Мечты

      Едва покинув палату, я отправилась на поиски розовых мымр. Раньше они сами приходили за мной, сейчас же мое присутствие, судя по всему, было более чем лишним, и они «забыли» пригласить меня к обсуждению боя. Как же они меня бесят… Впрочем, мое первое предположение относительно того, где их искать, оправдалось — они были в школе.       — Наблюдатель Сузумэ Като, вы задержались, — без эмоций сообщила мне одна из Червелло, но я прямо чувствовала ее внутреннее торжество. Стерва крашеная. Закончится бой, и я точно врежу им. Уже будет можно.       Я взглянула на план поля боя, и мои брови поползли вверх. Вся школа? А не многовато ли для одного боя места? И что за опорные пункты в местах прошлых сражений?       — Занзас-сама слишком силен, и ему будет некомфортно сражаться на ограниченной территории, — «развеяла» мои сомнения девушка.       — Может мне ему перед поединком еще чашечку кофе и вечернюю газету предложить? — ядовито поинтересовалась. С ума сойти. Они даже не скрывают подобострастного отношения к боссу Варии. — А вы принесете ему тапочки в зубах.       — Помимо этого мы приняли решение, что будут участвовать все хранители, — словно в ответ на мою ядовитую реплику отозвались Червелло. — Потому что этот бой решит судьбу всех колец.       — Стенка на стенку? — у меня даже глаз задергался. — Совсем рехнулись? Не знаю, как ваши подопечные, а мои тут все разнесут. Восстанавливать будет нечего. А потом Хибари поймет, что школе конец, и разнесет уже вас. Хотя, последнее мне даже импонирует.       — Не совсем. Хранители будут оставлены в местах своих прошлых сражений. У них будет несколько иное предназначение, — как же меня бесят эти недоговорки!       — Какое? — я тоже упертая.       — Они будут стимулом для боя, — невозмутимо ответили розовые мымры и переглянулись.       Что-то тут не то, но ведь они мне все равно не расскажут. Ладно, посмотрим, что удастся сделать и как свести их сволочную политику к наименьшему вреду моей семье… Я не сразу поняла, что подумала о Саваде и Хранителях не как о посторонних, раздражающих меня людях, а как о близких для меня. Нет-нет, сейчас не время рефлексии.       — Наблюдатель Като, ваша задача собрать хранителей на поле боя, — клянусь, губы одной из девиц тронула ухмылка, но, может, мне показалось.       — Мне же нельзя встречаться с Хранителями и кандидатом на пост босса в день сражения вплоть до завершения боя, — я прямо чувствовала подвох, и он не замедлил быть озвученным.       — Вы отправитесь собирать Хранителей кандидата на пост Десятого Занзаса.       Ками-сама… В груди все похолодело, а в желудке началась буря. То ли от того, что я не позавтракала, то ли от паники. Это они меня так на казнь отправляют? Охо-хо… Вчера я, конечно, была просто невероятно храбрая! Даже наплевала на запрет босса Варии и попыталась предупредить Саваду. А еще я поддержала жизнь Девятого, и что-то меня гложут сомнения по поводу радости Занзаса от этого факта.       — Наблюдатели обладают неприкосновенностью, — порадовала меня мымра.       Очень помогла эта неприкосновенность, когда Занзас в прошлый раз решил расправиться с одной из Червелло. А они, между прочим, ловчее меня. Я, вероятно, даже мяукнуть не успею, как окажусь хорошо прожаренной тушкой. Но ведь выбора у меня нет… Вздохнув, я получила адрес отеля, где проживали варийцы, и направилась туда, как на казнь.       Апартаменты были помпезными и резали глаз обилием отделки. Не помню, как называется этот вычурный стиль, но он явно европейский, и у меня дико рябило в глазах от обилия золотых элементов декора. Ками-сама, как они тут вообще живут? Не удивительно, что у них расстройство личности у каждого первого и агрессия у каждого второго.       — Кто к нам пожаловал, ши-ши-ши-ши… — мое сердце гулко рухнуло в пятки и отбивало там какой-то ритмичный марш.       Из-за моей спины вышел Бельфегор. Он довольно ловко орудовал костылем, и если бы не легкая хромота, то я решила бы, что он блефует. Впрочем, его я побаивалась немного иначе, чем остальных. Я видела его бой и была уверена, что уж от его атак смогу увернуться — они слишком слышимые для меня. Однако… он просто псих! А от психов не знаешь, чего ожидать. Может, он вместо своих нитей и ножей решит просто ткнуть меня вилкой в глаз? Бррр! У меня от него нервный тик.       — Я пришла как наблюдатель, чтобы сообщить, что все хранители обязаны присутствовать во время боя за кольцо Неба, — я, будто невзначай, отступила на шаг назад и тут же уткнулась спиной во что-то громадное, подняла глаза, уже представляя примерно, что увижу. Ой…       За моей спиной стоял Занзас. Какая честь, даже с кресла встал. Не иначе, ждал случая поблагодарить за то, что я вчера пыталась его планам помешать. И взгляд такой… жуткий. Будто он меня сейчас по запчастям разбирает. Или на костре, как ведьму, жжет. Даже не знаю, что ему больше понравилось бы.       — Сдохнуть хочешь? — я шарахнулась от него, как от огня, и разве что молитвы читать не начала.       — Нет, спасибо, предпочту кофе, — Ками-сама, страх и смущение никогда не доводили меня до добра…       И это ведь не бейсбольный придурок Такеши, который мне все прощает. И даже не Гокудера, обещающий взорвать каждый раз, когда я его ругаю… Я сглотнула и зажмурилась, когда Занзас шагнул ко мне. Ну все, плакала моя неприкосновенность. Одна радость, если я его достаточно сильно разозлила, то умру быстро.       — Страшно, мусор? — я почувствовала дыхание на своем лице, похоже, босс Варии наклонился ко мне, однако в голосе не чувствовалось прямого желания убить.       — Наблюдатели неприкосновенны, — опасливо напомнила я, все еще не рискуя открывать глаза. — Если со мной что-то случится…       — И ты в это веришь? — его хохот заставил меня вздрогнуть и рвануть прочь.       Все, ноги моей здесь больше не будет. Я их предупредила насчет присутствия хранителей, свою миссию выполнила, теперь бы живой уйти. Однако меня никто не преследовал. То ли лень было, то ли я с перепугу побила все рекорды скорости. Припомню еще это Червелло, сволочи розовые…       К назначенному часу все собрались в школе. Меня все еще потряхивало нервной дрожью от одного взгляда на Варию, но тем, кажется, на меня было уже плевать. Хранителям и наследникам объяснили ситуацию, вручили по браслету с экраном — что за хрень такая? Почему мне никто про браслеты не говорил? Такой же гаджет презентовали и мне. Он должен был улучшить видимость. Бесполезная для меня штука, да и вызывает подозрения, почему мне одной эту ерунду высокотехничную дали, а сами розовые мымры без него. Хранители разошлись по своим боевым зонам, а меня начало грызть нехорошее предчувствие. Уж слишком спокоен Занзас. Несмотря на то, что я всячески избегала на него смотреть, чтобы не впасть в панику, но прекрасно слышала его. Ни в дыхании, ни в сердцебиении не было и намека на сомнения. Даже предвкушения, кажется, не было. Будто он все знал наперед. И это пугало даже больше, чем его взгляд.       Он атаковал первым, еще до начала боя, и я только и успела, что крикнуть Цуне предостережение. Однако не уверена, что он его услышал и успел воспользоваться. У меня явные проблемы с распознаванием атаки вовремя. Нужно как-то сосредоточиться, чтобы было время предупредить. Или не нужно… Если я вмешаюсь, Саваду могут дисквалифицировать.       — Занзас-сама! — Червелло укоризненно посмотрели на разошедшегося босса Варии, а я уже стояла между ним и Цуной.       Ками-сама, как я сюда выскочить успела?! От одного взгляда Занзаса меня словно к месту пригвоздило, а тут такая прыть. Кажется, Хранители и Савада плохо на меня влияют, я уже бегу их защищать на рефлекторном уровне, не включая мозги. Хотя… после того, что я творю последний месяц, у меня вообще большие сомнения по поводу наличия этого самого мозга в собственной черепной коробке.       Кажется успели. Не я, так Реборн. Сердце начало медленно сбавлять ритм, который до этого гулом отдавался в висках. И тут случилось то, чего я так опасалась. Хорошо, что мои сомнения не позволили мне надеть браслет, потому что Хранители, которые этих сомнений не ощутили, уже корчились на земле, сжигаемые изнутри ядом.       — Это еще что такое?! — я подскочила к одной из мегер и, несмотря на то, что она была несколько выше, от души тряхнула ее, схватив за воротник куртки. — Вы же сказали, они просто стимул для боя!       — Наблюдатель Като, — голос Червелло был холоден. — Соблюдайте правила. Хранители и есть стимул для боя. Их жизни зависят от того, кто победит. Проигравшие будут убиты.       И тут мне стало так страшно, как не было даже при встрече с Занзасом. Еще недавно я жаловалась на гнетущее чувство ответственности, которое вгоняло меня в глубокую депрессию. Мне нужно было следить за правильностью проведения боев, но всю остальную работу делали сами Хранители. Цунаеши же был один в ответе за жизни друзей. И если бы я не рискнула выбросить браслет, то и за мою жизнь тоже.       — Все будет в порядке, Сузумэ, — голос Савады был спокойным и решительным, таким непохожим на его обычное испуганное блеяние. — Ты хорошо поработала. Позволь мне разобраться с остальным.       Несколько месяцев назад я верила, что хорошо разбираюсь в людях. Я могла понять, кому я нравлюсь, могла подобрать ключик к любому человеку. Несколько месяцев назад я делила людей на категории. Этот хороший. Этот плохой. Этот неудачник. Этот везунчик. Несколько месяцев назад я верила, что люблю людей. Всех. Несколько месяцев назад я верила, что те, кто рядом со мной, останутся рядом навсегда.       Несколько месяцев назад я была такой дурой…       Мне не оставалось ничего другого, кроме как отпустить воротник Червелло и отойти назад, взваливая на Цуну всю ответственность за чужие жизни. Впервые стало невыносимо обидно от ощущения собственной слабости и никчемности. Не знаю, чего ждал от меня Емицу, когда делал наблюдателем, но я не оправдала даже десятой части его надежд. Пожалуй, он был прав. Мне нужно было это место. Чтобы раскрыть глаза.       — Удачи… босс, — я взглянула на Саваду и он кивнул, принимая мое пожелание.       Все мои попытки сбежать были обречены на провал. Им нельзя сопротивляться. Мафия, секта, террористы… мне плевать, кем они будут, главное, что я хочу быть рядом с ними. Пусть даже в роли бесполезного игрока второго плана, способного только паниковать и переживать. И я готова считать Саваду своим боссом, как бы странно это не звучало, потому что чувствую — он способен пронести на своих плечах то, что меня сломает на первом же шаге.       Я не стала задерживаться внизу. Здесь я бесполезна и даже буду мешать. Мое дело — контролировать ситуацию. Я забралась на крышу ближайшего корпуса, воспользовавшись пожарной лестницей. Уселась там, не заботясь о чистоте поверхности подо мной. Вдох-выдох.       Звуки боя Цуны и Занзаса грохотали вокруг, но я уже отвлеклась от них, сосредоточившись на других, уже знакомых мне звуках. Дыхание членов моей семьи было рваным, мучительным, хриплым, но оно было. Я слышала каждого из них, и звуки эти меня успокаивали — они живы. К ним примешивались чужие голоса, жалобные, умоляющие. Они просили Занзаса дать им шанс. Каким же жалким показался мне в одночасье этот человек. Как может стать главой семьи тот, кого не признает сама семья? Они его боятся, они ему не верят. Мне было даже страшно представить, каково ему жить, осознавая это отношение. Он один. И даже если он станет Десятым, он все равно останется один. В гордом одиночестве, сгораемый в аду собственной ярости и бессилия.       До моего слуха донесся шум. Дыхание Хибари стало ровным, хотя чувствовалось, что он еще не отошел до конца от действия яда. Я, конечно, его побаиваюсь и недолюбливаю, но, черт, как же я рада, что он справился! Сам, без помощи босса, не то, что эти жалкие варийцы.       Жалкие? О да, с утра я считала их очень грозными, но сейчас, слушая своих хранителей и хранителей Варии, вдруг перестала бояться их. Хибари нашел хранителя Урагана, и я услышала звон отлетевшего кольца, а затем тихое шипение механизма, вкалывающего антидот Гокудере. Что вы можете против нас, если даже тот, кто сторонится общества, все равно помогает?       Пока я была отвлечена на Гокудеру и Хибари, ведущих сражения, бой Цуны стал еще более яростным. От последнего выстрела Занзаса, как бы я ни старалась сократить слышимость, у меня чуть не лопнули барабанные перепонки. Из носа тут же хлынула кровь. Ну, прекрасно… Надо что-то делать с сосудами, а то я так вне боя истеку кровью. Впрочем, сейчас не время было думать о себе. Савада был жив и, вопреки всему, спокоен. Его пламя изменилось. Я слышала его пульсацию, которая выравнивалась с ритмом сердца, а потом вдруг начала ускоряться. Вспышки были пока не ровные, но они стремились к идеальной частоте мерцания. И это изменение повлияло на Занзаса сильнее, чем все атаки Цуны.       Его дыхание сбилось, сердце зачастило, и это было не то, что я слышала, когда люди впадали в ярость. Это было нечто другое. Мне не хватало опыта распознать, что он чувствует, да и времени на это не предвиделось — босс Варии весьма быстро переключился от неопознанного чувства к привычной ярости. Его атаки стали еще стремительнее, и кое-что все же достигло Савады, однако Цунаеши упорно возвращался к своей незавершенной ранее атаке. Я толком не понимала, что он пытается сделать, но, слушая его, думала, что смогла бы помочь синхронизироваться. Жаль, это бесполезно — мне нельзя приближаться, да и Занзас не дает времени сосредоточиться. Он будто обезумел. Что же связывает его с этим мерцанием?       Новая атака Занзаса была ужасающей. Грохот стоял такой, что я зажала уши и упала на пол, скорчившись и тщетно пытаясь не кричать от боли — взрыв больно резанул по чувствительному слуху. Даже, кажется, здание дрогнуло. Мне нужно было услышать Цуну, но я не могла заставить себя разжать ладони — слишком силен был страх получить ту же порцию боли снова. А мне-то казалось, что теперь я знаю о боли все и меня уже не удивить.       Какая бесполезная способность. Я усилием воли села и спустя пару минут колебаний разжала ладони. Руки дрожали, но это было не важно. Важно услышать его дыхание. Понять, что он жив. Однако вместо дыхания моего слуха достигло все тот же звук пульсирующего пламени. Ками-сама, он выжил! И даже мерзкий хохот Занзаса не мог испортить то чувство облегчения, которое меня накрыло.       Пока босс Варии бесновался внизу, я отвлеклась, чтобы узнать как дела у остальных. Судя по всему, проблемы были. Сердце предательски замерло, когда до меня донеслись голоса Ямамото и Гокудеры. Они были в спортзале и, похоже, кроме них там находились Бельфегор и тот мелкий хранитель Тумана, все время забываю его имя. Все были напряжены, но особенное беспокойство вызывала у меня Докуро, ее сбивчивое дыхание говорило о том, что яд все еще в ее организме. Ну же, вы же хранители! И почему тот странный тип не явился, который выиграл бой Тумана? Возникла дилемма, за кем наблюдать. За Савадой или за его Хранителями? Решение ускорил звук шагов Рёхея. Да, у него особенные шаги, очень легкие и пружинистые, будто он бегает или уклоняется на ринге. Наверное, это привычка. Хорошо, значит, мне можно на минутку отвлечься.       Оказывается, отвлекшись, я пропустила тот момент, когда Цуна смог-таки воплотить свою таинственную технику и хорошо так врезал своему противнику. Настолько хорошо, что его впечатало в стену здания. Того самого здания, на крыше которого я разместилась. Видимость сразу сократилась, мне пришлось перегнуться через край, чтобы увидеть все поле боя. Даже с высоты крыши я видела страшные шрамы, прочертившие лицо Занзаса. Его ярость была почти осязаемой. И именно в этот момент я вдруг поняла, что перестала его бояться. Ощущение было странным и смахивало на помешательство. Как? Почему вдруг паника отступила? Ведь босс Варии не стал безобидным. Более того, могу поклясться, что никогда еще не встречала такой силы и ненависти. И все же…       Я закусила губу, глядя на нашего противника. Почему ушел страх? Быть может потому, что он перестал, наконец, скрываться за маской, и показал себя настоящего? На ум пришло сравнение из моего глубокого детства, когда я до истерики боялась спать без включенного света, потому что верила, что под моей кроватью живет ёкай. Все попытки родителей уговорить меня были провальны, пока я не набралась смелости и однажды ночью не сунулась туда с фонариком. Ёкая не нашла, только забившегося в угол паука. Пауков я, кстати, тоже боюсь, но не так сильно. После этого мой ужас исчез. Так и тут. Вместо мифического ёкая в душе Занзаса обнаружился сердитый паук. Тоже страшно, но не настолько.       Бой разгорелся с новой силой. Я успела еще на мгновение поймать на слух Хранителей, но они были в порядке и в моей опеке не нуждались. Для того, чтобы лучше наблюдать за боем, я спустилась на второй этаж, а потом и вовсе вниз, во двор. Здесь клубился сизый дым от очередного столкновения, и в этом смраде отчетливо виднелась фигура Занзаса. Он был… в смятении? Кажется, его душа с трудом вмещала весь тот спектр чувств, которые им овладевали, по крайней мере дыхание его было нестабильным, и чувствовалась какая-то неуверенность, которую он глушил яростью.       Присмотревшись, я тихо охнула — руки варийца были закованы в лед. Острые осколки торчали во все стороны, отражая блики света острыми гранями. Он попытался разбить эти глыбы, я буквально чувствовала, как напрягается его тело, однако все было безрезультатно. Цунаеши вышел вперед. Решительность меняла его облик почти до неузнаваемости. Этот парень точно живет в доме напротив? Я привыкла слышать его истеричные вопли по утрам, но от этого голоса замирала, как кролик перед удавом.       Я не поняла, что он сделал и как, но тело Занзаса стало покрываться толстым слоем льда. Что еще за Снежный дух?! Я посмотрела на противника. Плохой из меня психолог, и совсем мало опыта, чтобы хорошо разбираться в эмоциях на слух, но… почему мне вдруг кажется, что все это неправильно?       — Цуна, не надо, — мой голос должен был разнестись над площадкой, но вместо этого оказался тихим, едва слышным. Кажется, услышал меня только Занзас. Его взгляд был настолько полон ярости, что я отшатнулась, споткнулась и не элегантно рухнула задницей в ближайшую воронку от взрыва. Да что с ним не так?!       Выбравшись из воронки, я увидела, что все уже закончено, а Савада стоит на коленях и пытается отдышаться. Плюнув на правила, я подбежала к нему, придерживая за плечи.       — Все живы, — все, что смогла я сказать и, кажется, это все, что было ему нужно. — Он… ты победил его?       — Этот лед уже не растает, — и почему я сомневаюсь в каждом категоричном утверждении? Наверное, потому, что после согласия это утверждение сто процентов опровергается. Может, у меня карма плохая? Из-за издевательства над местными юродивыми вроде Ямамото?       Пламя Цуны погасло. Где шляются эти розовые мымры? Уже пора объявлять конец боя, кольцо Савада уже собрал! И, словно в насмешку над моими надеждами, рядом появился мелкий хранитель Тумана со всеми кольцами Хранителей. Цуна бросил на меня быстрый испуганный взгляд, но я отрицательно покачала головой, хранители не погибли, я все еще слышу их. Более того, они приближаются.       Разумеется, лёд был растоплен. Как же я последнее время ненавижу оказываться правой. Или все не так плохо? Где-то в глубине души у меня зреет непонятное облегчение. Я что, жалею этого психа со шрамами? Несвойственное мне милосердие к врагам? Нет, Савада и Хранители точно плохо на меня влияют.       Отобранное у Цуны кольцо оказалось на пальце Занзаса, брызнув яростным, режущим глаза светом. На некоторое время я почти ослепла, но, по счастью, могла прекрасно ориентироваться на слух. Что-то было не так. К моей способности подошла бы бонусом гиперинтуиция Цуны, потому что на одних звуках сложно строить предположения. Однако, с такой щедростью судьба обычно не одаривает.       Неладное я услышала первой. Большое достижение. И пока остальные гадали, почему лицо Занзаса стало вдруг бледным, еще отчетливее являя каждый шрам, я уже поняла, что он и кольцо звучат по разному. Это трудно объяснить, как и почти все, что я чувствую с приезда в Намимори, но в этом не было никаких сомнений.       — Кольцо отвергло его, — осознал наконец Цуна, поднимая на меня удивленный взгляд, а я только кивнула. — Но почему?       — Он звучит иначе, — что еще можно тут сказать? Если уж Савада со своей интуицией не знает, в чем дело, то мне и подавно не разгадать сей ребус.       — Почему? Ты уже понял! Потому что я и Девятый… мы не одна семья! — голос Занзаса разнесся над полигоном, заставив всех замереть. — Плевать! Я все равно стану боссом, уничтожу любого на своем пути!       Ками-сама… Я закрыла глаза, все вдруг встало на свои места. Ведет себя, как капризный ребенок. Как… как я. Звучит глупо, но мы похожи с ним. У него была мечта, стать боссом Вонголы, достойным сыном и наследником, а его лишили этой мечты. Какое вероломное предательство с его точки зрения должно быть. Я считала так же, когда моя мечта стать рок-звездой рухнула. Я ненавидела всех. Врачей, которые не могли ничего сделать, родителей, которые не могли нанять врачей еще лучше, друзей, которые и без меня получили шанс на осуществление моей мечты. А здесь я ненавидела Такеши и остальных, за то, что они меня жалели, потому что нет ничего более оскорбительного, чем жалость.       Какая я дура была… Только глядя на беснующегося Занзаса, смогла увидеть себя со стороны. Захотелось подойти и хорошенько встряхнуть его, несмотря на то, что он старше и вообще крупнее меня раза в два. Мысли снова отвлекли меня, и я не сразу увидела, как в нашу сторону полетели ножи Бельфегора. Обычно перед смертью вся жизнь проносится перед глазами, но у меня либо слишком короткая жизнь была, либо память пострадала. Я даже зажмуриться не успела, когда перед глазами мелькнула знакомая рубашка. Ножи высекли искры из клинка Такеши, отбившего атаку.       — Ты? — я даже не смогла сдержать облегчения в голосе.       — Мы вовремя? — он не повернул головы, не позволил себе отвлечься от противника, но я слышала улыбку в его голосе.       — Очень, — это было сказано уже на выдохе, пока я пыталась осознать всю скорость обострения конфликта.       Появились новые лица. Вернее, одно новое лицо — молодой мужчина в костюме и с огромным шаром на цепи. Ох, надеюсь это не по нашу душу. Впрочем, мои тревоги тут же развеяли. Савада и Хранители знали его. Не знаю, что их связывает, но как же я рада, что мы не одни. Взгляд успел зацепить окрасившуюся футболку Такеши — рана открылась. Гокудера и Рёхей тоже выглядели неважно, но их раны были немного иного рода. Цуна же был вообще истощен, и стоило варийцам сдаться, как он просто уснул.       — Ты хорошо потрудился, — Червелло склонилась над Занзасом.       — Что?! Вы… вы его использовали?! — видно в моем голосе звучало отвращение, потому что даже босс Варии покосился на меня из-под полуприкрытых век. Он был так же истощен. И, как мне показалось, не только физически, а и морально.       — Мы просто знали, что все должно так произойти. Приносим свои извинения за то, что тебе пришлось участвовать в конфликте колец. Мы хотели избавить тебя от необходимости следить за последним боем. Если бы ты оставила браслет — он усыпил бы тебя на время сражений, — произнесла девушка, поднимаясь и глядя на меня.       Если бы Ямамото меня не поймал за талию, клянусь, я бы разбила эту невозмутимую рожу. Расцарапала бы с усердием дикой кошки! Они ничего не ответили, а меня просто увели с площадки. Получается все то, что я пережила, было напрасным?! Ощущение собственной бесполезности усилилось в разы.       Я проспала почти до вечера, да и то только потому, что Шамал напичкал меня какими-то лекарствами, заявив, что после такого нервного истощения мне сон необходим, как воздух. Может, он и прав был. В отличие от Цуны, я бы не уснула. Разбудила меня ба.       — Сузу, заходил Цунаеши-кун и сказал, что тебя ждут в ресторанчике Ямамото, — она улыбнулась и присела на край моей кровати.       Ее рука осторожно приблизилась к моей макушке, замерла на пару секунд, словно бабушка боялась, что я опять нагрублю. Мне стало стыдно. Какой же я была дурой… Улыбка мне не далась, но вместо этого я села на кровати и обняла свою старушку.       Ба осталась довольна, а мне пришлось одеться и отправиться к Ямамото. Что там у них случилось? Надеюсь, конфликт колец исчерпан и больше нет никаких подвохов. Я так морально вымоталась, что у меня уже нет сил бороться дальше. До нужного места я добралась довольно быстро. Внутри было шумно.       — А вот и Сузу-тян! Подружка Такеши! — я моментально пожалела, что вообще решила сунуться сюда.       Старик Ямамото радостно улыбался и едва не тыкал в меня пальцем. Ох, за что, а? Все взгляды собравшихся устремились на меня, а мой на Такеши. Ямамото-младший попытался слиться с обстановкой, но безуспешно.       — Сузумэ-тян — идеальная невестка! Она так заботится о Такеши! — хохотал мужчина, пока я строила планы, как расчленить его сына, допустившего это. Однако старик был не так прост, и главное оставил на потом. — Можешь называть меня папой!       — Я труп, — донеслось в повисшей тишине, и я была согласна с Такеши. Он — труп.       Мой взгляд переместился на парня. Он смущенно ерошил волосы на затылке. Пощадить, что ли? Вряд ли он настолько мазохист, что сам дал отцу повод сказать такое… Я вздохнула. Ладно, пусть живет, но ситуацию надо разрешить.       — Это лишнее, Ямамото-сан, — отвергла я предложение «папы», но его это, кажется не особенно расстроило.       Как бы ни любила я тишину, а пришлось остаться на торжество. Правда понять что отмечают, было проблематично. То ли выписку Ламбо, то ли победу в конфликте колец, то ли какой-то конкурс сумо. Странные они.       — Прости за старика, — Такеши подошел ко мне с тарелкой, полной всяких вкусностей, в животе немедленно заурчало, я и забыла, что почти двое суток не ела.       — Прощаю, но если он посмеет намекнуть на внуков, то я прерву род Ямамото самым жестоким способом, какой только придумаю, — честно предупредила я, хищно вырывая тарелку из рук парня.       — Ты изменилась, — он улыбнулся, глядя, как я торопливо ем.       — Не преувеличивай, просто проголодалась, — нет, ну мне что, теперь поесть нормально нельзя?       — Я не об этом, — Ямамото засмеялся. — Ты еще ни разу за вечер не обозвала меня бейсбольным придурком. И не сердилась из-за того, что старик сказал.       Ах, вот он о чем. Я вздохнула, отставляя тарелку в сторону. Объяснять не хотелось, потому что от осознания того, как я себя вела раньше, мне становилось стыдно. Ситуацию спасла Хару. Бесцеремонная, как бульдозер, она восторженно нас осмотрела и задала абсолютно идиотский вопрос.       — Сузу-тян нравится Ямамото-кун?       Кажется, покраснели мы оба…       После долгих оправданий и ехидных комментариев окружающих удалось немного остудить всеобщий пыл, и нас не стали женить вот прямо сейчас. Мы выдохнули синхронно. А потом ко мне подошел Шамал и сказал, что завтра он готов провести операцию по восстановлению рук. И что мне нужно будет на несколько дней уехать с ним в Италию. Зная характер этого извращенца, я бы еще подумала. Однако, разве не для этого я столько трудилась?       Билеты были куплены на утренний рейс. Нужно было бы попрощаться с остальными, но мне не хватило смелости. Потому что если все получится — я уеду обратно в Токио и осуществлю свою мечту вопреки всему. Отступать уже поздно.