leave me blind.

Огни большого города заманивают в свои сети, пестрят всеми цветами радуги, зазывая еще доселе не искушенные души. Невинные, какими были и мы однажды. Авантюристы, желавшие увидеть под ногами весь мир. Но он неумолимо опустился на наши плечи, наседая тяжелым грузом на сердца мечтателей и раздавливая под своим весом все то, что было нам однажды дорого – наши фантазии, планы и картины, на которых было нарисовано светлое будущее. Два авантюриста оказались погребены под нескончаемым потоком рутины, бытового дегтя, портящего весь мед, что был в наших запасах. И когда реальный мир своими нападками истощил наши грезы, он убил меня. Пускай лишь в воображении, но меня не стало в его жизни. Я совершила самое изощренное самоубийство, воткнув в сердце стрелу, что однажды Купидон так метко пустил в меня, стоило нам с ним встретиться. Лишь так можно было выйти из по-детски наивного мира, которым правила любовь и два авантюриста. И когда я попала в суровую реальность, миновав вселенную фантазий, он все еще пребывал в стадии сна. Он все еще оставался там. Аллея славы. Быть может, однажды здесь остался бы и наш с ним отпечаток. Но вместо этого я бездумно хожу по высеченным плиткам с алыми звездами, на которых начертаны имена знаменитых людей, побывавших здесь однажды. Мы хотели оставить ощутимый след в мире, но ограничились друг другом. Он использовал мое сердце, а я его в ответ. Поверх шрамов наложено достаточно швов, но такое ощущение, что они не срастаются и иногда даже кровоточат. Возвращение в черно-белый мир из красочной реальности наших грез далось непросто. Весь цвет смыло первым же ливнем, который встретил за порогом. Остался лишь гнилой монохром. Город вновь застилает непроглядная пелена дождя. Капли нещадно ударяются обо все, что попадается им на пути – одежду, поребрик, асфальт авеню и плиты с высеченными на них звездами. Один из тех дождей, что вызывает в прямом смысле физическую боль. Прячусь от него под небольшим навесом одной из кофеен, откуда доносится аромат свежего кофе, щекочущий ноздри и такой манящий. И словно в слоу-мо капли вдруг застывают в воздухе, замедлив свой ход. Я замечаю его среди прохожих. Он идет по улице, отчеканивая шаг. И каждый раз, когда он ступает на атакуемый холодными каплями асфальт, мое сердце замирает. Это мгновение обернулось вечностью. Я исследую его, подмечая уловимые для глаза перемены. Мой старый добрый авантюрист. Он осунулся. Видно, как груз мира, упавший на его плечи, склоняет его к земле. Он больше не смотрит по сторонам, не поднимает взгляда в небо. Лишь тщательно осматривает почву под ногами. Словно прощупывает ее, сканирует взглядом, прежде чем ступить, словно его ноша настолько тяжела, что любое неверное движение, и он, оступившись, канет в пропасти. Мой старый добрый мечтатель. В глазах нет той искры первооткрывателя, исследователя новых миров. В них нет н и ч е г о. Он равняется со мной и слегка поворачивает голову в мою сторону. Да, он знает, что я здесь. На расстоянии вытянутой руки. Провожаю его взглядом, но мечтатель не удостаивает меня своим, вернувшись в свои раздумья. «Поэтому, если встретишь меня на улице, отвернись и проходи мимо» - в голове проносится его голос, хотя в действительности он не произносит ни слова. Последнее желание всегда было законом. И я молча направляюсь прочь, оставив его позади.