Погодите, а как вас зовут? Чтобы я запомнил, кто мне помог. Потом стану большим и великим и обязательно вас отблагодарю! Парень рассмеялся и, достав из нагрудного кармана бумажник, вручил мальчику визитку. — Звони на этот номер, если что-то случится. Уличные телефоны стоят недорого. Шуруй. — Спасибо! — Мигель выпрыгнул из машины и угодил прямо в объятия Игнасио. — Мигель! Солнышко, куда ты убежал?! Ты даже представить не можешь, как ты меня напугал! — Тебя он напугал, ага, — Гертруда выдула дым, вытащила бычок из мундштука и вставила новую сигарету. — Это меня чуть с инфарктом не увезли! Тогда бы точно пришлось покупать вертолет, чтобы доставить гроб на родину. Мигель захихикал. — Ну и смешные у тебя шутки, бабуль! Все в порядке, пап, я нашелся! Мне помогли, — он оглянулся, но увидел только габаритные огни, которые тут же исчезли в потоке других автомобилей. Я вытер слезы умиления. Еще бы, не каждый день встретишь честного человека с пистолетом, который отвезет ребенка к родителям, а не в подвал. Меня, конечно, поразила доверчивость Мигеля: сесть в машину к незнакомцу… Но проверять, действительно ли бабуля научила его перекусывать сухожилия, мне не захотелось. Не сможет он — сможет Тони, который плотоядно пялился на мою футболку с гамбургером. — И что, вы нашли потом этого человека? — спросил я просто потому, что не знал, что сказать. — Конечно, — Мигель потребовал еще газировки, и я послушно налил. — Я сюда приехал к нему в гости. Я едва не пролил напиток. — Правда? Он что же, живет тут? — Угу, — Мигель залпом опустошил стакан и полез за бумажником. — Я до сих пор храню его визитку. Вот, посмотрите. На простом белом прямоугольнике были напечатаны имя с фамилией и номер телефона. Внизу корявым детским почерком было приписано: «Герой». Больше ничего. Фамилия показалась мне смутно знакомой. Помнится, я хвастался, что никогда не забываю рассказанных мне историй. Так и сейчас, одна из них всплыла в памяти, как поплавок. — Вот это да! — воскликнул я. — Но сейчас у него другая фамилия, вы знаете? — Ага, — Мигель загадочно улыбнулся и забрал визитку. — Тесен мир, правда? Он и его телохранители ушли. Я же улыбался им вслед, как последний дурак, а в голове вертелось имя человека, который пугал меня до чертиков, и которого я неожиданно узнал с новой стороны. Ксавьер Перейра. Ксавьер Санторо.